***
Очень скоро Джия поняла, как ошибалась. Однажды вечером, когда мальчики вновь встретили её с работы, она поняла, что что-то точно не так. Уж слишком тихо вёл себя Наруто, и их переглядки с Саске заметил бы всякий. Это было странно: обычно они всегда рассказывали о том, как прошёл их день. Подобная тишина напрягала. Джия тяжело вздохнула. — Как прошёл день в Академии? Мальчики неуверенно переглянулись, видимо, решая, кто будет говорить. К этому моменту они уже добрались до дома. — За стол. Быстро, — сказала Джия, помешав планам детей скрыться в комнате. Сев за кухонный стол, мальчики продолжили играть в молчанку. — Я хоть раз ругалась на вас из-за ерунды? — Нет, — хором ответили дети. — Наказывала без объяснения причин? — Нет, — снова хором. — Отказывалась вас выслушать? — Нет. — Чем-то обидела? — Нет. — Тогда почему вы отказываетесь рассказывать, что случилось? Я ведь всё равно узнаю. — Тебя вызывают в Академию, — первым сдался Наруто. — Причину не скажите? Наруто снова посмотрел на Саске, но тот упрямо помотал головой. — Ладно, — сказала Джия, вставая из-за стола. — Вы есть будете? — Ты не будешь ругаться? — напряжённо спросил Саске. — Так я не знаю, за что ругаться, — пожала плечами Джия. — Завтра поговорим.***
Все, чьи дети учились в классе Умино Ируки, знали, что он приходит в Академию где-то за час до начала занятий. Джия решила этим воспользоваться. Постучав в дверь учительской и дождавшись разрешения, она вошла и ожидаемо увидела там Ируку. — Доброе утро, Ирука-сан! У вас найдётся минутка? — Доброе, Джия-сан. Конечно, найдётся. Я как раз жду вас, — улыбнулся он и приглашающе отодвинул стул. — Спасибо. Для начала не расскажите, что случилось? — Они вам не сказали? — Нет, наотрез отказались. — Тогда я вам расскажу, — тяжело вздохнул Ирука. — Во время дискуссии в классе Саске заявил, что иметь близких — это слабость. Через них на шиноби могут воздействовать. И к моему удивлению Наруто встал на его сторону. — Наруто? — Джия разделяла удивление Ируки. Наруто, который безусловно любил сестру, но мечтал о полноценной семье. Наруто, который всегда говорил, что у него будет минимум двое детей. Наруто, который всегда ценил дружбу, сказал такое. — Да. — Есть что-то ещё? Ирука немного замялся. — Я бы не сказал, что это проблема. Просто немного моих наблюдений. Они оба стали едва тише и больше выкладываются на спаррингах, хотя я и не думал, что это возможно. Конечно, может это и ерунда, но всё же. — Спасибо, Ирука-сенсей. Я вас поняла.***
Вечер этого дня прошёл в той же тишине, что и предыдущий. Мальчики ожидали хоть какой-то реакции от Джии. Та вела себя как обычно, разве что всё время молчала. Перекинувшись лишь парой фраз, они дошли до дома и поужинали. Затем Джия провела их в комнату и попросила сесть на пол. Ничего не понимающие мальчики сели. — Как вы уже поняли, Ирука мне всё рассказал, — начала Джия. — И вот в чём проблема. Мне ваша позиция не очень близка. Но прежде, чем я объясню своё мнение, у меня возник вопрос. Считаете ли вы меня и друг друга слабостью? — Да, — однозначно ответил Саске. — Наруто? — Не знаю. Я не знаю, смогу ли я разорвать связь с тобой и Саске, всеми Нара и Хинатой, Ирукой-сенсеем, но тогда ты чуть не погибла, защищая нас. А если бы ты… А я никогда бы не смог… — Наруто начал всхлипывать. — Если бы ты не старалась прикрыть нас, то тебя бы не ранили. — То есть по-вашему, если бы я не дорожила вами, то не старалась бы прикрыть вас, не была бы ранена? Логично, конечно. Но. Завтра утром меня отправляют на миссию, и меня снова ранят или я погибну. — Она перевела серьёзный взгляд с брата на Саске. — Конечно, погибнуть в бою — это почётная смерть для любого шиноби, но если бы у меня был выбор, то я бы погибла на той поляне, зная, что тем самым защищу вас. — Ты не представляешь, о чём говоришь! — Саске вскочил на ноги — Ты не знаешь, что такое терять! Ты… — Сядь! — прикрикнула Джия, заставив его замолчать. Она редко повышала голос, и Саске сначала потерянно замер, но не сел. — Я старше тебя, Саске. И поверь мне, я тоже потеряла многих. Наши родители погибли, когда мне было девять. Поэтому, пожалуйста, не говори мне, что я не знаю, что такое терять. — Ты всё равно не понимаешь! — упрямо заявил Саске. — Я потерял всех. Есть только я. — Это не так, — негромко сказал Наруто. — Есть ещё я, сестрёнка, Шикамару, Ирука-сенсей, Хината. — Вы не моя семья. — Семья — не значит, что мы должны быть одной крови, Саске. Может, ты так и не думаешь, но я считаю тебя частью своей семьи. А ещё Нара и Наруто, конечно. — И Джирайя! Джия закатила глаза. Кто мог подумать, что за пару недель брат так привяжется к саннину? — И Джирайя. И ещё один человек, с которым я вас когда-нибудь познакомлю, — куноичи улыбнулась, представив знакомство мальчиков и Хатаке. Это будет то ещё шоу. — Учихи способны только ненавидеть. Вокруг Учих одна смерть, — упрямо сказал Саске, смотря в пол. Джие захотелось побиться головой об пол. Кто умудрился так засорить ребёнку голову? — С чего ты это взял? Саске сохранял молчание и начал играть в гляделки с Джией. — Так говорят старшие в Академии, — почти неслышно ответил он, понимая, что от него не отстанут. — Саске, посмотри на меня. Я не смогу заменить тебе весь твой клан, не смогу вернуть твоих родителей, да и никто не сможет. Но я здесь. Я твой опекун и я не собираюсь никуда не уходить. Никто не навязывал мне это решение. Ты не лишний. Это и твой дом тоже. Я от тебя не откажусь. Договорились? Джия увидела, как глаза мальчика наполнились слезами. Она медленно, давая возможность убежать, обняла Саске и жестом позвала брата. Наруто тут же присоединился к объятиям. — Терять близких всегда больно и всегда страшно. Но они помогают нам. С ними в нашей жизни связано множество вещей: весёлых, грустных, нелепых, самых разных. Эти люди делают нас лучше. К сожалению, иногда близкие уходят навсегда, и всё, что остаётся нам — это воспоминания, поступки, эмоции. И это стоит того.***
С момента разговора Джии с детьми прошло несколько дней. Нельзя сказать, что всё тут же стало легче и проще, но Джия этого и не ждала. На смирение с реальностью мира шиноби уходил не один год. Через это проходили все, и Джия не стала исключением. Всё, что она могла сделать, это помочь им преодолеть это. И если её всё-таки убьют на очередной миссии, то она хотела быть уверенной в том, что Наруто и Саске не оставят друг друга и, пусть и не сразу, но смогут жить дальше. Она поняла, что дело сдвинулось с мёртвой точки, когда мальчики перестали ходить за ней хвостиком. Страх постепенно отступал.***
Хатаке Какаши не любил больницы. Став джоунином в тринадцать, он, как и многие другие шиноби, не считал травмы особенно серьёзными, даже если они и были таковыми. Джоунины и некоторые чунины активно пренебрегали указаниями врачей, зализывая свои раны и раны товарищей буквально на коленке, и лишь в крайних случаях обращались в больницу. Медики злились на подобное ребячество и очевидное пренебрежение собственным здоровьем, ведь даже самые простые травмы могли иметь ужасные последствия. К ним обращались только в крайних случаях. Ирьёнинов уважали, неизменно благодарили, но вскоре всё возвращалось на круги своя. Хатаке Какаши попадал в больницу, вероятнее, чаще других — это было не только из-за сложности миссий, хотя это тоже имело место быть, но и из-за того, что какое-то время сам откровенно не горел желанием возвращаться живым, а следовательно подставлялся под удары, не особо думая о последствиях. Он искал смерти, но та словно в насмешку, обходила его стороной. Со временем Какаши снова начал видеть краски жизни, и желание смерти отступило на задний план. Однако, он не стал реже попадать в больницу. Главная причина — Шаринган, пожирающий слишком много чакры, что достаточно часто становилось причиной его госпитализации. Сейчас Какаши старался вернуться в Коноху в целости ещё и по другой причине — его ждали. После той ночи они Джией толком и не поговорили, так как его сразу же снова отправили на миссию, а поговорить им, вероятно, стоило. Он и так знал, что Джия не ответила бы ему взаимностью, если бы не была уверена в своих чувствах, да и он сам не собирался забирать слова назад. И тем не менее, им всё равно надо было поговорить, при этом было бы неплохо, если бы Какаши в очередной раз не попал в больницу. Однако удача была явно не на его стороне. Едва команда Какаши повернула назад в Коноху, на них напали. К счастью, они отбились, но некоторые члены команды сильно пострадали. Поэтому, как только они вошли в деревню, все члены команды по приказу Какаши отправились в больницу. Он был готов пренебречь собственным здоровьем, но здоровьем своих товарищей — никогда. Сдав пострадавших членов команды с рук на руки врачам, Какаши направился на поиски Джии. После миссии он чувствовал себя максимально утомлённым. Чакра была почти на нуле, и по дороге они умудрились попасть под дождь, что тоже не улучшило его самочувствие. Правильно было бы пойти домой и отлежаться, но Какаши нужно было убедиться лично, что его ждали. Только поздороваться, а затем домой отсыпаться. Как оказалось, Джия не была в больнице, её смена закончилась около часа назад. Если бы Какаши чуть меньше устал и чуть лучше соображал, то понял бы, что идти куда-то в таком состоянии — одна из худших идей, что когда-либо приходили в его гениальную голову. Об этом он подумал уже намного позже. Сейчас ему хотелось ещё одного — напомнить себе, что он жив, снова почувствовать тепло. Поэтому, выйдя из больницы, мужчина направился в сторону дома. Весь путь он преодолел на «ура», но лестница, ведущая к квартире, стала настоящим испытанием. Нужная дверь находилась на третьем этаже. Поднявшись на площадку перед вторым этажом, Какаши подумал, что, вероятно, это была плохая идея. Усталость увеличивалась в геометрической прогрессии. Возможно, ему стоило бы вернуться в больницу или пойти домой, но конечная цель его путешествия находилась ближе, чем больница или собственный дом. Продолжив подъём, он старался сохранить сознание, не давая себе упасть. Между вторым и третьим этажом он, наконец, признал, что это была идиотская идея. Постепенно темнота обволакивала его, но прежде чем она полностью поглотила его, он услышал, как кто-то называл его имя, а потом провалился в забытье.***
Джия вместе с Наруто и Саске отправилась в магазин сразу после смены. И дело не в том, что ей было скучно или тяжело нести сумки. Мальчики быстро росли, и она просто пыталась привить им немного самостоятельности. Например, сегодня она хотела научить их правильно выбирать продукты. После часа бесперебойных жалоб на скуку в бессмысленность этого занятия со стороны обоих мальчиков, всё было кончено к радости их обоих и Джии. Они поднимались по лестнице, когда Саске указал на пролёт выше. — Похоже, кому-то плохо. Джия посмотрела, куда указывал Саске, и узнала фирменную причёску одного из шиноби Конохи. Какаши — а это было именно он — ухватился за перила и стал медленно оседать. — Какаши! — Джия поставила пакет и, в момент оказавшись рядом, подхватила его голову, не давая удариться о ступени. Подхватив его, Джия отнесла Какаши в квартиру. Мальчики, взяв пакеты, быстро последовали за ней. Она опустила Хатаке на кровать в своей комнате и начала его осматривать. К счастью, была лишь общая усталость и истощение, других проблем не было. — Всё будет в порядке? — В дверях стояли мальчики и озабоченно смотрели на незнакомца. — Ему просто надо немного поспать.***
Состояние Какаши действительно не вызывало опасений, по крайней мере так казалось до того момента, пока не наступила ночь. Ночью Джия проснулась от того, что Какаши, лежавший на её кровати, бормотал во сне какую-то ерунду. Она подорвалась с футона, на котором спала и стала его трясти. — Какаши! Какаши! — После этого он всё равно продолжал бормотать. Джия положила ему руку на лоб и обомлела. Он был горячий, очевидно, что этот гений ещё и простудился. Тихо ругаясь про себя и стараясь не перебудить остальных обитателей квартиры, Джия металась по кухне, ища нужное лекарство. Вернувшись, она принялась лечить Какаши, приговаривая: — Самонадеянный болван. Так продолжалось до самого утра. Под утро Джия была выжата как лимон — она так и не сомкнула глаз. Однако, это дало свой результат. Какаши больше не метался во сне, бормоча что-то себе под нос. Температура хоть и оставалась высокой, но всё же немного спала. Джия понимала, что в таком полубессознательном состоянии Какаши пробудет ещё пару дней минимум. Простуда, общая усталость и потеря чакры суммировались, давая столь неприятный эффект и оттягивая полное восстановление Какаши. Прогноз девушки оказались верным. Первый раз Какаши пришёл в сознание на вторые сутки. В полузабытье он не понимал, где находится, и принял Наруто, который за ним приглядывал, за своего сенсея, Минато. Какаши попытался его позвать, но из его горла раздавались только какие-то хрипы, что лишь напугало Наруто. Какаши прикрыл глаза, чтобы их не резал яркий свет, и услышал шаги. Знакомые руки коснулись его лба. Словно через толстую подушку он услышал, что ему что-то говорят, но ответить был не в силах и снова провалился в сон. На грани бреда и реальности прошло ещё два дня. И когда он очнулся ночью, то сначала не понял, где находится. Только внимательно оглядев комнату, Какаши вспомнил о событиях до обморока. — Интересно, сколько я тут? — спросил он самого себя вслух. — Пятый день, — ответили ему у двери. Повернув голову, он увидел Джию. — Как я тут оказался? — Тебе виднее. — Она пожала плечами и присела на край кровати. — Мы нашли тебя почти под дверью, без сознания. Какаши кивнул, признавая, что подобное было. — А почему ты не отнесла меня в больницу? — Таскать больного человека без лишней необходимости не очень хорошо. И потом, когда я докладывала о твоей неработоспособности, Хокаге-сама сказал, что раз я тебя нашла под дверью своей квартиры, то мне тебя и выхаживать. Выбор места остался за мной. — Раз моему здоровью больше ничего не угрожает, то я пойду. — С этими словами Какаши попытался подняться с кровати, но у него ничего не получилось. — Я бы не была так уверена в твоих силах. Пару дней тебе ещё точно надо восстанавливаться. — Я могу отлежаться дома. — Ты даже с кровати встать не можешь. Как же ты будешь восстанавливаться один? Вопрос остался без ответа. Они оба понимали, что это невозможно. — Я не хочу нагружать тебя лишними заботами, — вздохнув, ответил Какаши. И это не было пустыми словами. Он как никто знал, насколько загружен у девушки график. Забота о двух детях и нахождение на действующей службе отнимало безумное количество времени. Джия закатила глаза. Этот диалог был у них уже не в первый раз. Похоже, для Какаши это был ещё один симптом болезни. Он ненавидел быть болеющим не только из-за того, что чувствовал физически, но и морально — ему было чуждо полностью зависеть от кого-то другого. Несмотря на то, что знакомы они были много лет, Какаши всё ещё удерживался от того, чтобы опираться на Джию для поддержки, когда нуждался в ней, и привык, что она на него опирается. В его привычке было отказываться от опоры, когда он нуждался в ней больше всего. — Ты говоришь так каждый раз, стоит тебе заболеть или пострадать на миссии, и всё равно знаешь, что в этом споре тебе не победить. Так зачем начинать опять? Да, действительно, это был бессмысленный спор. — Кстати, зачем ты в таком состоянии пришёл ко мне? — Я просто подумал, что было бы неплохо всё прояснить до конца. После… того, что случилось тогда. У нас не было такой возможности. — Заметив, что Джия немного напряглась, он поспешил продолжить: — Я ни в коем случае не отказываюсь от своих слов и не жалею о том, что произошло. Не могу сказать, когда начал испытывать эти чувства. Ты всегда была мне дорога, я думал, что это просто дружба. Чётко помню, что после бойни, когда я увидел тебя на тренировочном поле, мне захотелось оградить тебя от всех бед мира. Я побоялся, что ты не испытываешь ко мне того же, и если я признаюсь, то потеряю нашу дружбу. После нападения я решил, что откладывать уже некуда. Между ними повисла напряжённая тишина. — Ты нравился мне ещё в детстве. Не в том смысле. Мне просто хотелось тебя развеселить, стать тебе другом. Я часто спрашивала у папы, что тебе нравится. Чаще всего он смеялся над моими вопросами и вариантами возможных подарков. Говорил, что вырасту и пойму. Какаши слабо улыбнулся. Да, это он тоже помнил. Назойливая дочь сенсея, от которой у него никак не получилось отвязаться. А потом только у неё и получилось пробиться через его доспехи. — Потом… Я просто злилась на всех. На тебя, Джирайю, Третьего. Мне просто казалось, что мы с Наруто никому не нужны. — Это не… — Я знаю, да. Но в приюте эту мысль мне вбили крепко. Если ты оказался там, значит, никому не нужен. Я не помню день, когда поняла, что чувствую к тебе. Я просто это осознала. Но мне казалось, что признаться в этом тебе слишком глупо. Что ни я, ни мои чувства тебе не нужны. Какаши поражённо замер. Воспользовавшись тем, что Джия сидела совсем рядом, он схватил её за запястье и потянул на себя. Да, у него не было сил, но она и не думала сопротивляться. Когда их лица оказались на одном уровне, Какаши переплёл их пальцы и стянул с себя маску. Он положил другую руку на затылок девушки и, притянув ближе, прошептал ей почти в губы, оставляя лишь пару сантиметров: — Ты нужна мне. Твои чувства, твоя вспыльчивость, твои кошмары, твои шрамы. — Расцепив их руки, он слегка задрал форменную рубашку Джии и легко провёл пальцами по недавно приобретённому шраму. Джия знала, что это так. И понимала, что не одинока в своих переживаниях. Когда тебе вбивают в голову, что ты не нужен — это одно, но когда ты получаешь прозвище «другоубийца»… Эти две вещи явно нельзя сравнить. Джия знала, что даже спустя столько лет Какаши не считает себя достойным любви. И это то, через что им придётся пройти вдвоём, доказывая друг другу, что они достойны. — Твои чувства, твои кошмары, твои извращенские книги… — Джия подняла руку и аккуратно провела пальцем по шраму на глазу Какаши. — …твоя боль. Она сократила расстояние между их губами, соединяя их. Этот поцелуй не был наполнен страстью, скорее, он был тёплым, домашним, помогающий им понять, что они больше не одни.