Бетховен. Людвиг ван Бетховен

Моцарт сидел у окна на темно-зеленой бархатной софе и, глядя куда-то в пустоту, видимо, о чем-то размышлял. Он почти не обратил внимания на то, как взвизгнула несмазанными петлями входная дверь за его спиной, а затем с глухим стуком закрылась; как среди негромкого гула разговоров раздался приглушенный звук тяжёлых шагов, сопровождаемый едва заметным скрипом половиц. Наконец, обернувшись, он окинул вошедшего взглядом с ног до головы и слегка кивнул. — Чем я могу Вам помочь, герр? Внешность гостя резко выбивалась из атмосферы изящного аристократичного зала и сильно отличась от внешности находившихся в нем людей. Пышные чёрные волнистые волосы юноши, не покрытые париком, как это было принято, беспорядочно спадали на плечи, а лицо со слегка сдвинутыми к переносице густыми бровями и пронзительными глазами выражало какую-то серьезную решимость, но в то же время, несмотря на внешнюю суровость, казалось очень добрым. Незнакомец слегка склонил голову, отчего вороные пряди колыхнулись, спадая на его лоб. — Бетховен, — сухо представился тот. — Людвиг ван Бетховен. — Чем я могу Вам помочь, Людвиг ван Бетховен? — повторил вопрос Моцарт, намеренно выделяя последние три слова. Нестандартная внешность посетителя, безусловно, вызывала у него интерес, но в той же мере настораживала, поэтому в интонациях композитора кроме уважения и почтения промелькнули нотки раздражения и лёгкого волнения. Некоторое время незнакомец просто молчал, глядя на свои руки, и Моцарт уже начинал подумывать о том, как бы повежливее прогнать его восвояси, но вскоре Бетховен все же заговорил. — Я хотел бы сыграть Вам, — коротко ответил тот, взглянув на композитора в упор. — Что ж, прошу, — Моцарт слегка усмехнулся, приглашающим жестом указывая на рояль. Сев за инструмент, Бетховен проскользил тыльной стороной ладони по клавиатуре, будто знакомясь с роялем, и обернулся к Моцарту, слегка приподняв прямую бровь. — Прошу, — медленно повторил Моцарт после недолгого молчания и, подойдя к инструменту, слегка потеснив гостя, быстро наиграл на клавиатуре незамысловатую тему. — Будьте добры. Я хочу услышать импровизации. Ваши импровизации. Он был практически уверен в том, что не услышит ничего достойного, поэтому встал сбоку от рояля с насмешливым выражением лица. Единственным его желанием было, чтобы гость поскорее ушёл, прекратив нарушать его относительный покой. Бетховен слегка склонился над клавиатурой и некоторое время сидел так, не двигаясь. Наконец, он прикоснулся к клавишам и тихо, одной рукой, повторил тему, наигранную Моцартом. Он проделал это еще несколько раз, с каждым новым проигрыванием увеличивая силу звука, тем самым привлекая внимание гостей. Затем он откинул голову назад и, вдохнув полную грудь воздуха, заиграл. Необычайной пылкостью и экспрессией отличалась игра этого странного юноши. Звуки рояля лились единым потоком, подобно тому, как играл бы целый симфонический оркестр. То мягко и плавно, то резко и отрывисто звучала всё та же тема, наскоро придуманная гениальным композитором, проводясь в различных регистрах и тональностях, окращиваясь в самые разные оттенки и преобразовываясь до неузнаваемости. Необыкновенная сила исходила от юноши, сидящего за роялем. Его лицо, подобно музыке, изменялось с каждым новым проведением темы, еще более усиливая впечатление от импровизаций. Казалось, еще чуть-чуть — и струны инструмента начнут искрить, передавая всю ту энергию, которую вкладывал юный музыкант в свою игру. Моцарт не помнил, как юноша закончил играть. В его голове все еще звучала музыка: странная, необычная, рвущаяся вперед и поражающая сердце, разрушающая все нормы и стандарты, как и её удивительный исполнитель. Вольфганг молча смотрел на Людвига, внезапно открывшегося ему совсем с другой стороны. Он протянул к нему руку, слегка коснувшись плеча, и вдруг, отскочив в сторону, воскликнул: — Обратите внимание на него! Он всех заставит о себе говорить! Бетховен лишь слегка поднял голову, вновь впиваясь в композитора пронзительным взглядом, а затем, ни слова не говоря, покинул зал, захлопнув за собой двери. Моцарт долго смотрел туда, где только что исчез силуэт юноши. Он не мог понять, что именно в игре гостя тронуло его так сильно, но с точностью осознавал, что его мир больше никогда не будет прежним. Мир, в котором появился Бетховен. Людвиг ван Бетховен.