***
Мария пыталась поговорить с Кораблевым на эту тему уже который день. Но все никак не получалось начать. Вновь труп. Вновь вызов на место происшествия. «Да что такое?! По два трупа на неделе. Когда же это все кончится?» — думала Швецова, выезжая из СК. — Привет, — поприветствовала друзей Мария, проходя за красно-белую ленту. — Привет, — хором ответили ей Панов и Степа. — Здрасте, Марь Сергеевна, — произнёс Курочкин. — Привет, Маш, — сказал Платонов и попытался слегка приобнять Швецову, но та ловко увернулась. Во время всего процесса, Маша начала приглядываться к своим друзьям. Выходя из собственного тумана, она поняла, что все стало другим. Чужим. Уже не отвешивает свои шуточки Панов, не смеётся над ним Квашня. Не появляются те счастливые улыбки на их лицах. Уже не тот смешной шалопай капитан Курочкин стоит перед ней. Перед ней сейчас серьёзный и ответственный семьянин и майор Фёдор Михайлович Курочкин. И нет перед Машей того Леньки. Того самого Леньки. И не только перед ней, а в её жизни больше нет того Кораблева. За всю жизнь Швецовой ушло очень много хороших людей. Нет рядом больше Лёши Горчакова, Альбины, Жени и Винокурова, нет Людки Колонковой и Наташи Беловой… Нет даже той огненной Зойки, которая умела поднять настроение всегда. Ушёл и Антон Старосельцев, Митя Жиров… Но их уже не вернуть. Нужно оставаться с теми, кто есть с тобой здесь и сейчас. Маша знала, что нужно все изменить. И она может это сделать. Вопрос в том, как?Часть 1
25 июля 2020 г. в 20:39
— Знаешь, так с друзьями не поступают. Никогда не думала, что ты такой эгоист. — сказала Швецова, глядя куда-то сквозь своего собеседника.
— Что?! Эгоист? — послышался в тишине кабинета шёпот Кораблева. — Ну хотя, если для вас, Мария Сергеевна, безумная любовь к одной единственной женщине на протяжении всей жизни, это эгоизм, то, пусть будет так, — он развернулся к ней спиной и хлопнул дверью.
Мария прожигала взглядом ту самую, ни в чем не провинившуюся дверь, будто бы зная, что Леня стоит по ту сторону, прижавшись спиной, не находя в себе силы уйти.
А ведь когда-то он любил. Любил, без оглядки назад и не смотря вперёд. Любил, зная, что он на всю жизнь обречён словом «одиночество». Потому что был не достоин. Вернее, это он так считал.
Но его любовь осталась в той беретке, в том Петербурге, в тех ореховых глазах, в той тёмной вишневой помаде, в той Машке.
А к чопорной и принципиальной Марии Сергеевне Швецовой, которая стояла перед ним только что, не осталось ничего. Она высосала из него все. Всю любовь, свет и тепло. Как чёрная дыра. Но осталась при этом все равно чёрной. Холодной внутри.
Всё поменялось в их жизни. Всё. И наверное уже окончательно и бесповоротно.
Олег Платонов вернулся в стройные ряды доблестной полиции, объясняя это начальству тем, что потерял интерес к своему делу, и посчитал его расследование бессмысленным. Однако Швецовой он говорил, что просто не может без неё жить и вернулся ради неё, потому что безумно любит.
Это были лишь слова.
А она, наивная, поверила.
Всё и все стали другими. Но Мария Швецова не видела этого, она не видела ничего, дальше своего носа. Работа шла своим чередом, но не так, как было когда-то давно.
Леня Кораблев тоже поменялся, вслед за остальными. У него появилась красивая девушка, но любил он её или нет, Леня пока сам не разобрался. Он запутался в своих желаниях. Всю жизнь он любил одну лишь только Машу. Мало кто знает, какого это — до одури любить, зная, что ничего не выйдет. Зная, что вы никогда не будете вместе. Только к ней он испытывал чувства. Не поддельные, не наигранные. А настоящие. Он не хотел другую.
Но поразмыслив, Леня решил, что нужно уже пожить для себя, а не для неё. Сколько можно ждать? Так и умереть в одиночестве не долго.
Очередной сентябрь. Очередное убийство. Очередное расследование.
— Всех соседей опросили? — спрашивает рабочим тоном Швецова у Платонова.
— Всех. Никто ничего не видел.
— Ну, конечно. Ладно, спасибо.
Для Швецовой вроде бы все как обычно. Но она не видит, что что-то не так. Нет больше самого главного.
— Лень, ну, что скажешь? — нет, она спрашивает не ТОГО.
— Ну что я могу сказать. Удар нанесён тяжёлым тупым предметом. Убийца значительно выше жертвы. Время смерти часов пять назад. Всё остальное после вскрытия, — ответил ей Панов. Но не отвесив очередную шутку в её адрес. Маша даже не замечает, что это продолжается уже несколько месяцев.
Весь список «процедур» выполнен. Отпечатки сняты, свидетели опрошены, квартира осмотрена. Все стали возвращаться в свои кабинеты, на свои рабочие места.
Через четыре часа в кабинете Кораблева раздался звонок.
— Леня, ты у себя? — спросил когда-то любимый женский голос, даже не удосужившись поприветствовать старого друга.
— Марья Сергеевна, ну конечно у себя. Где мне ещё быть то? — ответил ей тем же Леонид.
— Тебе Степа случайно не заносил фотографии с места преступления и результаты экспертизы?
— Занёс. Вот я прямо сейчас их изучаю и дополняю отчёт. Скоро вам привезу.
— Я лучше сама приеду к тебе. Так что жди, — Швецова положила трубку.
«Что произошло с человеком?» — подумал Кораблев, и снова окунулся в изучение документов.
Мария Швецова ехала по Невскому проспекту. Тут она увидела в окне машины надпись с названием какой-то кофейной. Она припарковалась, решив взять себе чашечку бодрящего кофе. Зайдя внутрь, Швецова вдруг узнала то самое кафе, в которое она когда-то давно частенько заглядывала вместе с Кораблевым. Да, название и отделка снаружи поменялись, но внутри все осталось как прежде. Прям как в самой Марии. Но только где-то глубоко.
Все те же резные столики стояли у окон, все тот же запах разлетался по помещению, Маша вдруг даже вспомнила их самый любимый уголок у крайнего окна, самый дальний и в стороне от всех остальных. Швецова вспомнила, что даже когда она перевелась в Следственный, Кораблев не переставал приносить чашечку и себе, и ей. Казалось, это было так давно, и даже воспоминания об этом затерялись в будничной суматохе. Маша невольно улыбнулась, вспомнив любимое кофе Лени, которое он брал всегда. И тот вкусный десерт, который они брали на двоих, потому что одинаково его любили. Корка из невидимого льда начала таять на сердце Швецовой. Она купила два кофе и отправилась в РУВД. По дороге её взгляд упал на старенький брелок на ключах от машины. Его подарил ей Кораблев, когда они были в Выборге. Как он говорил, на память. Сквозь годы Маша помнила его довольную улыбку и сверкающие глаза, с которыми Леня преподносил эту вещицу. Такая мелочь, а настолько приятная. Наверное, дело не в брелке, потому что подарив его кто-то другой, ощущения были бы совсем иные.
Не такие нежные и родные…
Маша не понимает, когда успела потерять все это. Такое близкое к сердцу. Когда в последний раз они с Ленькой гуляли по набережной? Когда в последний раз он смотрел на неё так же нежно, как было раньше? Когда в последний раз они болтали не по работе? Когда они успели измениться?
И можно ли все вернуть?
В дверь кабинета Кораблева раздаётся стук. На пороге показывается Мария Сергеевна Швецова.
— Привет, Лень, — сказала Маша, садясь на против подполковника.
— Здравствуйте, Мария Сергеевна, — равнодушно произнёс Кораблев. — Швецова попыталась найти в его глазах ту нежность, заботу, ласку, радость былых времен… Хотя бы чуточку. Но не увидела ничего.
— Вот фотки, результаты экспертизы, фоторобот. Я вам все в отчёт сложил, — Леня протянул ей толстую папку с бумагами.
— А? — Маша очнулась из собственных мыслей. — А, да, спасибо.
— Если у вас все, то не смею больше вас задерживать и тратить ваше драгоценное время, — Леня смотрел на Марию с каким-то укором.
— Лень, может, хотя бы поболтаем? — с надеждой спрашивает Швецова.
— О чем? — совершенно серьёзно спрашивает Кораблев, в его глазах появилось удивление. Уж слишком давно САМА Швецова не тратила пустые разговоры на таких, как он.
— Ну как о чем? Лень?
— Просто мне кажется, что нам не о чем разговаривать.
— Леня, почему ты стал таким? — Маша переменилась в лице. Его слова буквально спустили её с небес на землю. Заставили посмотреть вокруг, перестать быть эгоисткой.
— Ну, если вы не заметили, то я такой уже как несколько месяцев, — съязвил Леня.
— Я… Лень… Почему ты теперь другой? Нет, я не понимаю, когда ты успел так изменится.
— Хм… а может просто вы не видели? Знаете, иногда полезно смотреть вокруг себя и думать немного о других, а не только о себе.
— Лень, я все понимаю. Я тоже виновата. Но я просто прошу тебя, будь прежним… Стань другим. Пожалуйста, — она посмотрела на него молящим взглядом. Но Кораблев лишь встал со стула и направился к вешалке с курткой. Маша направилась за ним.
— Мария Сергеевна, а вы не заметили, что вы тоже стали другой? И как только поменялись вы, поменялись все остальные. Я может быть тоже хочу, чтобы вы изменились, — Леня повернулся к ней лицом, смотря в самые глаза. — Вы у нас теперь старший следователь с принципами, сам же их нарушающий, подполковник юстиции, идущий всегда по закону — Мария Сергеевна Швецова, — произнёс Кораблев, показательно осматривая её с ног до головы, растягивая фамилию, имя и отчество. — А знаете, как бы мне хотелось, чтобы вы стали другой. Стали прежней. Стали той Машкой Швецовой, в которую я когда-то давно до одури влюбился. Но сейчас я не вижу в вас ничего, что так сильно и долго любил. Может быть, оно и к лучшему, — он вышел, громко хлопнув дверью, оставив Машу одну посреди кабинета обдумывать эти слова.