Моя клубничка

Хочется расплакаться ещё сильнее от осознания того, что человек, от которого я меньше всего ждала чего-то тёплого и хорошего, взял и поддержал меня, когда было трудно. Когда я стала такой сентиментальной по отношению к тому, кто почти что разрушил мою собственную жизнь? Слёзы высохли, сердцебиение пришло в норму, думаю пора бы отлепиться от Серкана, причём максимально непринуждённо, чтобы не понял, что мне неловко. — Прости за срыв, такое случается редко, больше я тебя этим не потревожу, — по его насмешливому выражению лица понимаю, что он был свидетелем моих срывов уже очень много раз, и моя фраза прозвучала максимально неправдоподобно. — Надень в ресторан то, что тебе хочется, никто косо не посмотрит, обещаю, — почему он продолжает играть в доброго и хорошего? Нормально же общались! — Спасибо, Серкан. Я могу надеть платье. Любое, на твой вкус, я понимаю, что должна соответствовать твоему статусу, по крайней мере пока отыгрываю роль твоей девушки, — голос несознательно вздрагивает на последнем слове, а меня начинает бесить этот треснувший лед в наших с ним отношениях. — Мы учимся находить компромиссы, удивительно, Эда, правда? С этим умением нам будет однозначно легче просуществовать этот месяц, — месяц? Это прописано в договоре? — У нас уже есть итоговый срок? Месяц на то, чтобы твоя возлюбленная к тебе вернулась? — да почему губы дрожат? Почему только сейчас приходит осознание того, что мной пользуются в таких низких целях. Вернуть бывшую, так ещё какую. — Да, мне неудобно мучать тебя дольше, я уверен, что у тебя есть свои дела, поэтому, месяц. Она уже ревнует, поэтому, в принципе, я уверен на все девяносто девять процентов, что она вернётся раньше оговорённого времени, главное, правдоподобно играть, — подмигнул. Кто ты такой, и что сделал со старым Серканом Болатом? — Через сколько ужин? Я должна успеть в магазин за платьем и обувью, — минимум эмоций, просто потому, что так легче. — Позволишь мне разобраться с этим? Ты ведь сказала, что на мой вкус? — сказанного не воротишь, это правда. — Хорошо, — не дожидаясь неловкой паузы, сажусь за стол, находящийся напротив рабочего места Серкана, и начинаю разбираться с бумажками. Ещё несколько секунд ощущаю его взгляд на себе, потом он куда-то выходит, и дышать становится легче.

***

— Эда Йылдыз, Вам посылка, — запыхавшийся кучерявый парень протягивает мне что-то длинное, накрытое чехлом, а на пол, рядом со мной, ставит коробку с неизвестным содержимым. Хоть я уже и догадалась, что к чему. — Спасибо, — женское любопытство заставляет меня расписаться в бланке как можно скорее и приступить к распаковке презентов. Наверняка, дорогущие. Хоть такой подарок ни капли не восполнит потраченные мною нервы из-за этого человека, но все равно приятно, я же девочка. Моральная компенсация, так сказать. Гораздо сильнее расстраивает тот факт, что это все не от души, а просто для красивой картинки. Ладно, взгляну. Это шикарно, клянусь. Чёрное длинное платье с разрезом на всю ногу. А какая ткань, просто волшебство. Вырез на спине, он решил меня раздеть? Невольно вспоминаю наш первый и единственный поцелуй в этом же кабинете. Его грубые руки, сжимающие мои волосы. Оф, Эда, это уже совсем плохо, успокойся, молю, до добра вот вообще не доведёт. Даже думать о нем не смей больше положенного. Надо отвлечься. Открою коробку. О, господи, Боже, какие же они изумительные. Серебряные босоножки на каблуке. Мысленно представляю получившийся образ на себе, очень красиво, правда. У него, несомненно, есть вкус, но оно и неудивительно. — Нравится? — вздрагиваю, так как в кабинет он заходит максимально тихо. — Очень, — немногословно, зато искренне. — Я рад, — да почему ты так часто стал на меня смотреть? Причём так изучающе, глаза в глаза. — Спасибо, Серкан Болат, — ненавидеть тебя гораздо легче, чем нормально общаться. Я будто совсем не привыкла к тебе адекватному. Не хочу менять твой сложившийся отрицательный образ в своей голове, понимаешь? — Не за что, Эда Йылдыз, — ну вот, опять, нет, Серкан, мне это не нравится. — Мы отсюда поедем в ресторан? Я не могу заехать домой, чтобы переодеться? — ну в самом деле, не буду же я в туалете офисном переодеваться. — Встреча через двадцать минут, мы не успеем заехать к тебе. Я выйду, ты можешь переодеться здесь. По крайней мере, тут просторнее, чем в любом месте этой фирмы, — сегодня твой день, Серкан, сегодня я с тобой не буду спорить. Отлично, я и так испытываю море неловкости в общении с нормальной версией Серкана, а тут всплыла уж очень неприятная новость. Платье нацепить я успела, а вот до застежки не дотягиваюсь, она же на спине. Когда он теперь зайдёт? Ладно. Пока я в ожидании пришествия Серкана, чтобы он помог застегнуть мне платье, надену обувь. Даже не представляю, как я попрошу его застегнуть мне платье, да у меня вся спина голая, черт возьми. Почему так много стресса должно умещаться в один день? — Кхм, кхм, — а теперь, представьте ситуацию. Вы стоите, простите меня, раком, спиной к двери, застегиваете эти чёртовы босоножки, спина у вас абсолютно голая, начиная с места, что чуть выше поясницы, и тут кто-то позади даёт о себе знать. Представили? А мне и представлять не надо. — Серкан, помоги, пожалуйста, я застегнуть не смогла, не дотянулась, — не поворачиваюсь к нему спиной, потому что я просто уверена в том, что мои щёки покрылись румянцем. Не отвечает ничего, и от этого ещё волнительнее. Чувствую, что он сделал несколько шагов навстречу, оказавшись на предельно близком расстоянии от моей спины. Когда его пальцы касаются застежки на молнии, я максимально незаметно вздрагиваю. Он очень близко. Не понимаю, зачем так близко? Его дыхание опаляет мое ухо, а молния застёгивается со скоростью передвижения черепашки Наташки. — Готово, — он говорит это прямо в мое ухо, отчего по коже проскакивает табун предательских мурашек. Я поняла, почему я моё тело так ярко реагирую на его вмешательство в личное пространство. У нас с Дженком никогда не было близости. Он уехал в Италию, когда мне было всего семнадцать. Я не была готова к мужчине, а он и не настаивал. Порой мне кажется, что то, что между нами — дружба, нежели что-то большее. Господи, Дженк, я не звонила ему уже неделю. Как раз с того момента, как столкнулась с Серканом в стенах университета. Ох, если бы ты знал на что я подписалась, и что успела натворить. Дженк и сам не звонит, но он, действительно, занятой, ему простительно. Я обязательно позвоню ему и расскажу обо всем произошедшем, я не собираюсь никого обманывать и быть в чьих-то глазах конечным человеком. Никогда. Ни за что.

***

До ресторана мы доехали молча. Воспитание Серкана, и правда, на высшем уровне. И дверь открыл, и руку подал, и стул отодвинул, представил меня Фериту. Джентльмен, ничего не скажешь. — Серкан, если честно, я очень ревновал Селин, очень. Даже просил с работы уволиться. Но ведь я не знал, что у тебя такая красивая девушка, я очень рад знакомству, Эда, — Ферит показался мне человеком гораздо приятнее, чем Селин. Да, ревнивый до жути. Да, со своими тараканами. Но он простой, и это чувствуется сразу. — Действительно, Эда, очень красивый наряд, у Эмира заказал? — последняя фраза была обращена к моему спутнику на сегодняшний вечер. — У него, — а вот и супер увлекательная игра в гляделки. Ферит, как насчёт быть вторыми лишними на сегодняшнем празднике жизни? — Он делает шикарные образы, это правда. Помнишь то платье, которое ты подарил мне на день рождения? Оно прелестно, я обязательно покажу тебе, когда придём домой, — неужели она вспомнила, что у неё есть парень? — Показывать подарки бывшего перед свадьбой — плохая примета, — думала одна такая острячка? Максимально пафосно отрезаю кусочек мяса и кладу на язык, в то время, как Серкан кладёт свою ладонь на моё колено. — Ребята, а как вы познакомились кстати? — Ферит сделал вид, что не понял смысл моей фразы, но веселье в его глазах почти полностью улетучилось. Прости, заранее прости. Этот ужин с самого начала был обречён на провал. — Эда является лучшей студенткой моего вуза. Директор по финансам решил, что у него стальные яйца, и отменил отличникам грант. Она пришла разбираться со мной, бесила жутко, потом понял, что она единственная, кто не боится меня. Зауважал. Она сумасшедшая, этим и притянула, — вкусная лапша, Ферит? И ведь смотрит так неотрывно, ещё немного и поверила бы. — Насколько серьёзны твои намерения, Серкан, помнится мне, что ты не любил спешить, а тут все как-то быстро развивается, не считаешь? — скоро тебе придётся считать количество оставшихся зубов, овца. — Просто он понимал, что это не его, вот и спешить не хотел. Одну за шесть лет замуж не позовёшь, а другую через месяц под венец утащить захочешь, правильно, Ферит? Понял, что Селин — твоё, вот и забрал, так и поступают любящие мужчины, — рука Серкана проскользнула сквозь вырез, полностью легла на оголенную кожу и двинулась в сторону бедра. Пришлось прокашляться. — Ты за три дня понял, что Эда — твоё? — твой интерес становится слишком подозрительным, дорогая, посмотри налево, его зовут Ферит, через месяц ты выходишь за него замуж. — Мы на стадии узнавании друг друга, — перевожу взгляд на говорящего, сталкиваясь с его. — Эда, я правильно понимаю, что ты ещё не доучилась? — лицо такое довольное, будто она в предвкушении сделать особенно мерзкий выпад. — Правильно, Селин, — рука Серкана не двигается. — Серкан, прости за нетактичный вопрос, ты никогда не смешивал личное с рабочим. Как ты взял в лучшую фирму Турции неквалифицированного специалиста? Где прежний Серкан? — нет, ты огребёшь сегодня по полной, Селин. — Во-первых, я ещё здесь, Селин. Во-вторых, я не доучилась именно по вине этой самой лучшей фирмы Турции. Как считаешь, вам нужен был такой скандал? Вот и я думаю, что не нужен. Это было мое условие. Он взял меня своим личным ассистентом, в свой кабинет. И нет, мы не собираемся трахаться на столе для переговоров, поэтому смею заверить тебя в том, что он ничего не смешивал, Селин. На работе мы работаем, можешь не переживать. Сладких стонов из его офиса ты не услышишь, и заходить можешь не стуча. Хотя ты так и делаешь, — рука Серкана стремительно продвигается вверх и останавливается буквально в миллиметрах от кромки трусиков. Я замолкаю, переводя ошеломлённый взгляд на Серкана. Он сдавливает мою ногу, достаточно больно. Контролирует меня, пытается. — Твою девушку надо поучить манерам, Серкан, — какие мы недовольные, ещё и сумку так быстро схватила, Ферита по плечу похлопала, мол «за мной» и испарилась. Ну и хорошо, хоть дышать стало легче. Однако рука на моем бедре не даёт ни единой возможности спокойно вздохнуть. — А теперь можно поподробнее о сладких стонах, доносящихся из моего кабинета? Пиздец.