Сестра милосердия

      Спустя полчаса Дименгидринат всё же подействовал, и Мирослава смогла погрузиться в сон.       Сон этот был без сновидений. Мире показалось, что она всего лишь прикрыла глаза, а уже через пару минут, когда девушка вновь их распахнула, наступил новый день. Мерсер присела на кровати, сладко потянулась и оглянулась. Комната была залита солнечным светом, который проходил через иллюминатор. Её спутников в каюте не было. — И качки нет, — заметила Мирослава, встав с дивана и подхватив свой чемоданчик, и направилась к выходу.       Едва девушка достигла двери, как в неё постучали. От неожиданности Мирослава вздрогнула. — Мира, доброе утро! — раздался голос Абдула, — Мы почти прибыли в порт…       Юная Мерсер открыла наставнику дверь. — Доброе утро, — приветливо помахала она мужчине, — как раз собиралась выходить.       Взгляд девушки упал на поднос с бутербродами, который держал в руках её наставник. Живот Миры предательски заурчал, исполняя хор умирающих китов. — Я так и думал, — тепло улыбнулся Абдул и протянул поднос, — держи, Мира. — Спасибо, — поблагодарила Мирослава наставника и взяла свободной рукой поднос с бутербродами. — Приятного аппетита, — Араб легонько потрепал ученицу по голове и отправился на палубу.       Мира двинулась в свою каюту, чтобы собрать свои вещи. Оказавшись в своей комнате, девушка первым делом оставила тревожный чемоданчик на полу, а поднос поставила на тумбочку. Оглядевшись, юная Мерсер поняла, что собирать ей и нечего, поскольку из своего рюкзака она ничего и не доставала.       Мирослава взяла новую блузку и отправилась в душ. После душа девушка сняла бинт с руки, которую ей травмировала Зиткэла. Рана немного затянулась, боли не было, но шов снимать ещё рано. Обработав антисептиком швы, Мирослава замотала поврежденное предплечье эластичным бинтом. Длинный рукав белой в чёрную клетку рубашки скрывал место ранения.       После легкого перекуса бутербродами с сыром и колбасой Мерсер, взвалив на плечи рюкзак и взяв свой белый чемоданчик в руки, отправилась в помещение, где производилась посадка и высадка пассажиров. Здесь уже ждали остановку судна её спутники. Девушка подошла к ним. — Всем доброго утра, кого ещё не видела! — поприветствовала она товарищей       Мужчины в ответ лишь сдержанно кивнули. «И чего все такие хмурые?» — подумала Мирослава, но мысли озвучивать не стала. — Мира, — девушка переключила своё внимание на наставника, который только что к ней обратился, — я тут рассказывал о том, как прекрасна Индия…       Но тут Абдула прервал Джозеф Джостар: — Мира, а ты умеешь лечить эболу? — Эм… — вопрос поставил юную Мерсер в ступор, — я всё же хирург, а не терапевт или вирусолог. Поэтому, вряд ли… — пожала плечами она.       Пожилой мужчина наиграно схватился за сердце. — Мистер Джостар, пожалуйста, не перебивайте! — возмутился Мохаммед Абдул и, кашлянув в кулак, продолжил. — Но, Мира, для тебя есть одно правило, которое ты должна безукоризненно выполнять. Никогда… Ни при каких обстоятельствах не находись на улице или в общественном месте одна! Тебя обязательно должен сопровождать кто-нибудь из нас. — Хорошо, дядя Абдул, — слегка занервничав, ответила Мирослава.       Тут в стальную дверь что-то ударилось. — Кажется, прибыли, — выдохнул мистер Джостар. — Вот мы и в Калькутте! — Абдул распахнул дверь.       Дверь открылась, впуская в небольшой тёмный коридор очень яркий свет и горячий воздух.       На трап Мирослава ступила последней. Прикрывая рукой глаза от яркого света солнца, девушка дошла до его середины и, остановившись, повернулась к судну. Убрав руку, она увидела, как моряки стояли на палубе во главе с капитаном и молча провожали взглядом мистера Джостара, однако остановка девушки привлекла их внимание. — Спасибо Вам! — Мира широко улыбнулась и замахала рукой. — До свидания!       Капитан усмехнулся, но уже в следующий миг учтиво поклонился. Недолго думая, матросы последовали примеру своего капитана. — Удачи Вам, юная мисс! — хором ответили моряки.       Мира кивнула и, развернувшись, обомлела. На улице с довольно неплохими жилыми зданиями бродило довольно много неопрятных людей, прямо на тротуарах сидели полураздетые беззубые старики, рядом с ними женщины готовили уличную еду и тут же по улицам слонялись коровы и собаки. Едва её товарищи ступили на землю, как их окружила толпа местных жителей. Теперь же растерянные они стояли полукругом, окружённые индусами разных возрастов: от маленьких мальчиков лет десяти до глубоких стариков.       До поражённой Мирославы долетел свист. Повернув голову вправо, девушка увидела в отдалении от основной толпы группу местных молодчиков. Смуглые парни, заметив, что иностранка всё же обратила на них внимание, принялись что-то кричать, подмигивать и манить руками. Тяжело вздохнув, Мерсер сбежала по трапу прямо в центр державших оборону спутников. Мирослава растеряно крутила головой, поочередно переводя взгляд на своих товарищей, которым приходилось несладко. — Дядя, дай денег! Дай денег! — вились мальчишки у Польнареффа, чему француз явно был не рад. — Хотите татау? — приставал мужчина средних лет к Какёину. — Противоядие от эболы! Спасает на раз! — выкрикивал рядом с мистером Джостаром местный продавец. — Я провожу Вас к отелю, — тут же предлагает другой. — Спасибо, нам ничего не нужно, — вежливо отказался Джозеф. — Я вляпался! — впал в отчаяние француз. — У меня бумажник вытащили… — пришёл в ужас Нориаки. — Мелочь! Мелочь! — дергали мальчишки Джотаро за одежду. — Не дашь мелочь, не попадёшь в рай, братишка!       Но парень стойко переносил вопли активной малышни. — Абдул, и это прекрасная страна?! — возмутился мистер Джостар. — Да! — ответил араб, счастливо улыбаясь. — Они уже успокаиваются. Сейчас пойдём.       Поняв, что приехавшие иностранцы помогать не собираются, толпа начала уменьшаться. Уже через пять минут о ней ничего не напоминало, только несколько групп молодых людей тусовались на набережной. Путешественники смогли спокойно перевести дух. — Думаю, теперь мы можем найти гостиницу, чтобы немного отдохнуть от пережитого культурного шока, — поправляя свою шляпу, предложил мистер Джостар. — Я только за! — протирая тряпочкой свой вещевой мешок, согласился Жан-Пьер.             Абдул, являясь знатоком этих мест, повёл за собой команду Джостара к достойной гостинице. По дороге мужчина рассказывал о истории города и занимательных фактах. Даже начитанный Какёин не знал всего того, о чём рассказывал араб, поэтому периодически на лице парня мелькало удивление. Польнарефф то и дело кривил лицо, когда речь заходила о местном быте. — Абдул, давай уже о чём-нибудь приятном! Например, о местных красавицах!       Мистер Джостар и его внук шли, думая о своём, и совершенно не обращали внимание на рассказ Абдула и возражения француза. Мира же с удовольствием слушала историю Калькутты и осматривала окрестности. Пока позади них из-за угла не вышла толпа молодых парней. Юная Мерсер узнала тех, кто ещё совсем недавно оказывал ей знаки внимания. Молодчики не отставали, хоть и держались на некоторой дистанции, то и дело поглядывая на девушку. «Нужно просто не обращать внимания» — решила Мирослава и перестала озираться по сторонам.       Так путники добрались до гостиницы. — Подождите нас здесь, — обратился Джозеф Джостар к молодёжи, — мы сходим на стойку регистрации. А то здесь так много иностранцев, может свободных номеров и не быть.       Мистер Джостар и Мохаммед Абдул скрылись за дверьми. Немного подумав, Джотаро отправился вслед за своим дедом. Мира Какёин и Польнарефф остались снаружи. — Надеюсь, мы быстро проскочим эту страну, — пренебрежительно высказался француз, облокотившись к стене гостиницы и щёлкнув зажигалкой, закурил. — Польнарефф, может, стоит дать Индии второй шанс, — предложил Какёин, — вдруг она всё же не такая ужасная…       Пока между Жан-Пьером и Нориаки шла дискуссия, Мерсер просто стояла рядом и скучающе катала ногой небольшой камушек. Как вдруг толпа молодчиков прошагала мимо путешественников, не отрывая взглядов от Миры, и исчезла за ближайшим поворотом. От столь неприятных взоров по девушке пробежало стадо мурашек. «Надеюсь, мы больше не пересечёмся» — выдохнув, подумала Мирослава и взглянула на товарищей, которые больше были увлечены разговором об Индии между собой, чем происходящим вокруг.       Из какого-то переулка выскочил десятилетний мальчишка-индус. Одет он был невзрачно: серо-желтая свободная рубаха до колен и такого же цвета широкие штаны. Обуви на нём не было. Мальчишка выглядел растеряно. Он беспомощно оглядывал улицу полную людей, как будто кого-то искал.       Когда его взгляд остановился на Мирославе, мальчик дрогнул, но тут же побежал в её сторону. Девушка ошарашено глядела на приближавшегося ребёнка. Оказавшись совсем рядом, мальчик схватил Миру за свободную руку и начал тараторить: — Помощь! Помощь, моей маме! Маме не хорошо!       Юная Мерсер всё быстро поняла. Мальчишка искал врача для мамы, а чемодан в её руках привлёк его внимание. Девушка тяжело вздохнула. — Мира, ты собираешься идти за ним? — спросил Какёин.       В ответ она слегка кивнула. — А вдруг это ловушка?! — вскрикнул Польнарефф. — Но я врач! — возразила Мира. — Я обязана отреагировать. Уж первую помощь оказать могу! Даже терапевтическую. А дальше посмотрим… Идём! — обратилась она к мальчику. — Мира, постой! — придержал её за плечо Нориаки. — Абдул-сан попросил тебя не ходить одной. Я сопровожу, — после чего обратился к французу, — Польнарефф, подожди нас, пожалуйста, здесь и расскажи мистеру Джостару, куда мы пошли. А если мы не вернёмся через час, поднимайте тревогу. — Понял, — кивнул Жан-Пьер. — Теперь можно идти? — уточнила девушка. — Теперь да, — разрешил Какёин и отпустил Мерсер.       Школьник и студентка медицинского техникума отправились за мальчишкой-индусом. — Меня звать Даярам, — представился мальчик, — маме не хорошо!       Шли недолго, минут 15-20. Это были самые настоящие трущобы! Дома местных жителей в лучшем случае были похожи на сараи, в худшем — на палатки и шалаши из веток и листьев. К одному из таких сарайчиков Даярам привёл Какёина и Миру. — Заходить, — мальчик открыл дверку и жестом пригласил их внутрь.       В хижине царил беспорядок — всюду валялся различный хлам, над неубранным столом кружили жирные мухи. Во второй комнате на широкой деревянной лавке, застеленной тряпками, лежала довольно молодая женщина. Рядом с ней, спиной к вошедшим, стояла женщина в длинных белых одеждах с голубою каймой. — Сестра, — обратился к ней мальчишка, — я привёл помощь. Ваш Бог послать их… Как Вы и говорили.       Женщина обернулась. На смуглом лице расцвела скромная улыбка. Женщине было около сорока лет. Её белая одежда — это наглухо закрытое сари и платок на голове, из-под которого в районе висков выбивались парочка тонких чёрных прядей. — Доброго дня, — учтиво поклонилась женщина, — Меня зовут Бала Мадлен. Я монахиня из ордена «сестёр-миссионерок любви». Вот уже неделю я присматриваю за этой бедной женщиной и молюсь за неё. — А что с ней? — поинтересовалась Мирослава. — Сложно сказать, — ответила монахиня, пожав плечами, — сначала была сильная слабость, после она потеряла сознание. Два дня уже в беспамятстве. Но месяц назад с тем же недугом слегла её старшая сестра. Спустя две недели мы забрали её в наш дом. Однако, не смотря на все усилия, через два дня Бог забрал её душу.       Даярам всхлипнул и начал растирать слёзы по лицу. — Если Вы не поможете, то мальчик останется сиротой. — Я Вас поняла. Позвольте осмотреть больную? — Попросила Мира. — Конечно, — согласилась сестра милосердия, — только негоже мужчине присутствовать при осмотре… — Какёин, ты не против? — Я отведу мальчика в другую комнату, — сказал парень и, взяв ребёнка за руку, вывел его из комнаты, где лежала больная.       Как только они скрылись в глубине хижины, Мира подошла к бессознательной женщине, оставляя монахиню позади, и вызвала стенд. Health&Support подключился к энергетическим каналам заболевшей, а его хозяйка прощупывала пульс и, достав из чемоданчика тонометр, измеряла давление. «Ничего не понимаю», — мысленно удивилась девушка, — «откуда такая утечка жизненных сил?»       И вдруг нечто тонкое светлое накрыло Мирославу и её стенд. — Паутина?! — воскликнула Мерсер. — Откуда?! Тихий смех раздался за её спиной. — Вы! — зло прошипела Мира. — Да, я обладатель стенда и наёмница из альянса «Skill to Kill», — оскалилась монахиня, — Ты в моей ловушке! И моему бизнесу ты тоже не помешаешь! — Бизнесу? — переспросила девушка.       Бала Мадлен скривила лицо. — Какая же ты тупица! Эта «болезнь» моих рук дело. А мой бизнес — это поставка господину Дио молоденьких девиц и женщин. Вроде этой… — кивнула монахиня на больную, — А тебя мой Spider выпьет до дна! Прощай, малявка!       Из-за сестры милосердия появился стенд. Фиолетовая женская фигура, чью голову украшали восемь жёлтых глаз. Низ стенда соответствовал животному, в честь которого был назван, то есть пауку. Spider приближалась к стенду Миры, широко раскрыв пасть с двумя рядами острых клыков…