Жизнь в Пагус-Парвусе

Этим почти прекрасным солнечным утром Иеремия Гадсон, сидя за столом и поглощая завтрак, в очередной раз поливал грязью жителей Пагус-Парвуса, а себя считал если и не центром вселенной, то центром бедной деревушки уж точно. Полли в очередной раз убеждалась, что подлый и эгоистичный хозяин особняка, не заслуживает и капли симпатии. А ещё она убедила себя, что ничего плохого с ним не случится, если пропадёт набор столового серебра. Или хотя бы его часть. На самом деле, Полли уже несколько месяцев вынашивала план кражи чего-нибудь ценного, но не используемого, того, что Гадсон и не вспомнит. К этому событию она готовилась, но всегда находила причину отложить задуманное на потом. Сначала убеждала себя в том, что ей негде будет продать краденое, а когда в деревне появился ростовщик, то попыталась придумать другую убедительную отговорку, но ничего у неё не вышло. Она очень боялась, что Гадсон поймает её и станет шантажировать и манипулировать ей, как и многими жителями деревни. Полли всегда терпела любые его высказывания и никогда не подавала виду, что на самом деле хозяин ей неприятен, а его болтовня невероятно её раздражает и вызывает желание огреть его сковородой. Служанке приходилось выслушивать все те помои, которыми Гадсон не скупился поливать бедняков и должников. Если бы только у Полли была возможность покинуть деревню, она ни секунды не раздумывая высказала бы ему всё, что о нём думает, и ушла бы. Она, конечно, могла попросить какого-нибудь извозчика подкинуть её до города, но у неё не было никаких сбережений, чтобы прожить в нём первое время. Да и работу найти там будет крайне сложно. Весь день Полли старалась сохранять спокойствие и хладнокровие, но удавалось ей это с большим трудом. Паника внутри то разрасталась, словно сорняки, то медленно угасало, как слабый огонёк на свечном огарке. Один раз она даже чуть не выронила из рук блюдо с запечённым поросёнком, приготовленным на ужин. Она с тревогой, сменяемой нетерпением, ждала наступления темноты. Но Гадсон, будто специально, решил помешать её планам: чуть ли не до самого рассвета он сидел в библиотеке и листал книги, хотя ни в одной и не смог продвинуться дальше пятнадцатой страницы. К тому моменту, когда он отправился спать, Полли уже несколько раз успела передумать. Когда последняя свеча была погашена, и огромный особняк наконец погрузился в тяжёлую темноту холодной ночи, Полли решилась. Лунный свет давал достаточно света, чтобы можно было хоть что-то видеть в высоких коридорах, проникая в витражный окна-глазницы, поэтому зажигать новую свечу девушка не стала. Да и не один год она провела в особняке, знала его вдоль и поперёк. Комната служанки находилась как раз над столовой, в которой хранилось столовое серебро, хрустальные бокалы, графины и салатницы, кувшины и рюмки, а также различные чайные сервизы, которыми никто и никогда не пользовался. Чтобы попасть туда, Полли нужно было пройти небольшой коридор, спуститься на первый этаж и зайти в столовую. Девушка как можно тише прикрыла дверь своей комнатки и на цыпочках дошла до лестницы, устланной дорогим, необычайно мягким ковром, привезённым из города. Полли остановилась и напряжённо вслушалась в тишину, успев в очередной раз отказаться от своей затеи. Она уже собиралась вернуться к себе, как по коридору разнёсся зычный храп. Хозяин крепко спал, а значит, можно продолжить свой путь. Девушку начало трясти, но, преодолев склизкий страх, она заставила себя спуститься вниз. Босые ступни утопали в необычайно мягком ворсе ковра, Полли даже смогла успокоиться. По пути в столовую предательски скрипнула старая половица, но служанка была уверена, что никто, кроме неё, ничего не услышал. Петли на тяжёлой дубовой двери она предварительно смазала, поэтому без лишнего шума прошла в дорого и со вкусом обставленную столовую. Девушка быстро нашла кухонный шкаф, в котором было аккуратно разложено столовое серебро. Полли взяла вилку и нож, надеясь, что беспечный Гадсон не изменит своему обычаю не заглядывать в эти шкафы. Сердце учащённо забилось, ладони покрылись липким потом, дышать стало тяжелее. Полли не могла поверить, что всё-таки решилась на такой отчаянный и опасный поступок. Постояв пару минут и восстановив дыхание, она вернулась в свою каморку и надёжно спрятала приборы. Полли полностью успокоилась, посмотрела на бледный лунный диск через своё маленькое окошко и закуталась в одеяло. Она решила в ближайшие дни продать серебро ростовщику. Ей было очень стыдно за свой поступок, но она успокоила себя тем, что у Гадсона не убудет от пропажи, а вырученные деньги ей пригодятся, если она когда-нибудь рушит всё же покинуть свою родную деревушку. Через несколько минут Полли провалилась в сон.