Лютик проснулся рывком, но глаза резануло солнечным светом, поскольку шторы с вечера, естественно, никто не закрыл. Пришлось полежать с закрытыми глазами ещё минут пять, пока они не перестали слезиться. Постепенно открывая глаза, Лютик пытался вспомнить, что произошло вчера. Он напился, это очевидно. Но как он попал домой он не помнил. Только в голове плавала отголосками какая-то мелодия, но он никак не мог «поймать» ее, она все ускользала и ускользала. Да и наковальни, долбящие по вискам, не способствовали творческому процессу. Решив, что попробует записать ее позже, Лютик привстал. Наковальни усилили работу, и бедняга застонал, хватаясь за голову. Он никогда не умел пить алкоголь, его пробивало слишком быстро, поэтому пил он мало и редко. Слегка отдышавшись, он медленно поднялся с кровати и заметил на столике рядом записку. Еле фокусируя взгляд, Лютик пытался разобрать знакомый почерк.
«Утра. Это Цири, на случай, если ты не помнишь, кто спас твою тушку из клуба и доставил домой. С тебя кофе, кстати. На кухне антипохмельные таблетки, не переусердствуй и не забудь поесть, иначе тошнота не пройдет.»
Лютик улыбнулся. Цири. Его самая лучшая и любимая подруга. Они жили недалеко друг от друга и подружились когда ему было десять. Самой девушке тогда едва исполнилось шесть и впервые он встретил ее, когда она дралась с незнакомыми ему мальчишкой, потому что, как выяснилось позже, этот мальчишка обижал дворовую собаку, кидая в нее камнями. Лютик, конечно же, не остался в стороне и помог будущей подруге наказать нахала. Так они и познакомились. Потом виделись в школе — Цири завидовали все ее одноклассницы, ведь Лютик был уже в среднем звене, а после и в старшем. Уже в университете он познакомился с Геральтом. Тот поступил на юридический, отслужив перед этим несколько лет в армии, поэтому был старше своих однокурсников. А поскольку после армии фигура у него была отменная, да и красотой он не обделен, все девчонки универа и даже некоторые преподаватели заглядывались на такого видного парня. Но повезло только одной. Йеннифер. Лютик не понимал, что в ней нашел Геральт, но с Цири был согласен — они были удобным вариантом друг для друга. Не пилили другу другу мозг, не устраивали сцен ревности, не требовали друг от друга подарков или романтики. Нет, они просто спали друг с другом и жили в одной квартире, хотя Йеннифер частенько была в разъездах из-за работы. Что, конечно, не помешало, по мнению Лютика, Геральту влюбится в эту стерву. Его взгляд плыл при ее упоминании и это бесило. Бесило и ранило. А ещё бесило то, что Йеннифер была в курсе его влюбленности в друга. Слишком проницательная, она довольно быстро поняла, какого рода желания таятся в голове Лютика, и, несмотря на то, что Геральту она не сказала, при любом удобном случае она демонстрировала, что Геральт принадлежит ей, заставляя Лютика беситься и ревновать, пусть никаких прав на ревность у него и не было.
Лютик тем временем успел доковылять до кухни и принять оставленные подругой таблетки. Готовить Лютик особо не умел — в их компании готовка была коньком Цири или Геральта, когда как, но не его. Но вот на тосты и крепкий чай его умений вполне хватило. Постепенно поедая тосты, медленно, чтобы не вызвать тошноту, Лютик решил вытянуть из памяти ту мелодию, которую пытался вспомнить утром. Такое иногда бывало, что его осеняло ночью и обычно он старался сразу же занести ее в нотную тетрадь, иначе на следующий день вспомнить ее было практически нереально. Вчера же он был не в состоянии самостоятельно дойти до квартиры, что уж говорить о том, чтобы что-то записать. Поэтому ближайшее время он, не имея желания делать хоть что-то, решил посвятить себя этому.
***
Колокольчик звякнул и Геральт бодрой походкой прошел к бару. В отличие от Лютика, у него был рабочий день, но на обед он решил заскочить в «Цинтру», поскольку патрулировал недалеко от нее. Стоило отметить, форма на Геральте сидела отменно.
— Доброе утро. — он оглядел подругу и вопросительно приподнял бровь. — Бессонница?
— Лютик.
— Лютик? — не понял он.
— Напился. Вызвонил меня из «Неверленда» в три часа ночи, потому что не мог сам уехать домой. Пришлось вызволять его. Геральт нахмурился.
— Почему он не набрал меня?
— Потому что ты был с Йеннифер. — Цири развела руками. — Он сказал, что не хочет отвлекать вас друг от друга.
— Лютик — тяжело вздохнул он и покачал головой. — Давай договоримся, если в следующий раз он также решит меня не беспокоить, меня побеспокоишь ты, хорошо? Организуй мне, пожалуйста, поесть, будь добра.
— Хорошо, — Цири довольно улыбнулась — Геральт сам дал добро на то, чтобы Цири дала им пересечься, когда Лютик будет пьян, а следовательно не будет контролировать себя и может проболтаться. Геральт же списал ее довольное выражение лица на отсутствие необходимости тащиться посреди ночи за пьяным Лютиком. — Ах, да, Геральт, — он обернулся, — Ты подумал над моими вчерашними словами?
— Вчер… А, да, я подумал. Я все понял, я обязательно поговорю с Лютиком об этом. — И Геральт пошел занимать столик. Цири шокировано округлила глаза. Понял? Он
действительно понял или скорее сделал какие-то другие выводы? — Надеюсь, что действительно понял, и не сделает все ещё хуже. Очень надеюсь.
***
Уже стемнело, а мелодия все никак не хотела формулироваться. Голова Лютика начала болеть ещё сильнее, чем обычно болит при похмелье и он страдал. И морально, и физически.
— Так. У меня есть мелодия. Но я не могу ее вспомнить. Что нужно сделать, чтобы вспомнить что-то, что ты забыл? Нужно вернуться в те же обстоятельства, в которых это что-то пришло тебе в голову. — Лютик поморщился и потёр лоб. — Получается, мне снова нужно напиться. Черт, — уже вслух ругнулся Лютик. — Эх, и чего не сделаешь ради творчества. И Лютик отправился приводить себя в порядок. Ну что ж, «Неверленд», заход номер два, жди меня.
