surrender

       Уже спустя неделю нахождения в больнице Геральту хотелось выть. Он ненавидел больницы и все, что с ними связано ещё с детства. Он ненавидел чувствовать себя беспомощным, когда организм давал сбой. Положение усугубляло то, что теперь чувство беспомощности возводилось в абсолют, потому что даже для самых простейших вещей: прием пищи, поход в туалет, переодевание — ему требовалась посторонняя помощь. Сама ситуация давила на него, а тот факт, что ему постоянно требовалось просить чьей-то помощи, убивал морально. С горем пополам ему удалось наловчился пользоваться телефоном, правда говорить с кем-то приходилось на громкой связи поскольку держать телефон у уха он не мог. Цири и Лютик отвлекали его как могли — Цири пересказывала истории, что слушала ежедневно от гостей, которые считают бармена за психолога и приходят излить свою душу, а Лютик мог болтать о чем угодно — об увиденном утром в новостях, о новой мелодии, которую придумал, о том, как утром в очередной раз превратил яичницу в чёрное нечто с желтком в центре и все в таком духе. Приходы друзей скрашивали несколько часов, иногда заглядывали коллеги по работе, но большая часть дня была занята только одиночеством и презрением к собственной немощи. Спустя две с половиной недели Геральт поставил себе цель — покинуть больницу любой ценой. Врачи, видя такой агрессивный напор, сдались, согласились выписать его, но только на определенных условиях. Во-первых, он должен был посещать каждый сеанс у врача, который тот ему назначит. Во-вторых, никаких физических нагрузок, кроме прогулок на свежем воздухе и никаких травмирующих для рук действий, из чего следовало в-третьих — выпишут его только «из рук в руки» и он должен был найти себе того, кто бы присмотривал за ним и помогал. Эдакую сиделку. Геральт согласился, потому что даже такие условия для него были лучше нахождения в больнице, взгляд на стены которой вызывали тошноту и раздражение. Лютик и Цири решили встретиться уже в больнице — автобус застрял в пробке и Лютик оказался в больнице раньше подруги. Уже подойдя к двери он увидел, что шнурок на его ботинках развязался, отчего он чуть было не влетел лбом в дверь палаты Геральта, потому он тормознулся прямо под дверью и замер прямо шо шнурками в руках, потому что действо, развернувшееся за дверью, захватило все его внимание. — Но, Йен… — Нет, Геральт, я не собираюсь быть твоей нянькой, уж прости. Тем более, я все равно не могу вернуться, я застряла здесь по меньшей мере на месяц. Но, даже если бы могла, я не собираюсь быть тебе мамочкой. Давай найдем тебе медсестру, у них есть квалификация для этого всего и... — Я. СКАЗАЛ. НЕТ. — прорычал Геральт в трубку и следующее, что услышал Лютик, был звук летящего в стену и разбивающегося смартфона. Мысленно пожелав ему мира и покоя в телефонном загробном мире, Лютик вернулся к своим шнуркам. — О, Лютик. — Цири вышла из лифта и заметила Лютика. Вопросительно приподняв бровь, без слов интересуясь, чем тот занят под дверью, она стремительно приближалась к нему. — Шнурки. — коротко ответил он и постучал в дверь, сразу же ее приоткрыв. — Геральт, это мы. Внимательный взгляд Цири тут же разглядел почивший телефон. — Что-то случилось? — спросила она, поднимая остатки техники. — Это, эм… Меня выписывают. — И ты так обрадовался, что решил истребить свой мобильный? — саркастично поинтересовалась девушка. Геральт лишь хмыкнул в ответ. — Мне нужно, чтобы кто-то выступил поручителем за меня. Меня выпишут, только если будет кто-то, кто будет мне помогать после выписки или же я должен нанять сиделку. Второй вариант я даже рассматривать не хочу, а с первым я только что пролетел, и теперь не знаю, что делать. — В каком смысле — «пролетел»? — допытывала Цири. — Йеннифер только что отказалась. Цири недовольно уставилась в ответ. — То есть, мы на эту роль не подходим? Геральт задумался, а затем с надеждой уставился в ответ. — Ты хочешь? — Я? Нет-нет. — Цири замахал руками. — Я на работе практически весь день, я точно не самый лучший помощник для больных, у меня дохнут даже аквариумные рыбки. Я говорю про Лютика. — до этого молчавший Лютик уставился на нее в ответ. — Я? — Ну, а кто ещё? Ты из дома выходишь только в кафе и магазин, лучше тебя кандидатуры нет. К тому же, помнится, курсе на первом, в университете, ты проходил основы медицины в качестве непрофильного экзамена, уж с перевязкой ты точно управишься. — Цири развернулась так, чтобы ее лицо видел только Лютик и всем его выражением намекала — соглашайся, не смей отказаться, иначе я придушу тебя прямо здесь и сейчас. Но Лютик и не думал отказываться. Впервые в жизни ему выпала возможность заботиться о человеке, который был ему дорог и к которому он испытывал чувства. Он был бы полным кретином, если бы профукал возможность продемонстрировать Геральту, насколько он ему важен, пусть даже это и не было взаимным в полной мере. На секунду Лютик задумался — рано или поздно, все вернётся на круги своя. Сможет ли он пережить это? Ну, во всяком случае, у него останутся воспоминания. Успокоив себя этим, Лютик закивал. — Да, конечно, Геральт, я помогу тебе. Но, я думаю, будет лучше, если ты будешь жить у меня. Не бойся, приставать я не буду, — Лютик поднял ладони вверх. Уже успевшая проанализировать сложившуюся ситуацию, Цири активно поддакивала. — Конечно, будет лучше. Тебе все ещё необходимо будет посещать врача, а Лютик живёт ближе всех к больнице. К тому же, будет неудобно, если ему нужно будет мотаться туда-сюда по городу, чтобы помогать. И тебе и ему будет проще, если вы будете находиться в одном и том же месте. Геральт глубоко задумался. — Но… Ты уверен? — обратился он к Лютику. — Конечно уверен, Геральт, мне совершенно не трудно. К тому же Ци права, я действительно очень много времени провожу дома, в студии, так что ты мне не в тягость. Да и места у меня достаточно, в спальне есть прекрасный диван, который раскладывается в кровать. Геральт ещё раз внимательно посмотрел на Лютика, но спорить не стал, этот вариант, каким бы он ни был, был лучше опострелой больницы. — Ну раз так, тогда, я согласен. Цири, позови пожалуйста врача. Уже в коридоре та едва слышно заверещала от радости, сжимая и подбрасывая в воздухе кулаки. Судьба сама сводила их вместе, это не могло не радовать. Все складывалось как нельзя лучше — эти двое, на одной жилплощади и Геральт, вынужденный принимать заботу от Лютика и знающий о нем всю правду, это было лучше, чем она могла себе представить. Главное, нужно будет контролировать ситуацию, чтобы эти олени снова не наломали дров. Но уж она то проследит. И улыбаясь так, словно выиграла в лотерею не меньше миллиона, Цири отправилась искать врача.