С моей стороны пахнет сигаретами

Август 2015, Торонто, дом Нила и Джанин. Нил сидел в кресле и залипал в телефон, Брэд и Барри засели в углу с гитарами и разбирали новый риф, а Мэтт валялся на диване и что-то слушал в наушниках. Ничего не предвещало беды, а дебютник Saint Asonia Нил себе пообещал не слушать ни при каких обстоятельствах. Ни к чему это. Прошло уже почти три года, не нужно ворошить прошлое. Но когда это вселенная прислушивалась к желаниям Сандерсона в вопросах "этого придурка Гонтье"? С недавних пор Нил ненавидел рекомендации Ютуба. В принципе можно было просто не смотреть видео, но он не удержался. Было в этом что-то мазохистское. Over and over and over again It turns on me Is a beast inside me A beast in me that I donʼt even know Несколько последующих ночей ему снились красные глаза Гонтье… И впервые за долгое время Нил бессовестно напился, а на следующий день ему было стыдно перед Джанин. Он не мог поднять глаза на жену, но не потому, что полдня провалялся трупом. Должно быть, это не закончится никогда, боль его не отпустит. – Бля, чуваки! – Мэтта подбросило на диване, он вытянул наушники и махнул рукой брату и Барри. – Вам это ничего не напоминает? – Нил с подозрением покосился на младшего Уолста, и отложил свой телефон. – Слушайте! Из динамиков телефона заиграли первые аккорды. Make me feel so alive Why did you do this to me So I canʼt survive? В груди запекло, по телу прошла дрожь, и бросило в холодный пот. Нил даже с закрытыми глазами знал, что все уставились на него. – Блин, прости, я не подумал, – Мэтт выглядел действительно расстроенным. – Сейчас выключу. – Можешь не выключать, я и так знаю слова этой песни, – Сандерсон поднялся из кресла и направился в свою домашнюю студию-кабинет. – Откуда ты ее знаешь? Это новая песня, – послышался вслед взволнованный голос Уолста. – Кто-то что-то вообще понял? – Догадываемся, – Барри так и стоял с гитарой. – Какая ж ты сука, Гонтье. Оставь меня, блядь, в покое. Что ж тебе неймется? Сколько ты будешь отравлять мне жизнь? – вернулся Нил злым и с коробкой в руках. – Я помню эту коробку! А... Адам попросил передать ее тебе еще 26 декабря 2012, – Мэтту хотелось исчезнуть, раствориться под взглядом, который на него бросил Нил. – Она самая. Зачем ты вообще поперся к этому придурку после Рождества? – Хотел поговорить, уговорить... – Поговорил? – гаркнул Нил, отбросив коробку в сторону, в руках у него остался толстый ежедневник в кожаном переплете. – Он эту песню написал в 2006 году уже после "One-X". Сейчас найду... – на последней странице была запись, которой в 2006 там точно не было: I'm still loving you December 26th, 2012 P.S. I will not die I'll wait here for you I feel alive when you're beside me I will not die I'll wait here for you In my time of dying Кажется, сердце пропустило удар, он должен был открыть эту несчастную коробку еще тогда, когда грустный Мэтт всунул ее ему в руки со словами: "Он не вернется". Адам ждал его. В своей манере. Не пришел сам, а позвал и ждал. А может и сейчас ждет? Записал же эту песню именно сейчас, не выпустил в 2013-м синглом. Тогда в далеком 2006 Нил спрашивал, почему Адам не хочет выпустить эту песню сейчас, бонусом к "One-X", словить волну? "Еще не время. Слишком рано. Я... мы ее запишем, когда будет нужно." – "Sad junkie" значит, ну-ну. Брэд, где, ты там говорил, он сейчас живет? – маниакальный блеск глаз не обещал Адаму ничего хорошего. – В Миннесоте, сейчас поищу точный адрес, – Брэд достал телефон и углубился в поиск нужной СМСки. – Вот! Май 2006 года, – раскрыв ежедневник на середине, Нил ткнул пальцем в слова песни. – Он мне ее написал, еще тогда, после… – Дай посмотреть, – Барри было потянул руку к блокноту. – Там песни из трех альбомов? – И не только, – прижав ежедневник к груди, как школьница личный дневник, Нил сделал шаг назад, отходя от парней. – Тут много личного. – И Гонтье отдал тебе личные записи? – скептически выгнув бровь, спросил Барри. – Блин, Сток, они трахаются еще со старшей школы, а ты про какие-то любовные послания спрашиваешь, – оторвавшись от телефона, прокомментировал Брэд. – Нашел. Сейчас отправлю тебе СМСкой. – Ты еще в интервью это расскажи, – буркнул Нил. – Пойду заказывать билет в эту его Миннесоту. А ты, – стукнул Брэда по плечу, – только попробуй ему хоть что-то сказать или написать! – Как скажешь, но ты точно хочешь щупать ему морду, или что ты там собрался, при его жене? Джини, это тебе не Наоми, она не в курсе - и точно будет против. – Твою мать, Гонтье. Вот уебок… Права была Наоми, ты, блядь, делаешь больно всем, кто тебя любит, – последнее слово Нил сказал шепотом. – Ладно, узнай как-нибудь, сам ли он дома. Май 2006, Торонто, дом Адама и Наоми. – Наоми, ну чего ты начинаешь? Что тебе опять не так? Дом я оставляю тебе, хочешь, еще буду каждый месяц назначенную тобой сумму платить. – Боже, ты не понимаешь? – Наоми и Адам стояли друг напротив друга и спорили уже добрых сорок минут, Нил сидел на диване и старался вообще не отсвечивать. Он плохо понимал, что он сейчас тут делает, лучше ему было прийти завтра. Но упертый Гонтье потянул его к себе: "Да ладно тебе. Посидим, выпьем за мой развод", за что получил хорошую оплеуху от Сандерсона: "Я тебе, бля, выпью! Ты только после реабилитации, побудь хоть немного полностью трезвым." – Что я не понимаю? Объясни, раз такая умная! – Тебе сейчас нельзя быть совсем одному, ты можешь сорваться, ты ведь так и не прошел последний курс! – А я не один, вот Нил со мной, – оба повернулись и посмотрели на Сандерсона, который как мог пытался слиться с обивкой дивана. – Ну да, отличная компания! Еще один любитель выпить, такой же, как и ты! – Эй! Я вообще-то здесь, – Нил встал за плечом Адама. – И поверь, Наоми, пить я ему не дам. – Хороший и наивный Нил. Однажды он разобьет тебе сердце. Сделает больно и уйдет, оставит умирать, переступит и пойдет дальше. А ты будешь задыхаться от боли. Адам любит только себя, – закатив глаза, Гонтье отошел в сторону и потянулся за сигаретами. – То, что Адам не любит тебя, не дает тебе права так о нем говорить. И в любом случае, Наоми, мы разберемся сами, не маленькие уже. А если будет нужно, то можем и по морде друг другу заехать. – Санс, захлопнись, а? Не встревай. Бля, как все-таки сложно иметь дело с двумя бабами одновременно… – Адам чувствовал, что с этими разборками рискует сорваться. – Что?! Как ты сказал? – от возмущения Нил на мгновение впал в ступор. – А ну-ка повтори! – Я сказал, чтобы ты не подключался к моим разборкам с Наоми. Ей явно хочется устроить скандал, мирно разойтись, увы, не получится, – Адам устало взмахнул руками, еще вчера Наоми вела себя спокойно, но видимо решила устроить сцену на публику. – Нет, – Нил покачал головой. – Я не твоя, как ты выразился, "баба", если Наоми и была согласна терпеть к себе такое отношение, то я – нет. Мы все понимаем, что тебе сейчас тяжело, только закончилась реабилитация, которую, как оказалось, ты прошел не полностью, выход нового альбома, развод, но это не повод - так себя вести. – Санс… – Замолчи! Я еще не все сказал! Тебе нельзя не только интервью давать, Адам "you know" Гонтье, но с близкими и друзьями разговаривать, – на этих словах Нил хлопнул входной дверью, и раздался звук отъезжающей машины. – Блядь! – пнув ни в чем не повинный диван, на котором еще несколько минут сидел Нил, Адам кинулся к двери, но было уже поздно.

*****

Маленькую квартирку на окраине Торонто Адам купил еще в 2003 году на первый гонорар от Jive Records. За прошедшие три года он в ней почти не был, больше использовал как склад. Тут были вещи, которые они втроем привезли из Норвуда: разбитый бас Брэда, его первая акустика, погнутые тарелки хай-хэта (погнулись они, когда ударились об стену, вообще Нил целился в голову Адаму, но тот увернулся), разный бытовой уже хлам, и даже чьи-то порванные Converse. Все это было хорошо сверху усыпано пылью, от которой Адам чихнул в первые пять минут пребывания. Из мебели были разве что видавший виды диван и шкаф, который выглядел чуть получше, их оставили прошлые хозяева, в углу лежал ортопедический матрас, Брэд так и не признался где его взял. Бросив рюкзак на диван, Адам осмотрелся – на первое время неплохо, а там будет видно… Взгляд зацепился за отходящий от стены плинтус, за ним была заначка, про которую он и сам забыл. Колеса провалялись там год, да что им будет? – Может быть… – Адам вернулся в коридор за гитарой.

*****

– Ну что, у кого теперь будем собираться? – Брэд пил пиво и пинал ногой стул, на котором сидел Адам. – Адз, ты с нами? – он пощелкал пальцами перед носом Гонтье. – А? Прости, задумался. – И где носит Сандерсона? Он вообще на этой неделе кому-то звонил? – теперь уже Барри уставился на Адама. – Я ему раз сто пытался дозвониться, не берет трубку, – положив мобильник на стол, Адам оперся подбородком на сложенные руки и уставился на экран телефона. – Че у вас произошло? Не поделили, чья очередь? – прыснул Брэд. – Очень смешно, – Адам стукнул Уолста ногой в лодыжку. – Попал под горячую руку, ляпнул я, не подумав, а он обиделся. – Ну, это ты умеешь. – Да ну вас, – поднявшись, Адам махнул рукой. – Лучше домой пойду, все равно не пью, а вы только провоцируете. Выйдя на улицу, Адам закурил и снова достал телефон. – Блин, Санс, да возьми ты трубку, – но в ответ снова были гудки. – Ну как есть девчонка! – окурок полетел на проезжую часть. Ехать от бара до квартиры было пятнадцать минут, за которые Гонтье еще дважды набирал Нила, но все также безрезультатно. За последние три года, когда Адам жил в квартире пару недель, район не сильно изменился, разве что в цокольном этаже дома открылся магазин спиртного. Да кому, собственно, какое дело? Раз дорогие люди в такой непростой момент от него отвернулись, то… Джэк уж точно никогда не подводил. Сколько он уже не пил? Месяцев девять-десять? Да, примерно так. С непривычки первый глоток обжог горло до кашля. После пятого по телу разлилось давно забытое тепло, а в голове отключились лишние мысли. Опьянение наступило преступно быстро, видимо есть один раз в сутки недостаточно. Привалившись спиной к стене, Адам сидел на матрасе и буравил взглядом отходящий плинтус. So what if you can see the darkest side of me? Десять штук. Еще год назад не хватило бы и на день. Сегодня… Белый кружок в центре ладони больше не обещал "невероятных ощущений", лишь избавление. Адам закинул таблетку в рот и сделал еще один глоток. – Придурок, блядь, ответь сейчас же! – почти кричал выпивший Уолст в телефон. – Я тебя слышу, не кричи. Что хотел? – раздалось в трубке после четвертого гудка. – Придурок, блядь! – Это мы уже выяснили. Че хотел-то? – Две, блядь, истеричные влюбленные школьницы! Что у вас произошло, что ты динамишь Гонтье уже неделю? – А тебя это каким боком касается? – Таким, что я не хочу остаться без солиста. Я прям жопой чую надвигающийся трындец. А, насколько, ты помнишь, мое чутье меня редко подводит. Поэтому сейчас я ловлю такси и еду к нему, – мимо Брэда проехало, не остановившись, еще одно. – Да что ж такое! И чтоб когда я приеду, ты уже был там, тем более ключи есть только у тебя. Ты там уснул что ли? – в трубке было подозрительно тихо. – Хорошо, уже выезжаю… – Нил сбросил звонок – и прочитал последнее СМС от Адама. Without you I can see I would be just another Sad junkie, mindless freak Losing sleep dying slowly Реальность изменялась постепенно, по нарастающей. У Адама было ощущение, что его закручивает в спираль. И он снова слышал этот голос, как и год назад он звал за собой. – Ну же, Адам, давай, пойдем со мной. Там тебе не будет больно, никто не сможет обидеть, там хорошо, ты же знаешь… – шептало подсознание, сопротивляться соблазну согласиться было все сложней. Адам попытался сесть, но снова съехал спиной по стене. Нащупав мобильник, он открыл неотправленное СМС, и дописав последние два слова, отправил Сандерсону. Четвертая… За ней сразу пятая… – Там не будет никакой боли… – Адам закрыл глаза и отключился. У Нила было ощущение, что он сейчас потеряет сознание. Он упал на колени как подкошенный – и трясущимися руками пытался нащупать у Адама пульс. Если бы не Брэд, он бы просто так и просидел рядом с Адамом. Уолст вызвал 911, подробно описав, что произошло, предварительно проверив дыхание и пульс. – Только попробуй, мать твою, помереть! Гонтье, сука, я вместо тебя Мэтта позову петь твои слезливые песенки! Санс, не сиди без дела! Подними этому утырку голову, а то еще захлебнется собственной блевотиной! – Брэд… – срывающимся, как сорванным, шепотом позвал Нил. – А если он не выживет? Я… я не смогу… – Я тоже без него не смогу, – весь гнев Брэда улетучился, а сам он как сдулся, и тяжело упал на диван. На улице вдалеке был слышен звук сирены. Первым, кого Адама увидел, открыв глаза, был Брэд. – Привет, – Уолст сидел в кресле и внимательно разглядывал Адама, подперев голову рукой. – Привет… – Санс пошел за кофе, всю ночь тебя караулил. Под утро, правда, порывался подушкой придушить, – улыбка вышла грустной. – Доктор сказал, что тебя спасло то, что ты их не все сразу выпил, а по одной с интервалом. Говард сейчас договаривается с администрацией, чтоб без прессы обошлось. – Спасибо. – Ладно, тебе еще с Нилом объясняться, – в дверях Брэд разминулся с Сандерсоном. Нил, не говоря ни слова, прошел в палату и сел в кресло. Он, было, открыл рот, чтоб сказать хоть что-то, но горло сжало спазмом. – Нил, посмотри на меня, – но тот лишь громко вздохнул и опустил голову. – Адз, это уже слишком… Мы разрушаем друг друга. Перенесли песню "I hate…" в жизнь. Так не должно быть. – Санс… – Нет, дослушай меня, – Нил поднял на Адама глаза, по щекам текли слезы. – В идеале нам нужно разойтись, чтобы не доводить друг друга, – он поднял руку, опережая возражения. – Я сказал в идеале, а не то что я так хочу. Да, я моральный мазохист. – Как и я. – Как и ты. – Иди сюда, – Адам похлопал рукой по кровати. – Принеси завтра мой блокнот с песнями. – Ты уже придумал полный текст? – присев на край, Нил сжал ногу Адама через больничную простынь. – Крутится в голове, нужно записать. Что говорят, когда меня выпишут? – Дней пять продержат, а потом, уж извини, будешь ходить к психологу и обязательно пройдешь новый курс реабилитации. И пройдешь его полностью. – Блин, Санс… Я ненавижу эти курсы. – Ты и не обязан их любить, любить можешь меня, а курс ты пройдешь. Если нужно – буду тебя туда за руку водить. – И к психологу со мной пойдешь? – Адам постучал пальцами Нилу по колену. – Пойду. Меня разрывает от чувства вины, так что мне тоже не помешает помощь. – Адам, я задам вам один вопрос, от которого будет зависеть наше дальнейшее общение и ваше лечение. Это был срыв или, – доктор Гарфинкель на секунду замялся, – Или попытка суицида? – Первое… с переходом во второе, – на этих словах Адама Нил закрыл лицо руками.

*****

Наши отношения похожи на "I hate everything about you" не просто так… Скорее наоборот, Iheay на них похожа. Всегда так было. Но я бы не променял их ни на какие другие "правильные, спокойные, нормальные", да и ты думаю тоже. Помнишь, во время первого тура ты укусил меня за плечо? Сильно, как я и просил. Неделю был синяк, еще и ремень гитары постоянно давил. А потом я выпорол тебя своим ремнем и ты несколько следующих выступлений ерзал на своем кресле. Да, мы разрушаем друг друга, отравляем, я бы сказал. Но нам это необходимо, по-другому никак. Так что даже не думай… Не смей! I'm still so scared of the day This fucked up world tries to take you away Будь единственным наркотиком в моей жизни. Август 2015, Международный аэропорт О’Хара, Чикаго, Иллинойс, США. Рейс в Миннеаполис задерживали на час. Обняв рюкзак, Нил сидел в зале ожидания и листал блокнот Гонтье. Как же он оказался прав. "Как всегда", – смеялся в голове голос Адама. Эти два года и восемь месяцев он честно старался забыть все, что было, жить без… Как бы сложно ни было вместе, врозь выходило вообще невмоготу. – Адам, ты замечательно пахнешь! – С моей стороны пахнет сигаретами. Без этого запаха сигарет первые несколько месяцев у Нила была настоящая ломка. Пассивное курение, чтоб его. Миннеаполис, Миннесота, США. Выйдя из здания аэропорта, Нил направился на стоянку искать свой временный автомобиль. Еще в Торонто он попросил Брэда арендовать ему "небольшую и неприметную машину." – Уолст, блядь! Ну, я так и знал, – его ждал Hummer H3, хорошо хоть черный. Нил набрал Брэда. – А еще более пидорскую машину ты не мог выбрать? – без приветствия начал он. – Как погода в Миннесоте? Вижу, машина тебе понравилась, – на заднем плане слышался смех Мэтта. – Ладно, давай, Гонтье привет. – Надеюсь, хоть навигатор в тебе есть, чудовище, – забрав ключи у девушки из компании аренды, Нил забрался в салон. Вбив адрес в навигатор, он выехал со стоянки. От встречи с Адамом его отделяли еще 35 миль. Вот тут его и накрыло страхом… А не погорячился ли он? Ну, подумаешь, песня, ей уже семь лет, и Адам ее записал не для него, а для фанов, которые просто любят его творчество. На очередном светофоре Нил чуть было не развернулся и не поехал назад. Зачем он сюда прилетел? Возможно, сам Гонтье его давно забыл, вон как на фото с Джини счастливо улыбается. Подъехав к дому, Нил еще несколько минут стоял возле ворот, не решаясь позвонить. Он протянул из окна авто руку и нажал кнопку домофона. – Да, – послышалось из динамика. – Привет, Адз. Пустишь? – по ощущениям сердце билось о ребра. – Санс, ты? – через секунду ворота почти бесшумно открылись. – Я… спасибо, – во дворе были видны свежие следы от шин. Пока Нил выходил из машины и доставал рюкзак с пассажирского сиденья, Адам открыл двери и ждал на крыльце дома. – Вот почему Брэд расспрашивал про Джини, и машину, я смотрю, тоже он арендовывал, – Гонтье курил на улице, пропуская Нила в дом. – Джини уехала к сестре дня на три, а у меня через две недели тур, – сразу раскрыл все карты Адам. – Знаю, у меня обратный билет на послезавтра, – кинув рюкзак на пол, Нил, было, сделал шаг к Адаму, но остановился. – Блин, Адз, как в мелодраме, я не знаю, чего хочу больше: дать тебе по морде или поцеловать. – Можешь прям в такой последовательности, разрешаю, – Адам развел руки в стороны. – Только не в нос. – Еще несколько дней назад, в Торонто, когда… случайно услышал твою "Dying slowly", хотелось вмазать тебе по морде без разговоров. Зачем ты ее выпустил? – Разве это не очевидно?.. – Твои фаны такое любят: порыдать под грустные тексты и "медленно поумирать" под твой голос. – Блин, Санс, сейчас я тебе вмажу! Моей главной фанаткой всегда был ты! И если ты забыл, то я тебе напомню, что эту песню… – договорить Адам не успел, Нил впился ему в губы злым поцелуем. – Я должен был прийти еще тогда в декабре, – Нил шептал куда-то в скулу. С его стороны все также пахло сигаретами, но это было замечательно. – Надеюсь, я не сильно опоздал? – Никогда не поздно, ты же помнишь. – Я привез твой блокнот, – оторваться от Адама было выше его сил, поэтому Нил продолжал прижимать Гонтье к стене. – Он уже почти три года как твой, – пальцы Адама сжимали футболку на спине Нила. – Ты не против переместиться куда-нибудь в горизонтальную плоскость? – С чего ты решил, что я тебе его отдам? Но в нем еще есть свободное место, напишешь мне что-нибудь? Maybe we'll turn it around 'Cause it's not too late. ***Бонус, который читать не обязательно, меня просто разрывало от этой парочки))*** Утро после ночи примирения. Миннеаполис, Миннесота. – Утро, – Нил открыл один глаз и посмотрел на лыбящегося Адама. – Ох, бля, моя спина, вот она старость. А ты чего такой довольный? – И тебе привет, – тот что-то увлеченно листал в телефоне. – Улыбочку! – Нил ничего не успел понять, щелкнула камера. – Добавить, без фильтров, "Любимый сфоткал меня после ночи любви", хештеги #adamgontier #трахнутьдраммера. – Эй! Ты охерел, блядь? – подскочив на кровати, Сандерсон попытался выхватить у Адама... свой телефон! – Это, что, мой телефон?! – Ага, большой палец правой руки – совсем неоригинально. И я добавил свой отпечаток в touch ID. – Адз... – поникшим голосом просипел Нил. – Да расслабься, я тебя просто сфотал. Ну, подписал на Asonia, подумаешь, ну, лайкнул пару постов. Не боись, на себя не подписывал, – Адам отдал Нилу телефон. – Я там и себя сфоткал, поудаляй. – Не, классная фотка, перенесу в скрытые, – листая фото, (и когда только успел так много сделать?), Нил завис на одном. – Блин, мы тут как семейная пара, – на фото Нил спал на боку, Адам лежал нос к носу. – Что ты там говорил про свою спину? Не хочешь размять?