«На самом деле я думаю, что одержим демонами. Они проникли в меня, когда я был ребенком». © Деннис Рейдер
То сентябрьское утро выдалось жутко холодным и мало кто-бы мог назвать себя счастливым в ту пору. Впрочем нашелся среди горожан и тот, кто, несмотря на пробирающий до костей ветер, был счастлив настолько, что словами это выразить сложно. Это был никто иной, но Эрик Грейнджер, молодой стоматолог из Оксфордшира, который в данный момент спешил в Мед.Центр Банбури Роуд, что к северу от центра Оксфорда, где прямо сейчас рожала его жена. Он бы очень хотел быть рядом в столь важный момент, но, увы, дела отвлекли его и возможность была упущена. К счастью, он вполне успевал встретить новорожденную малышку на руках матери, а потому, прихватив с собой розовый воздушный шарик с незамысловатой надписью «Happy Birthday» он на всех парах мчал в больницу, не обращая внимания ни на холодный ветер, ни на лужи, ни на других прохожих.***
Тем же временем в Мед.Центр Банбури Роуд происходило столь обыденное для врачей, но столь важное для каждой женщины событие — роды. — Вы только посмотрите, какая красавица! — усмехнулся врач, держа в руках новорожденную девочку. Впрочем, из-за маски на его лице усмешки видно не было, а сама новоявленная мать, Джин Грейнджер, была слишком занята попытками справиться с болью, для того, чтобы хоть как-то отреагировать на замечание врача. — А-а-а-а-а-а-а! — разнеслось по палате, стоило врачу слегка шлепнуть младенца. — Крикунья. — вновь усмехнулся врач, похоже сам себе.***
— Она такая красавица… — тихо прошептала Джин Грейнджер, держа в руках спящую малютку — Вся в тебя. — улыбнулся Эрик легонько проведя пальцем по лбу девочки — Неправда, у неё твои глаза. — в ответ ему улыбнулась жена. — Да? Ну, мне ещё не повезло увидеть глазки нашей красавицы… — Ничего, у нас ещё полно времени… — Джин не отрывала глаз от своей дочурки. — Джин, дорогая… — Что, Эрик? — Так… На счёт имени? Мы решили? — Да, да, мы решили. Я люблю Шекспира. — Отлично. — вновь тепло улыбнулся мужчина. — добро пожаловать в семью, Гермиона.***
— Загадай желание, милая! — воскликнула Джин, держа в руках небольшой тортик со вставленными в него пятью свечами. — Ф-у-у-у-уф! — в ответ на это Гермиона опустошила свои лёгкие, но желанной цели достигла. Свечи погасли. Как вполне можно понять, Гермиона Джин Грейнджер праздновала свой пятый день рождения и, в данный момент, была очень рада, несмотря даже на то, что никто из гостей к ней не пришёл. А дело тут в том, что последние два дня рождения, на которые гости были приглашены, закончились слезами самой девочки после того, как приглашенные дети стали её задирать по поводу её друга, Майка. Поэтому в этот раз чета Грейнджеров, поговорив со своей дочуркой, решили не приглашать никого из соседей. А поскольку ни у Эрика, ни у Джин не было близких родственников, свой пятый день рождения Гермиона встречала исключительно в компании родителей. Ну и Майка конечно. Впрочем, сама девочка этому факту была более чем рада, ведь другие дети такие скучные и неинтересные. А ещё они обзывают Майка, что Гермиона воспринимает как личное оскорбление. — Умница! — похвалила дочь Джин. — Только никому не говори, что загадала, иначе не сбудется. — Да, мамочка! — весело качнула головой девочка, отчего её каштановые непослушные кудри закрыли ей всё лицо и ей пришлось их убирать. — Я пойду играть с Майком! — бодро сказала Гермиона и, не дожидаясь ответа, умчала к себе в комнату. — Конечно, милая. — Всё же, тепло улыбнувшись, ответила ей мама. Гермиона ответа, естественно, не слышала, а потому она помчала в комнату, где сейчас лежал подарок родителей. Добравшись до кровати, а именно на ней он лежал, девочка стала разворачивать праздничную упаковку, чтобы вскоре достать оттуда книжку. «Приключения Алисы в Стране Чудес» значилось на ней, а чуть ниже — «Льюис Кэрролл» — И-и-и-и-и! — запищала девочка. Именно об этой книжке она мечтала последний месяц и сейчас, получив её, была крайне рада. — Майк! Смотри! — сказала она, повернув книгу лицевой стороной от себя. Ожидаемо, никакого ответа не последовало, ведь в комнате не было никого, кроме неё самой. Впрочем, этот факт, кажется, ничуть не смутил девочку и она бодро затараторила, рассказывая загадочному Майку, о чём же эта книжка. Спустя минуты две, девочка выдохлась, замолчала, после чего открыла доселе прижатую к груди книгу и стала её читать.***
Гермиона сидела на земле и со страхом смотрела на собственные руки, которые сейчас покрывала бордовая кровь. У девочки кружилась голова и она была совершенно дезориентирована. — Как забавно… — услышала она тихий шепот. — Что? — спросила она в пустоту, но даже не услышала собственного голоса. Уши будто заложило ватой. — Забавно… — Шёпот она, тем не менее, слышала отчетливо. Гермиона потерла глаза окровавленными руками и картинка мира вернула свою четкость. Прямо перед ней лежал соседский кот Мистер Фабблз со вспоротым животом, а рядом с ним — нож, покрасневший от крови. Юная Грейнджер пыталась понять, что только что произошло, но нить воспоминаний настойчиво ускользала от неё. Всё что она помнила, это голос Майка, который с каждым биением сердца повторял — режь, режь, режь, режь. К девочке вдруг пришло осознание того, что находится перед ней. Вместе с тем к горлу подступил ком и девочка не смогла удержаться от того, чтобы выплюнуть весь свой завтрак прямо на мёртвого кота. — Мама… — прошептала она, а на глазах стали наворачиваться слёзы. Девочка начала трястись всем телом, руки её беспощадно дрожали, и, тем не менее, Гермиона, сама не понимая зачем, потянулась к ножу и взяла его в руки, после чего вдруг прижала в груди, будто боясь потерять. — Гермиона, — услышала девочка голос матери будто сквозь воду. — Ты не слышал… Боже!***
Часы мерно отбивали секунду за секундой, вися на кремового цвета стене. Рядом с ними находилась верхушка книжного шкафа, уходящего вниз. Такими шкафами было заставлено всё помещение и все они были заполнены разного рода книгами. Тихое тиканье часов и запах старых книг создавали довольно спокойную атмосферу. Гермиона Грейнджер сидела на высоком стуле и весело болтала ножками. Напротив неё, за столом, сидел средних лет мужчина в больших квадратных очках. — Гермиона, — начал мужчина, положив перед девочкой листок бумаги и карандаш. — Я хочу, чтобы ты нарисовала мне человека, дом и дерево, ладно? — спокойным голосом спросил мужчина. — Ладно. — легко кивнула юная Грейнджер. В конце концов, рисовать она любила, а по пути сюда она представляла куда как более страшные действия. На то, чтобы нарисовать прошенное у девочки ушло минут десять. Ещё раз оглядев результат критическим взглядом, она кивнула сама себе, после чего обратилась к мужчине. — Всё! — бодрым голосом сказала Гермиона. — Ты очень красиво рисуешь. — с улыбкой сказал мужчина, беря в руки рисунок. — А теперь мы поговорим о том, что ты нарисовала, хорошо? — Угу… — чуть более опасливо согласилась Грейнджер. — Здесь ты нарисовала девочку, верно? — поинтересовался мужчина, указав пальцем не аккуратный, но всё же детский рисунок. — Ага. — кивнула девочка. — А как её зовут? — вновь задал вопрос мужчина. — Гермиона! — весело отозвалась Грейнджер. — Хорошо, а что она любит делать? — продолжал мужчина, кажется совсем не обратив внимания на то, что имена девочки на рисунке и девочки перед ней схожи. — Ей нравится рисовать и читать, вот. — объяснила Гермиона. — Понятно… А у неё есть друзья? — мужчина поправил сползшие на нос очки. — Не-а! — Хм, а почему у неё нет друзей? — Потому что все вокруг очень скучные и неинтересные. — Ага, я тебя понял. А какая она из себя? — продолжал спокойным голосом спрашивать мужчина. — Я не понимаю. — честно ответила Гермиона сморщив носик. — Ну, какие у неё хорошие качества? — А! — Радостно воскликнула Грейнджер, поняв вопрос. — Ну, она сильная, и умная и у неё всё-всё получается, да! — Ага… — протянул мужчина. — Я тебя понял… А вот этот дом, кто в нём живёт? — Я, мама, папа и Майк. — Майк это твой брат? — заинтересовался деталью мужчина — Нет, это мой друг. — пожала плечами Гермиона. — Да? Тогда зачем ему жить с вами? У него же есть свой дом. — Нет, нету. — То есть как? Должен же он где-то жить? — Нет, он появляется только чтобы поговорить со мной, а потом его просто нигде нету. — Интересно. А что твои родители думают о Майке? — Они говорят, что он ненастоящий! — Гермиона скрестила руки на груди, а на лице её отразилась вселенская обида. — Но как он может быть ненастоящим, если я его вижу? — То есть, его видишь только ты? — мужчина выглядел слегка обеспокоенным. — Угу. — вновь кивнула Гермиона. — А ты слышишь у себя в голове, как он разговаривает? — Иногда, но обычно когда я с ним говорю, он молчит. — Я тебя понял. А он тебя когда-нибудь касался? — обеспокоенность на лице мужчины возросла. — Иногда он касается моей руки, но очень редко, только если хочет поговорить, а что? — Пока что ничего… Скажи мне, Гермиона, а…***
Гермиона сидела уже на другом высоком стуле и самозабвенно облизывала полученный от Мистера Игла леденец. Рядом с ней сидели её родители, а напротив них тот самый Мистер Игл. — Мы поговорили всего один сеанс… — довольно тихо начал мужчина. — Потому я не могу быть уверен, но у меня есть подозрение, что у Гермионы может быть психоз. — Боже! — Миссис Грейнджер прикрыла руками рот. — Я бы порекомендовал обратиться к психиатру, — тем временем продолжил мужчина — чтобы он хотя бы недельку понаблюдал за Гермионой и сказал вам наверняка. А может это что-то намного серьёзнее и Гермионе придётся ехать в больницу. Сейчас я не могу сказать наверняка. — То есть, вы советуете обратиться к психиатру? — уточнил Эрик. — Он поможет? — Должен помочь. — кивнул Мистер Игл. — И ещё… Я бы не обратил на это внимание, но ввиду возможно диагноза, я всё-же скажу — у Гермионы наблюдаются нарциссические наклонности и если у неё действительно психоз, они могут перерасти в серьезную личностную дисфункцию, поэтому обратите внимание на то, что делает ваша дочь и, если заметите за ней регулярные приступы самовосхваления, также обратитесь либо к психиатру, либо позвоните мне. — Хорошо. — Серьёзно кивнул Эрик. — Что-то ещё? — Нет, я думаю на сегодня это всё. Если решите продолжить наши с Гермионой встречи, мой номер у вас есть. — Да, спасибо. — Эрик пожал руку Мистеру Иглу***
— Мама, мама, мама… — Шептала Гермиона сама того не осознавая. Сердце её билось в совершенно безумном ритме. Девочка стояла прислонившись к стене и пыталась отдышаться от продолжительного бега. Чуть успокоившись, она выглянула за угол, и убедилась в том, что всё произошло в действительности. Прямо перед ней, метрах в пяти лежала её мама, точнее половина её мамы. Где была нижняя часть женщины, Гермиона не знала, впрочем её это и не особо сейчас волновало. Куда больше волнений приносило огромное волосатое существо, ростом более трёх метров, которое склонилось над телом Джин Грейнджер и рвало от него кусок за куском, вытаскивало кишки и заталкивало их в свою волкоподобную пасть. Девочка не смогла удержаться от того, чтобы всхлипнуть, наблюдая за всем этим. В этот же момент, существо вскинуло голову на звук и уставилось прямо на Гермиону. — Беги… Гермиона замерла, не в силах сделать и шаг. — Беги. Существо оторвалось от изуродованного трупа женщины и сделало шаг по направлению к Гермионе. — Беги! Гермиона стояла и наблюдала, как существо медленно приближается к ней. Вдруг она почувствовала, что кто-то толкнул её. — Гермиона, беги! — услышала она голос отца. Подняв взгляд, девушка увидела отца, который стоял к ней спиной расставив руки и загораживал её собой. Чудище тем временем ускорилось и в кратчайшие сроки сократило дистанцию. После этого оно взмахнула своей лапой и голова Эрика Грейнджера отделилась от его тела, которое тут же рухнуло будто марионетка, у которой отрезали нити. — А-а-а-а-а-а-а! — закричала Гермиона и выставила перед собой руки. В следующий момент всё вспыхнуло и девушка почувствовала боль.***
Гермиона медленно открыла глаза и почувствовала как больно по ним ударил яркий свет. Всё было размытым, но спустя пару секунд картинка вновь стала чёткой. Девушка огляделась и поняла, что сидит прислонившись к стене. Она вдруг почувствовала как же сильно жжёт её лицо и едва не закричала, но прикусила себя за язык, боясь что монстр будет где-то рядом. Спустя несколько секунд в гостиную дома Грейнджеров, а именно в этой комнате находилась девочка, вошёл высокий мужчина в странном плаще. Он тут же заметил, что Гермиона смотрит на него и указал рукой в её направлении. Дальше всё погасло.***
Гермиона вновь открыла глаза и над этот раз перед её взором оказался белоснежно белый, слегка потрескавшийся потолок. Девушка попыталась аккуратно приподняться на локтях, но тут же упала обратно, почувствовав боль в руках. Гермиона подняла эти самые руки на уровень глаз и стала их рассматривать. Оказалось что они, по непонятной причине, были забинтованы. — Очнулась! — раздалось откуда-то слева, куда Гермиона тут же повернула голову. Там оказалась дверь, в которой стояла молодая девушка, одетая в белый халат. Увы, рассмотреть что-то ещё не получилось, потому как девушка тут же скрылась за дверями. Но не успела Гермиона сделать что-либо ещё, как девушка вернулась, а вместе с ней пришёл низкий седой мужчина, которому на вид можно было дать лет этак шестьдесят. Девушка поспешила покинуть помещение. — Мисс! — улыбнулся мужчина. — Я очень рад что вы очнулись! Как вы себя чувствуете? — поинтересовался он. — Руки болят… — отозвалась Гермиона. — И глаза… — добавила она спустя секунду, прислушавшись к своим чувствам. — и голова. — Да уж… — вздохнул врач, а в том, что именно это его профессия сомневаться не приходилось. — Впрочем, ничего удивительного. При таких обстоятельствах, хорошо что вы вообще выжили. — Мама! Папа! — воскликнула вдруг Гермиона и, игнорируя боль, вскочила, приняв сидячее положение. — Что с ними?! — Мисс… — вздохнул врач. — Мне очень жаль, что именно я вам говорю эту новость, но, боюсь, их больше нет с нами. — Нет! — крикнула девушка. — Что с ними?! Что случилось?! — попытавшись вспомнить события прошлой (впрочем, прошлой ли?) ночи, девушка потерпела неудачу. Ей запомнилась только яркая вспышка, а дальше — пустота. — Насколько мне известно, — медленно начал мужчина. — у вас дома взорвался баллон с газом. Ваши родители погибли, а вы получили серьёзные травмы. — Травмы? — тихо и будто неосознанно повторила Гермиона. — Ах, вы же не видите. — вдруг что-о понял врач, если судить по его голосу. — Секунду, я сейчас вернусь. Мужчина вышел из палаты, оставив Гермиону наедине с собственными мыслями. Неужели это правда? Неужели её родители погибли? Этого попросту не может быть! Родители не могли оставить её! Они бы этого точно не сделали! Да! Наверняка это всё глупый, дурацкий сон! Вот сейчас она проснётся, протрёт глазки и пойдёт на кухню, где мама приготовит ей вкусный завтрак. Она поест и пойдёт в школу. Всё будет как раньше. Обязательно будет. В палату вернулся врач, держа в руке небольшой округлый предмет. — Вот, Мисс, посмотрите. — протянул он его Гермионе. Это оказалось зеркало. Едва согнув пальцы на предмете, Грейнджер взяла его в руки и поднесла к лицу, став рассматривать себя. Поглядев в него буквально секунду, девочка едва не уронила зеркало, ведь отражение в нём было совсем непривычное. Первым, что бросалось в глаза были бинты, которые плотно окутывали её голову по самый лоб, оставляя открытым только то, что ниже его, то есть лицо, которое точно так же потерпело изменения. На нём было полно мелких порезов и жёлто-голубых пятен, но особенно в глаза бросалась глубокая рваная рана у левого глаза. Она начиналась на щеке и шла вверх, к самому глазу, преодолев который, она разделялась на две полосы, которые разрезали её бровь и уходили куда-то вверх, за повязки. — Боже… — вырвалось из уст девочки. Или не сон… Совсем не сон…