Язык жестов

Т/и настолько была поглощена рисованием, что не заметила, как проголодалась. Когда она с Юнги пошла к дому, её живот громко и жалобно заурчал. Девушка съёжилась от неловкости и ухватилась за живот, а парень тихо засмеялся. — У тебя дома есть чем перекусить? Я тоже проголодался, — услышала Т/и и почувствовала, что у него уголки губ приподнялись. — Нет. Я очень давно здесь не была. — А рядом магазинчики есть? — Есть один, но до него минут двадцать идти и он закроется в двенадцать ночи, — девушка достала телефон и посмотрела время. — Уже девять вечера. Оставим дома холсты и пойдём купим чего-нибудь. Т/и неловко замолкла на несколько минут. — Прости, что я так спонтанно тебя потащила. Совсем забыла про еду. Хорошо, что кошелёк есть с собой, — усмехнулась девушка. — Ничего, — Юнги понимающе кивнул. Когда они добрались до дома, оставили там вещи и пошли в магазин. На улице очень стемнело, а солнце уже как пятнадцать минут ушло освещать другие страны и глаза Т/и ещё не привыкли к темноте. Она пальчиками зацепилась за низ футболки Юнги чтобы не потерять его из виду, а он удивлённо посмотрел на неё, а затем улыбнулся так искренне, что дёсна стало видно и взял девушку за руку. Она, вздрогнув от прикосновения его пальцев, а затем полностью руки́, опустила взгляд на землю. Для неё всё это было так непривычно и так необычно, в новинку. Т/и прерывает молчание. — Я тебе в автобусе говорила, что это место много значит для меня. — Да, говорила, — Юнги согласно кивнул. — Я помню, правда смутно, но помню, как проводила здесь время с родителями. С мамой и... — девушка сделала паузу. — Папой. Я помню, как с папой гуляла тут и как шла в тот магазинчик. Но потом, когда отец ушёл, я с мамой жила три года здесь. И всё это время она часто ходила со мной в ту рощу и сидела рядом, рассказывала истории из своей жизни, историю знакомства с папой. Мы почти каждый день, за исключением зимы, сидели там и либо разговаривали, либо просто молчали. Поэтому это место так ценно для меня. Между ними повисло молчание. Юнги сжал ладошку Т/и в знак понимания и того, что он выслушал, а она почувствовала это. Дойдя до магазина, они берут овощи, специи, рамен, несколько бутылок воды и одну бутылку колы. Когда парень с девушкой вышли из магазина и пошли обратно домой, Юнги прервал тишину: — Кстати, ты стала лучше говорить. — Правда? Теперь тебе необязательно знать жесты. Зря я тогда тебя учила. Юнги ничего не ответил. Он просто посмотрел в темноте на Т/и. Она шла спокойно и прямо, волосы аккуратно упали ей на плечи. На небе появилась полная луна и она слабо освещала ухабистую дорогу домой. Когда они дошли до дому, сразу принялись готовить еду, а приготовив, как коршуны накинулись на приготовленное и начали жадно уплетать за обе щёки. — Я помою посуду, — с набитым ртом промямлила девушка. — Не-а, мы оба будем мыть посуду, — закачал головой и махнул рукой Юнги. Т/и пожала плечами и продолжила кушать. Парень смотрел на неё и усмехнулся. Она, почувствовав его взгляд и усмешку, спросила: — У меня что-то на лице? Юнги кивнул, протянул руку и убрал соус с уголка губ. Девушка задержала дыхание и посмотрела ему в глаза, а затем отвела взгляд и стала быстро доедать лапшу. «Она такая красивая за трапезой», - подумал Юнги и тоже быстро начал доедать. Когда они закончили кушать, почти одновременно встали и подошли к раковине. — Я буду мыть, а ты вытирать посуду, ибо тут нет посудомойки и сушилки, — сказала Т/и, включая воду и выдавливая вещество на губку. Юнги взял полотенце и первую тарелку, которую помыла девушка. Так они управляются за пятнадцать минут и когда Т/и выключила воду, отряхнула руки и собиралась взять полотенце, как вдруг Юнги неожиданно, но аккуратно развернул её и прижал, упираясь руками к столешнице с раковиной. У девушки перехватило дыхание от волнения, но она посмотрела на парня прямым и вызывающим взглядом. А он глядел на неё хищно, с лёгким прищуром и улыбался. «Хочу её поцеловать», — Юнги смотрел на губы Т/и и облизнул свои. — Ты мне нравишься, Т/и, — вслух, полушёпотом сказал он. У девушки глаза округлились, кровь неожиданно ударила куда-то в виски, а затем прилила к щёчкам и они стали пунцовыми. В груди раздался гулкий удар сердца и тепло постепенно разлилось по всему телу, а когда достигло области живота — от прилившего тепла просыпаются бабочки и начинают порхать. Т/и смотрела Юнги в глаза и видела в них своё отражение, а вокруг него много-много ярких звёздочек — признак влюблённости парня. — Ты мне тоже нравишься, Юнги, — едва улыбаясь, произнесла она и шумно выдохнула, продолжая смотреть ему в глаза. А у парня в груди учащённо билось сердце и он почувствовал, как одна из его комнат души со свистом распахнулась и оттуда светил яркий свет и вылетело множество бабочек, перешептываясь друг с другом на своём языке. А перешёптывались они о том, как парень влюбился бесповоротно в девушку, у которой есть недостаток. Юнги почувствовал, как в груди у него становится тепло. Чувствовал, как в его серое вещество приходит осознание полного счастья и радости от взаимной любви. Он смотрел на Т/и, улыбался счастливо и своим носом уткнулся в её носик, немного потирая свой кончик о её, а затем обхватил руками худенькую талию девушки и крепко обнял, положив голову на плечо Т/и. «Когда я в последний раз был так счастлив?», — прошлась бегущей строкой в мыслях у Юнги и он утонул в лёгком аромате ромашки, который исходил от неё. Так они простояли несколько минут, а затем отстранились. — Я пойду приготовлю тебе комнату, — сказала Т/и и, немного помолчав, продолжила. — Для меня всё это впервые и я бы не хотела сильно торопить события. Ты не против? — Да, я не против, — Юнги улыбнулся и проводил взглядом девушку. Она поднялась на второй этаж: перед ней небольшой коридорчик, справа две комнаты, а слева что-то вроде кладовки. Она зашла во вторую комнату и перед ней открылся вид на большую двуспальную кровать, которая была аккуратно заправлена. Так же в комнате находился большой чёрный шкаф, в котором не было никакой одежды, ибо в доме никто не жил, а сама Т/и изредка приезжала сюда. Был и туалетный столик, на котором давным-давно её мама прихорашивалась каждое утро. Она расправила кровать и постелила более свежую простынь, сменила наволочку на подушке и поменяла одеяло, которое было лёгкое как пушинка. Достала мужскую пижаму, которая осталась от отца и полотенце. Девушка спустилась и сказала, что Юнги может искупаться и укладываться спать. Отдала ему полотенце с пижамой, а сама ушла наверх в первую комнату — свою комнату. Открыв дверь, она сразу почувствовала запах детства, ушедшего детства. Т/и подошла к кровати и плюхнулась на неё. Она закинула голову, и в её светлых, в тёмной оправе ресниц глазах сверкнули отблески луны. Девушка лежала в пронизанном лунным сиянием полумраке, и в ней росла как уверенность так и сомнение — получится ли у неё с Юнги, не бросит ли он её потом, не потухнут ли его чувства к ней, дойдёт ли дело до свадьбы, а затем и до детей. У неё было столько вопросов и сомнений что Т/и резко села в постели, обхватив колени руками и тряхнула головой. «Нет. Не нужно сейчас так далеко заходить. Пусть всё идёт своим чередом, а там будет видно», — подумала она и вдруг почувствовала дикую усталость. Девушка снова легла и, немного посмотрев в потолок, медленно погрузилась в крепкий сон.