***
В эту ночь Патриот снова спал один, как и до встречи с Хьюи. Герой долго думал, стоило ли это того. Прозрачный был не самым сильным героем. Пускай он и с непробиваемой кожей, но его могли убить. С главным героем же такого никогда не случилось бы, так чего ему боятся? Всегда можно придумать, как выставить перед публикой ту или иную смерть супергероя. Зачем же он тогда обидел Хьюи? Хоумлендер, кажется, впервые почувствовал себя полным идиотом. Он лёг на бок, утыкаясь носом в подушку, как новорожденный котёнок в мамин бок. Здесь лежал Хьюи… На подушке сохранился слабый запах детского клубничного шампуня. Примечательно, что на виду, в ванной, у парня стоял другой, более мужской, с резким запахом, а вот пользовался юноша детским. Это тоже своего рода ложь, но разве она помешала герою? Стоит ли такая мелочь того, чтобы потерять родственную душу? Точно нет. Извиниться Патриот решил почти сразу, как совершил этот страшный поступок. Но вот как просить прощения, он не знал. К тому же, Хоумлендер на удивление трезво оценивал свои шансы получить прощение. Он был готов ждать и хотел показать себя с другой стороны, скрыть опыт из лаборатории и показать себя героем, а не монстром. И тем не менее, в голову ничего не лезло. Все слова казались глупыми и не подходящими. Даже простые «извини» и «прости» звучали как насмешка. Мужчина вздохнул, понимая, что зачатки совести не дадут ему заснуть. Герой оделся и быстро явился на нужный этаж. Конечно, часы приёма пациента в Башне не устанавливались, но и ходить к нему ночью, когда юноша был ещё под наркозом, было несколько неправильно, что и сообщил охранник. Патриот умело намекнул, что если он не даст пройти, то останется без работы. С героем спорить никто не стал. Хоумлендер вошёл в комнату и, не осматривая её, подошёл к спящему. Увиденный гипс заставил мужчину поёжиться. Хьюи ранен, и всё из-за него… Мужчина вновь дотронулся до чужих волос и только тогда почувствовал себя лучше. Он мягко перебирал их пальцами, стараясь не разбудить спящего. Герой сел на край кровать, смотря на юношу. Беззащитный, самонадеянный котёнок. Его нужно было оберегать, а не причинять боль. Патриот пообещал себе, что если Хьюи позволит ему остаться рядом, то мужчина больше никогда не причинит ему страданий. Ни за что. После ночного визита Хоумлендер спал спокойно, желая утром поскорее навестить юношу. Но Стилвелл, как назло, отправила мужчину на задание в соседний штат. Нет, герою лететь не так долго, но почему именно он? Почему именно сейчас? Патриот не знал, да и не задумывался. Чем быстрее улетит, тем быстрее вернётся. Опасения героя подтвердились: Хьюи проснулся, а его, Патриота, рядом не было. Герой рванул назад, через несколько минут оказавшись у подножия башни. Он нервничал, заходя в холл, топал ногой в лифте и норовил укусить себя за палец, пока грыз ноготь. Мужчина быстро шагал по коридору, распугивая лаборантов и учёных. Когда он наконец подошёл к двери, из неё вышла Стилвелл. Что она делала у Хьюи в палате? —О, милый, ты уже тут? Он ждёт тебя! Женщина отошла, пропуская героя. Патриот не стал терять время на глупые вопросы и зашёл. За утро в комнате ничего не поменялось: Хьюи все так же лежал на койке. Только из окна теперь светил мягкий жёлтый свет. Хоумлендер сел на стул рядом с кроватью и опустил голову. Он не думал, что извиняться будет так сложно. До этого момента мужчина никогда не извинялся за свои поступки. Ему всё прощали и без слов, а если не прощали, то сами напрашивались на ещё больший гнев. Это всё их проблемы! Патриот поднял голову, бросив на юношу виноватый взгляд. Он, как назло, тоже молчал. Выглядел парень подавленно и смотрел на героя таким несчастным взглядом, что тот невольно сам начал бороться с грустными мыслями. —Хьюи… —Да? Юноша впервые видел Хоумлендера таким. Расстроенный, немного растрёпанный (видимо, не было желания позаботиться о причёске) и в целом не такой как обычно. Даже плащ не отодвинул в привычном жесте и сейчас ёрзал на стуле, поправляя его и стараясь сесть поудобнее. —Я знаю, что так просто ты меня не простишь. Я разочаровал тебя, сорвался и сделал больно. Я попрошу прощения, просто чтобы ты не думал, что мне не жаль. Но я знаю, как тебе нелегко будет снова начать со мной… общаться. Я клянусь, что больше подобного не повторится, как бы мы ни ссорились, и я не буду выпытывать из тебя правду. Я сам с этим разберусь. Я просто хочу, чтобы ты знал: ты мне небезразличен, и я хочу исправиться. Я сделаю для этого всё, Хьюи. Юноша обиженно поджал губы, а глаза его снова намокли. Казалось, слёз уже нет, но после долгого сна они снова появились. Парень знал, что он должен был сказать, но боялся, очень. Боялся снова попасть в капкан, из которого уже вряд ли возможно вылезти, боялся, что герой в следующий раз может провернуть что-то похуже сломанной руки. А уйти Хьюи не мог. Патриот решил, что сам вызвал слёзы парня, напомнив ему о боли и страхе, который пришлось пережить. Хоумлендер хотел было тут же обнять юношу, помочь и, будучи соулмейтом, применить свою врождённую силу, но не посмел дотронуться до Хьюи. Рука мужчины зависла в нескольких сантиметрах от руки парня. Юноша обратил на это внимание. Герой робко убрал руку стараясь соблюсти дистанцию. В этот момент Хьюи решил, что не всё ещё потеряно. Он сам протянул здоровую руку Патриоту, трогая его костяшки, мягкими подушечками пальцев. Парень всхлипнул, убрал на миг руку, чтобы смахнуть слезинку, и вновь вернул её на руку Хоумлендера. —Я прощаю тебя. И я доверяю тебе, так что… можешь считать, что всё хорошо. Мужчина поднял на юношу глаза, немного хмурясь. —Я не знаю, зачем ты мне соврал, Хьюи, но, наверное, у тебя были на это причины. Герой убедил врачей, что Хьюи можно отпустить на несколько этажей выше. Спорить никто не стал, хотя покидать импровизированную палату парню не стоило. Парень не спорил вместе со всеми. Как ни странно, ему хотелось обратно, к широкой кровати и тёплым объятиям. Правда, последнего юноша теперь побаивался. Вдруг, обнимашки станут смертельными? Получив указания не мешать гипсу твердеть и лекарства, Патриот и Хьюи вернулись к себе. Парень вошёл в комнату, не находя видимых изменений и поэтому улыбаясь. Ночью Патриот перебирал вещи юноши, чтобы создать эффект присутствия, но к утру, вернул все на свои места. Будто Хьюи просто ушёл в душ и сейчас вернётся, а герою оставалось только ждать. Но теперь парень и правда был тут, дома, и мужчина не хотел его покидать. Пускай умрёт хоть тысяча людей. Сейчас Патриот лишь хотел быть рядом с Хьюи. И только. Сломанная рука создавала определённые проблемы в передвижениях. Повезло ещё, что Хоумлендер сломал левую руку, а не правую. Было бы совсем не весело. Парень, потянувшись, лёг на кровать, с удовольствием вздыхая. Он снова дома, и тут ему нравилось. Но герой не выглядел таким же довольным. Он серьёзно смотрел на юношу, пытаясь понять, о чём тот сейчас думает. Впервые Патриот хотел загладить свою вину перед кем-то. Но как? Хьюи ничего не просил. Сейчас он надел наушники и с радостью втыкал в телефон, смотря один из старых клипов Билли Джоэла. —Я… мне пора идти. Работа. Парень Хоумлендеру не ответил, и тот молча ушёл. В этот рабочий день мужчина умудрился сорваться на двух человек. Одному из них сломал руку — точно так же, как и Хьюи. Только потом добил, вымещая всю свою злость. В башню герой летел с улыбкой на лице и гениальной, как ему казалось, идеей. Пригласить парня на свидание! Это обязательно должно быть мило, романтично и со вкусом. Нужно расшевелить шеф-повара, найти лучшие цветы и музыку. Может быть, что-то из Билли Джоэла, раз юноша так без ума от него. Перед глазами Патриота уже стоял Хью во фраке. Пускай гипс и мог помешать, но немного. Они закружились бы в медленном вальсе, а после Патриот мог научить юношу не бояться высоты. Показать, что он всегда рядом, что он поддержит и… —Свидание? О, я знаю! Боулинг! Я так давно там не был! Я плохо играю, но, уверен, смогу забить пару страйков без левой руки. Хоумлендер замер на месте, тупо глядя на юношу. Он только что озвучил парню приглашение, а тот сбил весь настрой героя. Мужчине сначала следовало бы подумать, кого он приглашает на свидание: кисельную барышню или молодого юношу. На первый взгляд, различия не столь заметны, но интересы явно разные. —Боулинг… Я не умею играть. —Я тебя научу! Там всё не так сложно. Надеюсь, у тебя есть другие шмотки, помимо тех, что я видел? Патриот глянул на шкаф, поджимая губы. Теперь было уже скорее стыдно. —Нет… Та одежда, что ты видел, — это моя… пижама, скорее. Я же не могу спать в костюме. —Справедливо. Впрочем, не беда! Мы можем заказать одежду. Хьюи весело улыбнулся, усаживаясь поудобнее. Похлопав по месту рядом с собой, юноша вновь как бы давал приглашение мужчине, мол, садись, чего стоишь. Тот послушно присел, не понимая, к чему такие сложности, если через несколько этажей находилось что-то вроде швейного отдела. Все костюмы героев изготавливались именно в башне, но Патриот был уверен, что и простую одежду ему можно запросить там же. Он же герой, мать его. Но выбирать обычную одежду оказалось интереснее, чем герой предполагал. Кофты, футболки, свитшоты, худи… Глаза разбегались от такого многообразия, а ведь они ещё даже не выбрали штаны. —Тебе нельзя выделяться в толпе. Иначе нам не дадут погулять, и у тебя будут постоянно просить фотку или типа того. К тому же, наши отношения могут перестать быть секретными. Это тоже не очень хорошо. И ещё… —Почему? — герой направил взгляд своих пронзительно-голубых глаз прямо в глаза юноши. — Почему раскрытие наших отношений — это плохо? Мы ведь соулмейты… Хью ответил печальным взглядом, вздыхая. Будто Патриот и сам не понимал, почему недопустимо раскрывать их отношения. —Я… У тебя рейтинги, и для всех ты — белый герой, гетеросексуал. Ты не можешь быть би или геем. Твои рейтинги могут упасть, а я не хочу, чтобы твоя репутация страдала из-за меня… Герою этот ответ не понравился, но перечить он не стал. Все его любят. И будут любить, даже узнав о соулмейте. В остальном, вечер проходил нормально. В какой-то момент Хоумлендер смог приобнять Хьюи на несколько секунд, но тот дёрнулся, и мужчина отодвинулся. Слишком резко. Надо осторожнее. Парень не боялся, но лишние прикосновения его нервировали, и потому после того, как герой отодвигался, ему становилось немного стыдно. Так не должно быть у соулмейтов, но юноша совершенно не умел врать, как просила Стилвелл. Хьюи было страшно, и герой это понимал. Тем не менее, несмотря на страх, парень тянулся к Патриоту. Проявлял инициативу, попросив помощи с раздеванием. Юноше было трудно снять футболку — или он делал вид, что ему трудно. Мужчина же отказать не мог. Он аккуратно взял за низ футболку из мягкой ткани с каким-то принтом и начал поднимать её, специально касаясь пальцами тела Хьюи. По спине парня пробежали мурашки. Было приятно. Наконец, герой снял ненужный элемент одежды и чмокнул юношу в лоб. Но уснуть Хьюи так просто не смог: он ворочался, пытаясь удобно устроиться. Рука болела, и в гипсе было совершено неудобно. Патриот же лежал рядом, смотря на чудо, которое пытается пролезть пальцами туда, куда нет доступа. —Хьюи? —Рука чешется! —Прости, ничем не могу помочь. Герой продолжил наблюдать за потугами юноши, пока тот не сдался и не лёг спокойно. Тогда мужчина протянул таблетки и стакан с водой. Но Патриот забыл, что у Хьюи сейчас работала только одна рука. Парень же не сдавался. Взяв стакан, он наклонился над ладонью героя и захватил губами маленькие пилюли, вызвав у мужчины тихий вздох. —Хьюи, ты такой… добрый, — тихо произнёс Патриот, когда Хьюи уже лёг, а свет был выключен. Вероятно, он надеялся, что парень после тяжёлого дня быстро заснул и не ответил бы, но тот ещё не спал. —Это вряд ли… —Это чистая правда. Я не заслуживаю тебя. Порой даже у Хоумлендера просыпалась внутри совесть. Тоненький голосок, который тот всегда умудрялся подавлять. Ведь люди сами виноваты в своих бедах. Они породили монстра, им с ним и жить. Но Хьюи каждый раз только и делал, что воскрешал этот голос. Хьюи был представителем самого доброго человека на земле, и дело было уже даже не в имени на руке. Нет, юноша был добр к герою, несмотря на то, что видел его злую сторону. Голос раз за разом повторял: «А вдруг, таких людей больше?», «Вдруг, ты просто во всём не разобрался?», «Они все тебя любят… Вдруг, среди них есть такие как Хьюи?». Но практика доказывала, что настроение людей переменчиво. Патриот много раз видел это, смотря на других суперов. Один прокол — и все те, кто кричал, что любили всегда только тебя, уйдут. А Хьюи не ушёл. —В тебе говорит совесть, и я рад, что она у тебя есть. Я верю, что ты больше так не поступишь со мной. Герой ничего не ответил, зная, что порой не способен управлять своими эмоциями. Что будет, если он сорвётся? Хьюи вряд ли перетерпел бы подобное вновь. Парень подвинулся ближе к Патриоту и прижался к нему, заключая мужчину в объятья. Хьюи закрыл глаза, засыпая, а вот Хоумлендер ещё долго думал, прижимая парня к себе.***
Утро наступило, когда Хьюи подскочил от жуткого сна. Он был жутким только оттого, что был когда-то реальным. В этом сне, герой снова ломал парню руку, а в ушах то и дело раздавался противный хруст. Юноша закричал. Патриот попытался взять Хьюи за руку, дабы успокоить, но парень был против. —Не трогай меня! Хоумлендер тут же убрал руку, отпуская юношу, а Хьюи в этот же момент дёрнулся назад. В итоге всё закончилось тем, что парень больно стукнулся головой о спинку кровати и, ойкнув, упал на подушку, держась за ушибленное место. —Цх-х-х… твою мать… Юноша шипел как змея, убирая руку и вытирая выступившие слезы. Не очень хорошо получилось. —Мне, видимо, не стоило отпускать тебя, да? Ты так себя убьёшь, Хьюи. —Я не знаю! Я ударился, у меня болит рука и голова, а ещё я хочу спать! Хьюи продолжил лежать на кровати, шипя от боли, а Патриот тем временем сходил за водой. Приняв принесённое обезболивающее, юноша лег поудобнее. За окном только наступало утро, а солнце лениво выходило из-за горизонта. Невольно парень начал вставать раньше, как и Патриот. Герой же не спешил ложиться. Идти в патруль он отказался ещё вчера и не вышел бы из башни, даже если за окном наступил бы конец света. Правда, в случае последнего он скорее захватит Хьюи и выйдет вместе с ним. —Сколько времени? —Ещё половина шестого. Поспи. —М-м-м… Нет. Мне приснился кошмар, и я не могу спать. Патриот наконец лёг, посмотрев на парня. Утро только началось, а он уже выглядел печальным. Но, несмотря на грустный вид, юноша снова оказался рядом с героем, выпрашивая объятия. Видимо, Хьюи жить без них не мог. —Ты правда этого хочешь? —Стал бы я тогда просить тебя об этом? Джон, ты не монстр. Ты… просто родился таким сильным. Это твой дар, и ты можешь использовать его во благо. Хоумлендер ничего не ответил, покрепче обнимая парня. Как бы он отреагировал на правду? Что бы он подумал тогда? Как бы относился к герою после признания? Юноша решил встать через полчаса. Патриот поддержал его решение, тоже вставая. Но если герой привычно быстро оделся в костюм, то Хьюи пришлось помогать. Мужчина делал это с улыбкой, иногда целуя парня. Просто за то, как он смотрит на героя. За то, как смущённо улыбается и так же смущённо благодарит. Хьюи — лучик света в этом тёмном мире. —Я знаю одно местечко. Хожу туда временами, мне там нравится. К тому же, рядом есть бар, и можно выпить после игры, — Хьюи рассуждал о будущем свидании, проходя по коридору и как ни в чём не бывало держа Патриота за руку здоровой рукой. — Тебе понравится, да и правила не особенно сложные. Здравствуйте, Ваше высочество Королева Мейв! — воскликнул парень, войдя в лифт. Повисло тяжёлое молчание. Мейв ответила тихим «привет» и постаралась проигнорировать жуткий взгляд героя. Она знала, что руку юноше сломал именно Хоумлендер. «Он не способен держать себя в руках даже рядом с соулмейтом», — думала героиня. Нередко у них в отношениях случились размолвки и потасовки. Это было только на начале пути. Тогда Мейв ещё не знала, с кем связалась. Но если героиня была способна выдержать удар Патриота, то вот хрупкий человек — нет. Тогда почему этот юноша улыбается своему тирану? Выяснять это Мейв не хотела. Судьба свела главного Героя со своим фанатиком — наверняка, он выдержит всю силу любви своего соулмейта. Когда девушка вышла, Патриот, казалось, вздохнул спокойно. Манера у него такая: ненавидеть всех тех, с кем Хьюи имел честь заговорить. —Мне всё равно неловко от того, что я не умею чего-то. А алкоголь… он быстро выводится из организма. Можно сказать, что я могу пить сколько угодно, и в итоге утром у меня не будет похмелья, как у некоторых. —Я — всего лишь обычный смертный, куда мне до вас, богов! — в шутку произнёс парень, не замечая, как изменилось лицо Патриота. Если бы можно было ввести аппарат Ви взрослым людям безболезненно, или хотя бы будучи чётко уверенным в том, что человек выживет, герой бы сразу предложил Хьюи стать супером. Он нашёл бы какие угодно доводы, чтобы сделать и парня богом. Но пока эта процедура была небезопасна для хрупких людей, и Патриот рисковать не хотел. Юноша игнорировал все доводы Патриота съесть хотя бы один оладушек и не изменял хлопьям. Правда, теперь выбор был больше. —Медовые шарики или колечки? —А какая разница? —Ты что? Они же разные! Шарики абсолютно круглые, а колечки внутри дырявые, как маленькие пончики! Ты как будто ешь много пончиков сразу! —Тогда возьми колечки. —Но ведь шарики больше, чем колечки, а значит, они должны быть вкуснее, или, по крайней мере, вкуса на один шарик больше, чем на одно колечко! —Тогда возьми шарики. —Нет, Джон… —Тогда возьми оба сразу! Господи, Хьюи, у тебя будто других дел нет, кроме как думать о хлопьях! —Стой, а разве так можно? —Да, можно! В подтверждение своих слов герой высыпал в тарелку и шарики, и колечки, заливая всё молоком. —Ешь давай. А то всё размокнет и станет невкусным. И ты будешь ныть о шариках и колечках снова, фу. Парень улыбнулся, с удовольствием хрустя хлопьями, а Патриот понял, какой же Хьюи ещё ребёнок. Хотя в его жизни и не должно быть проблем глобальнее решения, какие хлопья есть. Когда завтрак был закончен, оказалось, что вещи уже прибыли и были доставлены в апартаменты Патриота. Герой слегка удивился такому пополнению своего гардероба. Вчера казалось, что они не так уж и много заказали. —А теперь ты должен всё это примерить! —Что? Нет! Тут слишком много вещей, Хьюи. —Давай-давай, я посмотрю, что тебе подойдёт для сегодняшнего свидания. У нас же свидание, да? Нужно выглядеть соответствующе. —Мы идём в боулинг. Наверняка в каком-нибудь бедном районе рядом с задрипанным пабом. Хьюи, не говори мне, что там ещё и дресс-код есть. —Ты нарочно обидеть меня хочешь? Задрипанный или не задрипанный… иди переодевайся! После импровизированного показа мод с выбором футболки и джинсов определились. На голову решено было надеть кепку, а решающим элементом одежды стали очки. —Очки? Серьёзно? —Да, серьезно, Супермен носил очки. —И ты думаешь, меня никто не узнает в них? Хьюи, это тупо, — супер недоверчиво фыркнул. —Супермен плохого не посоветует. Его же никто не узнавал! Вот так вот. —Суперме-ен. Это ещё кто такой? Пф-ф. Молодёжь… —Ты и его не знаешь? Как ты вообще рос? — Хьюи не задумывался над своими словами, но, видимо, понял, что ведёт себя как мудак. — Ох, чёрт, прости! Я не хотел тебя обидеть, если что. Вряд ли тебе были интересны комиксы, да и вообще… Герой улыбнулся, погладив парня по голове. —Ничего страшного. Очки, так очки. Пойдём? На выходе из башни герой застыл. Впервые с ним случалось такое, но отчего-то он вспомнил свой первый выход в люди. Неприятно. Хьюи рядом крепче сжал руку Патриота, и тот вздохнул. Нужно быть смелым, нельзя показаться трусом. Да и чего бояться? —Всё в порядке? Джон, ты выглядишь напуганным… —Нет, ничего, прости… Точно. «Броня» Хоумлендера сейчас лежала наверху, а без неё мужчина чувствовал себя почти голым. Кем он сейчас выходил из здания? Обычным человеком? Разве это не ужасно? Набрав в лёгкие побольше воздуха, герой вышел из башни. В глаза ударил яркий свет, вокруг ходили люди, и никто не обращал внимание на Патриота. Никто. Всем будто было плевать что перед ними стоял герой. —Ну, что? Куда летим? —Летим? Ты хотел сказать, идём? —Тц, точно. Я же теперь обычный человек Как я мог забыть? Хьюи улыбнулся, чмокнув героя. Путь решили скоротать на метро. Оказалось, Хоумлендер совершенно не знал, что такое «метро» и куда в нём идти. Приходилось крепко держать мужчину за руку, иначе толпа могла их разъединить. Наконец, когда башня была далеко позади, парочка вышла из-под земли. Но герою пройденное расстояние показалось глупостью. —Это всё? Да я же вижу её отсюда! Мы потратили столько времени, и всё равно она рядом, Хьюи! —Да, вот так и живут обычные люди. Привыкай. —Нет, спасибо… Патриот смотрел на людей, буквально спустившись с небес на землю. Все куда-то спешили, никто на него не смотрел, и единственным, кто знал настоящую личность мужчины, был Хьюи. Интересный эксперимент — почувствовать себя человеком. Герой посмотрел на выключенную неоновую вывеску и подумал, что стоило прийти вечером. Но и днём внутри оказалось ничего так. Мило. Парень был тут не впервые и даже имел любимую дорожку. Внутри царил полумрак, создающий определённую романтическую атмосферу. Кожаные чёрные диванчики, рядом столики. Можно заказать закуску и напитки и просто посидеть, поболтать. —Одной рукой будет играть сложновато, так что у тебя есть все шансы победить! Идём, я покажу, как играть! Герой подошёл ближе, с интересом рассматривая разноцветные шары. Хьюи взял один из них, начиная рассказывать правила и давать советы. Когда юноша говорил о боулинге, его глаза радостно светились. Парню нравилось играть. Патриот подумал, что стоило прийти сюда ещё, когда рука юноши заживёт, и они смогли бы сыграть на равных. Как бы Хью не старался, его шар даже не дополз до кегль, выпав с поля. Но Патриот понял суть и правила игры, когда отпустил шар вперёд. —И-и-и… Да! Смотри, ты сбил одну! Ты — молодец! Когда я учился играть, то в первую игру не сбил ни одной кегли! —Тогда зачем же ты играешь? Что хорошего в проигрыше? —Важна не победа, а сам дух игры! Вот увидишь, тебе понравится. Вскоре герой приноровился, нашёл «свой» шар и элегантно сбивал кегли. Хьюи к середине игры выдохся и играл в половину силы. Всё-таки, стоило выбрать игру с меньшей нагрузкой. Левая рука, пускай и не участвовала, скорее направляла правую руку и шар. Патриот подошёл к парню, садясь напротив и улыбаясь. Игра ему нравилась, нравилось чувствовать себя лучшим, испытывать себя в чём-то новом. Хоумлендер посмотрел на гипс юноши, тыкнув в него пальцем. —Врач сказал, что кость скреплена пластинами и титановыми болтами. —Да, так и есть. Плюс в том, что их не нужно вытаскивать. Ты всё ещё об этом думаешь? Герой поднял немного грустный взгляд на парня, кивая. —Я недавно читал, что… о другом гипсе. Пластиковом. Он будет гораздо удобнее и прочнее, чем этот. И с ним можно находиться в воде. —Хочешь, чтобы я сменил гипс? Звучит интересно. Я не против. На телевизоре показалась реклама с Иезекеилем. Хьюи поднял глаза, не особо вслушиваясь в суть, но уловил, что на выставке Вера, буквально через десять дней, появятся Патриот и Звезда. —Ты и правда там появишься? Патриот закатил очередной шар, победоносно улыбаясь. —Й-ес! Ой… Да я там буду. Меня особо никто не спрашивал. —Стой, то есть, ты не веришь в бога? Хоумлендер задумался и через мгновение отрицательно качнул головой. —Нет, а ты? —Ну… Не то, чтобы я верил, что там, наверху, есть какой-то бородатый мужик в облаках, но… Не может же быть всё просто так? —Хьюи, ты такой… наивный. Мне это даже нравится. Парень насупился, делая глоток белого напитка. Свидание шло как нельзя лучше. Герой заметно расслабился и теперь казался по-настоящему живым. Не было рамок, которые его сдерживали, не было костюма, скрывающего имя, и теперь перед Хьюи стоял обычный человек, который так сильно наслаждался игрой… Футболка и джинсы обтягивали идеальное тело героя, заставляя парня задуматься о том, что Патриот даже без своего костюма идеальный. На него засматривались посетители, но мужчина принадлежал только Хьюи. Юноша улыбнулся. А когда отвёл взгляд, то увидел её. Робин. Она смотрела на парня осуждающе. И года не прошло, а он уже нашёл себе кого-то нового. Хьюи задышал чаще, звуки вокруг будто пропали, а здоровая ладонь сжалась в кулак. —Хьюи? Ты тут? Ты меня слышишь? Герой подошёл к парню, положил руки ему на щеки и заставил отвести взгляд, подняв голову. Мужчина переместил правую руку на затылок, массажируя его большим пальцем и отвлекая юношу от увиденного. Хьюи, казалось, в такие моменты выходил из реальности, и Патриот спешил вернуть его обратно. Но нужно было сделать это мягко и аккуратно, чтобы не напугать. Парень пришёл в себя. Увидев над собой Хоумлендера, Хьюи вздрогнул, но герой попытался его успокоить. —Тихо-тихо… Всё хорошо, я рядом. Снова галлюцинации? Теперь они иные, да? Расскажешь мне? Герой убрал руки и сел рядом с Хьюи, прижимая его к себе. —Да… Раньше я видел кровь… повсюду. Во сне, наяву — там, где был А-Экспресс… А теперь я видел Робин… Она злилась, что я так быстро забыл про неё… Она права, я не должен так поступать с ней… Я… —Хьюи, она мертва. Ей… Ей не поможет твоя любовь. Она наверняка хотела бы, чтобы ты был счастлив, а не оплакивал её всю жизнь. Патриот успел три раза прикусить себе язык, пока думал, как ответить парню помягче. Пришлось выдумывать небылицы про то, что трупы ещё о чем-то думают. Герой считал, что девчонке стало глубоко похуй на всё в тот момент, как А-Экспресс пронёсся сквозь ее башку. Но если сказать подобное юноше, можно ожидать скандала. —Наверное, ты прав… —Пойдем, ты говорил, что тут рядом есть бар. —Но ты же не пьёшь… —Зато пьёшь ты, Хьюи. Идём. А когда твоя рука заживёт, мы устроим настоящий турнир по боулингу! Но выйдя из здания, Хьюи решил поменять планы. —Нельзя бухать посреди дня, Джон! Пойдём в парк. Давай, тут есть небольшой рядом. Прогулка приподняла парню настроение, а Патриот чуть не спалил утку. Благо, никого рядом не было, и кряква не пострадала. За выходку герой получил от Хьюи удар в бок, но пострадала лишь рука парня. —Блять! Из чего твоя кожа? Чёрт! Хьюи тряс здоровой рукой, которую сам же чуть не сломал о Патриота. —А нечего драться! И вообще, это она виновата. Не будет больше лезть к людям. —Джон, они тут все откормленные и одомашненные. К тому же, она не пыталась на тебя напасть. —Всё равно, мне не нравятся утки! А сыр-бор начался из-за того, что нахальная утка подошла к герою требовать еды. Мужчина, как диснеевская принцесса, притягивал к себе живность, и она шла за ним, крякая и требуя внимания. Любой другой человек был бы рад этому, но только не Патриот. Подпалив крякве перо на хвосте, он отправил утку в бегство, победоносно улыбаясь. Главный Герой Америки победил утку, иного исхода и быть не могло. —Может, ты гусей боишься? Они — да, они — твари те ещё… Бегают за тобой толпой и кусаются! А это же уточка, маленькая и безобидная. Фу, Джон, нельзя таким быть. А если бы кто-нибудь увидел твои выкрутасы? —Да понял я, понял! Не будь, как утка! —Нет, так нельзя. Хьюи потянул мужчину прочь от выбранного пути. Патриот не сразу понял, чего от него хочет юноша, но, когда перед ними предстал продавец птичьего корма, то он всё осознал. —Хьюи, нет! —Хьюи, да! Купив корм, парень вновь потянул героя обратно к мосту, под которым до этого и сидели кряквы. Обиженная утка была там же, это было заметно по её подпаленному перу. Заметив Хоумлендера, кряква начала оправдывать свое имя и яростно крякать, бросая герою вызов. —Давай, иди извиняйся. И дай ей корм. —Нет, Хьюи, я не буду этого делать. Извинятся перед птицей! Ты с ума сошёл? —Это ты сума сошёл! Подпалил ей перо! А дальше что? Ты бы ещё шашлык из неё замутил, ей-богу. Давай, иди, пожалуйста. Герою ничего не оставалось, кроме как взять купленный корм и подойти к реке. Не доходя до воды, мужчина присел и открыл упаковку. Все кряквы поспешили спрятаться под мост, но только не она. Золотистое оперение, пронзительный взгляд и, скорее всего, длинный язык. Она наверняка журила Патриота на своём утином языке и материла его последними словами. —Иди сюда, тупая утка, и ешь. Герой обернулся к Хьюи. Поняв, что тот пристально следит за ним, он снова вернулся к утке. —Я тебя ненавижу, — прошипел мужчина, сверкнув красными глазами, но после вздохнул, убрал лазеры и попытался натянуть на лицо улыбку. — Иди сюда, уточка, я принес тебе еду. Да, я знаю, что вам нельзя батон. Конечно, поэтому мы принесли вкусный-вкусный корм. Если ты сейчас же не окажешься на берегу, я сделаю из тебя шашлык. Утка, видимо поняв, что вреда ей не причинят, а может, чтобы показаться самой дерзкой уткой во всем парке, вышла на берег, гордо поняв клюв. В ответ на это Патриот высыпал на неё весь корм и с чистой совестью убежал к Хьюи. Утка проводила героя яростным кряканьем, но Хоумлендер предпочёл её игнорировать. —Вот видишь. Не так уж и сложно это было, правда? —Нет, это было очень сложно, Хьюи. —Я не верил, что она поплывёт к тебе. Животные не идут к плохим людям, ты знал? Герой хотел сказать, что животные тупые, но промолчал. Если Хьюи считает его хорошим, то это хорошо. Вечером пара вернулась к бару. Там уже было много людей, но парня это не смущало. Он заказал себе пива и сел у дальней стены. Патриот же заказал себе стакан простого молока. Для бармена подобный заказ был в новинку, но раз молоко есть, почему бы не налить и его? Юноша, кажется, решил напиться ещё после игры и четко шёл к этой цели. Парень вообще редко пил, но сегодняшний день был особенным, и он обязательно должен закончиться пьянкой. Герой на это смотрел положительно. Ну хочется Хьюи напиться, пусть пьет. Ведь когда парень пьян, он очень милый. —Ты так и не рассказал, откуда ты, Джон. Где учился, с кем встречался, кто твои родители? Ты всегда расспрашиваешь обо мне, но ничего не говоришь о себе. И это я ещё — врун… —Я… Давай мы потом это обсудим, а? Лучше расскажи о… о Робин. Как вы с ней познакомились? Герой ещё не придумал правдивую ложь насчёт своего прошлого. Ему бы хотелось вообще не говорить Хьюи о своей юности. Пускай разговор о Робин и вызывал ревность, но вспомнить о своей, уже бывшей, девушке парень был рад всегда. —Робин… Мы дружили с детства. Она сделала первый шаг, пригласила меня гулять… Я тогда только думал о том, какая она красивая, и… И о тебе думал. Мол, как же я так — пойду с другой девчонкой, а Джона так и не нашел… А оно… оно вот. —Содержательно. Пойдём лучше домой. Напиться ты мог бы и в башне. —Пфф, зануда. Ты-то не пьёшь, потому и такой серьёзный. —А ты, я погляжу, когда выпьешь, сразу весёлым становишься. Что-то незаметно, Хьюи. Юноша завёл разговор о семёрке и о том, как однажды на Хэллоуин он одевался в костюм Патриота. От алкоголя у Хьюи развязался язык. Будучи трезвым, он вряд ли рассказал бы подобное. —Я считал вас с Мейв парой… Ну, знаешь… Казалось, что вы любите друг друга. Герой вздохнул. —Раньше всё действительно так и было. Мы любили и жить друг без друга не могли. Но потом мы расстались. Плохая история. —Понимаю… Но вы ведь расстались как друзья? —Думаю, да. Мы работаем вместе, и… Тебе не следует ревновать. Ты — мой соулмейт, и мне нужен только ты! —Я и не ревную… Хотя, скорее всего, должен. Мы ведь из разных кругов… Чёрт… Ладно, нам, наверное, и правда пора. Патриот только спросить, что юноша имел ввиду под «разными кругами», когда парень встал — или, скорее, попытался. Опираться на больную руку было ошибкой. Рука сразу заболела, и Хьюи пискнул, чуть не упав. Герой тут же оказался рядом, обнимая юношу и не давая ему упасть. —Надо было домой идти. Больше я тебя слушать не буду, Хьюи. —Ну и не надо, Джо-о-он. Тоже мне!.. Ты идеальный. Мог выбрать кого угодно… А выбрал пьющего меня. —Да, я идеальный, и я выбрал тебя. И ты не совсем пьющий. Просто тебе грустно. Хоумлендер вывел парня на улицу. Может, будь он в костюме, то вмиг бы долетел до башни. Но сейчас герой думал о такси. —Педики! — выкрикнул кто-то рядом. Герой повернул голову, смотря на пьяного мужика, ссущего на стену. «Просто охуительно, его нам только не хватало», подумал герой, отходя в сторону. Нужно набрать такси, и в башне будет легко расслабиться. Но голос рядом не унимался. —Валите трахаться в другое место, твари. —Что ты сказал? —Что слышал, глиномес! Патриот рыкнул, вытянулся и хотел было уже сжечь подонка парой шикарных, алых лучей, но Хьюи развернул героя к себе. —Тише, не слушай его. Обычный мудила, что с него взять? —Он обозвал нас… —Ну, не сказать, что он солгал. Не стоит влезать в драку. Ты сильнее и умнее его. Ты лучше, чем он. Забудь о том, что говорит этот мудила, и вызови, наконец, такси. Герою ничего не оставалось, корме как игнорировать оскорбления и отойти от входа подальше. Машина прибыла минут через пять, и, посадив в нее Хьюи, Патриот наконец выдохнул. —Ты не дал мне тебя защитить. —М-м? О чём ты? —Хьюи… он оскорблял тебя и меня… А ты сказал мне просто забить. Это отвратительно. —Я знаю. Но таких, как он, много, и ты не сможешь всех их избить. Хьюи посмотрел в окно, вздыхая. —Что ты имеешь ввиду? —Неважно, сколько лет пройдёт. Всегда будут такие идиоты. Папа говорил забить на это, и всё. В этом вопросе я с ним соглашусь. Патриот не сразу понял, причём здесь отец парня, но потом он вспомнил, как грустно на него смотрел юноша, когда говорил о рейтингах и о том, что герою следует не менять позицию. —Стой. То есть, ты… Сталкивался с подобными людьми? Чёрт, Хьюи когда? —В старшей школе. В целом-то всем плевать, но когда ты слабое звено, то… Придираться будут к любой мелочи. Даже к имени на руке, — Хьюи улыбнулся. — Но ничего страшного! Это было давно. Герой обнял Хьюи, чмокнув его в висок. Не только у Джона бывали проблемы в жизни. А парень всё равно продолжал жить с верой в человечество. И даже собственный соулмейт его обидел. Тошно.***
Когда парочка вышла из такси, Патриот подхватил Хьюи на руки. Юноша обнял ногами торс героя, руками обвил его шею и с удовольствием положил голову на плечо. Хоумлендер не чувствовал тяжести: для него парень был лёгким как перышко. Войдя в лифт, они снова встретились с Мейв. —Ты снова тут. —Прости, что для твоего величества не создали отдельный лифт! Откуда ты его тащишь? —Не твоё собачье дело. —Джон, ты такой злюка… — сонно заявил Хьюи, заставив героев прекратить перепалку. Наконец притащив парня домой, герой положил его на кровать. —Завтра буду чувствовать себя отстойно. —Нужно было закусывать. Так что хреново тебе будет абсолютно справедливо! —Ну и пожалуйста. А я всё равно буду пить. Всегда. Патриот раздел юношу и закутал в одеяло. —Ага, конечно! Будешь ты пить. Размечтался. Хоумлендер лёг рядом, закрывая глаза и напоследок трогая кудри Хьюи. Мужчина думал, как бы найти обидчиков юноши и как бы им отомстить. Но так, чтобы парень не узнал об этом, иначе приятного окажется мало. С позицией терпения герой был не согласен. Он сам обидит кого угодно. И лаборатория наоборот, только сделала его характер твёрже и безжалостнее.***
Утро показалось Хьюи адом. Говорил же себе, что не будет бухать, — и всё равно нажрался. Красавец. Наверняка и Патриоту глупостей наговорил… —Доброе утро! — воскликнул герой, улыбаясь идеальной улыбкой. Вспомни солнышко — вот и лучик… Хоумлендер выглядел как никогда прекрасно, отчего Хьюи вымученно застонал. —Фу, ещё так рано. Я лучше дальше спать буду… —Нет, Хьюи! Вставай, потом отоспишься. Мне нельзя постоянно отлынивать от работы, так что… У меня для тебя сюрприз. Герой заставил юношу встать, помог умыться и, в целом, разбудил его. Через тридцать минут Хьюи выглядел уже не таким сонным. Когда парень вышел из ванной комнаты, перед ним на кровати лежала выбранная героем одежда. Класс, теперь Патриот и шмотки за него выбирает. —Это честно. Вчера ты меня загонял с этим, а теперь моя очередь. Юноша, не протестуя, оделся. Под курткой у Хьюи оказалась кофта, на ногах — тёплые джинсы и кеды с носками с котиками. Зачем парень заимел такие носки, было непонятно, но мужчина хотел, чтобы он их надел. После, герой вывел юношу на крышу, а сам встал на край, вытянув вперёд руки. Город только-только начинал пробуждаться, а солнце и не спешило выглядывать из-за горизонта. На улице оказалось холодновато даже в куртке, но волновало Хьюи не это. Волноваться он стал из-за Патриота. —О, нет! Нет, я боюсь высоты. —Не бойся, я же рядом. Идём, тебе понравится! —Н-нет, Джон… давай в другой раз, а? —Ты мне не доверяешь? Хьюи, ну пожалуйста. Один разок. Парень понимал, что выбора у него нет. Герой приготовил сюрприз, и если юноша откажется, то наверняка разозлит его. Стилвелл уже намекнула, что стоит прекратить выёживаться. —А может, на машине? —Хьюи, мы вчера могли до твоего паба на машине съездить, но тебя потянуло в метро. Давай, теперь моя очередь. Кстати, чуть не забыл… Патриот спрыгнул обратно на крышу и нашёл в лежащем ящике шлем. Похоже, он заранее готовился. Хьюи подошёл ближе и дрожащими руками взял шлем. Такие носят пилоты истребителей, но этот не включал в себя дыхательную маску. Парень ещё раз взглянул на героя и нехотя надел защиту. —Не бойся, всё будет хорошо. Ты веришь мне? —Угу… —Хьюи, врать — нехорошо. Но я докажу, что мне можно верить! Хоумлендер крепко обнял юношу и сделал шаг назад. Хьюи зажмурился, но падения не почувствовал. Наоборот, ничего не поменялось. Парень робко открыл глаза, посмотрев вниз. Он на цыпочках стоял на ногах героя, крепко обнимая его, и парил в воздухе. —А теперь сделай вдох и выдох. Надо немного опуститься, чтобы ты мог нормально дышать. Хорошо? —Угу… Полёт ещё не начался, а юношу уже трясло, как зайца. Ещё бы! Кому вообще придёт в голову устроить Хьюи такое испытание? Правильно, никому, кроме героя. Патриот же, напротив, считал, что подобное должно было их сблизить. Если парень доверит ему свою жизнь один раз и не наткнётся на предательство, то сможет доверять и в дальнейшем. Минув несколько этажей, Хоумлендер взял парня поудобнее на руки и изменил положение. Теперь он не стоял, а привычно летел, прижимая юношу к себе. Правда, лететь приходилось медленно, каждый раз следя за тем, чтобы Хьюи мог дышать. Вот с Мейв проблем не было никогда. Мужчина мог обнять её покрепче и улететь хоть в Париж. Но Хьюи был хрупким организмом, нужно держать его аккуратнее. Юноша донельзя сильно сжимал шею героя. Конечно, тому не было больно или неприятно, это скорее говорило об уровне паники парня. —Всё хорошо, Хьюи. Смотри, как красиво! Хьюи открыл глаза и посмотрел туда, куда указывал Патриот. Да, зрелище и правда незабываемое. Рассвет, просыпающийся город и солнечные лучи, отражающиеся в тысячах окон… Теперь было понятно, почему мужчина любил летать в утренний патруль. —Вау! Ты видишь это каждый день? —Каждый день, когда не занят тобой. Герой был рад, что настроение юноши изменилось. Парень чувствовал сильную хватку, и Хоумлендер надеялся, что он смог расслабиться. Пускай Патриот и сбавил скорость, всего через час он наконец-то приземлился. Делать это приходилось медленно, иначе Хьюи рисковал заработать головную боль. Наконец, когда мужчина спустился и отпустил парня, тот наконец смог осмотреться. —Представляю твоему вниманию… дикий пляж! Сюда никто не ходит. По крайней мере, утром. —Не такой уж он и дикий, как я погляжу. Хьюи указал на огромный пляжный зонтик и столик, на котором стояла пляжная корзинка. —Неправда, всё ещё дикий. Это мой сюрприз. Я хочу позавтракать с тобой на берегу этого пляжа. Герой по натуре своей был романтиком. До заучивания стихов пока не доходило, но удивлять мужчина любил. И, судя по всему, юноша удивился. —Стой, ты что, летал сюда со всем этим? —Не совсем, — герой указал куда-то на стоящую вдалеке машину. — Я попросил это всё сюда привезти. А ещё… та-дам! Патриот открыл корзинку и достал оттуда что-то съедобное. —Я не знал, что ты захочешь на завтрак сегодня, но… Тут у нас бутерброды, клубничные хлопья, фруктовый салат, а из напитков — чай, молоко и йогурт. Похоже, последним надо залить салат. —Твою мать, Джон, это самый романтичный поступок, который для меня когда-либо совершали! —Я старался. Хоумлендер обнял юношу, целуя его в висок. Хьюи не мог поверить, что что-то подобное могло прийти в голову Патриоту. В итоге всё, что притащил мужчина, было съедено. Предварительно, конечно, разделено на двоих. После завтрака юноша окончательно проснулся, как и солнце, которое осветило всё вокруг, и решил пробежаться босиком по воде. —Хьюи, куда ты намылился? У тебя гипс, не забыл? —Я помню, но это же не мешает мне просто пройтись по воде? Давай со мной! Хьюи снял ботинки с носками и закатал джинсы, подходя к морю. Вода холодная, зараза, но оно и понятно — ещё только утро, и она не успела нагреться. Герой последовал примеру парня и тоже направился к воде, сняв ботинки. Следовало взять что-то вроде сменной одежды, но Патриот не предвидел, что они соберутся мочить ноги. —Это самое лучшее утро! Спасибо, Патриот! —Пожалуйста. Я хочу, чтобы для тебя каждое утро было лучшим. Хоумлендер улыбнулся, взяв соулмейта за руку.