***
Бильбо решил, что не стоит думать о том дне слишком много, так как воспоминания разозлили его и одновременно смутили. Однако в эту ночь, когда май не за горами, и запах дыма висел в воздухе, невозможно было не вспомнить. С хмурой гримасой, Бильбо погасил свою трубку, а его аппетит к табаку теперь полностью исчез. Он пошёл в свою спальню, избегая того, чтобы посмотреть на кухню и столовую, и лёг на кровать, уставившись в потолок. Прошло много времени прежде, чем он уснул, но когда он, наконец, заснул, то он оказался в до боли теперь знакомом сне: Бильбо хромал к палатке, зашитая рана на его боку пульсировала с каждым вдохом. Балин пришел, чтобы найти его в исцеляющей палатке, его лицо было бледным и серьезным. — Торин просит твоего присутствия. Он плохо себя чувствует. И вот Бильбо пошёл, воображение уже рисовало яркие образы Торина на его смертном ложе, делающего последний вздох. Ему пришлось остановиться в нескольких шагах от палатки Торина и опереться на ближайший столб, подождав минуту, пока мерцающие картины перед его глазами не исчезли. Он сидел перед палаткой с деревянной миской на коленях, смешивая какую-то дурно пахнущую зеленую смесь. Бильбо дружелюбно кивнул. — Как Торин? — Он будет в порядке, — заверил гном. — Какое-то время я волновался, что он не справится, но эльфы дали ему что-то, и это сработало, как заклинание. Дай ему несколько недель, и он вернется, охотясь на орков. Бильбо закрыл глаза, чувствуя облегчение, словно волна наполнила его грудь, затопив часть беспокойства, которое он испытывал с того момента, как покинул компанию. Торин будет в порядке, спасибо, Валар. Балин продолжил: — Я сказал ему поспать, но он упрямый. Сказал, что должен был поговорить с вами. Вероятно, хочет извиниться за ту сцену, — он наклонился ближе. — Честно говоря, я удивлён, что ты готов его увидеть вообще. Бильбо только пожал плечами, не желая объяснять свои мотивы. Он согласился, жестом приглашая Бильбо войти в палатку. Глаза Торина открылись, когда вошёл Бильбо, сосредоточившись на нём. — Выходи за меня, — сказал Торин хриплым голосом. Бильбо аж открыл рот. Он был вызван из лазарета, будучи едва способным ходить, ради этого? — Что? — но он был уверен, что он услышал. Торин не мог сказать, что Бильбо думал, что он только что сказал. — Ты хочешь, чтобы я вышел за тебя замуж? — спросил он, буквально пробуя каждое слово, выходившее из его рта. Это всё-ещё звучало смешно. — Да, — Торин кивнул. Ему было трудно совершить движение, потому что его голова была покрыта чем-то вроде горы бинтов. Бильбо сделал неуверенный шаг назад. Очевидно, он забыл упомянуть, что Торин сильно ударился головой, и в результате теперь говорит полную чушь. — Нет, — поскольку это звучало довольно слабо и неубедительно, он решил повторить это: — Спасибо за предложение, но нет, — он покачал головой, чтобы прояснить свое мнение по этому поводу. Торин нахмурился. — Ты отказываешься? — Конечно, отказываюсь. Как тебе вообще пришла в голову эта идея? — Я подумал... — Торин сделал паузу. — Теперь я вижу, что был не прав, — он задумчиво наклонил голову. — Могу я хотя бы узнать причину твоего отказа? — Мои причины, — Бильбо недоверчиво покачал головой. — Ну, полагаю, это справедливо. Он глубоко вздохнул, часть его разума все еще чувствовала неверие в то, что эта ситуация действительно происходила. — Торин, — начал он. — Когда мы видели друг друга в последний раз, ты угрожал убить меня. Ты держал меня над пропастью с намерением сбросить меня со стены, — он тщательно произнес каждое слово, чтобы напомнить Торину о его действиях на тот случай, если он забыл об этом, и почувствовал легкое волнение, когда гном вздрогнул от описания. Теперь, когда он был вынужден вспомнить все это испытание, гнев Бильбо начал усиливаться. Он не пытался подавить это, поскольку чувствовал, что его гнев праведен. Он шагнул ближе к кровати, даже не осознавая этого. — Я могу простить тебя за это в конце концов, но, конечно же, не сегодня. Я не отношусь нормально к угрозам, — его лицо ожесточилось. — И мне всё равно, что ты был в плену у золотой лихорадки в то время. Возможно, она уже прошла, но кто знает, не вернется ли она? Торин выглядел в ужасе от услышанного. — Я бы никогда- — Можешь ли ты вообще гарантировать, что снова не лишишься разума при виде кучи золота? — Бильбо не ждал ответа от Торина, ибо уже знал его. — Ты вряд ли можешь обвинить меня в том, что у меня нет ни малейшего желания принять твоё предложение после того, что ты сделал по отношению ко мне. Он повернулся, чтобы уйти, но голос Торина остановил его. — Это то, что бы обо мне думаешь? — его голос был тихим, но в нём был более тёмный оттенок. Бильбо не мог точно определить его. Гнев? Обида? Бильбо обернулся. — Ну да, — он пожал плечами. Торин, видимо, всё-ещё не был удовлетворён его рассуждениями. Если он хотел честности – он её получил. — Честно говоря, ты не произвёл очень благоприятного первого впечатления, и с тех пор ты мало что сделал, чтобы улучшить его. С самого начала ты был грубыми и высокомерными, относясь ко мне с презрением и снисходительностью. Ты начал относиться ко мне более доброжелательно только после того, как я помог тебе сбежать из эльфийской тюрьмы, а это было всего лишь на несколько шагов выше вежливости. В тот момент, когда что-то не получилось, ты снова начал относиться ко мне с презрением. Извини, но мне немного трудно поверить, что ты всё это время относился ко мне с горячим уважением, замаскированным под презрение. При нормальных обстоятельствах Бильбо никогда не был бы таким, но он был болен, уставшим и сердитым на Торина за то, что он напомнил ему об ужасе, который он почувствовал, когда свисал со стены. Торин нахмурился, явно недовольный как самим Бильбо, так и своей собственной вынужденной пассивностью. — Вот такой я получаю ответ, — сказал он, а каждое слово было как осколок льда. — После всего, что я сделал для тебя, всего, что я тебе дал. Прежде, чем Бильбо смог возразить, что он не вспомнил, что Торин дал ему много помимо мифрилового пальто, Торин продолжил: — Полагаю, я не должен удивляться. В конце концов, моё решение спросить тебя полностью противоречит традиции, порядочности и моему собственному здравому смыслу. — Порядочности? Здравому смыслу? — голос Бильбо повысился на октаву. — Тогда зачем ты вообще спросил меня? — Я сам начинаю этому удивляться, — сказал Торин. — Я полагаю, что будет лучше, если ты покинешь Эребор при первой же возможности. Тебе больше здесь не рады. Бильбо почувствовал, как окончание этих слов обернулась вокруг него, как тяжёлый плащ. Он не мог сказать, что сожалеет о том, что оставляет зловоние отходов дракона и груды трупов, но он надеялся провести больше времени со своими друзьями. — Как пожелаешь. Прощай, Торин Дубощит, Король под горой. Я больше не к вашим услугам, — с небольшим поклоном он покинул палатку и совсем не оглядывался назад. В спешке он почти столкнулся с Балином, который стоял прямо возле палатки и качал головой. Бильбо внезапно смутился из-за всей сцены. Он надеялся, что никто больше не слушал их разговор. — Сколько ты слышал? — Достаточно, — вздохнул старый гном. — Боюсь, это не один из его лучших моментов. Жаль, что тебе приходится уходить. Все втайне надеялись, что ты решишь остаться в Эреборе навсегда. Бильбо издал небольшой смешок. — Ты знаешь, я думаю, что мне, возможно, понравилось бы жить в Эреборе. Я не планировал этого, но идея действительно приходила мне в голову один или два раза до этого. Я думаю, мы никогда больше не узнаем это, — Ты не видел Гэндальфа? Я надеялся, что он поможет мне вернуться домой. После этого воспоминание прекратилось и растворилось в мечтательном замешательстве, когда Бильбо проводил дни в поисках Гэндальфа в лагере, которое в конечном итоге превратилось в Мирквуд, где деревья продолжали говорить с ним по-эльфийски, говоря ему, что он не может идти домой, потому что белки были запретил это и тут из ниоткуда появился гигантский медведь и начал его преследовать. Как раз когда его собирался съесть зверь, гигантская пасть, обвивавшаяся вокруг него бесконечными рядами зубов, он проснулся. Сердце сильно бьётся, волосы на лбу покрылись потом. Прошло много времени прежде, чем он снова уснул.***
Бильбо встал в то утро с плохим настроением, которое даже немного ухудшилось, когда он увидел дождь за окном. День прошёл в темпе улитки. Внезапно его просторная хоббичья дыра стала маленькой и тесной, и стены туннелей, казалось, закрывались, когда он проходил через них. Он пытался читать, но быстро потерял интерес к знакомым историям. Он решил испечь вафли вместо печенья. И так как его книга уже была закончена, ему было нечего делать, кроме этого. К тому времени, когда солнце начало садиться за горизонт, он сдался и отправился ловить рыбу из своей старой путевой сумки. Он собрал всё менее, чем за час. Его рука колебалась над рукоятью меча, но в конце концов он решил взять только свою трость. На следующий день Бильбо отправился на рассвете, оставив записку на двери. Вскоре он лёг в удобной позе, наслаждаясь тем, как его легкие наполнились свежим воздухом, и лёгким ожогом мышц, которые некоторое время не выполняли упражнений. С наступлением темноты он прибыл в Такборо, уставший до костей, но более счастливый, чем он был в течение долгого времени. Он почти забыл, как хорошо чувствовать себя на дороге с бесконечным небом над головой и свежей травой под ногами. Он провел несколько дней с Туками, навещая родственников и развлекая детей рассказами о своих подвигах. Когда он снова отправился, через две недели, он больше не насмехался над обещанием приключений. Двое из его младших двоюродных братьев Тука, – Изембольд и Фортинбрас, – остановились у Бэг-Энда в начале июня, взволнованно рассказывая о старой сторожевой башне на Погодной вершине. Так как Бильбо уже видел это дважды и знал путь, он любезно предложил стать их гидом. Они наслаждались приятными двумя неделями в дороге, путешествуя на восток без каких-либо помех. Они разбили лагерь у подножия холма, привязали своих пони к соседнему дереву и начали долгий подъем в гору, потому что оба молодых хоббита настаивали на том, чтобы увидеть древние руины. После долгих восклицаний и бега Бильбо, наконец, удалось убедить мальчиков спуститься со скал и вернуться в лагерь. Они планировали провести ночь под холмом и отправиться в обратный путь на следующее утро. Когда они спустились по последнему склону холма, их лагерь оказался в поле зрения, и Бильбо увидел, как их пони испуганно вздымались, пытаясь сбежать от огромного волнообразного существа, которое наступало на них. Если бы кто-то спросил Бильбо, почему он сделал то, что сделал, он не смог бы ответить. Чувствуя, как будто кто-то еще контролирует его конечности, Бильбо шагнул вперед, обнажая свой маленький меч. — Эй, это мой пони, ты, уродливый зверь! — другой рукой он взял камень и бросил его в голову волка, отвлекая его внимание от лошадей. Варг повернулся, его огромная челюсть немного раскрылась в ожидании при виде новой добычи. Бильбо поставил ногу за ногу и поднял меч, бездумно толкая молодых хоббитов за спину. Он тщетно пытался вспомнить уроки Двалина по борьбе на мечах, но рёв крови в его голове вытряхивал всё, кроме гнева и страха. Зверь побежал к ним, его задние ноги согнулись, готовясь к прыжку. Казалось, что время вокруг Бильбо замедляется, когда он смотрит, как варг взлетает над землёй, а его огромная голова приближается к нему. Бильбо вспоминал о медвежьем сне, который он видел несколько недель назад, два изображения накладывались на его голову, образуя одну гигантскую линию острых зубов. Тогда он был бессилен, но теперь не был. Бильбо стоял на месте, когда варг приземлился почти на него, сила, которая привела его в прыжок, теперь привела его к мечу хоббита, вонзив его глубже в верхнюю челюсть его открытой пасти. Варг издал последний гневный рык, прежде чем вздрогнуть и успокоиться, инерция подтолкнула его тело вперед, пока он не приземлился на Бильбо, который все еще держался за свой меч и не был достаточно быстр, чтобы отскочить в сторону. Сила удара выбила ему дыхание, и он лежал на спине, наполовину закопанный под головой варга, и смотрел на облака над головой, его разум вращался с адреналином и неверием, когда события последних полминуты наконец-то догнали ему. Действительно ли он намеренно спровоцировал варг? И убил это? Близкие крики беспокойства пробудили его от задумчивости, и вскоре над ним появились две головы. Хоббиты уставились на него в волнении. — С тобой всё в порядке, Бильбо? — Да, я так думаю. Бильбо поднял голову и попытался пошевелить руками. Оба оказались функциональными. Хорошо. Один из них все еще был похоронен в морде варга, но, к счастью, его не сломили. С некоторой помощью своих друзей ему удалось выскользнуть из-под туши, с некоторым неудовольствием заметив, что его одежда была порвана и обрызгана кровью зверя. В остальном он был невредим благодаря мифриловой шубе, спрятанной под его одеждой, которая выдержала давление воинских зубов. Полное влияние того, что он сделал, не привело его домой, пока он не встал рядом с трупом и не посмотрел на убитого зверя. При таком приближении он наконец-то смог понять размер существа. — Я действительно убил это? Хоббиты смотрели на него широко раскрытыми глазами, их взгляд скользил между Бильбо и варгом в смеси страха и неверия. — Я думаю, что ты сделал это, Бильбо, — сказал Иземболд. — Я никогда не видел ничего подобного. Что это такое? — Это варг. Огромный волк с северных гор, — объяснил он. — Я видел их раньше. Он наконец достаточно пришёл в себя, чтобы найти свой меч. Стинг был глубоко посажен в черепе волка, и ему потребовалось несколько минут, чтобы вытащить его, почесывая руку на одном из клыков варга. Он вытер меч об траву и вложил его в ножны. — Думаю, было бы лучше, если бы мы сразу отправились домой. Эти существа любят охотиться стаями. Вокруг могут быть и другие. Два хоббита с тревогой оглянулись вокруг, пытаясь собрать свои вещи. Уборка лагеря дала им достаточно времени, чтобы оправиться от шока, поэтому, когда они все были готовы к выходу, Фортинбрас настоял на том, чтобы взять сувенир из варга, чтобы иметь доказательство своего приключения, которое они могли показать уже дома. Неохотно Бильбо одолжил им Стинг, и мальчики поспешили отсечь самого большого волчьего зуба и когтя. Теперь, когда худшее из их страха прошло, их кровь Тук одержала верх, и они казались очень взволнованными подвигом Бильбо. Они вернулись через несколько минут, каждый из них держал несколько клыков. По настоянию Бильбо они сунули их в рюкзаки и сели на пони, которые, наконец, отошли от прежнего испуга. Позже, когда они оставили Уэтертоп далеко позади, и заходящее солнце омывало огненно-красными цветами сельскую местность, Изембольд повернулся к нему, а его голова изогнулась от любопытства. — Это все твои приключения? Бильбо вздохнул. — Я хотел бы сказать «нет», но я боюсь, что это будет просто желаемое, выданное за действительное. — Значит, все это с троллями и пауками – правда? — спросил Фортинбрас. Бильбо кивнул. — Да. Видя, как на их лицах начинают появляться одинаковые взгляды на поклонение героям, Бильбо решил положить конец любым глупым идеям, которые они могут придумать в своих головах. — И прежде, чем вы спросите – нет , я не возьму вас с собой, чтобы увидеть каменных троллей. Мне хватило одного шального варга, большое спасибо. Они оба немного расстроились, но быстро оправились. Их волнение по поводу смерти варга длилось до самого Шира.***
Их поездка имела неожиданные последствия для положения Бильбо среди хоббитов. Если раньше они отвергали его рассказы о троллях и драконах как причудливую чепуху и последствия потерянного рассудка, то теперь они должны были признать, что, возможно, он всё-таки не лжец. Молодые Туки не теряли времени по прибытии, отправляясь в ближайший паб, чтобы рассказать всем о своих подвигах. Несмотря на многочисленные протесты Бильбо, они стали называть его «Убийца волков Бильбо» и показывать клыки любому, кто проявил интерес к их истории. В частности, часть семьи Тук была очень впечатлена рассказами об их поездке, и довольно скоро Бильбо обнаружил, что в его хоббичьей норе полно любопытных молодых людей, которые просили рассказать историю. Его вновь обретённая популярность не устраивала всех. Некоторые из его соседей продолжали стрелять в него недоверчивыми взглядами, а некоторые из старших хоббитов даже начали закрывать свои двери, когда он проходил мимо. Миссис Хардботтл прямо отказалась продавать ему продукты. Как ни странно, Бильбо не нашёл последнее чем-то трудным. — Расскажи нам о драконе, дядя Бильбо! Молодые люди снова были разбиты лагерями в его палисаднике, их кудрявые маленькие головы с надеждой повернулись в его сторону. — Вы действительно убили его самостоятельно? — спросил один из детей, сидящих у его ног. — Да, Бильбо, расскажи им, как ты убил дракона, — сказал знакомый голос у ворот. — Бофур! — Бильбо вскочил на ноги. Бофур улыбнулся собравшимся хоббитлингам, которые смотрели на него с благоговением. — Гном Бофур к вашим услугам, — он сделал глубокий поклон перед ними, подметая шляпу широкой дугой. — Вы действительно гном, мистер? — спросила одна из маленьких девочек. — Конечно, я гном, — сказал Бофур, будучи оскорбленным. — Разве ты не видишь бороду? — он потянул за подбородок. Несколько детей хихикнули. — Дети, — сказал Бильбо. — Не могли бы вы оставить нас на некоторое время? Я давно не видел своего друга и хотел бы поговорить с ним, — Он наклонился ближе к ним. — Я обещаю, мистер Бофур будет более чем счастлив рассказать вам завтра много историй. Дети надулись, но в конце концов ушли, бросая любопытные взгляды через плечо. Бильбо поспорил со своей мифриловой шубой, что некоторые из них скоро придут, чтобы шпионить под кухонным окном. Он жестом пригласил Бофура войти, закрыв за собой дверь. В тот момент, когда дверь закрылась, Бофур шагнул вперед и коротко обнял его, и Бильбо с радостью вернулся. — Приятно видеть тебя снова, Бильбо. — Мне тебя тоже, Бофур, — он пошёл на кухню. — Сколько еды я должен приготовить? — Бомбур прямо за углом, — сказал Бофур, ухмыляясь. — Тогда хорошо, что я пополнил свои запасы сыра. Они оба засмеялись, лёгкий дух товарищества располагался между ними, как будто никогда не уходил. Бильбо начал накрывать на стол вместе с Бофуром, и они болтали о путешествии гнома из Эребора. Бомбур появился через несколько минут, всё-ещё пыхтя от подъема на холм. — Должен ли я ожидать кого-то еще? — спросил его Бильбо. Бомбур покачал головой. — Нет, это только мы двое. Мы идем в Голубые горы, чтобы помочь нашей матери переехать в Эребор и забрать наши вещи. Некоторые из других могут в конечном итоге пройти этот путь, но мы пока единственные. Все остальные заняты восстановлением Эребора. — И как там это происходит? — Бильбо налил им по кружке эля. — Дракон нанёс большой урон, — обычно бодрое поведение Бофура немного потускнело. — Мы потратили недели только на то, чтобы вычистить все трупы, как с поля битвы, так и изнутри горы. Не самая приятная работа. Ты хоть представляешь, как орки воняют, когда они мертвы? — Даже больше, чем они делают, когда они живы? — сказал Бильбо невзначай. Бофур весело рассмеялся. — Это верно. Это было отвратительно. Мы не могли сжечь трупы, потому что нам нужна была древесина для холодной зимы, поэтому мы просто выкопали огромные ямы и бросили их туда. Некоторые из них уже сгнили. Бильбо многозначительно прочистил горло, размахивая куском жаркого в воздухе. — Итак, восстановление Эребор? — О, да, — у Бофура хватило смелости выглядеть немного смущенным из-за своего выбора разговора за столом. — Мы начали с жилых помещений, так как они были в основном целыми и работали оттуда... Следующие несколько часов он рассказывал Бильбо обо всем, что произошло в Эреборе с момента его отъезда. Взамен Бильбо рассказал им о своей (в основном неинтересной) жизни в Шире. Теперь, когда у них был свет, оба гнома проявили большой интерес к жилищу Бильбо, убедив его провести с ними экскурсию по месту. Бомбур остановился у камина, поднимая что-то. — Это зуб Уорга? — Да. — Откуда он у тебя? — Ну, это довольно длинная история, — начал Бильбо, но прежде, чем он успел что-либо сказать, раздался короткий стук, и дверь открылась. В неё ввалились два хоббитских парня. — Ты никогда не догадаешься, что мы обнаружили, Бильбо! — объявил громко первый. Гномы обменялись взглядами, прежде, чем посмотреть на Бильбо. Хоббит пожал плечами, извиняясь. — Извините. Я полностью забыл, что они должны были прийти сегодня в гости, — он позвал их в зал: — Ребята, идите сюда. У меня есть посетители, которые могут вас заинтересовать. Парни пришли сразу, с любопытством рассматривая компаньонов Бильбо. — Это гномы, которые путешествовали с тобой? — Некоторые из них, да, — кивнул Бильбо. — Это Бофур и Бомбур, — он указал на них. — К вашим услугам, — два гнома сделали идеально синхронизированные луки. — И эти два негодяя – мои младшие двоюродные братья Тук, Фортинбрас и Иземболд, — представил их Бильбо. — Я совершил ошибку, когда взял их с собой в одну из моих поездок, и с тех пор они пристают ко мне. — Ох! — Фортинбрас протестовал. — Вам нравится наша компания. — Знаете ли вы, что Бильбо сам убил огромного волка? — вмешался Иземболд, стремясь произвести впечатление на гномов. — Мы видели это. — Мы действительно так и сделали, — энергично кивнул Фортинбрас. — У него есть зубы, доказывающие это. — Это? — Бомбур поднял один из клыков. — Ну, если бы вы хотели услышать историю Варга, вы могли бы попросить более восторженных рассказчиков, — сказал Бильбо с улыбкой. Два парня осветили его и побежали на кухню за дополнительными стульями. Гномы с удивлением наблюдали, как парни заставили их всех сесть, чтобы они могли «рассказать историю должным образом». Было ясно, что они особенно внимательно следят за повествованием, иногда вставая, чтобы разыграть более драматичные моменты. Бильбо наблюдал за дверью, развлекаясь этими сценами. Остаток дня прошел приятно, с большим количеством еды и смеха. Молодые хоббиты решили провести ночь в Бэг-Энде, и все они пили до поздней ночи. Поскольку на следующий день хоббиты решили остаться на некоторое время, Бильбо решил что-то с этим сделать. Ему достаточно понравилась их компания, но он хотел провести некоторое время с гномами, зная, что через несколько дней они отправятся в Голубые горы. — Вы когда-нибудь были в Старом Лесу на границе Бакленда? — спросил он их за завтраком. Они оба покачали головами. Бильбо наклонился ближе к столу, чтобы придать своему шепоту правильный заговорщический тон. — Люди говорят, что деревья там могут говорить и даже двигаться. Пути меняются случайным образом, и когда вы уходите достаточно далеко, вы можете услышать шёпот вокруг вас. — Это правда? — Ну, похоже, эльфы так думают, — Бильбо не чувствовал ни малейшей вины за то, что использовал это слово. — В самом деле? — они смотрели друг на друга с растущим волнением. Бильбо поздравил себя с хорошо выполненной работой. — Да, — сказал Бильбо. — Я никогда не был достаточно смелым, чтобы идти очень глубоко в Старый Лес, но я могу сказать вам, что он почти страшнее, чем Мирквуд. Они вскочили с обеденного стола, убирая тарелки. — Тогда мы пойдем. Они направились к двери. — Ещё одна вещь, — бросил Бильбо вслед за ними. — Идите днём. Лес ночью небезопасен. Мне не хотелось бы спасать вас, потому что вы попали под злое дерево. — Ну тогда пока! — скзали они. Они ушли, и за ними закрылась дверь. Бофур удивленно улыбнулся. — Это было не очень мило с твоей стороны, Бильбо, лгать им так. — Я не лгал, — сказал Бильбо, намазывая свой хлеб. — Всё это в какой-то степени правда. Лес действительно жуткий. Я бы туда не ступил, особенно после Мирквуда. — они все поморщились. — Я думаю, что уже давно вылечился от любви к лесам.***
Лишь вечером следующего дня Бильбо, наконец, нашёл в себе смелость поднять тему, которая была в его голове с тех пор, как он покинул Эребор. — Ты не сердишься на меня? За то, что ушел, как я? — тихо спросил он, пока они сидели у костра и курили. Небо за окном было чернильно-чёрное. Бофур поднял взгляд от маленькой статуэтки, которую он вырезал. — Должны ли? — Прежде чем Бильбо смог ответить, Дварф продолжил нежным тоном: — Бильбо, мы понимаем. Битва была тяжёлой для всех, но, должно быть, она была ужасающей для миролюбивого существа, такого, как ты. Мы все были разочарованы, когда ты ушёл, но понимали, почему ты чувствовал, что должен был уйти, — он подошёл к хоббиту и положил руку ему на плечо. — Мы не обвиняем тебя. Бильбо на секунду с облегчением закрыл глаза, прежде чем Бофур с благодарностью улыбнулся. — Спасибо, Бофур. Знание этого очень много значит для меня. Я волновался, что потерял своих друзей, когда уехал из Эребора. Приятно осознавать, что я был неправ. — Ты никогда не терял нас, — заверил его Бофур. — Торин мог относиться к тебе ужасно из-за Аркенстона, но остальные из нас всегда были на твоей стороне. Бильбо благодарно похлопал его по плечу. — Я рад это слышать, — он встал и положил трубку на камин. — Я думаю, что я вернусь на ночь. Я планировал сделать несколько пирогов завтра. Тебе нравятся пироги с черникой? Бофур улыбнулся. — Я их люблю.***
Они остались ещё на три дня. Бофур быстро стал любимчиком местных детей, потому что он умел произносить голоса троллей гораздо убедительнее, чем Бильбо. Бомбур покорил сердца местных матрёнов своими фруктовыми пирогами. Бильбо был не единственным, кто сожалел о том, что они ушли. — Не возражаешь, если мы зайдем снова? — спросил Бофур. — Весной мы покидаем Голубые горы вместе с караваном. У нас будет достаточно времени для посещения. — Я буду рад позволить вам остаться так долго, как пожелаете, — заверил их Бильбо. — Приходите в любое время. Они дали ему последний раунд прощаний и ушли, их фигуры уменьшались, когда они спускались по холму. Бильбо смотрел им вслед с улыбкой. Хорошо, что его друзья вернулись.