Очковая змея

      В тот день людей в Сент-Джеймсском парке было мало. По крайней мере, гораздо меньше, чем обычно, и Кроули был очень этому рад. Он пребывал в хорошем, даже в отличном расположении духа, несмотря на то, что было уже шесть часов вечера, а Азирафаэль обещал быть возле пруда с утками в пять. Наверное, опять зачитался и забыл про время. С ангелом такое бывало.       Утки в недоумении поглядывали на Кроули. По их мнению, он был очень похож на тайного агента и почти наверняка ждал здесь своего напарника. Но за целый час ожидания этот человек не бросил им ни одной хлебной корки, не говоря уж о булочке. Сообща утки решили, что возмутительное и недостойное тайного агента поведение не должно остаться безнаказанным. Они выбрались на берег, осторожно подошли поближе к Кроули и отряхнулись; сотни брызг полетели на джинсы, пиджак и рубашку. К счастью, на очки ничего не попало.       Проклиная чертовых птиц и бормоча что-то про утку по-пекински, Кроули направился к ларьку с мороженым. Настроение не то чтобы упало, скорее, как водится, скатилось по наклонной. Демон выбрал первое попавшееся эскимо, быстро расплатился, повернулся в сторону тропинки и потерял дар речи. Через несколько секунд дар речи к нему вернулся и он смог прохрипеть: — Что за чертовщина?       К ларьку с мороженым торопливой и немного неуверенной походкой приближался Азирафаэль. Глядя на него, невозможно было не заметить аксессуар, который совершенно не сочетался со старомодным пальто ангела, светлыми брюками и жилетом. Впервый за несколько десятков лет Азирафаэль, чьи представления о моде базировались на журналах начала прошлого века, решился добавить в свой образ что-то новое. Теперь по-детски наивных светлых глаз совсем не было видно. Белые солнцезащитные очки формы «авиатор» скрывали значительную часть круглого лица букиниста, и только привычная добродушная улыбка выдавала в нем ангельскую сущность.       Когда Азирафаэль подошел к замершему Кроули, нетронутое эскимо в руках демона уже начало таять. — Здравствуй, Кроули, — поприветствовал ангел, и его улыбка стала виноватой. — Прости, я немного задержался. Но ты бы знал, как трудно справиться со всеми этими… — Ангел, что ты на себя напялил?       Голос Кроули звучал так уничижительно, что улыбка мигом слетела с лица Азирафаэля. Теперь, когда глаза скрывались за темными стеклами, было непонятно, сердится он или расстроен. Одно можно было сказать точно: ангел не ожидал такой реакции. На всякий случай Кроули решил немного смягчить тон. — Я хотел сказать, зачем это тебе? Если ты бегаешь от Гавриила из-за несданных отчетов, это не поможет. — Прошу тебя, дорогой, не напоминай, — рот Азирафаэля скривился, и видимая часть лица как будто сморщилась. — Я уже неделю не могу отправить отчет. Мне действительно скоро придется скрываться от наших. — Тогда я жду ответа. Зачем тебе эти дурацкие очки? — Во-первых, Кроули, прекрати выражаться. А во-вторых, что в этом такого? Ты, например, носишь солнцезащитные очки уже много лет.       По лицу демона пробежала нервная судорога, и он оскалился. Вот как. Значит, ангелу стало любопытно, как быстро он сможет вывести демона из себя. И для этой своей затеи он выбрал самый действенный способ — подражать Кроули. Такой подлости от Азирафаэля демон не ожидал и поначалу даже немного растерялся. Но очень скоро к нему пришло осознание собственного преимущества: в парке вечерело, а ангел, в отличие от демона, довольно плохо видел в темноте. Рано или поздно Азирафаэлю придется снять эти очки.       На самом деле, у Азирафаэля и в мыслях не было раздражать друга. Он искренне недоумевал, почему Кроули отказывается снимать очки, даже когда они остаются наедине. Может, ему так действительно лучше. Может, со временем вынужденное ношение этого аксессуара стало чем-то привычным, комфортным, приятным. Хоть Азирафаэль и был безгрешным эфирным созданием, он был довольно-таки упрям. И в своей упрямости не уступал оккультному другу, а порой даже превосходил его. Так что он решил во что бы то ни стало выяснить причину подобного поведения Кроули. А способ… Ну разве же Азирафаэль виноват, что ангелы и в половину не так изобретательны, как люди? Ничего более того, чтобы поставить себя на место демона, он не придумал. — Я подумал, нет ничего дурного в том, чтобы носить такие очки нам обоим. Тем более они подходят к моему костюму. Как ты считаешь? — встав на цыпочки, Азирафаэль посмотрел на свое отражение в пруду и снова заулыбался.       Кроули вдруг громко расхохотался. Похоже, ангел искренне считал, что эти безвкусные очки ему идут. Он довольно рассматривал свой новый образ и так забавно поправлял эту ужасную конструкцию у себя на носу, что демон просто не мог удержаться от смеха. А потом Кроули вдруг стало его жалко. Демон не знал, что за продавец втюхал очки Азирафаэлю, но мысленно поклялся найти эту гадину и отомстить. Надо быть совершенно слепым или абсолютным идиотом, или же слепым идиотом, чтобы не заметить нелепость нового образа ангела. Его просто обманули. Это был не первый и — Кроули был уверен — далеко не последний раз, когда люди обвели наивного Азирафаэля вокруг пальца, а он не только не заметил обман, но еще и благословил этих мошенников. Вот же бестолочь. — Что бы я ни считал, ангел, ты ведь все равно их не снимешь, — удрученно вздохнул Кроули и выбросил окончательно растаявшее мороженое в урну. — Покупай свой пломбир, и пойдем прогуляемся.       Азифаэль кивнул и поспешил к ларьку, на всякий случай выставив перед собой руки. Кроули закатил глаза. Интересно, сколько продержится упрямый ангел.

***

      Следующие несколько часов друзья провели в сплошных мучениях. Неспешно прогуливаясь по темным аллеям и обсуждая эпоху Тюдоров, ангел и демон постоянно останавливались, переспрашивали друг друга и спорили на повышенных тонах, так что один раз даже привлекли внимание дежуривших неподалеку полицейских. Благодаря дипломатическим способностям Азирафаэля, все обошлось, но прогулка была окончательно испорчена. В отместку Кроули незаметно щелкнул пальцами и злорадно ухмыльнулся, когда полицейские, посмевшие потревожить их покой, изменились в лице и быстрым шагом отправились на поиски уборной.       К полуночи ангел и демон были вымотаны окончательно. Азирафаэль уже почти ничего не видел, спотыкался о каждую неровность, натужно пыхтел, но так упорно отказывался снимать свои дурацкие очки, словно это была основная часть Божественного Плана. Кроули порядком устал от полуслепого ангела, которого вечно приходилось ловить, чтобы тот не проехался своим эфирным носом по сырой земле Сент-Джеймсского парка. Наконец ангел остановился возле лавки. Демон прошел еще несколько шагов, вслух размышляя о вреде интернета, но, заметив, что Азирафаэль отстал, вернулся к нему. — Что? Что такое, ангел? — раздраженно процедил Кроули, всматриваясь в лицо друга. То ли Азирафаэль на что-то обиделся, то ли уже собирался уходить домой. Черт его разберет теперь из-за этих очков. Вернее, как раз-таки не разберет.       Ангел немного растерялся и тихо забормотал: — Дорогой, давай немного посидим. Ты только посмотри на эту лавку, мне кажется, она должна быть очень удобной. К тому же мы так давно не были в этой части парка, здесь так уютно, и сегодня такое звездное небо… — Ангел, прекращай цирк. Где ты видишь хоть одну звезду? Все небо затянуто облаками.       Азирафаэль окончательно смутился, поняв, что выдал себя с головой. Он с трудом смог разглядеть белую скамейку, находящуюся в паре метров от него, какие уж тут звезды. Впервые за прогулку ангел был очень рад своим огромным очкам, скрывавшим половину лица: благодаря им Кроули не заметил покрасневшие от стыда щеки небесного стража. Зачем он ляпнул про эти звезды? Что теперь говорить? — Да-да, ты прав, конечно, сегодня облачно. Но давай все-таки присядем. Мы так долго ходили, и я немного устал, — тихо признался Азирафаэль.       Демон прошипел что-то неразборчивое и прошел мимо ангела, едва не задев его. Азирафаэль пригляделся. Теперь на фоне белого пятна-скамейки появилось ерзающее черное пятно. Наконец черное пятно нашло удобную позу и недовольно заговорило: — Я тоже устал тебя ловить, все из-за твоих дурацких очков. Сними их уже. Кому ты делаешь лучше?       Ангел тяжело вздохнул и побрел в сторону приглянувшейся ему скамейки, ориентируясь больше на голос Кроули. Конечно, никому лучше не стало, он только испортил прогулку себе и другу. Ангел так ничего и не понял, хотя проходил в очках несколько часов, общался с продавщицей мороженого и полицейскими и, как ему казалось, побывал в шкуре Кроули. Пора уже было унять свою гордыню и признаться другу и самому себе в том, что это с самого начала было глупой затеей. А может, в конце концов страдания ангела будут вознаграждены, и он найдет ответ?       Вдруг перед Азирафаэлем промелькнула тень. Он испуганно отшатнулся — и вовремя. Если бы не реакция небесного стража, рука демона точно сбила бы очки. — Что ты творишь, падший? — возмутился ангел, поправляя съехавший набок галстук-бабочку. Впервые на его памяти Кроули попытался применить к нему силу. И его счастье, что рука не достигла цели: Азирафаэль уже пылал ярким голубоватым светом, готовясь дать отпор, достойный Стража Восточных врат.       Повисло напряженное молчание, прерываемое лишь шумом листвы и рваным дыханием Кроули. Он уже осознал, что совершил большую ошибку, и теперь судорожно подбирал слова, чтобы попросить у друга прощения. А поскольку извиняться Кроули не любил и за шесть тысяч лет дружбы с ангелом делал это всего несколько раз, в голову решительно ничего не лезло. Поняв, что дальше тянуть нельзя, Кроули наконец заговорил каким-то чужим хриплым голосом: — Прости. Правда, ангел, не держи зла, я не знаю, что на меня нашло. Просто хотел, чтобы ты снял очки, вот и все…       Демон продолжал извиняться все тише и тише, пока совсем не перешел на шепот. Голубоватое свечение Азирафаэля стало тускнеть; это был верный признак того, что ангел уже простил демона и совсем не сердился. Ну, почти. Он вплотную подошел к пристыженному Кроули, обнял и, поколебавшись, принялся ласково гладить демона по голове. От близости ангела, минуту назад полыхавшего праведным гневом, Кроули стало не по себе. Но Азирафаэль был не просто ангелом: он был другом, который всегда поймет, успокоит и даст столько шансов, сколько потребуется. — Перестань, дорогой, я вовсе не держу на тебя зла, — приговаривал ангел, сильнее прижимая к себе умолкшего демона. — Ты ведь раскаялся. К тому же я и сам хотел снять эти ужасные очки, в них совсем ничего не видно.       Наконец Азирафаэль нехотя отстранился от Кроули и опустился на скамейку, стягивая с носа свой новый аксессуар. Он чувствовал, что сейчас должен объясниться с другом, чтобы раз и навсегда закрыть вопрос о ношении очков. — Видишь ли, Кроули… — неуверенно начал ангел. — В последнее время ты совсем перестал снимать очки. Я всегда думал, что ты их носишь лишь потому, что ты вынужден скрывать от людей свои глаза. Но теперь ты не снимаешь их даже в те моменты, когда нас никто не может увидеть. Не мог бы ты рассказать мне о причине? Обещаю, после этого я от тебя отстану.       Демон с минуту постоял, прикидывая, стоит ли открыться Азирафаэлю в таком деликатном вопросе. Однако кроме ангела ему особо и некому было открыться. Не Хастуру же, в самом деле. Наконец Кроули сделал шаг к скамейке и выдохнул: — Хорошо, ангел, твоя взяла. Смотри.       С этими словами Кроули резко сдернул очки.       На ангела воззрились два небесно-голубых глаза, по цвету и форме зрачка напоминающие его собственные. Хотя, приглядевшись, он заметил желтый цвет, едва-едва проступающий сквозь голубой. Азирафаэль не знал Кроули во времена, когда тот был ангелом, но был абсолютно уверен в том, что раньше его друг выглядел именно так. Сейчас Кроули казался таким чистым, таким невинным, словно не было ни падения, ни искушения, ни последующих долгих лет служения злу. Все портила только яркая сеть мельчайших сосудов вокруг радужной оболочки, придающая глазам болезненно-красный цвет. — Это цветные контактные линзы, их надевают прямо на роговицу, — объяснил Кроули, прикрыв глаза. — Очередное изобретение людей. Появились совсем недавно, несколько десятков лет назад, но быстро стали популярны во всем мире. Сейчас ими уже никого не удивишь, вот я и решил попробовать. А то иногда очки действительно надоедают.       Азирафаэль охнул. Так вот откуда у демона небесно-голубые глаза. — Как же люди носят эти контактные линзы, если от них такое раздражение? Зачем они так себя мучают? — Да нет от них особого раздражения, ангел, — Кроули потер веки. — Только если не снимать в течение долгого времени. Я несколько месяцев назад надел, теперь никак не получается их оттуда достать. Сам пробовал — чуть роговицу не сжег. К врачам за помощью идти не вариант, к другим демонам — тем более, только поржут. Надо было сразу к тебе обратиться. Ты ведь можешь их убрать?       Азирафаэль кивнул и, призвав на помощь всю ангельскую изобретательность, попытался избавиться от линз. Он неуверенно поднял руку, направил ее в сторону Кроули и зажмурился. Через несколько секунд послышался благодарный вздох Кроули: мерзкие пленки наконец поддались воле небесного стража и растворились. Осторожно приоткрыв одно веко, Азирафаэль едва не вскрикнул от радости: теперь он снова видел знакомые ярко-желтые глаза с вертикальными зрачками. Все же именно такой, настоящий Кроули нравился ему больше всего. — Но почему именно голубые, дорогой? Разве твои желтые глаза не проще было бы скрыть за темными линзами? — Не знаю, ангел — признался Кроули и впервые за много дней рассмеялся: — Может, хотел быть похожим на тебя?       И хоть это и было шуткой, Азирафаэль остался очень доволен. Значит, Кроули еще не забыл то время, когда он был ангелом. Значит, у него еще остался шанс исправиться и быть прощенным. Совсем-совсем крошечный шанс, но все же. Ведь Кроули был хорошим.       Остаток прогулки друзья провели за непринужденным разговором. Ночь прошла незаметно, вскоре запели птицы, возвестившие о близости рассвета, и первые лучи утреннего солнца ударили в окна лондонских квартир. Но если перед самым рассветом кто-то поднял взгляд на небо, он непременно заметил две яркие звезды желто-синих оттенков, засиявшие на востоке.

***

— А знаешь, ангел, ты все-таки неплохо смотрелся в тех очках. — О, правда? Я мог бы носить их, если тебе нравится. — Даже не думай. Это моя фишка.