Цветочные метки на коже.

Немного о метках. Метки появляются ещё при рождении, но становятся ярче и более красочнее, когда соулмейты встречаются. Каждый раз, когда метка становится ярче и красочнее, кожа горит так, словно на ней огнём что-то выжигают. Обычно метки — это цветы или же их лепестки, либо какие-либо животные или стихии, окружающие эти цветы или лепестки.  — Зеницу! Иноске! Бежим, иначе опаздаем в первый же день! — бежа в школу, кричал Танджиро, за ним следом бежали Зеницу и Иноске.  — Чёрт! Нужно было нам выходить раньше! — кричал Иноске.  — И почему линейка так рано??? — проныл Зеницу.  — Да кто знает! — рыкнул Иноске, и тут Зеницу врезался в кого-то, и ребята, услышав писк друга, остановились.  — О боже, простите! Простите! — вскакивая, протараторил Зеницу.  — Ничего. Всё нормально! Кх, — ярко улыбаясь, сказал блондинчик. Было странно, что у него красные волосы.  — Доума, ты чего застрял, давай пошевеливайся! О боже, ты ещё и ребенка сбил! — подбежав к ним, начал ворчать розоволосый парень с татуировками на руках и протягивая руку блондину.  — Прости, прости, Аказа-доно. Не специально я. Где Шинобу-чан? — принимая помощь друга и вставая, спросил Доума.  — Твоя душенька ушла, сказала, что всё равно мы опаздаем, вот и ушла, а может и сейчас сама с Мицури вместе опаздают. Ладно, детишки, сорян. А ты, дурень, беги, иначе опаздаем! — смотря то на детей, то на Доуму, сказал Аказа, и они убежали.  — Это наши семпаи, да? У них такая же форма, — проговорил Зеницу, и в этот момент Танджиро и Иноске схватили его и побежали в школу. В школе  — Ухххх, успели! — облегчённо вздыхая, сказал Танджиро, но было одно «но». Его метка пару минут назад сильно горела, что он еле-еле терпел. Видимо, он где-то по дороге встретил соулмейта, но вот они по дороге стольких людей видели, что он даже и не мог понять, где и кто.  — Оо, и те семпаи тоже успели, — увидев Доуму и Аказу, сказал Иноске, рядом с ними стояли четыре девушки и семь парней. Как поняли наши ребята, это их друзья.  — Танджиро! Зеницу! Иноске! — подбегая к ребятам, проговорили парень со шрамом на лице и девушка с резинкой-бабочкой.  — Генья, Канао. Привет. Вижу, вы раньше пришли, — посмеялся Танджиро. Эти двое соулмейты. У Геньи и Канао на ключицах были изображены цветы глицинии, которые окружали бабочки.  — Да уж точно раньше вас, — строго сказала Канао.  — Канао-чан, не злись, — проныл Зеницу.  — Мы не виноваты, что будильник не сработал, — съязвил Иноске, они были на ночёвке у Зеницу.  — Ясно. Главное, успели, — спокойно сказал Генья, его больше волновало то, что теперь здесь и его брат.  — Генья, ты говорил, здесь твой брат учится, где он? — спросил Танджиро.  — Вон там. Видишь большую компанию из четырёх девушек и девяти парней, среди них стоит парень со шрамами на лице, вот это мой брат, — смотря на эту компанию, сказал Генья.  — Вот оно как. Значит, он наш семпай. По цвету эмблемы он уже выпускной класс, — сказала Канао. У неё идеальное зрение, видит всё идеально, даже маленькую букашку на земле.  — А те семпаи, которых мы встретили, значит, второгодки, — подумав, сказал Зеницу.  — Вы о ком? — спросил Генья.  — И о чём? — продолжила Канао, они так часто.  — О розоволосом и блондине с красной верхушкой, — ответил Иноске, не, ну, а что, имена он не запоминал.  — Как я слышал, вроде Аказа и Доума, — сказал Зеницу.  — Да-да, их так звали. А вот о чём мы, так это: Зеницу врезался в кого-то, когда мы бежали в школу, этим кем-то был Доума-семпай., — объяснил Танджиро.  — Вот как. Понятно, — одновременно сказали Канао и Генья, иногда они были настолько синхронизированны, что удивляли Танджиро, Зеницу и Иноске.

***

 — Ооо, это же те мальчишки. Так они первогодки. А я и не обратил внимания на то, что они в той же форме, — весело улыбаясь, сказал Доума.  — Ты о тех, что рядом с Геньей стоят? — спросил брат Геньи.  — Да, да, Санеми. Именно про них, — хмыкнул Аказа. Он почувствовал, что метка опять горит, а это значит, что соулмейт где-то рядом, но кто? Он ведь многих из здесь находящихся школьников встретил на улице, пока бежал и пока стоял с этими детьми. Кто же именно?  — А тот со шрамом на лбу миленький! — пропела девушка с розово-зелёными волосами.  — Ага, соглашусь с тобой, Мицури-чан. Уверена, он станет всеобщим любимчиком. Смотрите, как те двое его оккупировали. И видно Канао тоже их знает. Странно, что мы этого не знали, да, сестричка Канаэ? — говорила девушка с заколкой-бабочкой.  — Ага. Милый, милый. Ну, Канао не обязана знакомить нас со всеми своими друзьями, Шинобу, — улыбаясь, сказала Канаэ.  — Хе-хе, интересно будет с ними подружиться. Такие яркие, — проговорил парень с татуировкой вокруг глаз.  — Да, ты прав, Тенген. Подойду к ним после окончания линейки, — ярко улыбаясь, проговорил парень со светло-жёлтыми волосами.  — Кёджуро, ты про нас всех не забывай, мы тоже хотим с ними подружиться, — воскликнул Тенген. После линейки  — Что будем делать? Учёба ведь начнётся только послезавтра, — спросил Иноске.  — Давайте возьмём Незуко-чан и Аой-чан и пойдём покушаем, — предложила Канао. Незуко — младшая сестра Танджиро и соулмейт Зеницу, Аой соулмейт Иноске. Да-да, из их компании только у Танджиро нет соулмейта. У Незуко и Зеницу на плече были цветы амарантуса, окружённые вспышками грома. У Иноске и Аой на шее были цветы амариллиса, окружённые клыками.  — Давайте, — согласились все.  — Привет, — подойдя к деткам, сказал Кёджуро. Кстати, я не сказала: Канаэ и Кёджуро соулмейты, у них на запястье были цветы гвоздики Moonaqua, окружённые бабочками и маленькими искорками огня. Доума и Шинобу тоже соулмейты, у них на лопатках цветы гвоздики кремовой, окружённые бабочками и ледяными звёздочками.  — Здравствуйте! — от испуга и неожиданности воскликнули ребята.  — Ахах, такие милые~ пропела Мицури.  — Что ж, давайте я представляю вам всех. Я Доума Фуцумэ, а это Аказа Хакуджи, Шинобу Кочо, Мицури Канроджи, Обанай Игуро, Муичиро Токито, Гию Томиока, Даки Шабанэ, Тенген Узуй, Санеми Шинадзугава, Канаэ Кочо, Кёджуро Ренгоку и Гёмей Химеджима, — показывая на каждого, говорил Доума. Обанай и Мицури соулмейты, у них на запястье цветы магнолии, окружённые змеёй. Гию и Даки соулмейты, у них цветы пионовой розы David Kiera, обвитые струёй воды, похожей на змею. Так, к слову, у Танджиро на спине были цветы сакуры, до этого дня были просто цветки, сейчас же, может и не чёткий и яркий, но уже полностью красивый рисунок. Дерево сакуры с падающими лепестками, а то и цветками, и вся эта красота была украшена маленькими снежинками, искрящимися на солнышке, и капельки огня. Тот же рисунок был и на спине у Аказы. Вы-то поняли, что они соулмейты, а вот эти двое ещё не поняли, и кто знает, когда поймут.  — Приятно познакомиться, а я Танджиро Камадо, а это мои друзья Зеницу Агацума, Иноске Хашибира, Генья Шинадзугава и Канао Цуюри, — улыбаясь, говорил Танджиро.  — Не хотите прогуляться с нами? — улыбаясь, спросил Кёджуро.  — Почему бы и нет, — неловко почесав затылок, согласился ю Зеницу.  — Только к нам присоединятся ещё наши соулмейты, — проговорил Иноске.  — Уиии, а вы уже встречаетесь со своими соулмейтами? — с интересом спросила Мицури.  — Я и Иноске да, ну, а про Генью и Канао вы и так знаете. А вот Танджиро ещё не встретил соулмейта, — рассказал Зеницу.  — Точнее, он его встретил, но он не знает, кто это, так как сегодня было много людей и где-то среди них был соулмейт Танджиро, — объяснила Канао.  — О как. У нас похоже. Я тоже где-то сегодня встретил соулмейта, но так и не понял, кто это, — смотря на Танджиро, сказал Аказа.  — А какая у тебя метка? — спросила Даки.  — Дакичи, нельзя. Не забывай, что если метка не на видном месте? Да и вообще желательно не называть цветок и рисунок. Иначе он может и вообще не встретить соулмейта, — обнимая Даки, сказал Гию.  — Точно, прости, малыш Танджиро, я и забыла, — неловко улыбаясь, сказала Даки. А Аказа и Танджиро искоса смотрели друг на друга и сами при этом не понимая, почему смотрят друг на друга. А Мицури заметила их переглядки и ухмыльнулась, она начала кое-что подозревать.  — Ну что, пошлите погуляем? — предложил Тенген, и все, согласившись, пошли гулять. В парке  — Танджиро, ты чего? — спросил Зеницу, смотря на Танджиро, у которого глаза были на мокром месте.  — Спина горит. Сильно горит, — еле-еле сказал Танджиро, а Аказа внимательно посмотрел на Танджиро, услышав, что у него тоже спина сильно горит.  — Танджиро-кун, может, если сильно болит, мы тебя до дома проводим? Но кто же твой соулмейт? — рриобнимая Танджиро, сказал Кёджуро.  — Вот только неужели его соулмейт за нами шёл? Или соулмейт Танджиро и соулмейт Аказы оба здесь гуляют? — задумался Доума. И только Мицури смотрела на всех, как на идиотов. Неужто никто ничего не понял?  — Давайте я провожу Танджиро? — предложил Аказа.  — Да, давай. Аказа, проводи его, — улыбаясь, кивнула Даки.  — Ладно, Танджиро, пойдём. Незуко-чан, можешь гулять, не переживай, я отпишусь тебе потом, когда дойдём до дома, — проговорил Аказа, и они с Танджиро пошли к нему домой. Аказа и Танджиро шли по дороге и разговаривали, но удивительно то, что спины гореть перестали. К слову, то, что метка перестала гореть, означает лишь то, что она полностью проявилась.  — Спина не горит? — спросил Аказа.  — Да, Аказа-семпай, перестало. А у вас? — улыбнулся Танджиро.  — Тоже перестало. Значит, наши соулмейты остались там. Да и хорошо это. А то спина так горела, — посмеялся Аказа.  — Ага. Вот только странно, что они за нами ходили, — смотря на Аказу, сказал Танджиро.  — Ага. Ну ладно, может, потом узнаем, кто они. Главное, что метки реагируют, это ведь значит, что в любом случае соулмейты рядом с нами ходят, и мы скоро познакомимся, — улыбнулся Аказа.  — Аказа-семпай, а у вас какая метка? — кое о чём догадываясь, спросил Танджиро.  — Мммм, конечно, говорить нельзя, но у меня цветок сакуры, но думаю, людей с цветком сакуры много, ведь нужно знать сорт и какой рисунок вышел. А у тебя? — не понимая, проговорил Аказа.  — У меня тоже сакура. Но то, что не горит спина, не значит то, мы соулмейты да? — смотря на Аказу, спросил Танджиро.  — Выходит, что да, — задумчиво сказал Аказа. «Так он и есть мой соулмейт. Ясно, почему метка так сильно горела всё это время. То, что перестало гореть, значит, что рисунок проявился полностью. Но лучше я не буду пока ему говорить об этом, может, он найдёт себе любовь настоящую, а не так, что только из-за метки». «Жаль, что Аказа-семпай не мой соулмейт. Когда же я познакомлюсь со своим соулмейтом? А мне так хотелось, чтобы это был Аказа-семпай. Жаль, что это не он».