Дом надежды

Потасовки, которая явно назревала между Раулем и незнакомцем, не случилось – ей помешали влетевшие в коридор Эспуары. – Прекратите немедленно! – вскрикнула Жанна, – дом в трауре, что вы здесь устраиваете! – Я тут вообще ни при чем, – заявил незнакомец, – я всего лишь пытался помочь прекрасной деве, у которой явно случилось какое-то несчастье. – Да как Вы смеете, месье! – вспыхнул Рауль, – Вы вели себя совершенно недостойно, Вы… приставали к моей невесте! – Я?! – картинно изумился мужчина, – приставал? Окститесь, юноша! У меня и в мыслях не было… – Прекратить! – громыхнул Антуан. От командного тона мужчины все присутствующие вздрогнули и замолчали. Жанна с обожанием взглянула на мужа, а затем снова перевела немного удивленный взгляд на гостя, который тоже глядел на капитана с восхищением и странным удовольствием. Месье Эспуар встал между ними и обратился вначале к Раулю: – Граф, я Вас заверяю, это всего лишь недоразумение, и месье не имел намерения оскорбить Вас или Вашу невесту. Сказав это, он обернулся ко второму мужчине, сверкая глазами все ярче и ярче. – Несмотря на то, что его поведение могло позволить Вам так думать. Кстати об этом! – голос его опустился чуть ли не до шипения, – ладно, юный граф де Шаньи молод, горяч, и только что похоронил брата, так что он сейчас не в самом спокойном состоянии, но ты-то! Что за детский сад, Бен? Мужчина только фыркнул. – Мальчику будет полезно поучиться держать чувства под контролем. Я и вправду ничего предосудительного не сделал, всего лишь пытался помочь. – Вы знакомы? – пискнула Кристина, наконец, обретя голос. – Встречались, – хмыкнула мадам Жанна, скрещивая руки на груди, – Бенжамен Эспуар, наш сын. Кстати, мой супруг прав, Вам и в самом деле не о чем волноваться, граф, – она метнула в сына осуждающий взгляд, – мой сын женат, и женат счастливо, просто к него такая… манера общения. – Матушка говорит чистую правду, – весело сверкнул глазами Бен, одним шагом оказываясь рядом с ней и целуя её руку, – у меня и правда в мыслях не было приставать к Вашей прекрасной невесте, граф. Я правда лишь пытался помочь, а не вполне вежлив с Вами был, так как полагал, что причиной огорчения мадмуазель могли оказаться Вы, только и всего. – Вот и замечательно, – ответил ему Антуан, не дав Раулю отреагировать, – а теперь, когда мы со всем этим разобрались… – Бен, а ты что вообще здесь делаешь? – подхватила фразу мужа Жанна. – Ну, конкретно я приехал, чтобы здесь поработать, расширить, так сказать, свои горизонты. Все же где, как ни в модной столице, нужны хорошие парикмахеры! Здесь мне наверняка найдётся работа, тем более, что у меня тут есть пара хороших знакомых, коллег, которым случалось бывать у нас в Лондоне… Так, о чем то бишь я? А, да, ещё Элен родила вскоре после Вашего отъезда, и теперь очень захотела показать вам внука, поэтому… – Как родила! – ахнула Жанна, – ведь рано… – Мам, ну ты свою дочь не знаешь, что ли! – фыркнул Бен, – она вообще ранняя пташка. – И ты разрешил, – уточнил Антуан, – только родившей сестре. С новорожденным племянником. Через Ла-Манш. Бен только плечами пожал. – Они внизу ждут, кстати.

***

– Twinkle, twinkle, little star, How I wonder what you are! Up above the world so high, Like a diamond in the sky! Тихий, нежный голос Хелен еле слышным шелестом разносился по холлу, где они ждали возвращения Бена, который отправился искать родителей. Джереми сидел совсем рядом с ней на мягкой скамье, приобнимая жену за плечи, Аллисон стояла тут же, глядя сверху вниз на свёрток в руках Хелен и улыбаясь. Итан спал, слегка почмокивая маленьким ротиком. Он, как уже успели понять его родные, очень много спал, а вот плакал нечасто, да и вообще был на редкость спокойным ребёнком. Даже не верилось, что он был сыном шебутной, неугомонной с самого рождения Хелен. Сама новоявленная мать тоже сидела тише и спокойнее, чем можно было от неё ожидать, видно боясь потревожить малыша. Глаза её сияли мягким светом, и лицо её то и дело озаряла тёплая улыбка. – Хелен, девочка моя! – шепотом окликнула её быстро спустившаяся по лестнице Джоанна. Миссис Оуэнс улыбнулась. – Привет, мам! – бодрым шепотом ответила она, – папа, – кивнула она спускающемуся следом отцу. Джоанна подлетела к дочери – Джереми, тоже радостно улыбаясь, поднялся теще навстречу – и радостно ахнула, глядя на прелестного спящего мальчика. – Итан Оуэнс, мэм, – гордо и церемонно представил сына Джереми. Джоанна рассмеялась, тихо, чтобы не разбудить внука, но с искренним счастьем. Энтони, встав рядом, тоже улыбался во весь рот, разглядывая мальчика. – Красавец! – усмехнулся он, – весь в родителей! – О да, – ухмыльнулась в ответ Хелен, поглядывая на отца. – Хелен, детка, но зачем же ты с ним аж до Парижа поехала? Он же ещё совсем кроха! Сколько ему, кстати? – Вторая неделя, – улыбнулась женщина, слегка покачивая сына, – не волнуйся, мама, мы с ним в полном порядке. Роды прошли несложно, я быстро встала на ноги, да и Итан, слава Богу, был совершенно здоров, хотя и родился слегка раньше срока. Мой маленький ангелочек, – промурлыкала она, целуя мальчика в лобик. Тот смешно сморщился и открыл ярко-голубые глазки. Плакать не стал, просто глядел на собравшихся вокруг него взрослых. Не, а чего плакать? Кормила мама недавно, держала на руках до сих пор, незнакомые люди не шумные и не страшные… Впрочем, с рук мальчика мать вскоре отдала, дав уже своей маме подержать внучка, но руки бабушки тоже были тёплыми и нежными, и мальчик весело заугукал, слегка шевеля маленькой ручкой. Джоанна снова рассмеялась, осторожно покачивая малыша на руках. – Итан, – прошептала она, – маленький голубоглазый ангел. Энтони, встав позади жены и глядя на внука через её плечо, согласно кивнул.

***

Рауль и Кристина ждали неподалёку, не желая вторгаться в семейную встречу. К тому же, Кристина не знала английского, да и Рауль не был экспертом в этом языке, а потому они ещё и не особенно понимали, о чем конкретно говорят гости, хотя суть беседы уловил бы любой. Рядом с ними остался Бен, который, к тому же, поманил к себе стоявшую чуть поодаль красивую темноволосую девушку. – Аллисон! Девушка услышала и подошла. – Да, милый? – Вот, познакомься, – мужчина обаятельно улыбнулся, – это друг и деловой партнёр родителей, граф де Шаньи, а это его невеста… – и он, хитро улыбаясь, подмигнул Кристине. – Очень приятно, – мягко улыбнулась девушка, переходя на чистейший французский, – Аллисон… – Эспуар, – подсказал Бен, – родители решили и фамилию на французский перевести. – А! – понимающе кивнула брюнетка. Рауль, вежливо улыбаясь, исподтишка наблюдал за обоими. Он заставил себя слегка успокоиться и воспринимать ситуацию более трезво. Это и помогло ему заметить несколько разных интересных вещей. То, что жена младшего Эспуара очень молода, явно младше мужа на десяток лет, что она необыкновенно красива, что Бенжамен глядит на неё с необычайной нежностью, похожей на ту, с какой он сам глядит на свою Кристину… И то, что он по-прежнему ведёт себя мадмуазель Даэ довольно фривольно, но его супругу это явно совершенно не смущает, он тоже заметил. И успокоился – в конце концов, причин не доверять старшим товарищам у него не было, да и первое впечатление бывает обманчивым… Была и ещё одна странная вещь. Теперь, когда разум его не затмевала ревность, он обнаружил, что едва знакомый ему человек крайне располагает к себе, несмотря на немного странное поведение. Его задорная, легкая улыбка, блеск ярко-карих глаз… Что-то было в нем, какая-то странная аура спокойствия и счастья окружала его… Вот и Кристину успокоило одно только его присутствие… Тут-то поток мыслей юного графа и остановился, запнувшись о нежданную мысль. А ведь он, увлёкшись всей этой ситуацией с прибывшими членами семьи его друзей совсем забыл, с чего все началось! Кристина ведь и впрямь была крайне расстроена поведением тетушки Сюзанны… «Нужно будет серьезно поговорить с ней об этом», – твёрдо решил для себя Рауль. Тетушку он любил и уважал, но лезть в свою жизнь больше положенного и тем более огорчать его невесту он ей разрешать не собирался. Установив это, он с уже вполне искренней улыбкой произнёс: – Добро пожаловать в наш дом, мадам Эспуар. Вы, как и Ваш муж и вся Ваша семья – дорогие гости в нашем доме. Аллисон улыбнулась, а затем слегка погрустнела, оглядываясь вокруг. – Благодарю Вас, месье, – произнесла она, – это очень важно для нас, тем более, в такое время – я вижу, что в Вашем доме траур… – Да, недавно скончался мой старший брат, – с горечью произнёс Рауль. – Соболезную Вашей потере, граф, – с искренним сочувствием произнесла она. – Да, и я тоже, – с неожиданной серьезностью кивнул Бен, – право, мне следовало быть более чутким к Вашему несчастью. Прошу прощения, если невольно обидел Вас. Услышав это, Аллисон взглянула на мужа с недоумением, но промолчала. – Благодарю Вас, месье, – искренне ответил Рауль, – извините нас, но сейчас нам следует вернуться – в нашем доме идёт приём. Однако он уже подходит к концу, и, как только мы попрощаемся с гостями, мы вернёмся и поможем Вам и Вашей сестре устроиться. В гостиную Вас проведут уже сейчас, пока подождите там, – он коротким жестом подозвал одного из слуг, – если Вам что-то потребуется, просите, все исполнят. Так и поступили. Всех гостей проводили в небольшую зелёную гостиную – любимую комнату покойной матери Рауля. Сами они успели лишь представиться младшей чете детей Эспуаров, Элен и Джереми Оуэнсам, а затем срочно вернулись к гостям, которые уже начали замечать их отсутствие. Рауль достаточно быстро распрощался с многочисленными родственниками и друзьями, пришедшими проститься с Филиппом. Поговорил с сёстрами перед их уходом и обнял их на прощание; вежливо подхватил под руку тетушку Сюзанну и тихо сообщил ей: – Кристина Даэ скоро станет хозяйкой этого дома. Тому, кто не будет считаться с этим, и планирует относиться к ней без должного уважения, я без колебаний откажу от дома. Всего доброго, тетя, – завершил он, провожая её до двери. Тетя не успела даже рта раскрыть. После того, как все сочувствующие разошлись, Рауль занялся более важными гостями. Элен с младенцем устроили первой, её мужа вместе с ней, следом в комнатах неподалёку расположился и Бен с женой. Комнаты эти изначально располагались недалеко от комнат Антуана и Жанны, а потому вышло так, что целое крыло особняка де Шаньи оказалось занято гостями. Они не возражали, впрочем. Вечером к вымотанному юноше зашёл Антуан Эспуар и, плотно прикрыв за собой дверь, попросил о коротком разговоре. – Я знаю, молодые люди не любят наставлений, – без особых предисловий произнёс он, – но все же скажу, как человек, который сам в своё время прошёл через подобное. Я видел, как ты разрулил ситуацию с тетушкой, Рауль, но дело не в ней. Кристина травмирована, и очень серьезно, её ранит не презрение твоих родственников, а упоминания об ужасе, который она пережила. Ты тоже пострадал, я знаю, но ты её жених, ее защитник, ты должен быть сильнее. Взгляд пожилого моряка чуть затуманился. – Когда-то, много лет назад, я тоже лишился брата, хоть и не родного, и в то же время я также потерял друга, почти заменявшего мне покойного отца, и вместе с Жанной пережил ужас, который не дай Бог кому увидеть. Но я не позволял себе сломаться. Не мог. Моя возлюбленная была куда более хрупкой, чем я, и ей необходима была моя поддержка. И я поддерживал её столько лет, сколько было нужно, я был готов принять её слёзы и горе и даже ничего не получать взамен, – он взглянул на юношу, – ты оплакал брата сегодня, Рауль, а теперь спрячь свою скорбь и забудь о ней. Ты нужен Кристине, она не выживет, если останется одна. Помни об этом. На этом Антуан, видно, окончил свою мысль, так как снова кивнул юноше и вышел, оставив его наедине с его мыслями.