Великий фараон

      Великий Ра...       Защити свой Египет...       Подари ему целебные силы...       Да будет всё процветать от небесных очей твоей избранницы...

***

      Проклятье хеттской принцессы переполошило весь Египет. Каждый человек боялся своей судьбы, "дарованной" им из-за фараона, который так жестоко обошёлся с девушкой. Люди начали бунтовать, но не смели идти против воли божества, им оставалось только молиться Великому Ра.       Адриан же каждой клеткой тела чувствовал жгучую боль, расплывающуюся в каждый орган, мучительно прикасаясь к ним. Казалось, сердце болело больше всего. Видимо, клеймо, пропитанное ядом ненависти и зла, сковывало его тело, медленно убивая.       Маринетт, находясь в обморочном состоянии, видела душераздирающие кошмары, которые были не так сильно далеки от реальности, что жутко пугало. Сон был настолько явным, что она не могла и представить... - Маринетт, солнце моё, - дух её покойной бабушки ласково улыбался девушке, протянув свои руки. - Это тот мир, где тебе есть место. Ты справишься со всеми трудностями и обретёшь свою любовь, главное помни, чтобы ни случилось, ты должна бороться и идти наперекор судьбе, - медленно растворяясь, бабушка послала воздушный поцелуй внучке. - Не уходи! - Маринетт обречённо побежала навстречу старушке, но не успела и прикоснуться к ней, лишь руками рассекла воздух, безжизненный и ледяной.       Слёзы вытекли из голубых очей, замерзая прямо на щёках. Внезапный холод заставлял сердце сжиматься от ледяного потока, сбился ритм, дышать стало невыносимо тяжело. Перед глазами начали мелькать силуэты...       Яркая вспышка на ключице фараона резко стало чёрной, затягивая всё его тело в эту непроглядную тьму. Лишь его бархатный голос эхом отозвался в её голове.       Боль в области сердца. Чёрное пятно появилось откуда не возьмись, увеличиваясь, расползаясь в стороны, заставляя Маринетт застонать от боли.       Ещё одна вспышка. Маринетт увидела заходящее за горизонт солнце, после чего Египет погрузился в темноту, где люди стали неподвижными статуями. Их ужасающие и жалобные лица пугали Чен, но она вновь зажмурилась от боли. Протянув руку к появившемуся силуэту фараона, девушка дотронулась до клейма, обожглась, но лишь прижималась ближе к нему, чувствуя умертвляющую боль в области сердца. Из-за тёмного пятна она казалась духом, блуждающим в своих фантазиях. - Ты будешь гореть в аду! - раздался голос ведьмы, которая своими карими глазами заставляла слабеть юное тело Маринетт. - Хватит! - выкрикнула она, падая на колени, пытаясь выцарапать этого скорпиона.       Резко открыв глаза, Маринетт увидела фараона, сидящего рядом с ней на мягком ложе. Он держал её за руку, смотря с волнением. Где же сейчас твоя хитрая и коварная улыбка? - Фараон? - смущаясь от его прикосновений, она осматривается, ведь это не та комната, где она была ранее. - Что случилось? - Ты кричала и плакала, тебе плохо? - игнорируя её вопрос, Адриан приподнимает её тело, усаживая на колени, аккуратно проведя рукой по щеке, утерев слёзы. - Это был странный сон, точнее кошмар, - она улыбнулась, вспомнив родную бабушку, после чего посмотрела в изумрудные очи Адриана. Сейчас он так взволнован и опечален, что так и хотелось прижаться к нему всем телом, послушать сердцебиение и говор души, но что-то сдерживало всё это. Посмотрев на его клеймо, синевласка тут же взглянула и на своё. - Что это значит? - Это проклятье ведьмы. Я постараюсь в скором времени его разрушить, - он оставил поцелуй на её щеке, почувствовав жгучую боль на губах. Да, это всё не шутки...       Но сон, буквально, заставлял размышлять над собой, ведь все эти картины всплывали в её голове. Слова любимой бабушки отзывались эхом. Девушка всеми силами пыталась понять смысл, но боль блокировала все её попытки.       Адриан понимал, что ситуация безумно сложная, но нужно что-то делать, сидеть сложа руки не вариант. Эта синевласка заинтересовала его, но клеймо появилось именно у неё, а значит, что они были посланы судьбой друг другу, но принцесса, будучи провидицей и ведьмой, повернула их дороги в разные стороны, заставляя мучиться от боли, обливаясь собственной кровью. Нет, не таким он видел будущее своего Египта... - Откуда же ты такая появилась? - он внимательно смотрел в её глаза, опьяняя собственными. - Я... из очень далёкой страны, где люди умеют и знают многое, - это совсем не то, что ей хотелось сказать, но слова будто сами вырывались, сплетаясь в единое предложение. - Неужели есть страна лучше Египта? - он приблизился к её лицу, крепко держа за осиную талию, чем смущал девушку. - Да, наверное, - ответ очень удивил фараона, но отступать он не собирался. - Тогда поведуй мне все тайны того дивного места и я сделаю Египет великим! - его лоб соприкоснулся с её.       За все свои шестнадцать лет Маринетт не была так близка ни с кем, кроме, конечно, Джека, который, будучи собственником, перекрывал вход в мир голубоглазой по собственному желанию, дабы она была только его. Но даже с ним Маринетт не была близка настолько. Свой первый поцелуй она отдала этому солнцу Египта. И, кажется, она не жалеет о содеянном, ей хочется узнать его получше, а, возможно, и стать для него кем-то особенным.       Но девушка задалась вопросом: все, кого видела Дюпен были темноволосыми и темнокожими, тогда почему Адриан их полная противоположность? Неужели в Древнем Египте Боги даровали фараонам сверхспособности? Золотые волосы Адриана были непослушными и мягкими, глаза, эти два прекрасных изумруда, словно смотрели в самую душу, заставляя тонуть в своей бездонной глубине. Зачем и почему он настолько прекрасен?       Отпустив девушку, мужчина приказал следить и ухаживать за ней, не оставлять ни на секунду, а сам пошёл разбираться с делами страны, которые требуют безотлагательного вмешательства. Ведь весть о смерти хеттской принцессы в скором времени дойдёт до её брата, а он будет невероятно зол, убиваясь горем, проклиная фараона Египта за такой грех. Но если бы он только знал то, на что способен хеттский царь... - Феликс, постарайся обезопасить Мемфис, нам нужно готовиться к худшему, - приказал Адриан своему брату, который был генералом, стоящим чуть выше Нино, самым близким другом и соратником блондина. Сероглазый, с такими же золотыми волосами, но совсем другим характером: своенравный и вольный, наглый и коварный, но несмотря на это Феликс всегда слушался брата, ведь он, Адриан Великий, яркое солнце родного Египта... - Не забудь про другие города. - Понял, - Феликс всегда любил сражения, ведь он с самого раннего детства обучался боевым искусствам, дабы стать первоклассным воином и генералом, руководствуясь многими тысячами воинов, передавать свои знания им, побеждать врагов, заставляя их купаться в собственной крови. В глазах младшего брата всегда горел огонь, он всегда был готов к сражению. Феликс Победоносный - таким было его имя, по которому многие египетские красавицы сходили с ума, молясь Великому Ра. Но у Феликса уже была единственная любовь, которую он встретил совершенно случайно в Фивах.       Адриан также гордился братом, которому суждено по предсказаниям стать верховным генералом и обзавестись семьёй с одной из наложниц. Да, в Египте проживала ещё одна ведьма, которая всегда помогала фараонам, но ещё пять лет назад она ушла в мир иной, передав своё последнее предсказание, которое фараон, увы, не счёл важным. Именно тогда ведьма попросила не убивать хеттскую принцессу, дабы она умерла своей смертью в преклонном возрасте. - Ваша светлость, нам нужно начать готовиться к великому празднику - разливу Нила, - к блондину подошёл верховный жрец, поклонившись. Это был высокий молодой человек с длинными тёмными волосами и чёрными, как ночь, глазами. Его одежда была светлой с нежно-голубым оттенком, на голове украшение, подчёркивающее статус. - Верховный жрец Эланд, поручаю тебе начать приготовления к празднику. Также я хочу провести венчальную церемонию в этот же день, - его взгляд холодный и требовательный. - Да пошлют Боги счастья всему Египту! - вновь поклонился Эланд, удалившись из главного зала.       Адриан решил обручиться с Маринетт, сделать её своей первой женой и наложницей. Он сам осознавал тот факт, что его влечёт к этой незнакомой, но такой невинной особе из другой страны. Он чувствовал тягу к ней, хотел быть единственным в её сердце.       В это время Маринетт блуждала по дворцу, осмысливая произошедшее. В какой-то момент хотелось вернуться обратно в Париж, но оставить этого фараона, ослепившего её, она просто не могла. Бабушка сказала, что только в этом мире ей есть место, так неужели в его сердце?       Убийство Лайлы предвещало беду, её проклятье внушало ужас. Она, хеттская принцесса, сулила Адриану несчастную и одинокую короткую жизнь, где он будет наблюдать за медленно умирающей возлюбленной. Клеймо было только у неё, причём такое же как и у самого фараона, значит ли это то, что именно она его любовь? Да, Дюпен чувствовала это, но противоречия, раздирающие её ещё детскую душу, заставляли задумываться всё больше. - Роуз, а где сейчас фараон? - скромно поинтересовалась Маринетт, обернувшись к своей служанке. - В главном зале, госпожа, - они находились всего в паре шагов от него, поэтому девушка тут же указала на нужный проход.       Это то самое помещение, где ещё несколько часов назад царил ужас, пахло кровью. Но невольно услышав слова Адриана о бракосочетании, девушка почувствовала колкость в области сердца. Содрогнувшись, она и не заметила, как тихо и быстро одинокая слеза стекает по щеке, падая на пол, разлетаясь на сотни маленьких капель. - Великий фараон, солнце Египта, прибыла госпожа Маринетт, - внезапно объявила Роуз, оставив фараона и девушку наедине.       Увидев поникшую госпожу своего сердца, Адриан немедля поманил её к себе, усадив на колени. Её печальное выражение лица заставляло его сердце жалобно стонать, но снаружи он был непоколебимым фараоном. - Что с тобой? - проведя рукой по её алой щеке, поинтересовался он.       Маринетт совершенно не хотела огорчать его своими сценами ревности, ведь он в праве решать кто будет его женой, но она и не подозревала, что ей является она. Улыбнувшись, она медленно и плавно посмотрела в его глаза, чем слегка напугала блондина, ведь резкая смена выражения лица, причём на такое противоположное, не сулит ничего хорошего. - Всё замечательно, просто... - внезапный поцелуй вновь сбил все её мысли, она охотно открывает ротик, даёт его шершавому языку соприкасаться с её. Поцелуй был нелепый, ведь девушка ещё не научилась целоваться, но оба были удовлетворены. Дюпен хотелось прикасаться к его губам как можно больше, таять в его объятиях до самой смерти и, кто же знает, быть рядом с ним вечно... - Стань моей женой, - твёрдо произносит он, оставляя поцелуй на мочке ушка, а после переходя ближе к шее по щеке. - И даже если ты не захочешь, я, Адриан Великий, приказываю тебе стать моей первой женой и главной наложницей, - укус.       Прикосновения, страстные поцелуи, засос будоражили тело синевласки. Она покорно отдалась ему в плен, не совершая тех коварных попыток побега, ведь уходить из жизни этого очаровательного мужчины не хотелось.       От слов из его уст Маринетт совершенно сорвало крышу. Она не могла думать, дышать, говорить, ведь эти речи были лучшими, что она услышала. Хочется летать, но, увы, у неё нет крыльев... - Я согласна, - тихо шепчет она, обвивая своими руками его крепкую шею, прижимаясь ещё ближе, чувствуя умертвляющую боль, впрочем, как и сам Адриан...