Девчонка из соседнего дома

— Ну, здравствуй, Тёрнер. Пока Сара и Майкл сверлили друг друга взглядами, Стефани, Ник и новая знакомая — кажется, её зовут Эмили — не сводили с них недоуменных взглядов. — Эээ… вы знакомы? — первой очнулась противная блондинка. — Майкл? — Да… это Сара О’Нил, я как-то упоминал, — Тёрнеру явно было неловко. В то время как глаза Эмили округлились от восторга. — Та самая Сара? — казалось, еще чуть-чуть, и она начнет хлопать в ладоши. Девушка кинулась к О’Нил и стала трясти её за руку в активном рукопожатии. — Боже, я столько наслышана о тебе! Только сейчас Сара отошла от легкого шока. — Обо мне? От Стеф, я полагаю? — Да нет же, от Майкла! — девушка сияла от восторга. — Как интересно, — холодным тоном произнесла Сара и медленно перевела взгляд на друга детства. — Очень! Я так хотела с тобой познакомиться! У Сары не укладывалось это в голове. С чего бы ему рассказывать о какой-то там старой подруге своей девушке? — Так, подождите, — Стефани все же вклинилась в разговор, — теперь мне, пожалуйста, объясните. Ты кто такой? — обратилась она к шатену. — Майкл. Майкл Тёрнер, — он поднялся с дивана, видимо, тоже только сейчас отошел от шока. Увидеть здесь Сару он почему-то совсем не ожидал. Не ходила она никогда по таким мероприятиям. А вечеринки братства всегда отличались раскрепощенностью — это если мягко сказать. Хотя что говорить, и выглядела О’Нил раньше совсем по-другому. Та Сара, которую он помнит, практически не красилась, одевалась в юбки и платья. Сейчас же перед ним стояла совершенно другая девушка. Вычурный макияж, эти кожаные шорты, открывающие вид на длинные ноги, и грубые ботинки — где та невинная девочка, которую он помнил? — Тот самый Майкл? — Стеф вздернула бровь, протягивая руку для рукопожатия, и метнула в О’Нил заинтересованный взгляд. — Слышала о тебе… кое-что. — Наверное, ничего хорошего, — как-то неловко улыбнулся он, отвечая на рукопожатие. — Ну это как посмотреть. — А это Ник, — Сара обернулась к тому месту, где только что стоял её парень, но того и след простыл. — Который куда-то подевался. Неловкость ситуации превышала все допустимые нормы, поэтому О’Нил приняла единственное, как ей казалось, верное решение, выпалив: — Ну что ж, хорошо вам повеселиться, — неловкая улыбка, — а я пойду, пожалуй, отыщу своего парня. А то вы еще подумаете, что я его выдумала, — и, чтобы вбить последний гвоздь в гроб своей самооценки, она нервно и громко рассмеялась. Господи, О’Нил, просто выйди из чертовой комнаты. Нужно, наверное, попасть на воздух. Да, там и мысли можно привести в порядок. — Сара, постой, — услышала она за спиной, когда, преодолев одну из прокуренных комнат, пыталась открыть дверь, ведущую на террасу, а та, как назло, не поддавалась. — Отстань, Тёрнер. Она продолжала сражаться с упрямым механизмом замка. — Вот же вредина! Ты не в ту сторону тянешь. Майкл подошел ближе и одним незамысловатым движением распахнул створку. — Благодарить не буду, отстань, — буркнула она и направилась к беседке, что стояла чуть поодаль, и где никого не было. Она совсем не хотела говорить с Майклом. Она, черт возьми, злилась на него и поэтому искала всевозможные пути, чтобы отделаться от него. Но, когда Сара подошла ближе к беседке, из груди вырвался разочарованный вздох — из небольшого помещения доносились недвусмысленные звуки, явно дающие понять, что там уже кто-то уединился. — Чёрт, — она резко остановилась, и Майкл, который все это время следовал за ней по пятам, врезался в нее. — Чтоб тебя, Тёрнер, чего ты увязался за мной? — Хочу поговорить. — У тебя было три года для этого. Нетерпеливо выдохнув, Сара поспешила обойти парня и направилась в сторону выхода с этой вечеринки. Пожалуй, на сегодня с нее хватит веселья. Еще и Ник куда-то запропастился. Впрочем, для него это неудивительно. Для них всех. Бросают на полпути. — Да стой же ты! Блондинка обогнула дом и уже вышла на подъездную дорожку к коттеджу братства, когда парень догнал её и схватил за запястье. Потянул на себя, заставляя развернуться на сто восемьдесят градусов и прижаться к нему. — Отпусти! — Нет, — он тяжело дышал, пока рассматривал в свете уличных фонарей некогда родное лицо. Черты все те же, только вот с челкой он видел Сару впервые за, наверное, лет десять. Надо сказать, она ей шла. — Успокойся, пожалуйста. — Да что с тобой, Тёрнер? Тебя там, вообще-то, девушка, ждет! — Ничего страшного, Эмили все понимает. — Ах, она все понимает! А я вот нет! Отвали! — она снова попыталась вырваться, но стальная хватка не дала осуществить задуманное. В конце концов Сара забросила попытки сопротивления, не переставая тяжело дышать. Майкл стоял молча и ждал, когда она успокоится. И действительно, буквально через пару минут девушка устало выдохнула. — Ладно, говори. Что у тебя там? — Во-первых, я соскучился. — Врешь, — она увернулась от попытки её обнять, но не оттолкнула. — Если бы соскучился, давно попытался бы встретиться. — Малышка… — Не называй меня так! — С чего это? — казалось, для него это было неслыханной наглостью. Он всегда так к ней обращался, что еще за новости? — Только мой старый друг мог меня так называть, — в словах не было злобы, она проговорила это, скорее, как обиженный ребенок. — Я и есть твой старый друг, глупая. — Нет, — Сара высвободилась из хватки парня, — ты забыл об этом на долгих три года. Девушка развернулась и направилась в сторону своего общежития. Майкл последовал за ней. Сейчас он точно от неё не отстанет. Отчасти в её словах была истина, но он никогда не забывал свою малявку. Сара шла быстрым шагом, едва не переходя на бег, и недовольно пыхтела. Она злилась на Тёрнера, ведь он не выполнил обещание, которое дал ей когда-то давно. Майкл неотрывно следовал за ней, не произнося ни слова. Пусть пропсихуется, а потом они уже поговорят. О’Нил замедлила шаг — это послужило сигналом того, что она немного успокоилась. По крайней мере, с кулаками кинуться не должна. — Неужели ты все еще злишься из-за того Рождества? — Нет, не злюсь, — буркнула блондинка, — но с него все началось. — Сара, я тысячу раз объяснял, почему я не мог приехать… — устало выдохнул он, потирая переносицу. — Знаю-знаю, ты был на соревнованиях, а потом из-за сильного снегопада вас не выпускали из города, — протараторила она, словно знала наизусть. Остановилась и взглянула на парня. — Но что случилось потом, Майкл? — А потом случилась жизнь, малышка, — он пожал плечами. — Я не оправдываю себя, но так бывает. После отъезда Майкла на первом курсе друзья какое-то время поддерживали связь. Переписывались в мессенджерах, Майкл слал фото из колледжа, а Сара хоть и радовалась за него, все же не переставала скучать по своему любимому задире. Примерно раз в неделю они созванивались и обменивались новостями. Майкл с улыбкой слушал о родном городе и об успехах Сары и Бобби. А О’Нил с интересом узнавала все больше о студенческой жизни и уже стала грезить о Колумбийском. Но потом случилось Рождество, на которое Тёрнер так и не приехал. Потом звонки стали все реже и реже, сообщения в чате — раз в неделю, а со временем и вовсе сошли на нет. Майкла затянула университетская жизнь, а Сара же продолжала грустить по прежним временам. Письмо из Колумбийского она все же получила, но теперь не была уверена, рада ли этому. И даже ненадолго пожалела, что отправляла документы только туда. Ведь причины, по которой она хотела поступить именно в колледж Нью-Йорка, уже не существовало. Когда наступили летние каникулы, она не дождалась Тёрнера и уехала в летнюю школу, чтобы пообвыкнуться со студенческой жизнью и изучить колледж. Майкл же как раз в это время вернулся в Сентфор. В общем, в то лето они так и не встретились. В колледж они ехали не вместе, как можно было предположить, а каждый своим ходом. Изредка Сара слышала новости о Майкле, когда их матери беседовали на кухне за чашечкой чая, но сама выспрашивать не решалась. Было обидно, что они так сильно отдалились и вообще перестали быть в курсе всего происходящего друг с другом. Универ был огромным, с кучей корпусов, и здесь было далеко не редкостью, что за несколько лет учебы студенты разных факультетов могли ни разу не пересечься. Хотя на первом курсе бывшие друзья все же встречались пару раз между парами, но это ограничивалось лишь кивком, приветствием и парой дежурных фраз. Майкл постоянно пропадал на тренировках, а Сара брала дополнительные предметы, чтобы получить сразу два образования. Когда же парень учился на третьем курсе, а она на втором, его пригласили на стажировку в одну очень известную фирму, поэтому теперь он совмещал учебу, соревнования и еще подработку. Все это О’Нил узнавала от мамы, которая в свою очередь передавала новости от миссис Тёрнер. — Ты совсем обо мне забыл, Тёрнер, — они стояли посреди темной улицы, освещаемой лишь одним-единственным тусклым фонарем. — Неправда. Иди сюда. Он снова притянул её к себе и осторожно обнял, как будто боялся, что она его оттолкнет. Но на этот раз Сара не стала сопротивляться и окунулась в теплые объятия. — Ты же сама испытала на своей шкуре, каково это. С поступлением в колледж жизнь кардинально меняется. Ты больше не живешь в прежнем ритме, тебя окружают совсем другие люди. И хочется вникнуть в эту тусовку, не отстать, а желательно быть и на шаг впереди, иначе тебя затопчут и вытрут ноги. Это кружит голову. И в один прекрасный момент ты понимаешь, что забываешь о чем-то очень важном, о том, без чего раньше вообще не представлял свою жизнь. Или о ком-то, — он сделал паузу. — Но вернуться к прежнему уже боишься, ведь тебя могут не понять, могут затаить обиду или еще что-то. — Я была кем-то важным? — шмыгнув носом, Сара подняла голову, чтобы заглянуть в зеленые глаза. — Не была… — Вот ты зараза! — она попыталась вырваться, но Майкл не позволил, лишь еще крепче обняв. — Ты не была кем-то важным, Сара, — он уткнулся носом в её макушку, — а ты и есть важный человек в моей жизни. И, кажется, вся злость и обида, копившиеся все это время, начали отступать. А всего-то стоило сказать пару нужных фраз. — Ты так хорошо льешь в уши, Тёрнер, — она прижалась к широкой груди, — что, так и быть, поверю. — Вредина, — он поцеловал светлую макушку, — но я правда скучал, малявка. — Я не слышала этого прозвища очень давно, — хмыкнула она. — Но да, я тоже скучала. Пару минут они еще наслаждались объятиями, после чего Майкл вызвался все же проводить подругу до общежития предварительно убедившись, что на вечеринку возвращаться она не желает. По пути они рассказывали друг другу о событиях, произошедших за то время, что они не виделись. Это не было то беззаботное общение, которое когда-то существовало между ними, но уже сам факт того, что они наконец полноценно разговаривают, давал надежду. Надежду на то, что завтра это все не закончится и Майкл не пропадет снова из её жизни. — Что ты делал на вечеринке братства? — Малышка, вообще-то, я в нем состою. — Что?! Я не знала. — Я же тебе об этом говорил, еще на первом курсе. Она смутно припоминала, что Тёрнер действительно об этом упоминал. — Мне казалось, ты говорил другое название. — Нет, именно это, — он щелкнул ее по носу, — вот как ты меня слушала. — Да кто же запоминает эти ваши названия! Одна греческая буква состоит из пяти английских. А в названии их целых три! — попыталась она отшутиться, чувствуя, как покраснели кончики ушей. Хорошо, что на улице уже темно. — Мы пришли. — Да, спасибо, что проводил. Эмили там уже, наверное, вся изнервничалась, куда же пропал её парень. — Не думаю. У нас нет проблем с доверием и пониманием, — парень пожал плечами. — Рада за вас. — Кстати, а как твой парень? Не хватится тебя? Сара пожала плечами. — И поделом ему. Сам куда-то свинтил. О’Нил уже было развернулась, чтобы зайти в общежитие, как вдруг Майкл окликнул её. — Слушай, Сара, давай вместе пообедаем? — Ну я даже не знаю, — лукаво улыбнулась блондинка, — у меня столько дел. — Уверен, что ты сможешь найти время для старого друга, — Майкл прищурился. — Хорошо. — Отлично. Завтра в два.