«Весь мир провонял, кругом одно дерьмо. Единственный ответ на зло — это зло. Люди ничего другого не понимают. Только зло. Сожги человеку сарай — это он поймет. Отрави его собаку. Убей его.» ©Джеймс Дуглас Лэтам
Следующие несколько дней пронеслись для Гермионы целым калейдоскопом событий, заставляя её даже растеряться от происходящего. Первым особенно важным в этой череде событий стал момент, когда ей наконец сняли повязки и девочка смогла рассмотреть, как выглядит под ними. Зрелище это было, откровенно говоря, не для слабонервных. Конечно, будь она взрослой, всё это воспринималось бы легче, но любой здравомыслящий человек узрев Гермиону, маленькую девятилетнюю девочку в её состоянии, с трудом сдержит шокированный вздох. И изуродованное лицо это ещё самое малое из всей картины. Первым, что особенно бросалось в глаза, это голова девочки, ведь она сейчас не абсолютно не носила никаких волос. Проще говоря, Гермиона была лысой, а саму голову покрывали небольшие пятнышки ожогов. Далее нельзя было не заметить её ладоней, которые также, по самые запястья, были покрыты ожогами. Кроме всего прочего, всё тело девочки было исполосовано мелкими и не очень порезами, ушибами и синяками. К счастью, всё это было скрыто под одеждой, хотя этот факт не слишком прибавлял настроения самой девочке. Глядя на себя в зеркало, девушка с трудом могла сдерживать подступающие к глазам слёзы, а постоянно ноющие ожоги лишь подтверждали, что всё это не сон, что всё это реальность. Вторым серьезным моментом для девочки стало осознание произошедшего. Как бы она не пыталась вспомнить что произошло в тот злосчастный миг, всё что возникало перед глазами, это яркая вспышка и более ничего. Тем не менее, оснований не верить врачу, который принес столь грустные новости о смерти родителей у девочки не было, а потому плакала она много. Одной мысли о том, что мама больше её никогда не обнимет, а папа не погладит по голове заставляли девочку кричать в подушку, давясь горькими слезами. И всё же, детский ум не позволял девочке увидеть всю плачевность ситуации, в которой она оказалась. В этом ей помогла уже немолодая женщина, пришедшая к Гермионе в один из вечеров. Беседа с этой женщиной стала как-раз третьим важным моментом во всей той куче событий, пролетевшей перед девочкой. Женщина представилась как Миссис О’Брайан, социальный работник (Гермиона не совсем понимала, что это значит, но женщина была к ней мила и говорила мягким, успокаивающим голосом, а потому девочка быстро прониклась симпатией к ней). Миссис О’Брайан потом долго говорила с Гермионой и задавала ей много вопросов на разные темы, начиная с того, с кем девочка жила, заканчивая вопросами о близких родственниках. Поскольку Грейнджер понравилась эта женщина, она на всё отвечала честно, в меру своих знаний. Её звали Гермиона Грейнджер, папу Эрик, а маму — Джин. Она жила только с ними, ни братьев и сестёр, ни бабушек с дедушками. Тёти и дяди к ним никогда не приезжали и имён их Гермиона не знала. Женщина задавала ещё много вопросов, а потом поблагодарила умницу-Гермиону за её честность, дала в качестве награды мятную конфету и, попрощавшись, ушла. Далее дни медленно сменяли дни, повязки сменяли друг друга, но раны болели всё также. Гермиона ещё несколько раз поговорила с врачом, который сообщил ей о случившемся. Он оказался вполне весёлым мужчиной, который подбадривал девочку в столь тяжелый для неё час. И вот, наконец, в один из таких же монотонных дней, полных печали из-за погибших родителей, в больницу, где лежала Гермиона вновь наведалась Миссис О’Брайан. В тот день девочка сидела на своей кровати и читала какую-то книжку из больничной библиотеки, когда в дверь тихо постучались. Гермиона вскинула голову и уже было собралась сказать «войдите», но дверь открылась и без её приглашения. — Здравствуй, милая. — с улыбкой на лице поздоровалась женщина. — Здравствуйте! — улыбнулась в ответ Гермиона. Всё же, в прошлый раз они вполне неплохо поболтали, а, в итоге, девочка ещё и конфету получила, потому очередную встречу сосуальным, или как там, работником она восприняла положительно. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась женщина. — Ручки ещё болят, но Мисс Фогарти даёт мне крем, а он холодный и когда она его мажет, они перестают болеть. А ещё Мисс Фогарти даёт мне таблетки, чтобы голова не болела, но они не очень помогают, потому что голова всё равно болит, но я уже привыкла. — быстро защебетала Гермиона, делясь своим опытом нахождения в больнице. — Это очень хорошо. — кивнула женщина, после чего подошла к кровати Гермионы и присела на её край. — Гермиона, я хочу тебе кое-что рассказать. — голос Миссис О’Брайан был слегка тревожным, но Грейнджер этого, похоже, не заметила. — Что? — невинно спросила девочка. — Мы искали твоих родственников… — начала она. — Но, к сожалению, нам не удалось никого найти. — И что? — Гермиона не совсем понимала, чего от неё хочет эта женщина, а потому забавно и по детски сморщила носик. — Боюсь, когда тебя выпишут из больницы, тебе придется переехать в детский дом… — сказала женщина и замолчала, видимо ожидая реакции от Гермионы. И она последовала. — А что это такое?***
На то, чтобы раны затянулись, а ушибы сошли у Гермионы ушло ещё три недели. После этого к ней вновь пришла Миссис О’Брайан, сказав, что увезёт её в новый дом, чему Гермиона была очень рада. Всё таки она была ребёнком и больничная монотонность на пару с пресной едой ей уже порядком поднадоели. — Ура! — сказала тогда Гермиона и в приподнятом настроении пошла за женщиной. Новым домом оказалось крупное трехэтажное здание в викторианском стиле. — Познакомься, Гермиона, это Миссис Бишоп. — сказала Миссис О’Брайан указывая на пожилых лет женщину в строгой одежде. — Она здесь главная и будет присматривать за тобой. — Ладно. — легко кивнула Гермиона. Может быть она и выглядит слегка грозно, но она же главная, а главные не могут быть плохими. — Приятно с тобой познакомиться, Гермиона. — улыбнулась Миссис Бишоп. — сядь в кресло и подожди меня, ладно? Я провожу Миссис О’Брайан. — Угу. — кивнула Гермиона. — Умница.***
Миссис Бишоп вернулась буквально спустя минут пять, после чего сообщила Гермионе, что проводит её в комнату. Пройдя по нескольким коридорам Миссис Бишоп и Гермиона остановились у одной из дверей. — Вот, — сказала женщина. — Ты будешь здесь. Заходи, познакомься с девочками. Твои вещи приедут чуть позже. — Ладно. — пожала плечами Гермиона и потянула ручку двери вниз, после чего вошла в комнату. Помещение в котором девочка оказалась было довольно просторным. Однотонные светлые обои казалось, визуально, увеличивали комнату. Свет же из большого окна освещал всё помещение. В каждом из четырех углов комнаты стояла кровать, а рядом с ней — небольшая тумбочка. На кровати, которая стояла в левом дальнем углу сидело три девочки на вид которым было лет по четырнадцать-пятнадцать и что-то делали. Гермиона, увы, не видела что именно, но это и не важно, потому как услышав открывающуюся дверь все трое повернулись и стали смотреть на Грейнджер. — Фу-у! — вдруг отозвалась одна из них, высокая и рыжая, от чего Гермиона слегка дёрнулась. Всё же своей внешности она слегка стыдилась. — Бетти, тихо! — зашипела другая девочка блондинка. — Привет, — обратилась она к Грейнджер. — ты новенькая? В ответ на это Гермиона скромно кивнула. Она не привыкла находиться в компании таких взрослых девочек, а потому не была уверена, как себя вести. — А как тебя зовут? — вновь спросила блондинка. — Г-гермиона… — смотря в пол ответила юная Грейнджер. — Рада познакомится! — отозвалась блондинка. — А меня — Элизабет, но можешь звать меня просто Элли. А вот это — девушка указала рукой на рыжую, которая пару секунд назад выразила своё омерзение. — Беатрис. А вот — ока указала на доселе молчавшую брюнетку. — Энн. Мы будем твоими соседками, располагайся. Вон та кровать свободна. — она ткнула пальцем в кровать, стоящую в левом ближнем углу. — Л-ладно… — Гермиона всё ещё чувствовала себя слегка неловко.***
После знакомства оказалось, что девочки вполне дружные. Беатрис извинилась за свою реакцию и сказала, что ей очень стыдно. Гермиона же, в свою очередь, простила её, а потом, по просьбе Энн рассказала, что с ней случилось и почему она так выглядит. Девочки ей посочувствовали и поделились своими историями, которые тоже были не слишком радостные. Родителей Элизабет убили грабители, от Энн попросту отказались ещё младенцем оставив её на пороге этого приюта, а Беатрис забрали социальные службы у родителей алкоголиков, которые свою дочь избивали. Поделившись друг с дружкой своими историями, девочки стали рассказывать Гермионе как здесь всё устроено. Из их слов Грейнджер удалось узнать, что Миссис Бишоп хоть и складывает о себе довольно положительное первое впечатление, на самом деле тётка очень строгая и любящая порядок, а за любое непослушание вполне можно получить по пятой точке, а то и вовсе загреметь в угол, на колени. Поэтому с Миссис Бишоп следует быть предельно осторожным, выбирать слова при общении с ней и строго следовать дневному распорядку. Оный здесь был, кстати, тоже довольно суровый. Большую часть дня девочки занимались либо учебой, делая перерывы на еду, либо самоделием и лишь вечером можно было заняться чем-то для себя, почитать например, или поиграть с другими девочками. Отбой был довольно рано, всего в девять часов, что очень не понравилось Гермионе, она, всё же, привыкла ложиться поздно, занимая весь свои вечер чтением разных книжек. Кстати, сейчас был именно тот момент, когда девочки могли спокойно отдохнуть, поэтому Элли, Бетти и Эн собрались у себя комнате, чтобы поиграть в карты. Вообще, азартные игры, как удалось выяснить Гермионе, пусть она и не знала, что значит «азартные», в приюте запрещены, но если никто не видит, то можно. Также Грейнджер узнала, что она заняла кровать некой Лиз, которой месяц назад исполнилось восемнадцать, и она, соответственно, покинула приют. Девочки понравились Гермионе и она бы продолжила с ними болтать, но их прервал тихий звон колокольчиков. — Ой! Что это? — спросила Гермиона у своих соседок по комнате. — Ужин. — ответила Энн. — Пошли, лучше не опаздывать. Итак, девочки вчетвером пошли ужинать. Прием пищи происходил в большом помещении, где стоял огромный стол, за которым собралось около тридцати девочек разного возраста, и тем не менее, несколько стульев пустовало. Соседки Гермионы сели на три свободные места у края стола, самой же Грейнджер там места уже не было, потому ей пришлось искать другой стул. Ужин был не слишком вкусный, но всяко лучше, чем больничная еда. Сев за стол Гермиона не могла не заметить пристального внимания к своей персоне, и оно было явно вызвано не тем, что она новенькая. То и дело краем уха она слышала перешептывания и фразы вроде — «Ты видела», «совсем лысая», «уродка». От такого внимания Гермионе хотелось плакать, но она упорно сопротивлялась этим порывам. — Эй, это моё место. — услышала он голос за спиной. — Ч-что? — тихо отозвалась Гермиона повернувшись на голос. Там стояла невысокая блондинка, с почти белоснежно белыми волосами, которой на вид можно было дать лет шестнадцать. — Что слышала, уродина. — резко ответила она схватившись за спинку стула. — Я-я не… — Вставай, сучка. — девушка похоже была серьёзно настроена. Гермиона огляделась и поняла, что в комнате нет никого из взрослых, в все девочки сидящие за столом сейчас смотрят на их перепалку. — Может ты ещё и глухая? — спросила девушка. — Вставай, пока не въебала. — она положила руку на плечо Гермионы и сильно её сжала, так, что девочка даже вскрикнула. — А я не хочу марать руки об уродку вроде тебя. — П-пусти… — тихо пропищала Гермиона. — Может мне ещё и извиниться, Мисс Дырявое Личико? — усмехнулась девушка. — Давай вставай, иначе получишь. — Я-я… — Что «т-т-ты»? Родителям пожалуешься? Ой! — Девушка наигранно прикрыла рот руками. — Ты же им не нужна. — М-мои… — Ха, будь я на их месте, я бы тоже отказалась от такой уродины! — Я-я не… — Задолбала. — вдруг рыкнула девушка и вновь положив руку на спинку стула потянула его на себя, отчего Гермиона упала. — Тебе повезло что я сегодня добрая.Ещё раз сядешь на мой место — получишь по серьёзному. — сказала девушка и пнула лежащую Гермиону. Девочка не смогла выдержать такого. Насмешки над ней, над её родителями, пинок, всё это слилось в одно и Гермиона банально заплакала. После этого она поднялась и побежала к себе в комнату, где зарылась лицом подушку и продолжала лить слезы. — Почему?! — в подушку закричала она. — Почему… — раздалось в её голове. — За что?! — За что… — эхом повторил голос. — Майк… — слегка успокоилась Гермиона услышав знакомый голос. — За что она так со мной? Неужели она не понимает, как мне больно. — Не понимает, как больно… Не понимает… — Ты так думаешь? Но ты слышал что она говорила? Будто она лучше меня. — Лучше… Лучше… — Но это ведь не так? — Не так… Не так… — Да! — вдруг воскликнула Гермиона, после чего стала вытирать слёзы. — Она просто глупая и не понимает. Я ей покажу, что чувствую и тогда она обязательно поймёт! Только нужно подготовиться. — Готовиться… Готовиться…***
Вскоре вернулись соседки Гермионы и поделись с ней информацией. Во-первых, они сказали, что за девушка это была. Звали её Жаклин и она была кем-то вроде элиты в этом детском доме. По какой-то причине Миссис Бишоп относилась к ней исключительно с теплотой, запросто прощая любые выходки, либо же вовсе не обращая на них внимания. В свою очередь Жаклин этим нагло пользовалась, терроризируя других обитательниц приюта. Что самое плохое, никому не пожалуешься, ведь из других работников здесь почти никого нет, а даже те, что работают, беспрекословно слушаются Миссис Бишоп и делают так, как она скажет. Сама же Жаклин, когда дело доходит до бесед с социальными работниками или учителями, ведёт себя как настоящая пай-девочка и никто не пытается разрушить этот образ, так как знают, что взрослые уйдут, наступит ночь и они останутся один на один с Жаклин. Второй важной новостью был тот факт, что Жаклин пожаловалась Миссис Бишоп, якобы это Гермиона на неё напала и попыталась отобрать её еду. Естественно, никто из девочек не рискнул вставить слово в поперёк. Поэтому Гермиона может в скором времени ждать приглашения в кабинет Миссис Бишоп. Далее девочки продолжили рассказ о Жаклин и о том, что она делает с новенькими, а также почему не стоит с ней ссориться. Но примерно спустя пару минут с начала рассказа в дверь постучались. Услышав лаконичное «войдите» дверь приоткрылась и в комнату проснулась конопатое личико девочки с завязанными в хвостики тёмно-рыжими волосами. — Главная послала за новенькой. — сообщила она. — Удачи. — подбодрила свою новую соседку Энн. — Наконец. — раздражённо отозвалась посланница, когда Гермиона вышла. — Скорее, у меня ещё дела. Такими были единственные слова девочки с косичками, после чего она повела Гермиону по мрачным от вечернего полумрака коридорам. Гермионе бы впору беспокоиться о предстоящем разговоре, но её мысли были заняты совсем другим. Ей нужно было помочь глупой Жаклин понять что она, Гермиона Джин Грейнджер, чувствует. И у девочки уже была идея, которую она позаимствовала из какого-то фильма. Осталось только найти нужные вещи. Спустя всего минуту они подошли к одной из дверей и проводница остановилась. — Вот. Пришли. — сухо бросила она. — Дорогу обратно сама найдёшь. — и ушла. — Ладно… — как-то тоскливо, будто совсем не об этом думая ответила Гермиона и постучала в дверь. — Войдите. — приглушённо послышалось из-за неё. Собственно, Гермиона это и сделала, нажав на ручку и войдя в кабинет Миссис Бишоп. Женщина сидела за столом и задумчиво смотрела на дверь. — А, Гермиона, проходи. — сказала она, жесток указав на стул, стоящий напротив неё. Второй раз просить не пришлось и Гермиона уселась на не слишком удобный стул. Девочка слегка сморщила носик, увидев, что сама Миссис Бишоп сидит в мягком и наверняка удобном кресле. — Гермиона, милая. — каким-то настолько приторно сладким голосом заговорила женщина, что насторожилась даже Гермиона, а она ведь всего лишь ребёнок. — Я хочу поговорить о том, что сегодня произошло в столовой. Расскажешь мне? И Гермиона, по наивности своей детской, кивнула головой и стала рассказывать всё, как она запомнила. О том, как Жаклин обзывала её и о том, как ударила. Миссис Бишоп всё спокойно выслушала, после чего заговорила. — Гермиона, я понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебя отругали, но у нас в приюте не принято врать. — Но я не вру! — искренне обиделась Гермиона. — Всё так и было! — Гермиона, не ври мне. — голос женщины стал строже и в нём прослушивалась раздржённость. — Но я говорю правду! Она сказала, что я уродка, и что… — Гермиона Джин Грейнджер, я не потерплю лжи в этом доме. — теперь голос Миссис Бишоп был совсем холодным. — Н-но… — а вот голос Гермионы откровенно дрогнул. — Я так понимаю, юная леди, вы не собираетесь говорите мне правду. — Миссис Бишоп посмотрела в прямо в глаза Гермионе, отчего у последней пробежались мурашки по спине. — Идите в свою комнату, Мисс Грейнджер, а завтра утром мы поговорим о вашем поведении. — Л-ладно… — Гермиона была растеряна. Конечно соседки ей говорили, что Миссис Бишоп женщина не из самых приятных, но такая резкая смена тона разговора показалась девочке совсем уж странной. Грейнджер встала со стула и медленно побрела к двери. Дойдя до неё Гермиона обернулась и увидела, что в губах у директрисы приюта была подожжённая сигарета и она как раз бросала зажигалку в выдвижной ящик своего стола. — В комнату, живо! — прошипела Миссис Бишоп не вынимая сигареты из губ. — Д-да… — покорно кивнула Гермиона и вышла в коридор. Там было совсем уж темно и лишь в дальнем конце горела лампочка. Юная Грейнджер никогда особо не боялась темноты, но идти по такому коридору было действительно жутко. И всё же, она пошла, ведь мысли её сейчас были заняты совсем не этим, а тем, что же делать с Жаклин. Дойдя до конца коридора Гермиона увидела немолодую уже женщину, которая мыла пол. Точно! — радостно подумала Грейнджер. План начал обрастать деталями. — Здравствуйте. — вежливо поздоровалась Гермиона, но женщина похоже не ожидала что здесь кто-то будет и дёрнулась. — Ой, Божечки! — выдохнула она. — Девочка, как же ты меня напугала. — Извините. — Гермиона была искренна. Всё же пугать невинную женщину в её не слишком детальный, очень детский, но всё же план не входило. — Меня зовут Гермиона, а вас? — вежливо представилась девочка. — Ох, деточка, можешь звать меня Мэгг. А ты разве не должна быть в комнате? Уже довольно поздно. — Я просто говорила с Мисс Бишоп. А вы здесь давно работаете? — Гермиона быстро сменила тему. Не хватало ещё, чтобы женщина отправила её в комнату. Это бы совершенно испортило весь план. — Ох, уже лет десять… А почему ты спрашиваешь? — женщина приподняла одну бровь. — Просто я здесь новенькая и хотела, чтобы кто-то рассказал мне об этом месте… — Гермиона состроила максимально невинное личико на которое только была способна. — А почему не спросишь у других девочек? — Я им не очень нравлюсь, они говорят, что я уродина. — на этот раз пришлось составить грустную мордашку. Впрочем, это было отчасти правдой, её явно считали уродиной. И даже соседки, которые проявили дружелюбие наверняка тоже считают так же. Всё люди такие — гадкие и противные, просто у некоторых получается это скрывать. — Ох, бедняжка… — женщина огляделась. — Ладно, слушай, только никому не говори, что я тебя задержала. Таким образом следующие пол часа Гермиона провела за беседой с этой женщиной. Девочка постоянно её о чём-то спрашивала, а она охотно отвечала. Вопросы о приюте довольно быстро кончились, а прекращать разговор было ещё слишком рано, потому Гермиона стала задавать личные вопросы. Так она узнала, что у Мэгг есть сын военный, который подарил ей троих милых внучат. Что живёт она здесь недалеко, а работает уборщицей потому, что старые женщины больше нигде не нужны, а жить ведь на что-то надо. И прочую кучу разных фактов о женщине. Поставленной цели Гермиона добиться, всё же смогла. Во время разговора женщина закончила мыть пол и они с девочкой пошли по тёмным коридором, пока наконец не дошли до подсобного помещения, куда женщина затолкала свою тележку с вёдрами и шваброй, после чего закрыла дверь на ключ. — Ладно, Гермиона, было очень приятно с тобой поговорить, — сказала женщина положив ключ у себе в карман, — но маленьким девочкам уже пора спать. — Ладно! — кивнула Гермиона. — Спасибо, Миссис Мэг. — улыбнувшись на прощание девушка зашла за угол и прижалась к стенке, после чего аккуратно выглянула и убедилась, что уборщица идёт в противоположную сторону. Воспользовавшись тем, что свет был погашен, Гермиона медленно, стараясь не издавать звуков, пошла за женщиной. Особенно опасным был промежуток, где свет, всё же, горел, но девочке удалось пройти и его незамеченной. Вскоре они оказались у входа в приют. Женщина подошла к небольшому стеклянному окошку и постучала в него. Спустя пару секунд оттуда показалась голова толстого мужчины, который протянул руку, в которую уборщица вложила ключ. Гермиона кивнула сама себе, после чего быстро побежала в комнату. Там её встретили соседки, которые тут же налетели на девочку и стали спрашивать, что было на встрече с Миссис Бишоп. Грейнджер на секунду даже растерялась, потому что этот разговор совсем вылетел у неё из головы. Но она быстро собралась и рассказала, что женщина пообещала разобраться с ней утром. Девочки посочувствовали Гермионе, но вскоре переключились на другую тему. Поговорив ещё немного между собой, они стали ложиться спать. Их примеру последовала и Гермиона. Осталось дождаться ночи…***
Слегка покашляв, чтобы убедиться в том, что её соседки спят, Гермиона выскользнула из своей постели, и прямо как была, в пижаме, пошла ко входу. Дойти до туда труда не составило, пусть пару раз в темноте она и заплутала. Теперь нужно было придумать, как заставить охранника выйти из своей будки. Гермиона огляделась, но из-за темноты, ожидаемо, не увидела ничего полезного. Или… В конце коридора, освещаемый лунным светом, стоял большой цветок в горшке. Слегка сморщив носик Гермиона задумалась, а потом медленно двинулась к нему. Горшок оказался тяжёлым, но с третьей попытки ей удалось скинуть его на пол. Раздался звон и горшок рассыпался на мелкие кусочки. Гермиона тут же подскочила к большому окну в центре коридора и спряталась за шторой. В такой позиции она простояла недолго, но учитывая то, как она волновалась, ей показалось, что прошла целая вечность. Наконец она услышала негромкие шаги и осторожно выглянула из-за шторы. Так и было — крупный мужчина с фонариком прошёл мимо её и направлялся прямо к разбитому горшку. Да! — радостно подумала Гермиона и, выскользнув из-за шторы, побежала к будке охранника. К счастью, сам мужчина её, похоже, не услышал. Дверь в его каморку была открыта нараспашку, чему Гермиона была очень рада. Девочка уже было приготовилась начать поиски ключей, но всё оказалось намного проще. Прямо на стене висел огромный стенд с кучей крючков, на которых висели ключи. И под каждым ключом была небольшая бирка с надписью. Так что не было ничего сложного в том, чтобы найти ключ с надписью «подсобка» и забрать его. Гермиона уже было собралась уходить, но вдруг она увидела бирку с надписью «кабинет». Слегка помедлив Грейнджер взяла и его, после чего быстро убежала из каморки. Дальше всё было лишь делом техники. Найти ту подсобку, в которую уборщиц ставила свою тележку удалось минут через пять. Открыв его, Гермиона стала рыться на полках и вскоре нашла то, что искала. Какой-то непонятного назначения аэрозоль с заветным рисуночком пламени на нём. Далее по списку кабинет директрисы. Его найти было уже легче, так как дорогу она запомнила. Он ожидаемо оказался пустым. На этот раз рыться нигде не пришлось, потому как Гермиона точно знала, где находится нужный ей предмет. Открыв первый ящик стола девочка заметила небольшой металлический прямоугольник с вытесненной на нём надписью «Zippo». Убедившись что это именно то, что ей нужно, Гермиона покинула кабинет. Осталось самое сложное — найти комнату Жаклин. Вообще, изначально Гермиона планировала растянуть процесс на несколько ночей и в один из дней спросить у девочек, где её комната, но раз уж всё так удачно складывается, Грейнджер решила не медлить. Девочка вернулась к коридору где находился вход в её комнату и стала поочерёдно входить в каждую другую комнату. В общем, ей понадобилось всего четыре попытки, чтобы найти нужную комнату. Далее дело оставалось за малым. Открыть крышку. Поджечь зажигалку. Нажать и… — А-а-а-а-а-а-а-а-а!***
Часы на стене мерно отбивали секунду за секундой, Гермиона опять была в кабинете у психолога. Правда, на этот раз, врач был другой. — Гермиона, — спокойно говорил молодой ещё мужчина смотря девочке прямо в глаза. — зачем ты это сделала? — Она меня не понимала. — честно ответила Гермиона. — а я сделала так, чтобы поняла.***
С того самого момента жизнь Гермионы потерпела кардинальных изменений. Впрочем, сам переезд в приют был таковым, а потому привыкать не приходилось. Перво-наперво девочка опасалась наказания. Нет, сама она считала, что сделала всё правильно, ведь она просто помогла глупой Жаклин лучше её понять, но судя по реакции Миссис Бишоп и Мистера Врача, она сделал что-то неправильно. Возможно они так реагировали, потому что Гермиона недостаточно хорошо продумала план — девочка не была уверена, но одно было ясно, её поступок сильно расстроил остальных, а потому она ждала наказания. Но его не последовало. Всё что изменилось, так это комната — Гермиону переселили в отдельную комнату под крышей, где она теперь жила одна. Кроме того, она каждую среду должна была встречаться с Мистером Врачом и рассказывать ему всё, о чём думает. Гермиона послушно приходила к нему каждую неделю и рассказывала всё-всё-всё, кроме того, что ей говорил Майк. Девочка решила не рассказывать ему о своём друге, потому что тогда он может снова расстроиться и забрать комнату. Кроме всего прочего, Гермиона стала изгоем среди остальных девочек в приюте. Не то, чтобы она раньше была очень популярна, но зато теперь никто не шептался за её спиной и не говорил о том, что она уродина. Так что, в целом, Гермиона была вполне довольна своим поступком. Если это единственный способ сделать глупого человека чуточку умнее, почему это плохо? В целом, жизнь в приюте была сносной. Еда, конечно, такая себе, но терпимо. Другие девочки старались с ней не общаться, а Гермиона особо и не набивалась в их компанию. Больно ей нужны эти тупицы. Большую часть своего времени, которое не было занято уроками, Гермиона проводила за чтением разных книг, которых в приюте было полно. В учёбе она преуспевала, потому что быстро всё запоминала и учителя её, в целом, хвалили. Что же касается уроков самоделия, то Гермиона на них банально не ходила. И не потому что не хотела, она однажды попыталась, так все девочки жались от неё в страхе. По этой причине Миссис Бишоп освободила её от посещения дополнительных занятий. Очень скоро девочке надоели скучные сказки из разряда «Гуливера в стране Лилипутов», а потому она перешла на книжки, которые находились сверху книжных полок. Читать их было намного труднее, постоянно приходилось держать с собой Оксфордский Словарик, но и были они куда интереснее. Мысли авторов были такие интересные, а то, как красиво они их описывали просто поражало. Особенно Гермионе понравилась «Илиада» Мистера Гомера. И вот сейчас на дворе было начало жаркого лета, Гермиона лежала у себя на кровати и пыталась понять, что писал Макиавелли в своей книжке. Если говорить совсем уж откровенно, то книжку с интересным названием «Государь» Гермиона пытается прочесть каждый месяц, и каждый раз она не доходит далее второй главы, постоянно ударяясь о монолит неизвестных ей понятий. Но она была уверена, когда нибудь эта чёртова книжка ей дастся! Обязательно! тук-тук-тук Дверь приоткрылась и оттуда вылезла мордашка девочки, чьё имя Гермиона даже не пыталась запоминать, хоть и видела её довольно часто. — Тебя Бишоп зовёт. — сообщила она и быстро закрыла за собой дверь. — Чего ей опять надо… — пробурчала Гермиона и поднялась с кровати. Дорога до кабинета директрисы заняла от силы минуту. Не постучавшись Гермиона вошла. Внутри её ждала сама Миссис Бишоп и некая высокая пожилая женщина в круглых очках.