Will you be my friend?

Прошло не так много времени, но оглядываясь назад, Сонхва себя практически не узнаёт. Жизнь кардинально перевернулась; остались залы, тренировки, команда, но появилось гораздо большее — рукоплещущее море сияний, звезда одна другой ярче, зов восторга среди такой разноликой братии. Ещё три года назад о Сонхва никто не знал. В нём бы точно не узнали стоящего сейчас на сцене вокалиста. Они проделали огромный путь в краткие сроки, и голову всё ещё кружит, словно это неправда и блаженный сон. Будто Сонхва сейчас проснётся и окажется, что они ещё не дебютировали, а полная трудностей и блеска жизнь айдола оказалась иллюзией дня. Несуществующей Авророй. Только Аврора в этот раз реальна. Прошло не так много времени, но оглядываясь назад, Сонхва понимает, скольким они друг другу обязаны. Каждый каждому, восемь создают единое, разные улыбки — одна семья. Они падали, спотыкались, они ломались и зализывали раны, латали друг другу шрамы, подбадривали в неуверенности. Дрожащие перед первым появлением на радио мальчишки — и кумиры тысяч людей. Они хорошо постарались. Они не остановятся. Чёрные худи, синие слоганы. Хонджун смотрит на эйтини, а эйтини смотрят на Хонджуна — и Сонхва тоже, ведь он, пожалуй, лучше других знает, каково ему пришлось. Когда ты лидер группы, когда ты в числе старших, поддерживаешь и пинаешь, но некому выслушать твоё собственное нытьё. И остаётся улыбаться, быть сильным и выразительным, сочетать мужество и тонкую душевную трепетность. Хонджун создал для них столь много. Хонджун столь много им подарил. Они не привыкли благодарить, а ведь давно стоило. Эйтини ликуют, их возгласы вибрациями отдаются в сердце Сонхва. Им предлагали одним словом отвечать на вопросы, им предлагали молчать, им многое позволялось. Они принимали, не сожалея, двигаясь лишь вперёд, и как же редко замечали, что всё это время их с тылу прикрывали вот эти хрупкие аккуратные руки. Руки музыканта и творца. Хонджун, который делает всё, что должен делать правильный лидер, вовсе не такой. Он не шаблон руководителя, не боевой вождь и не серьёзный босс. Он — настоящий. Он — их звезда. Сила, кроющаяся в облике симпатичного улыбчивого юноши с выразительным голосом и блистательной, мечтательной душой. Они слишком редко благодарят его за всё, что он для них делает. Каково быть воспитателем семерых детей, каково вести их за собой, прощупывать почву первым, норовя утонуть, каково быть тобой? Сонхва не может представить. Но он помнит неприкрытую усталость, которую Хонджун ему доверял, помнит его пустующую по ночам кровать (опять в зале зависает), помнит всякий раз, когда лидер не позволял мемберам сдаваться. Просто помнить — мало. Хонджун почти прыгает над сценой, легко приближается на неслышимый дружеский зов, и Сонхва протягивает ему руку. Пытается поймать раз, другой, а Хонджун выскальзывает, смущается забавно, по-детски, смеётся, мордашка такая открытая, доверчивая, и сердце непроизвольно пропускает удар, ведь в этом весь он. Они ровесники, но Сонхва смотрит словно на совсем иное существо. На человека, который создал команду из восьми разрозненных ребят, влекомых лишь очертаниями мечты. — Спасибо. Сонхва кланяется порывисто, всё вложив в одно движение, и Хонджун притягивает его к себе, лучится, как солнышко, и в его бесконечно юном и бесконечно взрослом лице играют миллионы собственных искр. Факелов, что он зажигается в окружающих. Одного «спасибо» никогда не хватит ему отплатить. Но впереди долгий путь, и они определённо успеют.