Стать частью тебя

      Моё утро было бы просто замечательным, если бы не одно маленькое «но». Проснулась я не от будильника, что для меня очень странно, а от мобильного телефона, который звонил на протяжении 10 минут. Неужели я настолько вчера устала с вечера с Оксаной? Но больше всего меня волновало вопрос, кому я нужна на каникулах? Правильно, никому. С горем пополам, но я дотягиваюсь до телефона и отвечаю на звонок: —Доброе утро, Александра, — с просоня, я не сразу смогла узнать, кто звонил. —Да, здравствуйте, — кое-как говорю я. —Вам звонит Ваш классный руководитель, и хотела бы Вам напомнить, что через 3 часа мы встречаемся на автовокзале и едем в Питер на осенние каникулы, — сказать, что я в шоке, значит ничего не сказать. Но меня интересовал лишь один единственный вопрос, раз я в принципе узнаю об этой поездке только сейчас, хотя, возможно, я всё-таки прослушала как-то этот момент, а мать просто молча заплатила. —А кто кроме нашего класса поедет? — осторожно говорю, чтобы на меня не свалился шквал негатива. Но все равно, как оказалось, этого не избежать, так как слышу, как голос учительницы повысился: —Александра! Вы где всё витаете? Я всё на уроке рассказывала и объясняла. И учиться стала хуже в чём дело? — я бы сказала в ком. Но это не суть. —Простите, просто у меня кое-какие трудности в жизни. —Ой, да, какие трудности в Вашем то возрасте. Знаете, я не буду тратить свое время на Вас сейчас. Я сделаю по другому, всю поездку Вы будете под попечительством нашего заместителя директора, пусть она за эту неделю мозги-то тебе промоет. Это значит в комнате ты будешь исключительно с ней, от неё ни на шаг, хвостиком будешь за ней бегать, — мой сонный мозг упорно начинает вспоминать весь состав. Конечно же, всё тщетно. Естественно, если я не могу выучить имя и отчество своей физичка за 5 лет, что тут говорить о должностях? Я решаю ей ничего не отвечать, и она, вроде немного умерив свой пыл, говорит: —Вообщем, я всё сказала, если опоздаете, поверьте мне, я найду Вам наказание ещё хлеще. До свидания, — я вздыхаю, как только она сбрасывает трубку. После сразу звоню своей подруге: —Ты чего мне не сказала, что мы едем в Питер??!       Столько матов в свой адрес от подруги я ещё никогда не слышала. Даже узнала много новых, интересных матов. Когда свой понос из матов Алиса всё-таки закончила, она решила спокойно продолжить: —Фух, ну ты, конечно, подруга умеешь меня выводить из себя. Я тебе уже целую неделю твержу, даже спрашивала много ли ты будешь брать вещей, ты ответила, что нет. Вот, как значит ты меня слушаешь? — неделю? Интересно где я витала? Хотя здесь даже ежу понятно. —Прости, я что-то вообще где-то, — я не смогла и двух слов связать, потому что не знала как толком оправдаться. —Спасибо класснухе иначе вы бы меня одну ждали, а я бы в попыхах собиралась.       Я кое-как поднимаюсь с кровати и иду на кухню, попутно разговаривая. —Да, знаю где ты витаешь! — подруга начинает смеяться. —Ты ведь краснеешь и бледнеешь, при одном её упоминании. И чего ты так реагируешь?       Я наливаю себе чай и делаю первый глоток, и говорю: —Ой, подруга, даже не знаю, что и сказать. Кстати, наша грымза наказала меня за то, что я всего лишь задала ей один вопрос. —И что же за наказание? Поди не отходить от неё ни на шаг, — подруга заливается смехом, я вздыхаю. —Эх, если бы. Повешала меня на какую-то заместительницу директора, — говорю я, и в эту же секунду становится на том конце трубки становится тихо. Длится это не больше 10 секунд, а потом смех, который, наверно, не услышать не смог бы только глухой, даже на другом конце нашей «деревни» можно было б в вполне отчётливо услышать. Самое интересное, что смех достаточно долго не заканчивался. Не выдержав, я говорю: —Да чего ты ржёшь? Ты по-любому что-то знаешь! Говори! — подруга мгновенно успокаивается. Подруга, видимо, захотела, чтобы я начала переживать, поэтому серьёзно говорит: —Это будет тебе мой маленький сюрприз. А что конкретно ты подразумеваешь под словом повешала? —Ну класснуха сказала, цитирую: «Вы будете под попечительством нашего заместителя директора, пусть она за эту неделю мозги-то тебе промоет. Это значит в комнате ты будешь исключительно с ней, от неё ни на шаг, хвостиком будешь за ней бегать». Раз ты что-то знаешь по десяти бальной школе, насколько мне будет плохо? — подруга вновь начинает смеяться. Но кое-как сквозь смех она отвечает: —Тебе будет очень хорошо, — смех становится звонче, а после гудки. Понятно, что ничего не понятно.       Выпив чай, я начинаю потихоньку собираться.

***

Она меня сожрёт. Она меня точно сожрёт. Именно с этими мыслями я вылетаю из квартиры с вещами. Мне нужно оказаться на вокзале в другом городе через 30 минут, как это сделать, если ехать минимум 30 минут, а с пробками? Я только могу господу богу молиться, чтобы всё обошлось. Быстро сев в такси, мчусь на вокзал.       Мы подъехали к вокзалу. Тут же бросается в глаза наша биологичка, по совместительству классная руководительница, которая рвёт и мечет. Посмотрев на время, понимаю, что опоздала на 5 минут, ну могло быть и хуже. Оплатив, вылезаю из такси. Меня тут же замечает биологичка и, размахивая руками, идёт ко мне. Я останавливаюсь и на пару секунд задумываюсь, а не вернуться ли мне обратно в машину? Там однозначно мне было бы спокойнее. Подойдя ко мне моя «любимая» учительница начинает кричать о том, какая я плохая, какая безоотвественная и тому подобное. —Я тебя предупреждала, что будет наказание, если ты опоздаешь??! Отвечай! —Да, но я опоздала всего на 5 минут, — не поднимая головы на грымзу, говорю я. —Так вот, что касается наказание, — но закончить предложение не дал ей человек, чья рука удобно располагалась на моём плече. Слегка сжав плечо, этот человек говорит: —Что происходит, Марина Николаевна? — я узнаю этот голос из тысячи и из последних сил хватаю воздух ртом, и замираю. —Да вот, опоздавшую отчитываю, Оксана Геннадьевна, кстати, уж простите, но в этой поездке она на Вашем попечительстве. Научите её уму разуму. А то у неё на носу экзамены, а что делает она, а? — вот, блядь, по другому не назовёшь! Она уже болтает лишнее. —И что же она делает? — моё плечо сжимают сильнее, а и с ним сжимается моё сердце от подобных прикосновений. Вот зачем Оксана то лезет сюда? —Она уже месяц витает в облаках! Начала плохо учиться! Я тихо бубню себе под нос: —Получила пару троек, пипец трагедия. Слышу тихий смешок над своей головой, но после Оксана твёрдо говорит: —Не волнуйтесь, Марина Николаевна, я займусь ей. Она будет шелковой после этой поездки. Да, Александра?       Как самый настоящий хомо сапиенс, поворачиваю голову на звук и немного поднимаю, и встречаюсь с глазами Оксаны, и дыхание вновь сперло. Учительница, улыбаясь, подмигивает, и я киваю. —Ну вот и замечательно, я в Вас и не сомневалась, — гордой походкой она уходит, а я продолжаю смотреть на Оксану. —Ну, что хулиганье, будем работать над тобой? — учительница улыбается широко. Я ухмыльнувшись, говорю: –Я потом на практике буду отрабатывать. Глаза учительницы расширяются, а после она слегка ударяет по носу и говорит, прежде чем уйти: —Мечтай, деточка.       Она уходит, а я смотрю ей в след. Эта поездка будет самая охрененная. Подруга была права.