В сплетении возможных вариаций, Всегда найдется место чудесам Весна придёт, и чтоб её дождаться Есть сто причин. Но, если разобраться, Одной причины хватит за глаза! «Чароит — Сто причин»
— Так значит, ты говоришь, что если я поставлю тебя в пару с Цзоу Хэем для выполнения домашней работы, ты непременно будешь вести себя дисциплинированнее? — Вэй Усянь просто кивнул в ответ. — И я должен притвориться, что это вовсе не странно? — Именно так. Главная причина, по которой бывшего темного заклинателя все еще не выгнали из школы за весь устраиваемый им по меркам учебных заведений Китая беспредел, крылась в одном влюбленном в его старшую сестру и вместе с тем опекуна по совместительству, учителе. Тот по возможности прикрывал, просил, придумывал различные оправдания, и даже нагло пользовался связями — директор школы все же являлась его родственницей, по случаю чего старалась на многие вещи закрывать глаза. Вэй Ин признавал, что без помощи Ю Джинга, и бонусом выдающихся способностей самого Вэй Усяня в учебе, его бы давно сослали куда-нибудь в исправительную школу кунг-фу, где из него непременно выбивали бы дурь физической силой. Выбили бы — скорее всего нет. — Что на тебя нашло в этот раз? Ты хоть знаешь, что если ты там что-то не то вычудишь, я буду не в силах тебя оправдать? Его родители очень строгие и серьезные люди, — Вэй Ин отметил про себя, что Лань Чжаню, похоже, было суждено воспитываться в подобных условиях. Немудренно, что тот снова вырос таким чопорным и нелюдимым. — Я же не самоубийца в конце-то концов, — возразил Вэй Усянь. — Сам подумай, зачем мне напрашиваться к нему в гости и устраивать там беззаконие? Пожалей лучше парня! У него друзей-то совсем нет, руки все в мозолях и ссадиннах, вид глубоко несчастный, а остальные все его сторонятся. Я ему помочь просто хочу! Да и…ребятам сейчас не до меня совсем, сестра уехала, одиноко так теперь… — Вэй Ин всеми возможными способами продолжал бессовестно давить на жалость, выдавая все, что в голову только взбредало. — Ладно, — выдохнул учитель. Он принимал Вэй Усяня за доброго, просто чересчур несносного юношу, которому в голову было совершенно невозможно вбить какие-либо нормы приличия. И потому в желание того кому-то помочь действительно мог поверить. Да и чего уж там, его ученик был в одном точно прав — вид у Цзоу Хэя всегда был отстраненный и несчастный. Обрадованный тем, что его задумка удалась, Вэй Ин был готов здесь и сейчас прыгать от счастья. Усилием воли он сдержался и, лишь отвесив в знак благодарности поклон, сгинул прочь. Такая идея на ум бывшему заклинателю пришла из-за воспоминаний об отбывании наказания в библиотеке ордена Гусу Лань. Ведь именно тогда, скорее всего, у Ванцзи начали возникать чувства к воспитаннику клана Цзян, так ведь? А если… подождите, а если теперь Лань Чжаня не привлекают мужчины, что тогда? Вэй Ин слегка помедлил, задумавшись, после чего решительно отбросил глупые мысли. Даже если у него больше никогда не будет возможности целовать и касаться Лань Чжаня, главное — он рядом. Вэй Усянь нашел и узнал его, а остальное было неважно.***
Цзоу Хэй всегда был любимцем учителей. Никто никогда не знал, чего он хочет, а чего нет — тот не позволял себе отказывать кому-то из старших. Именно поэтому он беспрекословно переехал, оставив все и всех позади, хотя и оставлять-то толком было некого. И именно поэтому он ходил в куда более низкую по качеству школу, лишь потому, что та была близко от дома. Таким образом ему хватало времени и на дополнительные занятия, и на поддерживание успеваемости, как справедливо для него заметили родители. Цзоу Хэй был любимцем, потому что никогда не жаловался и не отказывал старшим. Как и сейчас, когда учитель попросил его заняться проблемным учеником взамен на дополнительные баллы. Как и ожидалось, ответом послужил лишь согласный кивок и ничем не выдающееся внешне глубокое недовольство происходящим. — Твои родители хорошо тебя воспитали и могут тобой гордиться, — похвалил юношу учитель, облегченно выдыхая. Тот ничего не ответил, лишь дожидаясь разрешения вернуться на уроки, после чего спокойно поклонился и вышел из учительской. Цзоу Хэю казалось, что после переезда все окончательно пошло наперекосяк: странные кошмары, рушащий его привычную жизнь одноклассник, и еще более требовательные родители, которые, наверное, просто слишком устали от работы. Знай тот, что бывает иначе, непременно ко всему прочему страдал бы еще и от одиночества. Однако, нынешний Лань Чжань не знал. К сожалению, Цзоу Хэю, даже для рожденного в Китае ребенка, пришлось уж слишком быстро повзрослеть, взвалив на себя неподъемную гору обязанностей и чужих ожиданий. И вроде бы даже осилив. Из всего того, что окружало юношу ежедневно, но выбрано им самим — была лишь скрипка. Этот музыкальный инструмент Цзоу Хэю достался еще в детстве, потому что тот особо не задумывался, какой лучше, а какой хуже, и что ему вообще подходит. Его родители, будучи тогда чуть менее требовательными и принципиальными, предложили ему скрипку, не видя ничего плохого в стремлениях своего сына к занятию музыкой. А тот никогда им даже не объяснял причину, просто однажды заявил о своем желании, что было, пожалуй, первым и последним разом в его жизни. И спустя несколько лет странный сон наконец отпустил — он смог сыграть эту мелодию наяву, успокоившись. Правда, счастливее он от этого не стал. Напротив, почему-то именно тогда сильнее всего хотелось расплакаться. Потом все же на несколько лет эта мелодия исчезла из его жизни, разве что иногда возникая желанием ее сыграть. Однако, после переезда сюда, мелодия с новой силой заполнила все мысли Цзоу Хэя, вскрывая старые необъяснимые раны. А вместе с ней в голове часто мелькал странный одноклассник. А может, эта связь и вовсе работала в обратную сторону, кто знает? Юноша встряхнул головой, желая прогнать непрошенные мысли. Но вместо этого они почему-то внезапно материализовались. — Хангуан-цзюнь! — воскликнул рядом Вэй Ин, составив юноше компанию в шествовании по коридору. Причем тот действительно держался так, будто участвует в параде аристократов, если такой вообще мог существовать. — Почему ты так меня называешь? — все же подал голос Цзоу Хэй, неуверенный в том, что ему вообще стоит разбирать что-либо сказанное этим парнем. — А что? — Наигранно удивился Вэй Усянь, явно наслаждающийся забавным незнанием подобного рода вещей молодого господина Ланя, вернее, Цзоу. — По-моему, тебе вполне подходит. — Вздор. Цзоу Хэй совершенно не понимал причину внезапного громкого смеха его одноклассника, но постарался просто не обращать на такие явления внимание. Все же, Вэй Усянь выпросил целый месяц дисциплинарных работ в его компании, а значит все происходящее стоило воспринимать, как экзамен на выдержку, и ждать, когда все закончится. Цзоу Хэй позволил себе тяжело вздохнуть, едва потеряв бесстрастный вид. Нет, это был даже не экзамен, а самое настоящее испытание. Но…отчего вдруг так тепло на душе?***
Дома Вэй Усянь несколько отложил домашнее задание, оправдав себя тем, что обязательно быстро все решит — подающий надежды ученик он или нет? Более важным делом сейчас оказалась разработка гипотезы, которую на данный момент рассматривал бывший заклинатель в качестве основной. Вэй Ин имел смелость предполагать, что у Лань Чжаня тоже есть все шансы вспомнить прошлое, а главное — есть право на это. Как бы ни забавлялся Вэй Усянь, а видеть такого Лань Ванцзи, который, очевидно, сам не понимал, чем и для чего он должен жить, было поистине больно и неприятно. Тот не смог стать счастливым в своей новой жизни, а для Вэй Ина, прочувствовавшего, что значит одиночество среди людей без того самого человека, счастье без Лань Чжаня не было возможным. «Вот вспомнишь все, Гэгэ, непременно вспомнишь, — утверждал про себя Вэй Ин, тщательно обдумывая и делая короткие заметки в тетрадке. — А когда вспомнишь — поймёшь, какой я самоотверженный и на что ради тебя готов — даже терпеть юного и до ужаса вредного Лань Ванцзи! — самодовольно усмехнулся бывший заклинатель, слегка поёжившись от мелкой дрожи, что вдруг пробрала его тело. Внутренний голос Вэй Усяня зазвучал куда неувереннее: — Но если и не вспомнишь… я обязательно исправлю все, что ты тут с собой наворотил и сделаю счастливым. Ты только доверься мне, пожалуйста, Хангуан-цзюнь, Лань Чжань, ну почему же ты такой вредный… И слишком красивый. Снова! — Вэй Ину хотелось ворчать на Ванцзи, который изводил его не тем способом, каким должен был муж, поэтому окончательная придирка была высосана совершенно из пальца и касалась новой внешности бывшего второго Нефрита ордена Гусу Лань. — Ну как можно этими…этими губами все повторять: вздор то, вздор се, когда они очевидно нужны для поцелуев?! Не по назначению используете, господин Лань! — все продолжал возмущаться Вэй Ин, попутно вспоминая и записывая зацепки. — И снова мы теряем время из-за тебя, глупый Гэгэ…» Наконец начало задуманного было реализовано и оставалось дождаться завтрашнего совместного обучения. Напоследок оценив проделанную работу, Вэй Усянь удовлетворенно улыбнулся, чувствуя внезапный прилив бодрости. Излить, однако, энергию в видеоигры никак нельзя было — стоило вспомнить об отложенной домашней работе. Если завтра Вэй Ин проявит себя на уроках плохо, Лань Чжань точно ожесточится и не даст тому спуску, что не было на руку Вэй Усяню. И пусть заклинание молчания на этот раз на него не наложат, завтра непременно нужно было наоборот разговорить самого Ванцзи, что было достаточно трудновыполнимо. Поэтому ошибаться даже в мелочах точно не стоило. Необходимо было действовать осторожно и покорно дожидаться.