***
Белый, режущий глаза, свет оказывается серым небом над головой, с вопящими в нем чайками, крик которых кажется паровозным гудком прямо над ухом. «Умер?», — первая мысль в пробуждающемся сознании, но внезапная резь в груди напоминает — пока ещё жив. Тэхен кашляет вытолкнувшейся из лёгких водой и скребёт пальцами по камням, больно врезающимся в колени и локти. Киму кажется, что он не может надышаться, не может вдохнуть полной грудью, словно в лёгких все ещё осталась вода. Плевать на болезненные ощущения из-за колющих в спину камней, Ким откидывается на землю, раскинув руки и просто дышит, закрыв глаза и слушая шум волн и вопли чаек. Неужели жив? Вынесло на берег? И не убило об камни? — Видимо, Бог меня любит… — сам себе иронично подмечает Тэхен осипшим голосом и снова кашляет, открывая глаза и с трудом поднимаясь на ноги. Парня пошатывает и голова немного кружится, а ещё озноб пробивает тело мелкой дрожью. В добавок, с неба сыплется неприятная холодная морось и от этого Киму ещё паршивее. Хотя, куда уж хуже. Одежда промокла и просолилась насквозь, черная толстовка с надписью «нирвана» прилипла к телу, как вторая кожа, и теплее от этого не становится, а темные от воды волосы лезут в глаза, неприятно щекоча и покалывая лицо. Ким смотрит на воду, где в миле от берега покачивается его лодка, так и не достигшая суши. Не так волнует горе-судно, как то, что она так и не прибилась к берегу. Почему тогда вынесло Тэхена? Счастливая случайность? Киму слишком холодно и больно об этом думать, поэтому он поднимается к маяку, наступая на острые камни и хлюпая вымокшими белыми кроссовками.***
Тэхен почти час отмокает в теплой ванне, стараясь согреться и вымыть соль из кожи, пропитавшись приятным запахом лаванды светло-сиреневой пенки для ванны. Приятное чувство свежести сравнимо с перерождением, когда парень надевает чистую белую футболку и бежевые просторные штаны. Теперь можно и телефон проверить, на котором наверняка пропущенных от брата чуть больше сотни, потому что Тэхена не было с вечера и до самого утра. Морально настроившись на вынос и без того уставшего мозга, Ким перезванивает. Гудки не заставляют долго ждать и пары секунд на подготовку оправдательной речи не дают, трубку снимают почти сразу. — Тэхен, твою мать, где ты был?! — парень хмурится и чуть отодвигает телефон от уха, слыша голос брата, оказывающийся слишком громким. — И тебе доброе утро, Джин. Как спалось? — Тэхен звучит слишком непринужденно для того, кто чуть с жизнью не расстался, спокойно придерживает мобильник плечом и заваривает себе горячий кофе, разбавляя молоком, чтобы было не так горько. — Ты издеваешься?! Мог хотя бы трубку снять, засел на своем маяке, как сыч, черт знает, что с тобой. — Ну, извини, я был немного занят. — парень усмехается, кидая в кофе пару кубиков сахара. Несколько секунд медлит и, подумав, кидает ещё один. — Что у тебя за шум на фоне? — интересуется Ким, ведь может поклясться, что слышал вскрик чаек и гул на заднем плане, похожем на гудение мотора, скажем, катера. — Немного занят… Немного занят! — Тэхен даже сейчас знает, что Сокджин, сокрушаясь, размахивает свободной рукой и забавно крутит головой, вскинув при этом брови и выпятив пухлые губы, — Еду навалять тебе, жди. — и короткие гудки. Шатен недовольно цокает языком и откладывает телефон на стол, подходя к окну и слегка отодвигая полупрозрачную шторку. Вдалеке виднеется небольшой белый продолговатый треугольник, оставляющий за собой белый след — не иначе Сокджин на своей тарахтелке. Тэхен следит за тем, как катер становится больше, приближаясь к острову, и подносит чашку, с идущим от ее содержимого едва заметным паром, к губам, делая небольшой глоток кофе. Джин не смог бы говорить по телефону и вести судно, а значит, тащит к Тэхену кого-то ещё и у парня даже есть предположения, кого. Благо, причалив к берегу, Джин перекидывается парой слов со своим «личным водителем» и, видимо, прощается, потому что целует высокого, весьма массивного на вид, парня в щеку, а после направляется по пирсу прямиком к дорожке, ведущей к маяку, держа в руках пару больших пакетов. По походке Тэхен ясно видит — Сокджин настроен весьма решительно, даже возможного свидетеля отправил в обратное плавание. Ким провожает взглядом отошедший катер, а после ставит чашку с кофе на стол, цвета слоновой кости, и выходит из небольшой, но уютной и светлой кухни. — Ким Тэхен, надеюсь, ты уже готов огребать! — слышится голос брата откуда-то с террасы и Ким идёт на звук, выходя в небольшое застеклённое помещение и опираясь плечом о дверной косяк, следя за снимающим обувь братом. У парня ветровка в мелких каплях и темные волосы слегка влажные, видимо, на улице все ещё моросит. Ким в этом убеждается, подняв голову к стеклянному прозрачному потолку, усеянному скоплениями дождевых капель. — Продукты на кухню отнеси, а потом поболтаем. — звучит как приказ, а не просьба. — Очень не практично с твоей стороны покупать кучу продуктов, если ты планировал меня убить. — усмехается Тэхен, подхватывая в руки два пакета и перенося их в кухню, — Почему твой бойфренд-мастер-на-все-руки не зашёл? — У Намджуна дела на материке, а нам надо поговорить. Наедине. — Сокджин проходит за братом и облокачивается поясницей на край стола, требовательно складывая руки на груди и следя за младшим, раскладывающим по нижним ящикам консервы. — Звучит как-то пошло. — Не ёрничай, Тэхен, ты заставил меня поволноваться, проигнорировав все мои звонки. Если у тебя опять села социальная батарейка, при том, что ты один на маяке и единственные твои собеседники — орущие чайки, то ты мог хотя бы написать, что с тобой все в порядке, а не пропадать почти на сутки. Мы уже обсуждали это, почему ты просто не можешь оказать мне такую маленькую услугу и хотя бы раз в день отписываться, что у тебя все в порядке?! — тон Сокджина становится громче по продолжению его гневной тирады, разбивая привычную для этого места тишину и спокойствие в дребезги. Парень всплескивает руками и слишком эмоционально размахивает головой, походя на раздражённого морского котика. — Ты заперся на этом маяке и отгородился ото всех, а ведь уже больше года прошло с того момента, как… — Замолчи. — Тэхен вдруг поднимается с колен, оставив полуразобранный пакет на полу и открытую дверцу шкафа. Джин уже не раз поднимал эту тему, оттого взгляд Кима раздраженный и холодный, пронизывающий насквозь своей глубиной. — Если ты пришел компостировать мне мозг, то вызывай своего громилу назад и катись отсюда. — Не говори о нем так! — Джина всегда буквально подрывает, когда речь касается его близких. И за Тэхена он раньше вступался точно так же. И сейчас, несомненно, ринется в бой за него, но младший брат своим состоянием беспокоит слишком сильно, — Я хочу знать причину твоего поведения, если тебе нужна помощь, то… — Мне не нужен мозгоправ, Сокджин. Хочешь знать, почему я не отвечал? Потому что я чуть не утонул вчера, вот почему. — Тэхен снова перебивает старшего, наплевав на любые правила этикета, потому что сил выслушивать это больше нет. После смерти отца Сокджин как курица-наседка крутится возле Тэхена, чем раздражает неимоверно. Ким перебрался на маяк в поисках спокойствия и умиротворения, чтобы никто не мешал погружаться в собственные мысли, а Джин раз за разом пытается убедить Тэхена впустить в них постороннего с бейджиком «психолог», который, якобы, поможет разобраться в себе и избавиться от замкнутости. А если Тэхен не хочет от нее избавляться? Самого его никто, конечно, не спросил. Джин отчего-то убежден, что желать уединения в тэхеновом возрасте неправильно, что Тэхен должен иметь друзей, девушку в конце концов. А Тэхену это не нужно. Ему достаточно хорошей погоды, чтобы можно было выйти в море и размеренного образа жизни. И чтобы на мозги никто не капал. — Что?.. — весь боевой пыл Джина мгновенно пропадает, в глазах читается непонимание и лёгкий испуг. Больше всего страшно то, что Тэхен говорит об этом так спокойно, будто подвернул ногу. — Как… — Моя лодка перевернулась. — не дав брату договорить свой вопрос коротко бросил Тэхен, — Был шторм, я не успел вернуться до него и ее накрыло волной. Очнулся сегодня утром, на берегу. Уж извини, позвонить не мог. — Ким одаряет брата взглядом исподлобья и разворачивается обратно к шкафчикам, убирая наверх что-то из круп. Сокджин стоит несколько секунд, пребывая в лёгкой прострации, словно осознавая услышанное от Тэхена и вдумываясь в смысл сказанных им слов. Вчера он мог потерять Тэхена. Эта мысль крупными буквами проносится в сознании и вгоняет в панику, пуская по телу противный холодок. Не сдерживая порыва эмоций, Джин вдруг кидается обнимать младшего, обхватывая со спины и утыкаясь лбом между лопаток. Тэхен глубоко и тяжело вздыхает, оперевшись руками о кухонную мебель, и опускает голову. Они стоят так несколько минут, молча, будто слов не нужно, чтобы понять, что оба перед друг другом виноваты. — Прости, пожалуйста… — все же озвучивает старший, отлепляясь от Тэхена и отходя к столу, — Как ты умудрился? Неточная сводка погоды? — Возможно. Что случилось, то случилось, я же не умер, верно? — парень решает пресечь этот разговор, по крайней мере до вечера, когда обстановка не станет более комфортной для не совсем стандартных разговоров.***
На экране большого, висящего на стене телевизора, по волнам легко и гладко скользит пиратский корабль с громким названием на борту: «Черная жемчужина». Джин больше сотни раз видел этот фильм, Тэхен его видел больше тысячи, ведь он является одним из любимых. Все, что связано с морем, так или иначе нравится Тэхену. Их отец почти всю жизнь посвятил судоходству, а на ее закате сошел с корабля и стал смотрителем на собственном маяке. Все, что построено на этом острове — заслуга старшего Кима. Эту трепетную любовь к большой воде и неизведанности Ким со всей бережностью передал своим сыновьям, но Тэхен явно отхватил большую ее часть. Ещё будучи совсем ребенком он всегда упрашивал отца взять его с собой в море и очень расстраивался, получав отказ. Однажды Тэхен даже пробрался за отцом на корабль. Оставаться незамеченным, естественно, не получилось, но возвращаться из-за тринадцатилетнего мальчишки не стали и младший Ким целых три месяца провел в плавании вместе с отцом. Лучшие три месяца в его жизни. Конечно, после мальчишка проблем отхватил на свою голову, его чуть не выгнали из школы, но Тэхен никогда не жалел о своем поступке. Ему нравился ранний подъем, нравилось следить за занятыми своими делами матросами, давшими ему прозвище «мини-юнга», нравилось учиться завязывать морские узлы и определять местоположение по звёздам. Но больше всего нравилось смотреть вдаль, на мерно покачивающиеся волны и бесконечную гладь воды, уходящую в горизонт. А вечером, закутавшись в плед, в жёлтом свете керосиновой лампы, слушать на палубе байки старого матроса о русалках и морских чудовищах. Естественно, молодые парни и офицеры постарше только смеялись, смеялся и сам старик, но для маленького Тэхена это казалось чем-то волшебным и потрясающим. Уже тогда он решил, что хочет связать свою жизнь с морем и ни с чем другим. — Сокджин-и? — Тэхен перевел взгляд с экрана на брата, не спеша отпивающего соджу из бутылки, и, получив в ответ вопросительное мычание, продолжил, — Как думаешь, почему я оказался на берегу? — Течением вынесло? — ответ на вопрос был очевидным и Джин искренне не понимал его смысла, — Тебе повезло. — Я был в паре миль от берега. Даже лодку к нему не прибило после шторма, а я оказался на земле, причем без единой царапины. — взгляд парня уже не следил за происходящим на экране, а был опущен куда-то на дно бутылки, которую Ким держал в руках, рассматривая лопающиеся пузырьки воздуха, напоминающие те, что Тэхен поднимал, барахтаясь в воде. — К чему ты клонишь? — Могло ли что-то вытащить меня на берег? — голос Тэхена звучал слишком неуверенно, младший догадывался, что брат покрутит ему пальцем у виска и скажет, что он спятил. — Ты русалочки пересмотрел? Не неси чушь. Ты чуть не погиб, не удивительно, что тебе могло что-то привидеться, но никто не мог тебя спасти. Здесь даже дельфинов не водится. — А вдруг? Что если мы не знаем, что или кто тут водится? — кажется, сейчас Тэхен был готов поверить в любой бред, даже в старую байку, потому что произошедшее объяснению не поддавалось. — Ты серьезно? — Джин перевел скептический взгляд на брата и, увидев абсолютную наивную веру в его глазах, только недовольно цокнул языком, — Думаешь, тебя на берег вытащила полуголая дива с рыбьим хвостом? — А почему нет? — Потому что ты пьян, — в Тэхена тут же полетела брошенная Джином подушка с дивана, — Или спятил. — А если однажды она попадётся в мои сети, тогда ты… — В твои сети даже обычная рыба уже не попадается, вся местная живность уже выучила их местоположение, ты бы хоть переставил для приличия. И иди проспись, тоже мне, охотник на русалок. — старший сделал ещё глоток соджу и вернулся к просмотру фильма. — Вот завтра и переставлю. — с лёгким пьяным недовольством фыркнул Тэхен, поднимаясь с места, — И если я ее поймаю, ты поймёшь, что мне не показалось. — Не показалось что? — Джин вопросительно вскинул бровь, оглядываясь на брата, а Ким вдруг понял, что сболтнул лишнего и решил ретироваться, чтобы не получить подушкой ещё раз. — Ничего. Спокойной ночи. — Тэхен махнул рукой и, чуть пошатнувшись из-за резкого головокружения, направился в комнату. Размытые и обрывочные воспоминания начали возвращаться к Тэхену, когда тот отошёл от пережитого стресса и отдохнул. Однако парень все ещё не был уверен, был ли это бред от недостатка кислорода или он действительно очнулся, оказавшись на суше, и увидел мелькнувший над ним силуэт. В памяти смутно всплывали розоватые волосы и голубые, как морская вода на пляже солнечным днём, глаза. Была ли это дурацкая игра воображения, больная фантазия затухающего разума, Тэхен понять не мог. Возможно, он всего лишь придумал себе этот спасительный образ, а может, действительно не знает, что водится в родных водах.