***
Малфой-Мэнор. Гермиона сглатывает, ее глаза блуждают по мраморному полу фойе. Она не может избавиться от мысли, что совершила ошибку. Она не была здесь с тех пор, как Беллатриса пытала ее в гостиной. Беллатриса Лестрейндж… В гостиной… С ножом. Это выглядит как страшный сон. Но у нее есть шрамы, доказывающие, что это действительно произошло. — Чай? — холодно спрашивает он. Люциус ведет ее в соседнюю гостиную. Она выглядит достаточно непохожей на ту, чтобы не вызвать у нее панику, но Гермиона всё еще настороже. — Хорошо, — неохотно соглашается она. — Вы не скажете мне, в чем дело, мистер Малфой? Если это какая-то сложная схема, я хочу, чтобы Вы знали, что я действительно не ценю… Он щелкает волшебной палочкой, и кресло подъезжает прямо к ее ногам. — Присаживайтесь, мисс Грейнджер. Гермиона немного колеблется, потом делает, как ей велят, но только потому, что он тоже садится. Внезапный хлопок вырывает ее из мыслей, когда появляется домовой эльф. Он хорошо одет и выглядит совершенно здоровым. Возможно, Люциус немного изменился после войны. Эльф начинает разливать чай, и Гермиона мило улыбается. — Я уверен, что Вы в курсе некоторых подвигов моего сына за последние несколько лет. Гермиона делает глоток, практически обжигая горло. Да. Как и все остальные. Они попадают на страницы светской хроники «Пророка» через день. Чрезмерное пьянство, случайные женщины, развратный образ жизни. — Да, я видела в газетах. Люциус морщится, потирая колено, прежде чем сделать глоток чая. Она понимает, что теперь его трость — это скорее необходимость, чем дань моде. — Вам нет необходимости быть вежливой. Он постоянно пьян и к этому времени уже оприходовал половину женского населения Британии. — Его губы складываются в тонкую линию, когда он с силой ставит чашку на стол. — Я думал, мы воспитали его лучше. Война делает дерьмовые вещи со всеми нами. — Я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне. — Драко наслаждался моим терпением и моими деньгами, но он приближается к своему двадцатипятилетию. Малфои могут вступать в наследство по достижении этого рубежа, но только если будет выбрана подходящая чистокровная невеста. — Я все еще не знаю… — Пожалуйста, не перебивайте меня, мисс Грейнджер. В каком-то смысле, я хочу снять с себя груз обязанностей, связанных с ним. До тех пор, пока Драко не возьмет себя в руки и не найдет приличную девушку, чтобы остепениться. Я хочу поручить Вам заботу о восстановлении его репутации. — Его… — Гермиона с трудом понимает, что он говорит. — Простите? — Вы — идеальная кандидатура. Вы, определенно, обладаете авторитетом, а Ваша былая враждебность друг к другу также сыграет положительную роль. Он не захочет сделать с Вами чего-либо плохого, в отличие от подавляющего большинства женского населения Европы, я в этом уверен. — Он снова усмехается, когда говорит это, хотя его тон подразумевает, что он не пытается таким образом оскорбить ее. — Вы позаботитесь о том, чтобы он держался подальше от неприятностей — курения, пьянства, загулов. А также о том, чтобы он выполнял свои семейные обязанности. И как только он возьмётся за ум, Вы организуете ему встречу с потенциальными невестами с хорошей родословной. Гермиона, изо всех сил стараясь слушать и не закатывать глаза от его длинной речи, чуть не подавилась чаем. — Вы хотите, чтобы я нянчилась с вашим сыном? — Разумеется, я щедро заплачу Вам. С дополнительным бонусом, если он будет помолвлен к своему дню рождения. Это абсурдно. Гермиона нуждается в деньгах, да — но нет ничего хуже, чем стать личной няней Драко Малфоя. — Мистер Малфой, я ценю Ваше предложение. Но это не кажется хорошей идеей. У меня нет обиды на Вас или Вашу семью, но я думаю, что лучше устроюсь уборщицей за гиппогрифами. Он слегка ухмыляется и кивает головой, как будто ожидал такой реакции, затем достает палочку, превращает печенье в лист бумаги, и отправляет к ней. Гермиона берет его и с изумлением наблюдает, как появляется цифра — вдвое больше ее годовой зарплаты. Она несколько раз открывает и закрывает рот. — Это за год? — Не говорите глупостей. Эта цифра в месяц. — Он делает паузу, потягивая чай. — Мистер Малфой, это действительно слишком… — Пожалуйста, хотя бы подумайте об этом. — Он глубоко вздыхает. — Мы с Нарциссой очень хотим, чтобы Драко привел свою жизнь в порядок. Гермиона рассматривает Люциуса. Он выглядит усталым, почти изможденным; морщины на его лице глубже, чем она помнила. Он растерял большую часть пафоса — теперь он далек от грозного мужчины, которого Гермиона знала в детстве. Сейчас Люциус просто стареющий, обеспокоенный отец, пытающийся сделать все возможное, чтобы обеспечить благополучие своего сына. Это миссия, которую она может выполнить, независимо от того, насколько устаревшими могут быть его представления о крови и браке. Несмотря на неприязнь к Драко, деньги более чем достойны ее внимания. Гермиона всегда хотела что-то изменить в волшебном мире, и такая сумма могла бы сделать эту мечту реальностью. Она расправляет плечи. — Сначала я хочу встретиться с Драко. Убедиться, что смогу заняться этой работой. Он, кажется, заметно расслабляется, слегка откидываясь на спинку кресла. — Конечно. Он наверху, если Вы хотите видеть его сейчас. Она тихо крадется через поместье, помня указания Люциуса и испытывая любопытство — эта черта характера всегда была ей присуща. Наконец она находит покои Драко, дверь в его комнату слегка приоткрыта. Ее предположение, что он все еще спит, оказывается верным. Уже почти полдень, ради всего святого! Воздух прокурен, и здесь явно занимались сексом. Он совершенно голый, лежит на животе, простыня небрежно наброшена на тело. Это не мешает ей видеть часть его задницы. Прошло много времени с тех пор, как она встречала его в последний раз, она вообще видела его очень редко. Гермиона вынуждена признать, что в каком бы веселье он ни принимал участие последние несколько лет, внешне это никак не отразилось на его теле, хотя он и стал на несколько фунтов легче. Он очень… подтянут. Она почувствовала, что краснеет. Он стонет — долгий, низкий звук, который заставляет Гермиону трепетать совершенно новым для нее образом. Затем он поворачивается, чувствуя, что в комнате кто-то есть. Простыня падает вниз. — Грейнджер? Гермиона шокированно раскрывает рот и мгновенно прикрывает глаза рукой, успевая всё же увидеть его полностью обнаженным. — Малфой… простыня! Он ухмыляется и отвечает ей хриплым ото сна голосом: — Видишь что-то, что тебе нравится? Она рискует взглянуть между пальцев и видит его широкую, как у Чеширского кота, сонную улыбку. — Не мог бы ты просто… — О, теперь ты можешь посмотреть, ханжа. Она опускает руку, с облегчением заметив, что он прикрыт до пояса. Его грудь и пресс, однако, все еще отлично видны. У Гермионы внезапно пересыхает во рту. — Спасибо, — натянуто говорит она. — Неужели это было так трудно? — Нет, но почти. — Его ухмылка возвращается, и она закатывает глаза. — Грейнджер, похоже, тебя не интересует секс, так, может быть, ты расскажешь, что делаешь в моей комнате? — Твой отец пригласил меня сюда. Он думает, что я могу тебе помочь. Дразнящая улыбка исчезает с его лица, губы складываются в тонкую линию. Взгляд серых глаз становятся жестче. — Правда? — он закутывается в простыню и встает с кровати, что-то ища. Наконец находит эту вещь — свой портсигар, достает сигарету и зажигает ее, прежде чем открыть двери, ведущие на балкон. — И что же ты сказала? — Я сказала, что сначала должна встретиться с тобой. Это было так давно. — Она осторожно выходит на балкон, чтобы присоединиться к нему, стараясь избегать клубов дыма. — Да, в последний раз я видел твою ужасную гриву на суде. Думал, что больше никогда не услышу этот нудный тон. — Хммм, — Гермиона скрещивает руки на груди с недовольным выражением лица. Это ни за что не сработает. Придется сказать Люциусу «нет». Он рискует взглянуть на нее. — Расслабься, Грейнджер. Я просто шучу. И все же я не понимаю, почему мой отец избрал тебя моей… гувернанткой? — Он смеется. — Старый трюк. Я думал, что моя склонность к саморазрушению вызывает симпатию. Она усмехается. — Если хочешь знать, он «избрал» меня, потому что думает, что наша взаимная неприязнь будет держать тебя в узде. Он также не беспокоится о том, что ты попытаешься трахнуть меня ради развлечения. Драко откидывается назад, гася сигарету о перила. Его глаза блуждают по ней от макушки до пят и обратно. Она вздергивает подбородок и старается не дрожать. — Ну, в этом он прав. Она одаривает его саркастической улыбкой, скрывая, как ее раздражает его заявление. Лучше закрыть эту тему. — Поверь мне, это абсолютно взаимно. Ты явно не хочешь никакой помощи, и, честно говоря, это не мое дело, если ты хочешь допиться до могилы. Поэтому я думаю, что просто спущусь вниз и скажу ему: «Спасибо, но нет!» Гермиона поворачивается на каблуках и собирается уйти, но он вцепляется в ее запястье и тянет назад. — Грейнджер, подожди. — Не прикасайся ко мне. — Она разворачивается, пытаясь ослабить его хватку и освободиться. После нескольких рывков его длинные пальцы мягко отпускают ее, и она смотрит на Драко, конечно, не думая о том, какими неожиданно теплыми они оказались. — Прекрасно. — Он поднимает руки в знак капитуляции. — Я считаю, ты не продумала все до конца. Что, если ты будешь прилежно отчитываться об успехах перед дорогим папой, но я ничего не изменю? По факту: ты получаешь деньги без особых усилий, а я продолжаю свой разврат. — Он выразительно шевелит бровями. Ее лицо искажают гнев и возмущение. — Ты мне отвратителен, — говорит она, прежде чем резко повернуться и выйти из комнаты. Я знала, что это плохая идея. Она так злится, что не замечает, как возвращается в гостиную. Люциус всё ещё восседает в кресле, просматривая «Ежедневный пророк». — Оставьте Ваши деньги себе, мистер Малфой. Я уверена, что скоро найду другую работу. Он даже не поднимает глаз. — Подумайте до утра, мисс Грейнджер. Иногда хороший сон помогает взглянуть на вещи в перспективе. Она издает неопределенный звук, хватает горсть пороха и проходит через камин.***
— Чего он от тебя хочет? — недоверчиво переспрашивает Гарри за бутылкой сливочного пива. Они в баре, пьют в честь увольнения Гермионы. — Он хочет, чтобы я была нянькой Малфоя. «Уберегите его от неприятностей и найдите ему подходящую чистокровную жену», — последнюю фразу она произносит надменным тоном. Рон почти выплёвывает сливочное пиво. — Ну и придурок. — По-моему, это неплохая идея. — Бокалы звенят на столе, и все оборачиваются, чтобы посмотреть на Джинни. — Ты уверена? — спрашивает Гермиона, как только приходит в себя. — Я имею в виду, что он прав. У вас с Малфоем всегда было это странное соперничество. Ты явно затрагиваешь его самолюбие. И при достаточном упорстве с твоей стороны, он может пересмотреть жизненные цели и установки. То, что вы терпеть не можете друг друга, означает, что он не будет пытаться трахнуть тебя, а ты не будешь пытаться соблазнить его ради денег. — Джинни делает паузу, чтобы отпить глоток из бокала. — Я действительно не могу поверить, что ты не собираешься ответить согласием. Изводить нравоучениями бывшего хулигана, делать его жизнь невыносимой и получать за это деньги? Я была бы рада оказаться на твоем месте. Гермиона смотрит на подругу с открытым ртом. — Ну, когда ты так говоришь… — И они хотят, чтобы ты помогла ему найти жену, верно? Ты могла бы подобрать худших чистокровных ведьм и действительно свести его с ума — понимаешь? Гермиона ошеломлена. — Ты же не всерьез? Это совершенно неэтично! — Гарри и Джинни фыркают, закатывая глаза. — Не говоря уже о том, что мы можем просто убить друг друга! — протестует она. — Черт возьми, Миона… Ты действительно думаешь, что Малфой заслуживает меньшего? — Рон качает головой. — Лично я считаю, что Джинни и Гарри в чем-то правы. — Твое здоровье, — ухмыляется Гарри. — Даже если ты подойдешь к работе со всей ответственностью, это принесет огромные деньги, — замечает Джинни. — Это почти столько же, сколько зарабатывают игроки Пушек Педдл! Гермиона моргает. Похоже, ее аргументы отвергнуты. Она начинает сомневаться, не выпила ли больше сливочного пива, чем ей показалось вначале. — Пожалуй, я подумаю, — соглашается она. В конце концов, Люциус дал ей ночь на раздумья.***
Когда Гермиона просыпается на следующее утро, слова друзей все еще звучат в ее голове. Возможно, ей на самом деле будет приятно поруководить Драко Малфоем — все ради благого дела, конечно. И она действительно нуждается в деньгах. Она смотрит, как Живоглот потягивается в ногах, его непослушный рыжий хвост трепещет в воздухе. Он лениво пробирается вверх, чтобы уткнуться носом в ее руку. — Должна ли я это сделать, Глотик? — Гермиона задумчиво почесывает его за ушами. Как только она принимает решение, в окно кто-то стучит. Она оглядывается и видит красивую сову, которая ждет ее. Гермиона впускает птицу и снимает свиток с лапы. Похоже, Люциус предвидел, что она намерена принять его деловое предложение. Она быстро пишет ответ и отправляет сову обратно. — Я не могу поверить, что делаю это. Весь день она бездельничает, ее мысли заняты предстоящим обедом. Что подумает Малфой, когда увидит ее в поместье? Гермиона задается вопросом, не попытается ли он снова склонить ее к планам, которые позволят ему продолжать прожигать свою жизнь. Болезненный трепет пробегает по ее телу при мысли о том, чтобы оставить все как есть, но она одергивает себя. Исправление Драко Малфоя сделает этот мир немного лучше. Гардероб наводит на нее тоску. Гермиона всегда любила практичную одежду, и ни один ее наряд не кажется достаточно модным для ужина в Малфой-Мэноре. В конце концов она выбирает простое, но милое черное платье — то самое, которое надевала на первое свидание с Роном несколько лет назад, и больше не смогла на него смотреть. Они встречались в течение нескольких месяцев, прежде чем решили остаться друзьями. Гермиона преображает подол, продлевая его от колена до середины икры, и добавляет несколько серебряных блесток к лифу. Я должна это сделать. Она использует зелье для разглаживания волос и укладывает локоны в гладкую прическу. Гламурные чары, добавляющие румянец ее щекам, завершают образ. Гермиона аппарирует на территорию поместья Малфоев и начинает долгое восхождение по дороге, ведущей к их двери. Она чувствует, что стоит на пороге перемен. Часть ее хочет отступить, отменить и повернуть назад. Но внутренний гриффиндорец рвется в бой впервые за много лет. После того, что случилось в Министерстве, ей не помешало бы сбавить обороты. Волдеморт может быть мертв, и война давно закончилась, но битва все еще бушует внутри нее. Борьба с пресловутым плейбоем Драко Малфоем будет совершенно новым видом сражения со злом — и Гермиона не против подобного вызова, брошенного ей самой судьбой. Это не опасно для жизни и, возможно, даже забавно. — Добро пожаловать, мисс Грейнджер, — приветствует ее очень сдержанный домовой эльф. — Меня зовут Уилт. Господа ждут вас в гостиной, чтобы выпить. — Он берет ее пальто и прячет в ближайший шкаф. Она идет за Уилтом в гостиную и чувствует себя так, словно попала в театральную постановку. Люциус сидит в одном из высоких кресел, откинувшись на спинку, положив трость на бок, и потягивает напиток из хрустального бокала. Нарцисса устроилась на диване, темно-голубые одежды царственно струятся по ее фигуре. А Драко стоит перед камином, так же, как и отец, постоянно прикладываясь к бокалу с янтарной жидкостью, который, вероятно, стоит больше, чем все её самые дорогие китайские сервизы. — Я так рад, что ты присоединилась к нам, Грейнджер, — растягивая слова, произносит Драко. В конце он подмигивает ей для пущей убедительности. Этот человек бесит ее! Мерлин, скоро она опустит его с небес на землю. — Спасибо, что пригласили меня, мистер Малфой, — говорит Гермиона, глядя на Люциуса, который просто кивает. — Не будь грубым, Драко. Предложи мисс Грейнджер выпить. — Нарцисса поворачивается к сыну. Ее светлые шелковистые волосы красивыми волнами ложатся на спину. Хозяйка поместья своим внешним видом словно дает понять, насколько неэлегантна Гермиона по сравнению с ней. — Конечно. — Он ставит стакан на каминную полку и подходит к тележке с напитками. Чувствуя себя неловко, Гермиона следует за ним, не зная, что делать с… ну, в общем, со всем своим телом. Перед ней несколько графинов, наполненных различными цветными жидкостями. — Ты не производишь впечатление любительницы огневиски, — размышляет он, его длинные пальцы танцуют над крышками бутылок. — Ты прав. Обычно я предпочитаю коктейли на основе водки, — говорит она тоном, который, как она надеется, звучит уверенно и авторитетно. — А, тогда у меня есть как раз то, что нужно. — Он достает высокий тонкий бокал и щедро наливает ей на два пальца, прежде чем взмахнуть палочкой, чтобы призвать два кубика льда. — Эльфийская водка. На вкус немного похожа на Столичную, только лучше. — Она удивлена, что он знаком с маггловским алкоголем, но изо всех сил старается это скрыть. Его чары на нее не подействуют — чем скорее он это поймет, тем лучше. Он протягивает ей шот, и Гермиона делает глоток. Вкус чистый, и алкоголь легко проскальзывает в горло — она облизывает нижнюю губу, чтобы поймать случайно упавшую каплю, и беззвучно ругает Драко, когда тот насмешливо смотрит на нее, замечая это движение. — Очень вкусно, спасибо. Он ухмыляется и возвращается к камину, прихватив с собой бокал. Воцаряется неловкое молчание, но Гермиона не может не смотреть, как Драко пьет — неужели его губы всегда были такими чувственными? Она качает головой и возвращается к своему напитку. Подумай лучше о зарплате, — ругает она себя. Спасибо Мерлину за алкоголь. Уилт прерывает молчание прежде, не давая ей опозориться в неумелой попытке начать разговор. — Ужин уже подан. — Спасибо Салазару, — слышит она бормотание Нарциссы. Пейзаж снаружи все еще выглядит по-зимнему. Снега в последнее время не было, но деревья голые и дополняют зловещую атмосферу огромного поместья. Она слышит завывание ветра, и этот унылый звук созвучен ее настроению. По коже бегут мурашки, и внезапно Гермионе приходит в голову, что это, возможно, последнее место, где она хочет быть. — Первое блюдо — картофельный суп, — объявляет Уилт, когда перед ними появляются тарелки. Она благодарна за то, что может сконцентрироваться на еде. Эльфийская водка была довольно крепкой, и она уже чувствует легкое головокружение. Ей нужно сильно напрячь мозг, чтобы пережить трапезу с семьей Малфоев до ее полного окончания. — Выглядит аппетитно, — комментирует она. Нарцисса берет изящную ложечку. — Вы обязательно должны попробовать тыквенный суп. Только после основного блюда — бараньей голени с жареным красным картофелем — Люциус вспоминает о причине появления Гермионы. — Итак, мисс Грейнджер, я правильно понимаю, Вы приняли мое предложение? Драко осторожно наблюдает за ней, в его глазах светится веселье. Она пробует кусочек. Мясо нежное и вкусное. — Да, я подумала и решила, что это будет выгодно для всех. — Она бросает на Драко суровый взгляд. — Хорошо. Я ожидаю, что Вы отнесетесь к этому серьезно — как отнеслись бы к любой работе, возложенной на Вас Вашим работодателем. — Она предпочитает не обращать внимания на то, что он сомневается в ее профессионализме. — Я составлю список Ваших обязанностей, но основные требования таковы: мой сын обязан соблюдать комендантский час, а также воздерживаться от совершения определенных действий в будущем. Его еженедельная выплата будет расходоваться только с Вашего согласия, и, конечно же, Ваша зарплата будет зачисляться непосредственно на счет в Гринготтсе первого числа каждого месяца. Гермиона потягивает напиток, размышляя. — Понятно. Я принимаю эти условия. — Хорошо. — Люциус улыбается, прежде чем продегустировать блюдо в своей тарелке. Он выглядит слишком довольным, и Гермиона задается вопросом, не упустила ли она что-то, согласившись слишком охотно. Остальная часть трапезы проходит без происшествий, и Гермиона обнаруживает, что впечатлена их способностью вести беседу, избегая неудобных тем. Ни разу не упоминается ни о войне, ни о статусе ее крови. Люциус немного рассказывает о своих делах в «Малфой Энтерпрайзес», а Нарцисса — о своей благотворительной деятельности. Похоже, она участвует в различных мероприятиях каждые две недели, что имеет смысл, — цинично думает Гермиона. Семья явно все еще пытается минимализировать ущерб, нанесенный их репутации, из-за неправильно выбранной в войне стороны. Только похождения сына сильно мешают исправлению сложившейся ситуации. Драко, к его чести, ведет себя наилучшим образом — если можно так выразиться. Он сводит враждебность к минимуму, хотя и довольно часто саркастически ухмыляется в ее сторону. После ужина он шокирует Гермиону, предлагая проводить. Люциус и Нарцисса улыбаются, довольные тем, что сын снова на правильном пути. Это почти как неловкий первый ужин с родителями ее бойфренда — если бы это был, конечно, другой волшебник. Как только они оказываются вне пределов слышимости, Драко вторгается в ее личное пространство. — Ты хорошо держалась, Грейнджер. — Он теребит выбившуюся прядь волос, и она делает глубокий вдох. — Ты подумала о нашем соглашении? Он намеренно использует свою сексуальную привлекательность, чтобы манипулировать ею, и она не уверена, хочет ли поцеловать его (спасибо эльфийской водке) или ударить (снова). Гермиона, решив отплатить ему той же монетой, призывает внутреннюю львицу и, покачивая бедрами, придвигается ближе к Драко. — Вообще-то да, — говорит она, надеясь, что это ее самый сексуальный тон. — Твой отец нанял меня для выполнения работы, и я намерена это сделать. Так что никакой сделки между нами, я думаю. Она мило улыбается, и он делает шаг назад, сжимая губы в тонкую линию. — Отлично. — Драко похлопывает себя по нагрудному карману, словно убеждая себя в том, что вещь, которая там лежит, находится в безопасности. Его голос звучит ниже и злее, когда он говорит: — Тогда я не собираюсь облегчать тебе задачу. Она берет пальто у Уилта, который внезапно появляется рядом с ними. — Я и не ждала большего, — сухо говорит она, забыв о притворной сексуальности. — Спокойной ночи, Малфой. Его глаза сужаются, но в них мелькают искорки веселья: — Спокойной ночи, Грейнджер.