***
В царстве хеттов, в полумраке ночи Спит девица - заложница их, Правосудию сбыться, увы, не суждено, И ясно только одно - всё решено. Пусть солнце Египта на помощь придёт, Адриан Великий принцессу спасёт, Судьбу врагов своих решит И головы же их лишит... Натаниэль Мудрейший будет сокрушён, Любовь воцарит в Египте во всём. И тогда судьба будет справедлива ко всем, Но вот же вопрос возникает у всех, Сбудется проклятье или же нет?***
- Какая жалкая картина, - сумасшедший взгляд Натаниэля был полон коварства и похоти, ведь нельзя устоять перед этой смущённой и злой особой с таким шикарным телом. Невинностью веяло от неё, что, конечно, завлекало царя ещё больше. Он поиграет со своей добычей, как сам царь зверей, а потом поглотит её, слушая мольбу о пощаде, смотря в эти небесного цвета заплаканные очи. - Что тебе нужно от меня? - прорычала Маринетт, пытаясь развязать верёвку, но сил после глубокого сна совершенно не было. Как же ей поступить? Голубоглазый провёл языком по верхней губе, после чего закусил нижнюю, устремив взгляд глубоких глаз на её испуганное выражение лица. Он должен показать ей всю свою мощь, силу и коварство. - Глупая Маринетт, что может с тобой сделать одинокий мужчина, требующий женского внимания, подумай хорошенько, - усмехнулся он, вальяжно развалившись на троне. - Я поступлю с тобой также, как и твой фараон с моей Лайлой, поняла? Вот только для начала я сам испробую тебя на вкус, от тебя так и веет невинностью, малышка... - он ослепительно улыбнулся, поэтому Маринетт не могла не подметить тот факт, что этот царь безумно красив. - Ты будешь умирать в мучениях, сладкая... - жестом поманив к себе Чен, Натаниэль приказ стражнику подтолкнуть её к себе, дабы разглядеть получше её страх. Но только сейчас он понял, что это хрупкое женское сердце не теряет надежду, высокомерный взгляд развеял все его ожидания. - Если ты посмеешь прикоснуться ко мне, то Адриан тебя не пощадит, слышишь? - фыркнула она, вновь пытаясь выпутаться из верёвок. - Сокровище, - он взял её за подбородок, немного притянув к себе, смотря на персиковые губы, - мне, конечно, приятна твоя компания, ведь ты та, кто смогла очаровать самого фараона с каменным сердцем. Ты могла бы стать царицей Египта, но, увы, смерть настигнет тебя быстрее чем кто-либо... - он устремил взгляд на шею, ключицы, немного приоткрытую грудь, но зациклился на скорпионе. - Моя сестрёнка сотворила твою и фараона судьбы, за что я благодарен ей, но даже так её смерть не заставит меня чувствовать себя лучше. Сегодня ты станешь моей, - последние слова он томно прошептал ей на ушко, прикусив мочку, опалив нежную кожу дыханием. На самом деле от каждого слова этого царя хеттов сердце девушки замирало от нахлынувшей тревоги и страха за жизнь, не свою - фараона. Если же ей суждено умереть от рук Натаниэля, то она, может быть, покорно примет свою судьбу, но именно сейчас, в этот напряжённый момент, слова бабушки эхом пронеслись в её голове. Она советовала идти наперекор судьбе, поэтому нужно бороться... - Пошёл к чёрту! - выкрикнула она, отклонившись от огненноволосого, кинув в его сторону злобный и ненавистный взгляд. - Ты говоришь о любви к своей сестре, но разве было это любовью, если сейчас ты открыто хочешь другую девушку? Ты хам, негодяй и подлец! Даже не думай что кто-либо по настоящему признает тебя царём! Ты жаждешь мести, но какой же будет твоя плата за это, ты думал?! - Даже если и так, то я нанесу ущерб Адриану при любых условиях, милая, - безумец. Натаниэль настоящий безумец... - Но ты бы мог сохранить свою жизнь и дальше править Хеттским царством, развлекаться и выполнять свои дела, но вместо этого ты идёшь бок о бок со своей смертью! - некое беспокойство читалось в её глазах. - Не переживай за меня, сокровище, - хмыкнул он, откинувшись на спинку трона, блаженно прикрыв глаза. - Я не трус, чтобы убегать от смерти... - он презрительно посмотрел на содрогающуюся Дюпен, подмигнув. Натаниэль, конечно, подонок, но даже так какая-то часть сердца Маринетт не хотела его смерти. Оно сжимается, причём болезненно, видя как кто-либо так беспощадно отнимает чью-то жизнь, как Адриан убил Лайлу. Этот кровавый момент всплыл в голове далеко не радостными изображениями, поэтому девушка помотала головой, выбросив эти дурные картины из мыслей. После недолгого разговора с хеттом, Маринетт поместили к небольшую комнату,украшенную со вкусом и по богатому, где были развешаны портреты Натаниэля. Мурашки от жутких картин табуном пробежались по её слабому телу. Казалось, что он смотрел на неё со всех сторон одновременно. Жуть... Подбежав к небольшому балкону, Чен осмотрела окрестность, но увидела лишь задний двор дворца. Тяжело вздохнув, синевласка скатилась по глади стены вниз, закрыв лицо холодными ладонями. Слёзы невольно начали выкатываться из глаз, быстрыми ручейками стекая по румяным щекам. Как же связаться с Адрианом? Как выбраться из этого дворца? - Добрые день, госпожа, - без стука в комнату вошла женщина средних лет, одетая в "форму" служанки, выполненную в сером тоне, что было очень невзрачно. - Несмотря на то, что вы всего лишь пленница, Его Величество приказал обращаться к вам с почтением, - она деловито поставила поднос с едой на стол, зло блеснув чёрными глазами. Её волосы были короткими и чёрными с проблеском нитей седины, лицо немного морщинистое, кожа смуглая, но всем видом она хотела подчеркнуть то, что она намного главнее этой синевласки. - Мне не нужна жалкая прислуга, - высокомерно произнесла Маринетт, задрав нос, тем самым поставив женщину на место. - Но если уж Натаниэль приказал быть ко мне уважительной, то ты не смеешь так обращаться со мной, выпендриваясь. Заметь, ты прислуга, я твоя госпожа, - она метнула взгляд ненависти в сторону недоумевающей женщины, после этих слов которая вылупилась на Чен, открыв рот. - Убирайся! - та быстро выбежала из комнаты, закрыв дверь на ключ. Маринетт слышала её бормотание и всхлипы. Ей, конечно, не хотелось обижать женщину, но такое отношение к ней просто возмутило, ведь приказ царя она, между прочим, не выполнила, должного почтения Дюпен не услышала в её нахальной речи. На подносе еды было достаточно много и выглядела она приятно, разнося сладостный аромат по всей комнате. Но даже так есть её было опасно, ведь если бы её не напоили ядом, она бы не спала этой ночью глубоким сном. Поэтому, отказавшись от питания, она обречённо плюхнулась на небольшую кровать, простонав что-то себе под нос, вероятно, слова возмущения. Сейчас она чувствовала боль на сердце, клеймо, казалось, пожирало её изнутри. Оно потускнело, но и сама девушка стала бледной и слабой, неужели её конец близок? Хотелось верить в то, что проклятье чудесным образом спадёт с её хрупких плеч, но что-то также давило со всех сторон, запугивая всё больше и больше. За весь день синевласка не ела, лишь только выходила на балкон подышать свежим воздухом или лежала на мягком ложе, рассматривая собственные временные покои. Сумерки уже давно спустились на землю, ночь была близка, а Маринетт прислушивалась к каждому шороху, но сон всё не шёл. За дверью постоянно были слышны шаги: то быстрые, то медленные, что накаляло атмосферу в комнате Дюпен до предела. Но и паршивые мысли без спроса лезли в её голову, угнетая, утягивая на самое дно. Страх охватывал её девичье тело, стягивая тугими верёвками, оставляя раны, впиваясь в белоснежную кожу. Глаза предательски бегали из стороны в сторону, а руки сжимали шелковистые покрывала. Ей было страшно, ведь здесь нет Адриана, нет его верных генералов или даже послушной Роуз, ставшей хорошей собеседницей для синевласки. Закрывая глаза, всплывала жуткая физиономия Натаниэля, его взгляд безумца, заставлявший вздрагивать юное невинное тело. Но именно эти медленные шаги, что становились громче и громче, заставили Дюпен-Чен вздрогнуть, почувствовав, как ускорился ритм сердцебиения. Пальцы нервно задрожали, стиснув нежную ткань потрёпанного наряда, она инстинктивно попятилась назад, сокращая расстояние между собой и стеной. Дверь широко распахнулась, после чего так же резко закрылась, но эти глаза... Тёмно-синие океаны, бушующее пламя страсти и сумасшествия... - Ну что, госпожа, - поднос с едой сразу бросился ему в глаза. - Не нравятся угощения? - хмыкнул Натаниэль, сделав пару шагов навстречу Маринетт. - Ну ничего, правда на голодный желудок... Разве у тебя будут силы кричать? - он подошёл ближе настолько, что между их телами расстояние было всего два метра. - Ты побледнела, сокровище, - расплылся в чеширской улыбке. - Я плохо себя чувствую, поэтому не могу есть, - её ноги задрожали, она надеялась на то, что в таком виде он не притронется к ней. - Пожалуйста, помоги мне, - дышать стало тяжело. - Ты просишь меня о помощи? - он приподнял её лицо за подбородок, смотря в усталые глаза. - Но скорее всего это твоя последняя ночь... - Ах... - клеймо внезапно засветилось адским пламенем, пронзая её тело невыносимой болью. - Схватившись за одежду Натаниэля, она кричала от этого яда, слёзы вновь скатились по щеке, ведь вытерпеть такое просто невозможно, при таких обстоятельствах она может умереть не от проклятья, а от болевого шока. Увидев эту картину, Натаниэль тут же бросил Чен на кровать, улыбнувшись. А Лайла то ревнует, пронеслось у него в голове... Боль утихла также быстро как и началась. Маринетт скрючилась на кровати, пытаясь отдышаться. - Тебе повезло... сегодня, - он метнул в её сторону взгляд, полный пошлости и хитрости, удалившись из покоев. Кашель, у неё начался жуткий кашель. Закрыв рот ладонью, она обнаружила капли крови. Да, проклятье настигает её с каждой прожитой секундой. - Прошу, Адриан, услышь мои слова, спаси меня, - тихо шептала она, утирая слёзы... - Спаси...***
"Прошу, Адриан, услышь мои слова, спаси меня. Спаси" - пронеслось в голове у блондина, сидящего на троне во дворце. Его словно облили ледяной водой. Он помотал головой в стороны, пытаясь понять показалось ли ему или нет... "Мне плохо, Адриан, без тебя мне плохо..." - голос не унимался, именно тогда он осознал то, что это его Маринетт просит о помощи. "Спаси меня из лап Натаниэля" - он даже чувствовал её слабость, голос дрожал, но его действительно удиви тот факт, что он слышит её подрагивающий голос. - Феликс! Хетты! - только одно слово заставило брата фараона понять о чём идёт речь. - Собираемся! - скомандовал сероглазый, подняв правую руку вверх. На утро Адриан уже находился со своим огромным войском недалеко от Хеттского царства, но точного плана по освобождению любимой у него не было, а этот безумец-царь может причинить ей боль...