Великий фараон

      О великие пески Египта...       Перенесите эту прекрасную, чарующую особу...       Дайте ей сил выжить в этом мире...       Одарите своим божественным языком...       Покорите её себе...       Да будет Египет процветать от вида её небесных очей...

***

      Чувствуя слабость всем своим телом, Маринетт не могла разлепить тяжёлые веки. Темнота, окружающая её, пугала своей тишиной. Сердце в груди отбивало свой привычный ритм, но было чувство, будоражущее мурашки.       Слегка двигая пальцами, девушка нащупала что-то мягкое под собой, да и лежать было безумно комфортно, но это точно не её кровать. Эта ткань, приятная на ощупь, заставляла руки млеть от прикосновений. Кажется, это шёлк...       Несмотря на то, что было жутко тихо, синевласка прислушивалась, задерживая дыхание. Внезапно послышались шаги. Пол словно из плитки, ведь этот хрустальный звон от соприкосновения подошвы обуви и пола напоминал именно об этом. - Она ещё не очнулась? - басистый мужской голос был таким приятным и притягательным, что голубоглазой захотелось немедленно взглянуть на обладателя шикарного голоса.       Собравшись с силами, Маринетт медленно поднимает веки. Яркий свет сразу же бросился в глаза и та привычная темнота казалась лучшим спасением от этого слезоточивого раздражения. Моргая, она постепенно привыкала, но сил повернуть голову в сторону по-прежнему не было.       Высокий белый потолок предстал взору её небесных очей, совершенно пустой потолок... Боковым зрением Дюпен заметила множество свечей, которые и освещали просторную комнату. В голове сразу пронеслась мысль о Средневековье, но она напрочь откинула эти дурацкие, по её мнению, мысли. Множество ваз и кувшинов, выполненных в очень необычном стиле также бросались в глаза, но они превосходны. Восхищаясь красоте этих ярких вещей, Маринетт медленно поворачивала голову в стороны, осматриваясь, удивляясь. Разве такое место есть в Париже? Если да, то ей непременно хочется здесь остаться, дабы осмотреть всё получше. - Проснулась, - тихий женский голосок прервал её мысли. Она устремила взгляд на молоденькую темноволосую девушку, склонившую голову перед ней. Её наряд был очень прекрасным, но в то же время необычным. Может это музей? Она словно обвернула своё стройное тело белой тканью, но это выглядело до жути красиво. Черный пояс приталивал это "платье", а на ногах сандали, но таких она явно ещё не видела. Чёрные волосы были короткими, доходя до плеч, совершенно не закрывая эту смуглую кожу. - Она, наверное, слаба, - наконец взору предстал темнокожий мужчина, одетый в что-то напоминающее рыцарские доспехи золотистого цвета, под которыми были точно такие же тряпки белого цвета, обвёрнутые вокруг его тела и прикреплённые некой бляшкой под цвет доспехов. Красный плащ доходил до пят, в то время как ноги были обуты в тёмные необычные сандали. Мужчина был красив: карие глаза, полные холодного и уверенного взгляда, красивые черты лица, чёткие скулы привлекали не меньше внимания, короткие волосы цвета тёмного шоколада. Такого красивого мужчину Маринетт ещё не видела. - Хорошо позаботьтесь о ней, - проговорил он, закрыв огромные золотые двери за собой. - Да, генерал Нино, - поклонившись ему, девушка тихо и медленно приблизилась к синевласке, подняв взгляд серых глаз. - Госпожа, я, Роуз, ваша личная служанка, позабочусь о Вас. Чего изволите? У Вас что-нибудь болит? - поклонилась, взволнованным и дрожащим голосом произнося свою речь.       Только сейчас Маринетт заметила то, что язык этих людей она точно никогда не слышала, может арабский? Но ведь она понимает его и, возможно, может говорить на нём. Удивительно... - Роуз, где я? - первое, что пришло в голову. Да, действительно, говорит на их языке. - Госпожа, это Мемфис, - сухо ответила служанка, смотря в пол.       Мемфис? Это что, спектакль про Египет? Нет, слишком реалистично, да и в театральных постановках Маринетт точно участие никогда не принимала. Чушь! Вздор! - Что? - девушка приподнялась на локтях, удивлённо уставившись на собеседницу. - Госпожа, Вы пребываете в Мемфисе - столице Египта, - повторила темноволосая, слегка подрагивая.       Маринетт вдумывалась в её слова, смотря в одну точку, но внимание внезапно привлекла розовая ткань на её теле. Что-то навроде платья нежно-розового оттенка с золотыми украшениями. Выглядело намного дороже и красивее, чем у этой незнакомой девицы. Ахнув, Чен встала с огромной и мягкой кровати с множеством подушек и шёлковых тканей, оглядев себя.       Подсознательно Маринетт понимала, что оказалась в непростой ситуации, не понимая произошедшее. Огромный балкон, который сразу бросился ей в глаза, стал местом обзора для девушки, где она увидела то, о чём никогда не мечтала.       Мемфис - величественный город, стёртый с лица земли, но именно здесь и сейчас находится Дюпен-Чен, она видит всю красоту столицы, его людей в удивительных одеяниях, множество лавок с товарами разных типов, услышала гомон людей.       Это... сон? - Какой год? - смотря в толпу людей, произносит Маринетт, чувствуя тревогу. - Одна тысяча триста пятьдесят второй, госпожа, - послушно отвечает служанка, немного удивляясь своей хозяйке, слишком уж странные вопросы она задаёт.       Услышав ответ, Маринетт пытается вспомнить урок истории, но всё, что она когда-то изучала кануло в лету. Потерев пальцами у висков, девушка зажмуривается, пытаясь вспомнить правление фараона, но, увы, ох и ах, она плохо учила историю. - Как же так... - обречённо падая на пол, Маринетт всё ещё плохо осознаёт происходящее. - Госпожа! - Роуз быстро реагирует, подхватывая синевласку под руки и укладывая на кровать. - Роуз, расскажи мне всё об этом месте, о фараоне, о том, как я здесь оказалась, - с мольбой в глазах Маринетт смотрела на свою служанку, содрогающуюся от прикосновений своей госпожи. - Вас нашёл сам фараон в своих покоях, - произносит Роуз, - Поговаривают, что он был не только удивлён Вам, но и ослеплён красотой незнакомки. Адриан II Великий принадлежит девятнадцатой династии фараонов. Ему минуло восемнадцать лет в прошлом году и именно тогда он взошёл на престол, сменив своего отца Габриэля I. В течении двух лет фараон начал воздвигать храмы по Египту, один из которых будет достроен в ближайшее время. - Как же всё сложно... - Дюпен закрывает руками лицо, вдохнув побольше воздуха, который выдохнула одним резким движением. - А какой он, Адриан Великий? - вновь спрашивает она. - Ох, госпожа, он прекраснейший человек во всём мире. У него золотые волосы и редкого изумрудного цвета очи, но он грубый и гордый, величественный и божественный! - слегка краснея, Роуз мило улыбается, смотря в глаза своей хозяйки. - На самом деле его все боятся... - Неужели он настолько прекрасен? - лукаво произносит Чен, хитро смотря на служанку. - Госпожа, я говорю чистую правду. Скоро подойдут служанки, чтобы помочь Вам искупаться, - внезапно девушка меняет тему разговора, хлопотно вздыхая. - Но я могу сама! - смущённо говорит синевласка, возмущённо смотря на содрогающуюся сероглазую девушку. - Госпожа, смилуйтесь! Простите меня, глупую рабыню! - она обречённо подает на пол, кланяясь Маринетт в ноги, от чего та опешила, буквально отскочив от расплакавшейся девушки.       Смотря на Роуз, Маринетт отходит дальше, пугаясь такой реакции на её возмущение. Неужели она сказала что-то не так? - Эй, встань! Всё в порядке, просто я могу и сама помыться. - Но, но... госпожа, если об этом узнает фараон, то сразу лишит меня жизни. Молю, смилуйтесь!       Потирая переносицу, Маринетт вновь опускается на кровать, тяжело дыша. Это явно не сон. Это другой мир, это, чёрт возьми, Древний Египет! Ей придётся следовать их жестоким законам, если она, конечно, хочет выжить. Ей придётся узнать об этом месте всё, нужно понять с чего началась эта цепочка событий и то, как она оказалась в этом мире, таком далёком от её... - Хорошо, пусть будет так, зови служанок, - приняв судьбу, Маринетт вновь выходит на балкон, осматривая внутренний двор дворца.       Радостная Роуз выбегает за двери, возвратившись уже через минуту с целой толпой симпатичных девушек, одетых в такие же наряды, как и сама Роуз. В руках у них было сменные "платья" для Маринетт, принадлежности для купания и другое.       Следуя за ними, Маринетт успевала осматривать каждый уголок этого дворца, поражаясь его величию и красоте. Этот высокий потолок, красивейшие росписи на стенах, удивительные украшения. Всё было необычным... И ей это безумно нравилось.       Ох, девочка, только не забывай, что сказка бывает только в сказках...       В огромном помещении находился большой бассейн, напоминающий горячие источники, где было много пара, тёплой воды, что Маринетт понравилось, но сейчас стесняло то, что на её голое тело будут смотреть эти девицы, которых она впервые видит. - Госпожа, мы позаботимся о Вас, - произнесла Роуз, раскладывая банные принадлежности рядом с бассейном.       Переборов своё стеснение, Маринетт медленно разделась и быстро зашла в воду, где смогла расслабиться, прикрыв свои голубые глаза, совершенно не думая о том, что произошло...       После купания Маринетт нарядили в синий наряд, где вновь было множество дополнительных аксессуаров. Это королевская жизнь будет наградой за все её страдания? Если так, то...       То что?       Верно, это совершенно не поможет заглушить всю ту боль по потери близких людей, которые занимали особенные места в сильном сердце. Так печально... - Роуз, дворец всегда так великолепно украшен или сегодня особенный день? - поинтересовалась синевласка, смотря на своё отражение в зеркале. - Сегодня торжество, которое фараон готовил в течении этой недели, Вам повезло, моя госпожа, Вы сможете увидеть всё, что будет происходить на празднике! - восхищённо проговорила брюнетка, похлопав в ладоши. В её серых глазах пылали искорки счастья, видимо, и ей перепадёт побывать там. - А по какому поводу? - продолжила допрос Чен. - Первая наложница фараона прибудет в наш дворец. Прекрасная Лайла, темноволосая красавица, но Вы, госпожа, будете ещё прелестней её... - Расскажи о ней, - разговор о наложнице заинтересовал шестнадцатилетнюю девушку. - Принцесса хеттов, сестра хеттского царя Натаниэля Мудрейшего, с которым наш фараон долгие года вёл жестокие войны, но, к счастью, победил. Принцесса же прославилась своей красотой, но поговаривают, что она высокомерная и льстивая, так что прошу Вас быть с ней осторожной, - Роуз немного с волнением сжала руку своей госпожи, после чего ужаснулась и вновь упала на колени, моля о прощении. - Перестань! Ты сейчас мой самый близкий человек во всём Египте, ты не должна молить пощадить тебя за одно прикосновение, поняла? - Маринетт помогла девушке подняться, после чего обняла её так крепко, словно они знакомы уже больше пяти лет. - Благодарю, госпожа... Ах, простите, как Вас зовут? - Маринетт. - Госпожа Маринетт, - с улыбкой на лице произнесла служанка. - Нам пора собираться на торжество, сейчас принесут Ваш наряд.       Сборы проходили достаточно долгое время, несмотря на то, что в эти времена нет того самого хайлайтера и консилера или другой новомодной косметики, но Дюпен приходилось подолгу сидеть на одном месте и не двигаться или же стоять словно статуя, дабы служанки надели все украшения.       На этот вечер на Маринетт было платье золотистого оттенка, украшенное белым поясом, на шее подвеска, выполненная из перьев птиц, что было очень красиво, на руках браслеты в виде золотых колец, на ногах также браслеты и сандали, тёмные волосы были распущены, но на голову надели что-то напоминающее цепочку с золотыми вставками и перьями, необычными, но мягкими предметами и смесями сделали кожу лица мягкой и гладкой, нанесли нежный аромат лотоса на ключицы, шею и запястья. Маринетт выглядела как настоящая египетская царица, чему восхищались служанки, радуясь своей доброй хозяйке.       Оказавшись в просторнейшем зале дворца, где было уже много людей, девушка не переставала восхищаться этому превосходству и величию, богатству и роскоши. Неужели фараоны всегда жили в ослепительных дворцах, ели эту необычную, но вкусную еду, развлекали себя танцовщицами и наложницами, имели много детей, которые боролись за трон? Неужели всё так? Жизнь здесь сейчас казалась лучшим вариантом, поэтому все мысли о возвращении домой, в родной Париж, отпали, улетучились в неизвестность, оставив приятное ощущение.       Роуз тут же подвела Маринетт к тому самому красивому генералу, который приказал служанке заботиться о ней. Уже зная некоторые правила, синевласка тут же поклонилась мужчине, который был ослеплён такой красотой этой таинственной незнакомки, появившейся из неоткуда. - Генерал Нино, как Вы и просили, - Роуз вежливо поклонилось мулату. - Замечательно, фараон будет удовлетворён, - строго, но с ноткой игривости проговорил мужчина, жестом указав ждать самого фараона.       На несколько секунд девушка задумалась над словами мулата, но вся эта красота выбивала эти мысли, смысл которых, увы, дошёл до Чен не сразу...       В помещении было много красивых девушек в шикарных одеяниях, но, казалось, на фоне Маринетт их красота блекла, а её нетронутая невинность сияла, притягивая всё больше. Но каждый знал, что она принадлежит фараону, ведь надевать браслеты и на руки и на ноги могут позволить только его наложницы, но ведь Дюпен-Чен этого не знала, считая это лишь обычным украшением.       Эти пошлые взгляды мужчин заставляли её чувствовать себя неловко, смущаясь, краснея и даже фыркать от такого хамского поведения. Все мужчины в отсутствие фараона сами себе хозяева, несмотря на то, что главным во всём Египте считается и является только Адриан Великий. Один упитанный старикашка даже попытался прикоснуться к девушке, но генерал вовремя уволок её на безопасное расстояние, чему Маринетт была рада. - Генерал, все мужчины в Египте такие мерзкие? - злобно скривив лицо, Чен недовольно фыркнула, бросив взгляд на недавнего собеседника. - Следи за словами, - в его глазах был лишь холод. - Прошу прощения, - хватило и секунды на то, чтобы она поняла свою ошибку. Опустив голову, голубоглазая поклонилась, оставив генерала со своими мыслями.       Внезапно двери дворца распахнулись. Некие мужчины тут же объявили о прибытии фараона. Маринетт внимательно смотрела на его появление...       Высокий мужчина в чёрных одеяниях, плаще, роскошных украшениях гордо зашёл в главный зал, заставив всех присутствующих девушек томно вздыхать и краснеть. Эти золотые пряди коротких волос небрежно разбросаны на голове, где также было золотое украшение, этот пронизывающий до костей холодный взгляд таких изумрудных очей, эти чёткие скулы, выпирающий кадык, мускулы его спортивного тела, ключицы... Слишком красив и, казалось, слишком недосягаем...       Только сейчас, увидев того самого великого фараона, Маринетт поняла всю значимость слов своей служанки. Он сердцеед, который врывается в хрупкое сердце девушки без спроса, оставив там отпечаток, вечный отпечаток.       Вальяжно усевшись на трон, блондин хитро улыбнулся, взяв бокал вина в руку и подняв над собой. - Что ж, друзья, выпьем за этот день, полный неожиданностей и коварства, хитрости и обмана. Вознесём наши чаши с вином Великому Ра, дабы он даровал нам своё благословление! - его бархатных голос заставил сердце трепетать. Фараон лишь своим ледяным видом притянул Маринетт к себе, заставив влюбиться в это изящество, красоту.       Он явно непростой человек, казалось, он идеален, но разве бывают идеалы? - Давайте же насладимся танцами чарующих красавиц! - в центр зала вышли прекрасные девушки, которые двигали своими телами в такт музыке, завораживая красотой, но Маринетт смотрела лишь на фараона, прожигая в нём дыру. - Нино, где же та незнакомка? - тихо подозвав своего слугу, Адриан поинтересовался на счёт таинственной девушки, ожидая увидеть её. Мулат указал взглядом на девушку, что безотрывно пялилась на египетское божество.       Увидев синевласку, Адриан поманил её рукой к себе, рассматривая девушку. Подойдя и поклонившись фараону, Маринетт боялась своего громкого и ритмичного сердцебиения, ведь сердце может выпрыгнуть из груди... - Подойди, - маняще проговорил он, расплывшись в белоснежной улыбке.       Робко, медленно, но перебирая ногами по ступенькам, Маринетт не могла скрыть своего смущения, наклонив голову максимально вниз, что заводило эго блондина ещё больше.       Адриан аккуратно взял девушку за кисть руки, но резко притянул, отчего она упала прямо на него, сев на колени. - Таинственная красавица, одари великого фараона своим внимание небесных глаз, - он приподнял её смущённое лицо за подбородок, коварно смотря в эти голубые глаза. - Скажи мне своё имя, - так сладко прошептал он. - Ма-Маринетт, - отвечает она, покорно смотря в его манящие очи.       Адриан взял в руки прядь иссиня-тёмных волос, вдохнул их аромат и, удовлетворённо улыбнувшись с закрытыми глазами, обнял Маринетт, которая могла слушать биение сердца у великого фараона Египта. Но такая близость настораживала, ведь это другой мир, другая реальность, где нет людей, которым она может доверять, где её жизнь защищена законом. - Но это торжество в честь Вашей наложницы, разве ей не будет плохо от вида того, что её возлюбленный обнимает другую? - скромно интересуется она, понимая, что даже от этой мысли ей тошно.       Зеленоглазый с неким удивлением взглянул на незнакомку, после чего притянул её лицо и впился в эти губы персикового цвета, покусывая их, слегка оттягивая, но так страстно целуя, что от вида такого романтичного момента у многих пошли мурашки. Отпрянув, фараон лукаво посмотрел на раскрасневшуюся Чен, которая придумывала слова возмущения, но попытка была напрасной, так же как и побег, что девушка хотела тут же и совершить, понимая своё положение. - Мне плевать на неё, - тихо шепчет он, нежно касаясь губами её шеи.       От его прикосновений по её телу разливается тепло, от его бархатного голоса сердце в груди норовит вырваться, от его горячего дыхания по телу бегут приятные мурашки. Он слишком идеален по первому впечатлению...       Она даровала свой первый поцелуй солнцу Египта, она позволила этому собственнику и пофигисту прикоснуться к себе, да что там прикоснуться? Она отдала ему частичку своего сердца, подарила место в нём, запечатав оковами. - Как же так? - Маринетт робко поднимает взгляд на мужчину, положив руки на грудь, пытаясь утихомирить тот ритм сердца, который вызвал этот очаровательный блондин. - Твои глаза цвета небесного лотоса, что так любят египтяне, такие же прекрасные, как и сам цветок, - он улыбается так красиво... - Маринетт, этой ночью ты будешь со мной. - Ч-что Вы сказали?! - она попыталась встать с его ног, но Адриан слишком крепко держал её. - Моя наложница... - шепчет он, целуя в висок, заставив сердце юной особы остановиться на время от волнения и жуткого смущения.       Внезапно двери дворца вновь распахнулись и перед всеми предстала прекрасная каштановолосая девушка с карими глазами, высокомерный взгляд которой пронизывал до костей. Её наряд ярко-оранжевого цвета казался броским, но этот цвет великолепно шёл ей, а множество украшений только возвышали её перед всеми.       Взгляд фараона тут же сменился на ледяной и высокомерный. Но отпускать синевласку он и не собирался, обвив её талию одной рукой. - Прибыла хеттская принцесса Лайла Прекрасная, - громко крикнул мужчина у дверей дворца. - О Великий Адриан, яркое солнце Египта, Ваша первая наложница Лайла Прекрасная дарует Вам, великому божеству, эти скромные подарки в честь нашего мирного договора и бракосочетания, - девушка медленно падает блондину в ноги, как и все слуги, идущие за ней и несущие дары в ларцах. - Мой Египет не нуждается в твоих подарках, Лайла, - грубо отвечает мужчина, отпивая вино из бокала. - Твоя жизнь во дворце не будет такой, как с твоим братом Натаниэлем. За все ваши злодеяния и ты и твой брат понесёте наказание, которое заслужили, - встав с трона, Адриан отпустил Маринетт. Он подошёл прямо к принцессе, обнажив острый меч перед её глубокими карими глазами и вонзает прямо в сердце, ухмыляясь выражению лица девушки.       При виде такого жестокого убийства прямо на торжестве, Маринетт обречённо кричит, подбегая к фараону, отталкивая его от обливающейся собственной кровью Лайлы. Слёзы тут же хлынули из её небесных глаз. - Что ты делаешь? - она пытается помочь темноглазой, но уже поздно, она теряет слишком много крови, произнося свои последние слова. - Я проклинаю тебя и твой Египет, фараон! - словно змея, девушка извивается, смеясь ему в глаза. - Ты никогда не будешь счастлив с той, кого полюбишь! Я запечатываю на вас клеймо, которое погубит её невинное сердце и тебя! Я, Лайла Прекрасная, погибающая от твоих рук, проклиная твой несчастный Египет! - кричит она, смеясь, а после теряет сознание, погружаясь в темноту.       Яркое свечение охватывает её труп, унося в неизвестность. Но жгучая боль, которую тут же испытывает Маринетт, выжигая на её левой ключице чёрный отпечаток в виде скорпиона с поднятым жалом, заставляет фараона ужаснуться, ведь только сейчас он понял, что хеттская принцесса была провидицей и ведьмой, которую он так давно искал. - Ах, - Дюпен падает, но Адриан тут же берёт её на руки, чувствую боль на ключице, где появляется такой же скорпион. Теряя силы, они одновременно погружаются в сон, падая на холодный кровавый пол.