World Peter Parker.

— Если мы завтра не проснёмся… Питер откладывает книгу, поворачиваясь лицом к нему, и хмуро заглядывает в глаза, уже не желая слышать продолжения. — Если так выйдет, что сегодня… наш последний день на Земле… Паркер перебарывает в себе желание закрыть ему ладонью рот, чтобы не знать, что последует дальше, потому что внутри всё сжимается, а глаза начинает жечь. — Гордился бы ты тем, что успел в этой жизни? — заканчивает Локи, касаясь его щеки, которую покрывает румянец. Жаль только, что не от смущения, а скорее от осознания чего-то неминуемого. — Конечно. Как можно не гордиться тем, что заполучил в свои сети самого Бога коварства? — слабо улыбается Питер и жмурит глаза, прижимаясь к его ладони сильнее. — Мне нечем гордиться, кроме этого. Не каждый достоин твоего доверия, так ведь? — Нашёл, чем гордиться, кроха, — качает головой Лафейсон, притягивая парня ближе к себе, и целует легко в губы. — Пока я рядом, тебе ничего не грозит. Запомни это навсегда, малыш. — И ты запомни, что рядом со мной в безопасности, — шепчет ему Паркер и крепко обнимает за шею, пересев на его колени. — А ты гордился бы тем, что успел в этой жизни? — Пусть это будет пока что секретом, — хитро произносит Локи и утыкается носом в кучерявую макушку. — Я всегда буду рядом. Даже если не физически. Слышишь? До самой смерти. — Вместе и навсегда. Пока смерть не разлучит нас. Да? Так давай сделаем так, чтобы этого никогда не произошло? Давай продлим наше навсегда до самой вечности? — судорожно бормочет Питер, поднимая голову, и прислоняется к его лбу своим. — Я не смогу без тебя. Совсем-совсем не смогу. — Как и я, кроха. Поэтому продлим. Обязательно. Как только… я вернусь из Асгарда и навсегда останусь с тобой, — еле слышно выдыхает Лафейсон и не даёт ему ответить, мягко сминая губы в поцелуе. Паркер мог многое сказать на это, но сложно говорить, когда все мысли заняты Локи. В последние пару лет, конечно, было так всегда, а сейчас всё немного изменилось. Страх, волнение, плохое предчувствие и сошедшее с ума чутьё. Всё это мучает его изо дня в день, успокаиваясь лишь в присутствии Лафейсона. И так хочется связать его сейчас, оставляя рядом с собой, чтобы Тор завтра один отправился в Асгард. Но всё, что он может в данный момент — прижаться к нему сильнее, вкладывая в поцелуй все свои чувства и переживания. — Обещай, что вернёшься ко мне, — шепчет Питер, чуть отстраняясь от него. — Обещаю, кроха, — улыбается ему Локи и обнимает его сильнее, чувствуя, как улыбка меркнет. Оба понимали, что никогда не будет «долго и счастливо». Понимали и то, что у «вместе и навсегда» множество разных значений. Только они надеялись, что Судьба помилует их. Но, увы, у неё свои планы на них.

***

— Уверяю тебя, брат, солнце вновь воссияет над нами, — произносит Лафейсон, глядя на Тора печальным взглядом. Навряд ли у него получится сдержать своё обещание, только в груди болит совсем не от этого. Он не сдержал другое обещание, тому, кто стал смыслом его жизни. Кто стал всем, а сейчас приходится прощаться. Так глупо и отчаянно, но Локи шепчет себе под нос так, чтобы никто не услышал: — Горжусь, кроха. Горжусь тем, что знал тебя. Дальше всё проходит ещё хуже, однако, самое главное сделано. Тор выживет и сможет расправиться с этим титаном, который сильнее сжимает его шею перчаткой. — Всё равно… тебе не быть, кхм… Богом… Последний выдох, а перед глазами мелькают карамельные глаза, русые кудряшки и такая любимая улыбка. Как жаль, что он не смог лично увидеть их в последний раз.

***

Питер просыпается с криком, сжимая на груди футболку, и понимает, что что-то случилось. Осознание бьёт по сердцу кинжалом, когда парень замечает потухший камень в подвеске, которую ему подарил Локи. Подвеска, подпитывающаяся магией, потухла. Ком застревает в горле, не давая сделать даже вдоха. — Пит, что такое? Пит! — спрашивает Старк, забегая к нему в спальню, и непонимающе смотрит на парня, безмолвно рыдающего. — Тише, малыш. Тише. Что бы там ни случилось, всё будет хорошо. Паркер поднимает на него взгляд и криво усмехается, качая головой. Ничего не будет хорошо. Какой там хорошо, если наступает тот момент, когда смерть разлучает их? Разве может быть хорошо?! — Его… не стало. Понимаешь, пап? Его. Не. Стало. Я искренне надеялся, что Боги бессмертны, а теперь… — Питер смеётся, чувствуя, как внутри всё рушится, и сжимает на спине Тони футболку, когда тот обнимает его. Слёзы продолжают жечь глаза, заливая лицо, но кому до этого какое дело? — Тише, Паучонок. Я с тобой и никуда от тебя не денусь. Обещаю, — шепчет ему в макушку Старк и удивлённо смотрит на отпрянувшего от него парня. — Нет. Нет. Нет. Не обещай мне этого! Не говори мне этого, зная, что не выполнишь, — просит Паркер, мотая головой, и снова крепко обнимает его, утыкаясь влажным носом в шею. — Это так больно, пап. — Я знаю, малыш, поэтому рядом. Буду рядом столько, сколько в моих силах. Веришь мне? — Конечно. Верю. И буду рядом столько же.

***

Как же больно осознавать, что твоя жизнь не принадлежит тебе больше, что не ты управляешь своей судьбой, что по щелчку пальцев можно уничтожать миры и людей. Как же больно понимать, что остаётся совсем чуть-чуть. Но какое же облегчение наступает тогда, когда приходит осознание скорой встречи со своим смыслом жизни. — Прости меня, пап, — шепчет Питер Старку и переводит взгляд на кроваво-оранжевое небо Титана, выдыхая в никуда: — Горжусь… И отчего-то перед глазами появляется маленькая, но такая искренняя улыбка, нежный взгляд зелёных глаз и длинные чёрные пряди. Пусть это последние моменты его жизни, пусть последний вдох. Главное, что скоро он снова будет вместе с Локи. Остальное уже не так важно.