соболезную вашей утрате

— мне очень жаль всех этих детей, — ринтаро глубоко вдохнул, — в детстве мать всегда говорила мне, что есть те, кому хуже, а значит нельзя позволять себе слабости. — но вы же понимаете сейчас, что это был неверный подход? — психотерапевт закинула ногу на ногу и оторвалась от блокнота в руках. — конечно, но осадок остался. — и поэтому вы жертвуете деньги в фонды помощи детям? — ринтаро кивнул, — и не говорите об этом мужу? — нет, — опять тяжелый вздох, — он считает, что мне нужно перестать видеть в мире столько плохого, поэтому мне проще завести отдельный телефон и прятать банковскую карту. — вы не доверяете ему? — доверяю! просто, — ринтаро потер переносицу, — он не понимает моего состояния. в какой-то статье он вычитал, что депрессия как туман, но для меня это далеко не так. — а что для вас депрессия? как вы видите свою болезнь? — как замкнутое помещение без выхода. в нем есть свет, воздух, достаточно пространства, но нет возможности посмотреть на другую жизнь. я не понимаю окружающих меня людей, мне сложно даются эмоции. Психотерапевт записывала каждое слово, поглядывая на клиента. Ринтаро замолчал. — через фонд я помогал семье девочки, которая была больна прогерией. эта болезнь не лечится, но можно поддерживать жизнь, хотя шанс очень мал. и девочка чувствовала себе хорошо, врачи давали хороший прогноз, — сиплый вдох, — она умерла три дня назад. — соболезную. — не важно, как ты стараешься и цепляешься за жизнь, какие шансы и как хорошо все идет, смерть может прийти в любую секунду. Осаму крутит в руках найденный и уже заряженный телефон. Он включает его. Пароль. Пальцы раз за разом набирают цифры, но ничего не подходит. Саму занимается этим весь день. Дома и на работе. Ничего. Он не знает пароль от телефона своего мужа. — так ты придешь? — атсуму жадно пьет воду, поглядывая на брата. — я же уже сказал, что нет, — осаму сосредоточенно смотрел на дорогу, — как думаешь, это нормально не знать пароль от телефона мужа? — ну да, личное пространство там все дела, — тсуму вопросительно посмотрел на саму, — а что? — не могу разблокировать телефон ринтаро. — так он же разбился так, что не включить. — другой телефон, который он прятал под кроватью. — тогда тем более нормально, — атсуму отвернулся к окну, — он явно не хотел, чтобы кто-то знал, что на этом телефоне. Осаму ничего не ответил. Остаток дороги до дома прошел в молчании. Осаму везде был с телефоном в руках, продолжая вводить числа в строку и терпеть неудачу за неудачей. — это лучший день в моей жизни, — радостно сказал осаму, падая на мокрый асфальт. льет ливень, стекая вниз по склону, вся его одежда промокла. — подожди так говорить, твоя жизнь еще не закончилась, — отозвался ринтаро, дождь глушил его голос. парень тоже промок, прическа потеряла объем, показывая истинную длину его волос. темные пряди липли к шее и щекам. это очевидно карэ. осаму улыбнулся, притягивая ринтаро за руку к себе. целоваться под дождем не очень удобно, но им плевать, — а знаешь, и в моей тоже. Осаму уже собирался засыпать, как резко подскакивает. Его словно током прошибло. Рука хватает телефон с полки, дрожащие пальцы набирают дату. Победа. В серых глазах отражается экран меню. Осаму быстро заходит в сообщения. К этому телефону была привязана карта, найденная в вазе старой квартиры. Сообщения подтверждения переводов и оповещение о смерти. Осаму глупо, даже скорее истерично, улыбнулся, вспоминая о своих прошлых догадках об изменах. Он открывает свой телефон и смотрит на время. Тяжелый вдох. — это лучший день в моей жизни. — а знаешь, и в моей тоже. Дверь резко распахивается. Атсуму вздрагивает, направляя взгляд на проем, в котором стоял его брат. — ты чего? — я пойду, если ещё не поздно. — серьезно? отлично! Шумно. Приглушенный свет и огромная толпа. Осаму неловко пробирается сквозь людей, большинство из которых видит впервые. Он утыкается в кого-то и тихо извиняется. — о, саму-сан! ты всё же пришел! — хината улыбается, как всегда, ярко и лучезарно. — привет, да, решил вырваться. ты не видел атсуму? — он на улице с комори и бокуто, — шое развернулся и показал пальцем в сторону, где мия разглядел макушку бокуто, — с днем рождения, кстати! — спасибо. Осаму мягко улыбнулся и уверенно пошел к брату. Он о чем-то очень активно говорил с Комори, а Бокуто рядом так же активно реагировал на их диалог. Атсуму приметил приближающегося близнеца и быстро подлетел к нему, крепко обнимая. — опаздывать нехорошо, но я тебя прощаю. — ты какой-то сам не свой, внезапно не мудак. — да пошел ты, — атсуму нахмурился, но беспечность быстро вернулась к нему, — у бокуто для тебя сюрприз. — да-да, идем сюда, саму, — котаро проговорил это заговорщическим тоном, подзывая осаму к себе. тот вяло подошел, немного настороженный происходящим. бокуто достал из-за спины прямоугольник, обтянутый подарочной бумагой. мия непонимающе взял его в руки и вопросительно поднял бровь, — открывай! Голос Котаро звучал победно и самоуверенно. Осаму неуверенно стал разворачивать этот прямоугольник, стягивая подарочную бумагу. Когда стало понятно, что там, он застыл. — вообще, это от акааши, но он не смог прийти. — передай ему спасибо. и тебе спасибо, — осаму поник, не поднимал глаз и всё смотрел на предмет в своих руках. книга. напечатанная. — поверь, он этого очень хотел, — комори положил руку на плечо саму, тот неуверенно поднял взгляд, — это правильно, не сомневайся. Осаму крепко обнял Комори, захватывая в объятия еще и Бокуто, оба были только рады. Атсуму стоял рядом и, гордый собой, улыбался. Чей-то голос раздался сзади. Темные кудри, темные глаза, маска и мрачное лицо. Сакуса. Удивительно было видеть его здесь, он ведь терпеть не мог вечеринки, сходки, посиделки и прочие места скопления народа. А здесь пришел. — здравствуй, осаму, мы можем отойти? — как всегда сухо и по делу. осаму кивнул, и две фигуры стали отдаляться от народу, отходя совсем уж далеко. атсуму недолго посмотрел на них, а затем вновь окунулся в активное общение. — ты что-то хотел? — они остановились где-то за домом, где никого не было. — прими мои соболезнования и извинения за то, что не контактировал с тобой ранее, — осаму тяжело вздохнул и собирался уже прервать собеседника, — я должен был сказать о той переписке ранее, но это не все. концовку для книги дописал я. ринтаро не знал, как её закончить, потому попросил меня сделать набросок концовки, который я считаю приемлемой. не ищи связи, это лишь мое видение. а еще он жертвовал деньги в фонд борьбы с редкими заболеваниями у детей, для этого у него были телефон и карта. — сакуса. — не смей даже предполагать, что он сам и знакомым своим передай. он шел на поправку, всё это лишь случайность. нельзя перечеркивать его трудный путь лечения, — сакуса нахмурился и явно помрачнел. — я понял. спасибо, — осаму чувствовал странную смесь раздражения и облегчения. слышать о смерти своего мужа в своей день рождения было до жути неприятно и больно, но и получить ответы на некоторые вопросы, тем самым сбросив груз с души, было приятно. — саму! — раздался крик хинаты, — саму, я тебя везде ищу. там атсуму с бокуто лезут через забор. Осаму и Сакуса сорвались с места, Хината повел их к забору. Атсуму забрался на плечи Котаро и пытался сесть на тонкую ветку дерева, чтобы с нее перепрыгнуть кусты, которые разрослись под забором, Бокуто же в этот момент забрался на перегородку, чтобы Мие хватало высоты. — суму, какого черта? — осаму почти добежал до бокуто, атсуму резко развернулся и свалился вниз за забор. сакуса и хината сразу побежали к выходу, чтобы посмотреть, что с тсуму, саму ловко перелез через забор, удачно спрыгнув и начав доставать брата из кустов. он держался за ногу и тихо стонал, сакуса стал набирать скорую. Послышалась сирена, стоящие на улице обернулись. Лучи мигалки все приближались к ним, показалась яркая раскраска машины. Девушка вышла из машины и подошла к Атсуму. Она осмотрела его ногу и было принято решение везди его в больницу. Атсуму виновато потупил взгляд в пол, а Осаму кивнул на слова врача и на руках донес брата до скорой и поехал с ним в больницу. Осаму сидел перед кабинетом. Его брата выпустили весьма скоро. Он открыл дверь и хромая, с помощью врача и брата, вышел из кабинета. Саму усадил его рядом с собой и обеспокоенно стал разглядывать. — что сказали? — вывих. — ну хотя бы не перелом, уже хорошо, — осаму выдохнул, на душе стало легче. атсуму смотрел в пол и боялся поднять взгляд. — прости, — младший мия закусил губу. — что-что? — наигранно. очень наигранно, — ты умеешь извиняться? — да заткнись ты! — атсуму поднял злой взгляд на брата и тут у него защемило сердце. несмотря на всю ситуацию, на лице осаму не было злости или раздражения, только легкая и мягкая усмешка, в которой не было ни капли яда. возможно, ему было просто жаль идиота-брата. — поехали домой. Атсуму лежал на кровати и осмыслял свою жизнь. Он не мог полноценно тренироваться, но был шанс выйти на матч против EJP. Осаму открыл дверь в его комнату, сразу ощутился приятный запах домашней еды. Тсуму приподнялся на локтях. — поднимайся, инвалид, я тебе поесть принес. — я не инвалид, иди к черту! — вот такая благодарность за то, что я тебе тут готовлю? — как нога? — болит просто жуть, — ринтаро отчаянно застонал, принимая в руки поднос с едой, — спасибо. — может, обезболивающее? — мия присел на кровать. — я от них себя отвратно чувствую, — на бледном лице появилось отвращение, а затем усмешка. — я на работу, костыли ты знаешь, где, удачи, — осаму протянул поднос и направился к двери. — стой, саму, — тяжелый вдох. кто бы мог подумать, что говорить это будет так тяжело, — спасибо. и прости, что опять по пьяне натворил херни, которую тебе пришлось расхлебывать. — да что уж там, — осаму махнул рукой, он выслушивал эти извинения после каждой такой выходки, поэтому перестал в них верить, — до вечера. Атсуму принялся за еду, как только дверь закрылась. Он был жутко голодным после короткого ночного переключения. Еда, как всегда, отменная, очень вкусно. Сразу чувствуется, что была приготовлена руками любящего брата. Хотя, возможно, в рисе яд. Он думал о том, что пора завязывать. Его брат начинал новую главу, пытаясь жить без своего мужа, который был для него единственной поддержкой и опорой, значит и ему самому пора меняться и попытаться стать этой поддержкой и опорой. Звучит воодушевляюще. Но все же больше ванильно и жалко. Двадцать с лишним лет он собачился с братом, в подростковом возрасте действительно мечтал о его смерти, а после старшей школы год злился на него за то, что он не захотел идти в профессиональный спорт. — я проживу жизнь в сотню раз счастливее твоей и добьюсь всего, чего желаю, понятно?! я приду к тебе стариком и плюну в лицо, потому что проживу лучшую жизнь! Он с силой сжимал ворот куртки своего брата, тот вцепился в его куртку и с тихой злобой смотрел в карие глаза. — знаешь, тсуму, похоже, ты уже прожил более счастливую жизнь, — на осаму официальный костюм, глаза направлены на свежую могилу, в них застыли слезы. слова брата ранят, врезаются в подкорку, прожигают сердце. атсуму больно закусывает губу и пытается не разрыдаться. теперь ему стыдно за свои слова. он молчит. — а в чем вообще смысл вашего вечного соревнования? — ринтаро смотрел в небо, поджимая к себе колени. — у тебя нет брата, ты не поймешь, — атсуму лежит на земле с закрытыми глазами, трава чуть щекочет его нос и щеки. — нахрен оно вам надо? вы — два разных человека, пусть и с похожей внешностью, которые просто живут свою жизнь, — ринтаро сделал паузу, мия открыл глаза, — пора повзрослеть, сум-сум, и отпустить близнеца. Атсуму нахмурился. Он отложил поднос и вновь упал на кровать. Пора взрослеть. Он открыл интернет, около часа лазил по всяким сайтам и нашел клику с хорошими отзывами и высокими оценками. Еще десять минут и новая жизнь станет ближе на шаг.