Безумное недоразумение!

Мощёная большой квадратной плиткой площадь, кирпичные трёхэтажные дома, виднеющийся за крышами возвышающийся замок — я помнила это место. Я была здесь однажды, в этом мире. Здесь я познала безумие — иначе не назвать — и была близка к своей любви как никогда. Зафиас — столица империи. — Юрий! Мимо меня быстрым шагом прошёл объект моего воздыхания, пытающийся оторваться от преследования лучшего друга — Флинна, Рапио наблюдал за всем со стороны. Он был рядом. Так близко. А я… Я осмотрела себя: руки с длинными, но не накрашенными ногтями, сорочка чёрная с красными цветами, волосы длинные, родные, все родинки и шрамы, что видны были беглым взглядом, находились на своих местах. Я была в своём теле! Впервые во сне я была в своём теле! И Юрий был так близко. Прямо перед глазами. Его как раз успел поймать Флинн, убеждающий: — Нам пора к врачу. Не увиливай! — Чтобы он и на этот раз не смог сказать, кто из нас сошёл с ума? — Нужно разобраться, что с тобой тогда произошло! Не делай вид, что ничего не было. — Так говоришь, словно мы уже любовники, хотя отплёвывались одинаково, — пренебрежительно отвернулся Юрий. И тут я поняла: это не только тот же мир, но и продолжение предыдущего сна, где я успела наломать дров, считая, что мне всё всего лишь снилось. Ох, знала бы я… — Но ты… — пытался возразить Флинн. — Тебе, — раздражённо, процеживая каждый слог, говорил Юрий, — привиделось. Я не девушка! — уже совсем озлобленно воскликнул он. Дыхание его участилось. — Я девушка, — вырвалось у меня. Пока ловила на себе две пары удивлённых глаз, поспешила подойти на шаг ближе и глубоко поклониться под тяжестью вины. Не разгибаясь, продолжила: — Пожалуйста, простите! Это всё из-за меня! Пожалуйста, извините, я не хотела, — слёзы наворачивались на глазах, — я не знала! — О чём ты? — вырвавшись из ослабшей хватки, поинтересовался Юрий. Он тронул меня за плечо, желая посмотреть в лицо ненормальной, но я не смела глядеть на него. У меня не было права после содеянного. Поймала себя на том, что разучилась внятно говорить, уж слишком задушенная слезами. Только и выходили всхлипы и прерывистые вздохи. Сейчас подумать — не так уж сильно я провинилась. Другое дело, что мне был дорог Юрий. Сильно дорог. И мне казалось, что я загубила величайший шанс своими ранними действиями. Было так горько. Парням пришлось отпаивать меня в баре молоком. — Ну. Рассказывай, — как только я успокоилась, вернулся к старому разговору мой любимый. — Полегче, Юрий, — сделал ему замечание Флинн. — Вы говорили, что вы, — он на мгновение запнулся, стараясь быть наиболее тактичным, подбирая нужные слова, — как-то замешаны в нашей нерешаемой проблеме. Могли бы мы узнать подробнее? Он был так вежлив и учтив — истинный рыцарь. Как в сказках. — Мне часто снятся сны, — начала я с самого начала. Ребята меня внимательно слушали. Флинн пытался успокоить взглядом, а Юрий был настроен скептически. — В них я путешествую по разным мирам. Всегда я попадала лишь в чьи-то тела. Сегодня впервые осталась собой, — я говорила медленно, чтобы предложения успевали сформироваться, вдумывалась в каждое слово. Удивительно, как гладко получалось, учитывая корявость моей устной речи. — Тогда я попала в тело Юрия, — мельком глянула на него. — Я, — что дальше говорить, я не представляла вовсе. Что можно было тут сказать? Что я знала Юрия давно? Или солгать, что он одним своим видом — отражением в зеркале — вскружил мне голову, и я потеряла контроль? — Я… — вновь не собралась ни с мыслями, ни с духом. — Тебя замучило любопытство, — помог мне Юрий, явно намекая на следы преступления, так и не стёртые с зеркала. — Понимаю, скорее всего, поступил бы так же, — как будто поддерживая, произнёс он. — А после из-за паники ты стала творить невесть что. Верно? — Угу, — я сдержанно кивнула. — Ладно, допустим. Но платье-то зачем? — едва не страдальчески вопросил он. — Хоть убей, не понимаю, как такая мысль пришла мне в голову. Почему-то на тот момент казалось, что это лучшая маскировка. Мужчиной-то тебя здесь все знают, — затараторила, оправдываясь, я. И пока говорила, сама того не понимая, смотрела Юрию прямо в глаза, пока не осознала и не отвернулась. Забавно, но мне захотелось улыбнуться, когда я не увидела в нём былого раздражения. И видно было, что он на меня не злился. Хотелось поблагодарить. — В общем, я не могу этого объяснить. Флинн хотел что-то спросить, и по румянцу на его щеках, я представляла суть вопроса. Вопроса, на который не было ответа. Злосчастный поцелуй. Я сама ту логику считала полнейшей чушью, как её можно было доступно объяснить? В итоге, вздохнув, он заговорил, но не о том, о чём хотел изначально: — Честно признаться, верится с трудом. Конечно, всякое бывает… — Вы хотите узнать, почему я вас поцеловала? Вышло как-то само собой. Лучший способ доказать свою правоту — рассказать о том дне. Либо в подробностях, которые я толком не помнила, либо сконцентрировать внимание на важнейшем событии того дня, о котором парни вряд ли бы стали распространяться. Чего я теряла? Рано или поздно всё равно пришлось бы отвечать. — По правде говоря, я сама не понимаю, как можно его объяснить… — А что тут непонятного? Флинн — благородный рыцарь, голубоглазый блондин. Неудивительно, что он тебе понравился. Кто же удержится перед образцовым принцем на белом коне? «Окончательный крест», — так чётко услышала я свой собственный голос в голове. Моей наивной девичьей мечте вбили последний гвоздь в крышку гроба. — Да нет же! Мне нравишься ты! — я даже привстала на эмоциях. А потом быстро села и отвернулась, поняв, что ляпнула. — Тогда не понимаю, — немного оживился Юрий. — Женская логика без того непостижима, а помноженная на панику так вовсе катастрофа, — неловко попыталась отсмеяться я. Уже серьёзно произнесла с полным чувством вины: — Ты, наверное, меня ненавидишь. Я столько проблем тебе создала. Прости меня, — опустила я голову. — Простите меня оба. — Ну, — тяжко выдохнул Юрий, — по крайней мере меня больше никто не будет пытаться затащить к врачу, — осуждающе смерил он взглядом друга. Флинн немного поёжился от неудобства, но всё же согласился: — Я тоже рад, что всё разрешилось. Стало спокойнее. И разговор пошёл проще. Я рассказывала о своих путешествиях, о казусах, произошедших в других мирах. Рассказала, как несколько раз попадала в нечеловеческие существа. Порой самой смешно было вспоминать. Смех мягко сгладил первое впечатление обо мне и сложившейся ситуации. — Ты сказала, что я тебе нравлюсь. Я смутилась, бегая взглядом по сторонам, лишь бы не пересечься с Юрием. — Да, сказала. — Также из твоих историй выходит, что ты знаешь о мирах и людях, в которых попадаешь. — Я кивнула. — Как много ты знаешь обо мне? — что-то тёмное проскользнуло в его голосе. Это был не просто вопрос. Он был вполне конкретный, но ясный только для того, кто знал. Почему-то он унял моё волнение, привёл в порядок чувства. Я осторожно глянула по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не услышит, ибо о таком вслух на людях не говорят. — Я знаю кого, как и почему ты убил, — ответила я, глядя прямо в глаза. Уверенно. Серьёзно. — И я всё ещё тебе нравлюсь. — Да. — И тебе нормально, что я убийца? — Это сложный вопрос, — задумчиво я отвела взгляд. — Я не в праве тебя судить или поддерживать. Слишком много противоречий со стороны морали и справедливости. На такие вопросы слишком сложно дать однозначный ответ. Но если тебе важно это знать, когда ты хладнокровно смотрел, как… — не сразу вспомнила я имя, а потом вовсе решила, что оно вовсе не имело значения, — жертва медленно умирала в зыбучих песках, это было страшно. Куда страшнее, если бы ты просто убил его. — Одной рукой я вцепилась себе в плечо, глубоко дыша: вспомнились былые чувства. — Я не могу сказать, правильно ли ты поступил или нет, но я понимаю, что тебя сподвигло. Повисло мрачное молчание, неспасаемое даже гулом чужих голосов. Жизнь кипела, но где-то в стороне. Положение спас Флинн, внезапно осознав: — Вам, должно быть, некуда пойти. Я тоже как-то не сразу поняла, что раз я была в своём теле, то и жить мне было особо негде. — Похоже на то, — озадаченно посмотрела я на Флинна. Он только улыбнулся и предложил: — Я могу подготовить для вас комнату в замке. Если объяснить Эстелизе-сама, она с радостью вам поможет. — В замке? — заволновалась я, украдкой поглядывая на Юрия, не решаясь слова сказать. Да он и так понял. — Хочешь остаться со мной? — спросил прямо. Я замешкалась и не успела ответить: Флинн пришёл в негодование. — Юрий! — перешёл он на отчитывающий тон, не веря своим ушам. — Ты серьёзно предлагаешь девушке остаться в своей комнате с одной кроватью?! — А что такого? Мы уже фактически переспали, — как ни в чём не бывало ответил Юрий. Я почувствовала острое желание скатиться под стол, спрятать там своё раскрасневшееся лицо от стыда. Уши наверняка уже малиновыми были. Но всё же мне удалось скрыться от всеобщего взора, повернувшись на стуле боком и согнувшись пополам. — Вот видишь, ты её смущаешь! В защиту Юрия я помахала отрицающе рукой, вытянув её вверх из-под стола. Кое-как удалось произнести: — Да нет, что правда, то правда. — Так вы желаете остаться у Юрия? — осторожно спросил Флинн. — Угу, — невнятно буркнула я. — Было бы убедительнее, если бы мы могли тебя видеть. Юрий перешёл на откровенное дружеское издевательство. Тоже расслабился. Его явно забавляла моя реакция. Посчитал ли он меня милой? Было бы неплохо. Мне бы очень хотелось ему понравиться. И жить у него? Где он собирался спать? На полу? Или же?.. Так сложно было поверить. И в то же время верить так хотелось. Хотя бы в этот раз. Что хотя бы в этот раз сбудутся все мои мечты. — Я ещё немного тут, внизу побуду, пока не успокоюсь, пожалуй. — Вы уверены в своём решении? — продолжал волноваться Флинн. — Если передумаете, вы всегда можете обратиться ко мне, я возьму вас под свою защиту. — Да всё в порядке, — оправдывалась я, — просто это было так неожиданно. Наконец все вопросы были решены. Флинн открыл передо мной дверь бара, пропуская вперёд. Не сразу заметила я, отойдя на почтительное расстояние, как задержал он Юрия. Краем уха я еле различала слова, однако улавливала смысл. — Если ты предложил ей остаться у тебя ради развлечения, будь готов к тому, что выбью из тебя дурь. — За кого ты меня принимаешь? — недовольно проворчал Юрий. — Если бы я хотел лёгких развлечений, я просто получил Эстель. Разве её святая наивность не умиляет? — Юрий, — строго произнёс Флинн. Даже он не всегда понимал, когда Юрий говорил серьёзно, а когда нет. Однако верил в честь друга, хотя иногда в ней сомневался, потому когда-то и предупредил Эстель быть с ним настороже. — Не беспокойся, Эстель слишком чиста и невинна, к тому же жизнь в замке меня совсем не прельщает. Другое дело ты. Ты о ней позаботишься гораздо лучше меня, так что оставляю заботу об Эстель на тебя. Я стояла посреди площади, разглядывая небо и город, старательно делала вид, что ничего не слышала. Юрий не стал по этому поводу ничего говорить. Распрощавшись с Флинном, мы пошли к Юрию домой. Рапидо почему-то решил остаться с Флинном. Шли молча, отчего волнение поглощало меня с каждым шагом. На пороге комнаты я даже не смогла сделать шаг. — Ты всё ещё можешь принять предложение Флинна, — напомнил Юрий, стоя позади меня нарочито близко. — Нет! — неожиданно для самой себя воскликнула. Несмело взяв Юрия за руку, попросила: — Просто зайди первым. Глядя на Юрия, держась за руку, сделать шаг было совсем не сложно. С момента моего последнего появления здесь мало что изменилось, разве что зеркало было передвинуто ближе к стенке. Я старалась не задерживаться на нём взглядом. К тому же мечи выглядели гораздо интереснее. Был и деревянный для тренировок. Старый, с зазубринами и отколотыми щепками. — Нравится оружие? — заметил мой интерес Юрий. — Да. С детства увлекаюсь, но мало что удавалось хотя бы просто в руках подержать. Тем более мечи. С огнестрельным как-то проще. Но холодное оружие всегда привлекало меня больше. Вот только обучение владению мечом в моём мире больше похоже на несмешную шутку, но даже оно в моей стране практически недоступно. Могу я совсем обнаглеть и попросить тебя обучать меня? Юрий по-доброму усмехнулся, доставая другой деревянный меч, почти новый. Покрутив в руке, заговорил: — Из Флинна учитель получше будет. — Но мне больше нравится твой стиль, — улыбнулась я. — Собственно, с него всё и началось. Мне так понравилось, как ты обращался с мечом, что я всё больше и больше к тебе присматривалась, пока не поняла, что окончательно потеряла голову. — Тогда решено, с завтрашнего утра я буду тебя учить. А пока, — Юрий резко прижал меня спиной к стенке, нависая надо мной, аж коленки от возбуждения подкосились, — я спрошу ещё раз, ты уверена, что не желаешь воспользоваться предложением Флинна? Он смотрел прямо в глаза, не позволяя мне тем самым самой отвести взгляд. Как маленький зверёк на хищника смотрела я на него. Несмело я провела рукой вверх по его груди, чтобы затем обнять и на этой груди спрятать лицо. Слёзы сами покатились из глаз, а голос где-то потерялся. Юрий понимающе молчал, успокаивающе гладя по голове. Мне потребовалось время, прежде чем я смогла, всхлипывая, сказать: — Не желаю. Я так счастлива, что наконец могу быть с тобой. Всё, чего я желаю, это не исчезнуть вот так вот. Оставаться с тобой как можно дольше. — Хорошо, — зашептал он мне на ухо. — Потому что я испытываю острое желание тебе отомстить, — нежно укусил он меня за ушко. Я тихонько посмеялась и отстранилась, чтобы утереть слёзы. — Я только лицо вымою, — попросила. Не хотела сморкаться при Юрии, да и не во что было. Однако он всегда видел больше, чем некоторым того бы хотелось, потому преспокойненько протянул мне платок. — Мы вместе жить собираемся, — спокойно произнёс он. — Так чувствуй себя как дома. Тогда мне казалось, что это был мой счастливейший день: я получила то, о чём мечтала всегда, взаимные чувства от того, кого любила всем сердцем. От того, кого мне при нормальных условиях не суждено было встретить. От того, кого вовсе не должно было существовать. Конечно, глупо было говорить о взаимности, когда чувства Юрия любовью не являлись, но он принял меня. Мне этого было достаточно. И его «месть»… Это была самая сладкая месть, которую можно было придумать. Я была счастлива. Я была на седьмом небе от счастья. И не могла поверить своему счастью. Особенно когда не исчезла на следующее утро. — С добрым утром, — поприветствовал меня Юрий поцелуем в голову. — А ты соня. — Да, я люблю поспать, — с улыбкой согласилась я. Впереди ждала тренировка. Пусть Юрий и утверждал, что Флинн лучше учитель, у него более чем хорошо получалось. И терпения хватало на такую неумёху, раз в тридцатый теряющей деревянный меч. Чтобы основы тренировать нескучно было, он смешивал их с простыми сражениями. — Ты всё ещё состоишь в гильдии? — спросила я, лёжа у него на груди, отдыхая под деревом в перерыве. — Да. Это моя основная работа. Карол периодически присылает мне заказы, если я далеко от Дангреста. Наша гильдия в основном занимается зачисткой. Когда нужно зачистить склад от хлама — это на его совести. Когда же зачистить необходимо от монстров, тогда заказ уходит ко мне. — Когда я стану сильнее, смогу помогать тебе. А то я будто совсем на шею села. — Это будет нескоро, — рассмеялся Юрий, вспоминая мои навыки. — Да ладно тебе! Не такая уж я плохая ученица. После финальной битвы и преобразования эйр в ману, Юрий с Рапидо поселился в Дангресте. То, что встретились мы Зафиасе — счастливая случайность. Юрий оказался здесь проездом по работе и решил задержаться, благо было где ночевать. Возвращаться собирался через неделю. Теперь же решил ориентироваться на меня, смогу ли я осилить путешествие. Необходимо было мало-мальски научиться себя защищать. Пока была возможность, Юрий и Флинн представили меня Эстель. Она поделилась со мной одеждой и замучила вопросами, когда узнала, что писательство тоже является моим хобби. Даже подарила мне бумаги и чернил про запас, чтобы я могла писать в любую свободную минуту в любом количестве. Но мне больше не о чем было писать: мне не хотелось никуда сбежать, у меня не осталось невыполненных желаний, а жизнь была наполнена счастьем и приключениями. Я жила здесь и сейчас, мне не нужен был другой мир для спасения от житейских тягот. Оставить упоминания о других мирах в виде сказок, пока совсем не стёрлись из памяти? Бумагу нужно было как-то тратить… Эстель была так воодушевлена и желала прочитать хотя бы парочку моих рассказов. Для неё я и начала периодически писать. Редко, так как времени почти не оставалось: предпочитала тратить его на тренировки и общение с Юрием. Мы неплохо сошлись. — Когда-нибудь я смогу прикрывать твою спину, — радостно обещала я, победив своего первого монстра на пути в Дангрест. — Уже прикрываешь, — послужило мне ответом. Так и стали работать вместе. Чем больше сражались, тем больше опыта получали. Не игрового, естественно. А истинно боевого. Тело запоминало движения, вырабатывалась реакция и острота чувств. Стало проще предвидеть опасность и атаковать, не только защищаться. Готовила я так себе, в сравнении с Юрием. Зато из арбалета стреляла хорошо, потому взяла на себя охоту, чтобы совсем на Юрия все обязанности не вешать. Он не сопротивлялся, позволяя мне чувствовать себя нужной и полезной. В Дангресте я стала полноценным членом гильдии с благословения смущающегося подросшего Карола. Он только-только добился Нан, а тут Юрий с девушкой прибыл. Комната в Дангресте была попросторнее, зато кровать оказалась меньше, пришлось новую покупать. — Может, не стоит? — волновалась я. — А вдруг я исчезну сегодня же? — Ты уже месяц в этом мире. Не похоже, чтобы ты собиралась исчезнуть в ближайшее время. А я не хочу спать раздельно, — убеждал Юрий меня. Прошёл ещё месяц, а за ним ещё один и ещё. Жизнь в Терка Люмрес превращалась для меня в обыденность. Приятную рутину с риском для жизни. Однако через год Юрий позволил мне отправиться на задание одной: несколько заказов поступило одновременно. Не совсем одной, на всякий случай Рапидо был оставлен мне в поддержку. Больше всего я боялась, что исчезну именно тогда, когда мы с Юрием будем далеко друг от друга. Всё обошлось. Сюрприз нас ждал по возвращению в Дангрест. У порога дома нас поджидала собака. Породистая явно. Ждала не одна: рядышком скулили маленькие неуклюжие комочки. — Может, пора задуматься о новом доме? — задумчиво протянул Юрий. — Всё равно когда-нибудь придётся обзавестись площадью побольше. А лучше ещё в несколько комнат, — явно намекал он не на отдельную комнату для Рапидо и приплода. — Думаешь, стоит? — неуверенно спросила я. Страх исчезнуть накатывал волнами, особенно при решении подобных вопросов. Чем дольше я оставалась в этом мире, тем меньше думала о возвращении. Но когда речь заходила о будущем, я не могла совладать с паникой. — Ну, может не прямо сейчас, — прижал меня к себе Юрий, силой и лаской вытесняя мрачные мысли. Он хорошо меня знал. — Если не думать о будущем, ты бы хотела от меня ребёнка? — Конечно! — не думая ответила я. — Ты моё всё. Юрий мягко усмехнулся, проводя по моей щеке рукой, а затем нежно целуя в губы. — Потому я и дал этим отношениям шанс. Кто ещё будет так самоотверженно любить меня, зная обо мне всё? Даже то, что я не смог бы рассказать так просто. — Ты слишком шикарный мужчина, чтобы никого не нашлось, — ткнула я его неловко в рёбра, чтобы глупости не говорил и не заставлял меня краснеть. Нас ждало огорчение через полгода… Рапидо сильно захворал. Он уже был немолодым псом, но всё ещё не настолько старым, чтобы виною послужил возраст. Как сказал ветеринар, в одной из битв Рапидо надышался яда. Тогда казалось, что он оклемался, но после яда остались осложнения. Они отнимали жизнь. Вскоре Рапидо скончался. Оставив после себя утешение в виде воспитанных щенков. Лишь двое из которых пошли по стопам отца, привыкнув ко всему человеческому. Ко мне сильно привязался мальчик, а под руку Юрию вечно лезла девочка. Она же его утешала вместе со мной в единственный раз, когда я видела, как Юрий плакал. Через пару лет мы вернулись в Зафиас с Каролом и Нан. По пути к нам присоединились Рита, Джудис и Патти. Не покидало ощущение, что что-то готовилось. — Как же я рада тебя видеть! — вцепившись за руку и поднеся к груди, встретила меня Эстель, чуть ли не плача от радости. — Ты написала что-нибудь новое? Мы периодически обменивались письмами с текстами. Я оценивала её работы, а она мои, каждый раз побуждая писать снова и снова. Пришлось в этот раз принести увесистую стопку. Жаль было, что и её читать Эстель долго не придётся. Все вместе мы отправились в нижний квартал. Там-то Юрий, убедившись, что все на месте, внезапно остановился и встал передо мной на одно колено. Кольца с бриллиантом считалось эталоном, но для меня он заказал особое кольцо с агатом, чтобы я могла носить кольцо с камнем любимого цвета. При виде кольца слова не стали сюрпризом: — Ты выйдешь за меня? Все терпеливо и молча ждали ответа. Я тоже молчала, а по щекам также тихо стекали слёзы. Я протянула руку, ожидая, что на её палец наденут кольцо, и удивительно спокойно произнесла: — Да. Я буду счастлива стать твоей женой. Счастливейший день в моей жизни? Счастливейшая жизнь! Каждый день в этом мире был наполнен счастьем и любовью! Битвы с монстрами придавали остроту, добавляя приправу организму в виде адреналина. Эстель при поддержке Джудис и Нан занялась подготовкой к свадьбе. Рита тоже участвовала, но больше интереса уделяла новым исследованиям. Никто не смел её отвлекать. Разве что я иногда сбегала с подготовки, изучая некоторые вопросы изменённого мироздания вместе с ней. Это было реально интереснее перемеривания платьев и выбора блюд. Я бы вообще предпочла сыграть скромную свадьбу, как и Юрий, но нам выбора не дали. Так что эта церемония всё равно была больше для друзей, нежели для нас. Роскошная свадьба для всего города. Мы с неё сбежали при первой же возможности, официально получив поздравления ото всех. — Флинн меня потом побьёт, — смеялся Юрий, когда мы прогуливались на границе города, держась за руки. — За то, что ты его споил? За то, что сбежал? Или за то, что заодно споил Эстель и запер её в комнате с пьяным Флинном? — стала перечислять я. — Кто-то же должен сдвинуть их отношения с мёртвой точки. Они оба слишком скованные. Если Флинн не поспешит, Эстель просто выдадут замуж за кого-нибудь ради выгоды. Он теперь соответствует по статусу в женихи принцессе, так что лучше сейчас, чем потом слишком поздно будет. Даже Карол уже почти женат. Всю ночь мы прогуляли по окрестностям. Сражаться в свадебном платье было больше смешно, нежели опасно: Юрий меня защищал, заливаясь смехом от моей неуклюжести в непривычном платье. После битвы в отместку дала ему звучного щелбана, за что он меня грубо поцеловал. В его комнату вернулись ближе к рассвету. На первую брачную ночь сил уже не хватило, но нам не нужно было. Мы были счастливы просто уснуть в обнимку, наслаждаясь теплом и нежностью друг друга. Тогда я окончательно убедилась, что он на самом деле меня полюбил. Прошёл не один месяц, прежде чем мы вернулись в Дангрест: в пути мы постоянно нарывались на работу. Зато прилично заработали, жаловаться не на что было. Мы были вместе. Мы были счастливы. Проснуться раньше Юрия для меня было редкостью. Уже в Дангресте я пулей вылетела из комнаты, освободить кишечник. Я не могла сослаться на отравление: Юрий был бесподобен на кухне и всегда выбирал самые лучшие продукты. Никогда раньше его талант не подводил. И в этот раз еда не могла послужить причиной. «Может, я съела что-то не дома?» — пыталась вспомнить я, полоща рот, отчаянно пытаясь избавиться от отвратительного привкуса. Сонный Юрий молча прошёл на кухню и стал сыпать в заварочный чайник по щепоткам травы. Мы собирали их сами по всему миру и высушивали. Лекарственные, тонизирующие, просто ароматные. Юрий знал в них толк. — Прости, я тебя разбудила? «Он всё слышал?» — Не переживай, всё равно пора уже вставать. Когда травяной чай был готов, Юрий налил его только мне. Я вопросительно глянула на него, желая понять, что за зелье он сотворил. — Тонизирующий. — Тонизирующий? — непонимающе переспросила я. — Самое то для беременной. Я едва не выронила кружку из рук: Юрий поймал сразу, будто готов был к такой реакции. — Ты-то как узнал, если ещё даже я не поняла? Откуда столько уверенности? — допытывалась я почти возмущённо. Мне нужно было знать наверняка, прежде чем делиться такой информацией, а Юрий просто взял и решил. Одной рукой он обнял меня за талию, легонько целуя за шею и успокаивающе заговорил: — Я знаю твоё тело лучше, чем кто-либо. Я наблюдаю за тобой ежедневно, ежечасно, ежеминутно. Как ты смотришь только на меня, забывая про себя, я также только тебя вижу, — от его слов у меня пропускало удары сердце, ликуя от радости. И готово оно было выпрыгнуть из груди от едва слышимого: — Я люблю тебя. Счастливая новость внесла и печальные изменения в жизнь: я больше не могла отправляться на задания с мужем. Отныне мне предстояло стать домохозяйкой. Очень боевой домохозяйкой, так прекращать тренировки я не собиралась, но значительно уменьшила нагрузку. Мне было одиноко… Когда Юрий уходил на задания, мне было очень одиноко, до слёз: гормоны не способствовали трезвомыслию. Но даже сквозь слёзы я счастливо улыбалась, поглаживая живот. Я носила под сердцем самое сокровенное дитя. — Я боюсь родов, — опустив голову, держала я Юрия пальцами за рукав, словно дитя малое. Я уже была на приличном сроке. Ребёнок активно пинался, реагировал на отцовские прикосновения. — С детства боюсь. Я хочу, чтобы Эстель была рядом, когда они начнутся. Как Дитя Полной Луны, Эстель не потеряла свои лечащие способности. Её тело одинаково принимало как эйр, так и ману. С ней бы мне было спокойнее: даже если бы роды проходили тяжело, рискуя забрать мою жизнь, Эстель всегда могла бы меня вылечить, потому я слёзно просила. Для моего спокойствия. Эгоистично, несмотря на то, что Эстель была королевских кровей. Однако и она, и Флинн поддержали меня. Они приехали вдвоём. На их руках красовались кольца — доказательства помолвки. С датой свадьбы ещё решали. Не они, во дворе, высчитывая, как для империи будет лучше. — Это девочка! Эстель заливалась слезами, держа на руках нашего с Юрием ребёнка. Малюсенькую девочку, ноющую протяжно после шлепка по попке. Юрий, закрыв рот рукой, сдерживая голос, обнимал Флинна, передавая своими объятиями свою радость. Он стал отцом! Счастливейшим отцом на свете! Теперь я совсем погрязла в домашнем хозяйстве. И мне было не в тягость. Малышка потихоньку росла, превращаясь в красивую девчушку, так похожую на папу. Горячо любимого уже сразу двумя девушками, с нетерпением ожидавших его дома. Его появление всегда сопровождалось бурной радостью, смехом и весельем. Вскоре появился и братик. Он был тише и стеснительнее сестрички. Очаровательный и милый. Сестричка всегда с интересом смотрела на него, наблюдала, как он менялся и рос. Помогала мне заботиться о нём, училась готовить, мыть посуду и стирать, чтобы у меня оставалось больше времени — моя гордость! Мне даже не приходилось просить. Как и папа, она схватывала всё на лету. Я даже смеялась, что скоро она будет готовить лучше, чем я. Когда папа в очередной раз вернулся, она серьёзным взглядом уставилась на нас, не решаясь заговорить. Она смотрела то на годовалого братика, то на меня с Юрием. — Милая, что такое? — опустившись на колено, чтобы быть с ней наравне, спросила я. Стесняясь, глядя себе под ноги, она, смущаясь, произнесла: — Я хочу ещё братика или сестрёнку. Мы с Юрием переглянулись, улыбнувшись. Нам обоим понравилась эта идея, потому мы пообещали малышке, что у неё будет ещё не один братик и сестрёнка. И всё было бы сказочно и волшебно, если бы не утренняя тошнота. Ни после первой беременности, ни после второй токсикоз никуда не испарился. Особенно сильно он мучил на первом триместре. — Я на работу, — уходя, Юрий поцеловал меня. — Справишься? — спросил он, волнуясь. На мне оставались дом и два ребёнка. В моём положении тяжеловато было со всем справиться. — Справлюсь, я же не одна, — поглаживала я вцепившуюся мне в ногу дочку по голове. — Мы уже совсем самостоятельные, — посмотрела я на малышку, подмигнув ей. Смущаясь, она засмеялась, пряча личико за ногой, но потом быстро выглянула и потянулась к папе на ручки. Юрий был только рад поносить её на руках. — Работа совсем недалеко, так что в этот раз я быстро вернусь. Вы даже не успеете соскучиться. — Дурачок, — уткнулась я в него любом. — Я всегда по тебе скучаю, когда ты ступаешь за порог. — Я тоже, — понежился он о меня носом. — Каждую минуту. Что же, — опустил он дочку, — я пошёл. — Счастливого пути! — Скоро увидимся, — помахал он мне рукой. — До скорого! Мы с малышкой вернулись на кухню. Сын тихо посапывал в люльке, потому я могла спокойно заняться будущим обедом, пока дочка училась писать. Ей нравились мои сказки и Эстель, потому она загорелась идеей написать что-то своё. Фантазия её была уникальна, потому я почти не сомневалась, что из неё выйдет замечательный автор. Мне оставалось помыть одну тарелку, прежде чем я могла отдохнуть… От звука разбитой посуды малышка дрогнула, а мальчик с плачем проснулся. — Мама? — с опаской девочка заглянула в пустую кухню.

* * *

Надо мной пеплом разносился тлеющий ловец снов, купленный вчерашним утром. Еле уловимо я помнила образы, сгорающие вместе с талисманом. — Нет, не исчезай! — крикнула я, что было мочи. Осознание и ужас вместе с кровью растеклись по всему телу. Я всё потеряла. Вся моя жизнь! Вся моя счастливая жизнь! Моя семья! Моя любовь! Мои дети! Невыносимо… Я не могла этого вынести! Я чувствовала, как вот-вот сойду с ума! — А-а-а!!! — кричала я, схватившись за голову. А потом всё прекратилось. Всё исчезло. Все образы. Я вновь не помнила, что мне снилось. Вновь не понимала, что причинило мне столько боли. Окончательно запутавшись в себе, я встала и пошла заваривать утренний чай. Не прошла полпути, почувствовав сильное желание пообниматься с белым другом: тошнило нещадно…