Моя клубничка

Рука, покоящаяся на моем бедре, не даёт моему сердцу успокоиться. Бьется, как заведённое. Ещё и вопрос такой неудобный, запомнил ведь. — Убери руку, — смотрю на него серьезно, чтобы не думал, что мне это нравится. — Эда, у нас разные развлечения. У тебя — позорить меня перед моим окружением, у меня — наблюдать за твоей реакцией на мои прикосновения, — какого хрена? — Серкан, убери руку! — повышаю голос, хватаюсь за его ладонь своей, всеми силами пытаясь отцепить её от ноги. — Хорошо, хорошо, — адски медленно он проскальзывает ладонью вниз, щекоча моё бедро своими пальцами. Мурашки. Улыбается, точнее не так, ухмыляется. Ублюдок. — Так что за сладостные стоны, которые НЕ будут доносится из моего кабинета? Твои потаённые фантазии? Эда, если ты хочешь внести секс в наш договор, только скажи, и я… — звонкая пощечина договорить ему не дала. Он видит, что мне тяжело сдерживать своё тело перед напором таких умелых движений, но все равно не упускает возможность поглумиться надо мной. Хорошо, пусть тело реагирует, но мозгом я понимаю, что Серкан мне даже не нравится, зачем он пристает ко мне? Реально думает, что перед тем, как к нему вернётся Селин мы сможем вдоволь натрахаться? Хорошего же мнения обо мне, Серкан Болат! — Ты неадекватная идиотка, я говорил уже? — очень злой, он очень злой. Оборачиваюсь по сторонам, понимаю, что в ресторане достаточно людей, которые стали невольными свидетелями отменной пощёчины для звёздочки Турции. Что ж, поделом тебе. — Ты посягнул на мою честь и достоинство, почему ты думаешь, что это должно оставаться безнаказанным? — мне ни капли не стыдно. Он пристает ко мне без моего позволения, одобрения, желания, как он вообще смеет? Меня пугает, что я хочу этого. — Объясняю раз и навсегда. Ты неинтересна мне. Ни как девушка, ни как любовница, никак. Манипуляции, за которые я отхватил сегодня, это единственное, что можно использовать для того, чтобы ты хоть немного помолчала, поэтому прости, пришлось воспользоваться, чтобы ты окончательно не утопила меня в грязи, — Серкан Болат, привет, давно не виделись. — С этих пор, либо молчи, либо наслаждайся и не распускай свои руки, — какой же ты говнюк. — Льстишь себе, Серкан, — безумно бесит, безумно. Встаю и ухожу, потому что ещё несколько секунд, и я бы перевернула на него тот шикарный стол, что накрыли для нас. Я больше не позволю ему себя касаться. Способ заставить меня замолчать, серьезно? Не интересую его как девушка? Как любовница? Да слава Богу!

***

Разговор с Дженком выдался достаточно тёплым. Ровно до того момента, как моя честность не вошла в чат. О страстном поцелуе и горячих руках Серкана хватило ума промолчать. — Эда, что за чертовщина? Я тебя в Италии на каникулы уже целую неделю жду, а ты какую-то фантастическую отмазку придумываешь, — в смысле? — Дженк, это странно звучит, я понимаю, но все сказанное мной — правда. Мы, действительно, встретились в вузе, я не упустила возможность посмотреть в глаза этому человеку, пригрозила, потом мы поехали в офис, он выяснил, что я говорю правду, предложил вернуть стипендию, но я брать не захотела. Выбрала получение месячного опыта в лучшей фирме Турции, а он взамен попросил месяц побыть его девушкой, чтобы вернуть бывшую. Но у нас ничего нет, правда, это всё игра, — может ревнует? Я бы тоже ревновала, наверное. — Эда, прости конечно, просто в это очень сложно поверить. Зачем ему в роли своей девушки брать тебя, ну я имею в виду, что вокруг него столько известных женщин, моделей, почему тебя? — к чему ты это, блять, мне все говоришь? — К чему ты клонишь, Дженк? К тому, что я недостойна этой роли, да? — к горлу подкатывает ком. Не предательство любимого человека, нет, предательство лучшего друга, в первую очередь. — Дорогая, не обижайся, возможно это все правда, — он думает, что я сумасшедшая, или что? — Я не хочу дальше разговаривать на эту тему, хорошо? — все нервы только вытрепал. Ну конечно, Серкан Болат и я, как такое возможно, да? — Ладно, давай о хорошем, я смогу завтра приехать к тебе на несколько часов, любимая, — фу, теперь так неприятно, когда он называет меня любимой. — Да, конечно, приезжай, возьму выходной в воображаемой фирме, — дебил. — Не обижайся, Эда, — сил нет больше его слушать, сбрасываю. Спустя два года решил порадовать меня своим присутствием в моей жизни, ничего себе. А выходной брать, действительно, придётся.

***

Не совсем помню, откуда в моей записной книжке взялся номер Серкана, но сейчас это очень даже на руку. После вчерашнего и ему звонить не хочется. Наглец. — Завтра меня не будет в офисе, — плевать на все правила этикета, здороваться я с ним не собираюсь. — И тебе доброе утро, Эда, тебя и сегодня в нем нет, можно поинтересоваться, почему? — ой, и правда. — Плохо себя чувствую, извини, что не предупредила, — неужели непонятно, что у меня ещё не восстановилась чаша терпения, которая частенько сдерживает меня от привлечения к уголовной ответственности за жестокую расправу над известной личностью? — Хорошо, на первый раз поверю, а завтра что стряслось? — нет, он правда расслабился, напомнить ему надо, как я умею за себя постоять. — Ко мне приезжает молодой человек, два года не виделись, — не думаю, что ему есть до этого хоть какое-то дело, однако несколько минут мы проводим в звонком молчании. — В офис, прямо сейчас, — чего блять? — Я же сказала, что плохо себя чувствую! — он совсем придурок, или что? — Эда, если тебя не будет через тридцать минут, я приеду сам, — ты даже адреса не знаешь, чего с ума сходишь? — Ладно, буду. Ненавижу тебя, Серкан Болат, — вообще, я надеялась, что он уже сбросил. — Наши чувства взаимны, Эда Йылдыз, — вот теперь сбросил.

***

— К чему такая спешка? — захожу вальяжно, но с толикой раздражённости, чтобы понимал, что он взял и выдернул меня из дома. — Сядь тут, — показывает на ближайший к нему стул по правую руку. — Села, — смотрю в глаза, не прерывая зрительный контакт. — Почему я не знал о том, что у тебя есть молодой человек? Ты понимаешь, какому риску ты подвергаешь наш план? Если она увидит вас с ним, что тогда? — он подумал, что он приезжает и остаётся навсегда? — Он живет в Италии, приедет на несколько часов, мы посидим у меня дома, и он уедет, никто не узнает. Даже ты бы не узнал, если бы я тебе не сказала, — злой оскал, да что ему постоянно не нравится? — Знаешь о существовании папарацци? Они могут достать интересные снимки хоть из вашей спальни, — почему каждый наш с ним разговор скатывается в тему постели? — Ладно, и что делать? — допустим, убедил. — Не встречаться с ним там, где нет меня. При встрече не позволять себе ничего лишнего, а лучше вообще не встречаться, — пососать не завернуть? — Серкан Болат, ты преувеличиваешь, я серьезно. Мы не виделись два года! Два! Я встречусь с ним завтра, и точка! И без тебя! У себя дома, ясно? — недовольных возгласов я не услышала, так как выбежала из кабинета раньше, чем он осознал то, что я сказала, точнее проорала.

***

Мы не виделись два года, но никакого трепета перед встречей нет. Наверное, это странно. А может быть такое объясняется тем, что мы с пелёнок вместе, и нам уже вообще не до трепета. С Серканом все наоборот. Каждая наша встреча, каждый разговор, каждое его прикосновение отзывается во мне невероятно бурной, противоречивой реакцией. Зачем я вообще придумала начать их сравнивать? Серкан — человек, который разрушил мою жизнь. Дженк — человек, который дарит мне стабильный статус «занята», интересно, а что-нибудь кроме него есть? — Привет, Эда! — ну вот, так погрузилась в размышления, что не заметила его. — Привет! — бросаюсь в объятия, посылая к чёрту просьбы Серкана об осторожности. — Проходи, чего мы в дверях то стоим? — правой рукой показываю ему на дверь, на что получаю растерянный взгляд. Так. — Я же на несколько минут, — он думает, что я не только фантазёрка, но ещё и глухая? Часы с минутами перепутала, да? — Эм, хорошо, Дженк, а что случилось? — презумпция невиновности действует безоговорочно. Вдруг он правда занят неотложными делами, а я сейчас мозг пилить почем зря начну? — Я приехал, чтобы убедиться, что у тебя все хорошо. Кушаешь, пьёшь нормально? Не нервничаешь из-за стипендии? — я, конечно, девочка, но из-за таких максимально идиотских вопросов мне просто хочется взять и послать его нахуй. — Дженк, что с тобой? Ты очень меня злишь сейчас, — ярость закипает во мне моментально. — Пойми меня, Эда, мы два года не виделись, созваниваемся редко, это, конечно, моя вина в большей степени. Я подумал, вдруг ты от недостатка моего внимания с ума сходить начала? Ещё вчера про Серкана Болата легенду придумала, вот я и примчался сразу же, — честно? Даже руки об него марать не хочется. И разговаривать желания не имеется. Ни секунды более. От длинного монолога о том, какой Дженк моральный урод и разложенец, который вызывает во мне единственные эмоции: злость и раздражение, его спасает громкий звук автомобиля. Синхронно поворачиваем головы. Я никогда ещё не была так рада видеть Серкана, серьезно. — Знакомься, это мой воображаемый друг, — он ещё стоит так пафосно, облокотившись на машину, в очках, прямо гордость за душу берет. В голове мозгов не остаётся, только желание щелкнуть Дженка по носу. Уверенной походкой продвигаюсь к Серкану. Когда между нами остаётся примерно полметра, делаю последний шаг в пропасть, оказываясь в одурманивающей близости к личному церберу. Перевожу взгляд с хитрющих глаз на губы, расплывшиеся в полуулыбке, встаю на носочки и касаюсь его губ своими. Его рука прижимает меня за талию, в то время как вторая останавливается на шее. У него очень развитая склонность к доминированию. От этой мысли по коже пробегается табун непрошеных мурашек, и он это чувствует. Улыбается сквозь поцелуй. Он хорошо целуется, правда. Умело. Без слюней, не так, как Дженк два года назад. Перемещаю правую руку с плеча на его голову, ноготочками перебираю его волосы, второй прижимаю к себе сильнее. Прикусывает губу, уверенна, что опять до крови. Неприрученный зверь. Думаю, это вполне может значить, что ему нравятся мои манипуляции. От губ отрывается первый, победно поворачивая голову в сторону растерявшегося Дженка. — Садись в машину, — вот это уже мне. И снова так властно, что бесит. Правда дрожащие коленки бесят сильнее. — Куда едем? — смотрю на него, зализывая губу, и нет, не чтобы соблазнить! Просто она кровит. — Пообедаем. Хочу больше узнать о тебе, Эда Йылдыз, — на секунду ловлю его взгляд на своих губах. — Наши чувства взаимны, Серкан Болат, — смотрит прямо, давит на педаль, улыбается.