Метаморф

**** Трансформация **** Эр Джей — Пей осторожно, не спеши, никто не отнимает, — Дэн опустился на колено, пристально рассматривая меня, охваченного жаром, прижал горлышко узкой фляги к моим потрескавшимся губам. А у меня перед глазами плясали картины недавнего прошлого. — Как ты? И что вообще происходит? — Дэн присел передо мной на корточки, уперев руки в колени. Шикарный экземпляр приготовила судьба мне в пару. Максимум, на что я мог рассчитывать в своей одинокой жизни, это смена пола во время гона и оплодотворение кем-нибудь из дальних родственников… Противно, сил нет. Но, видимо, боги в небесных чертогах услышали моё нытьё, не иначе. А тут аскорианец! Да ещё из династии сильнейших менталистов Проксимы… Да, как только я почувствовал в нашем ксенобиологе пару, сделал запрос по углубленным данным о нём. Не судите строго, должен же был я знать, с кем меня связала судьба. Высокий, сильный, умный — прекрасный генофонд! В голове мутилось. Я с трудом сосредотачивал внимание на его словах. — Это зов, — вздохнул. Не хотелось вываливать ему эту новость как снег на голову. Надеялся, что и он почувствует зов. — Я почувствовал в тебе пару сразу, как увидел. На борту «Скании» держаться вдали от тебя было просто. Там каждый занят делом, а ты запирался в лаборатории. Я понимал, что скрывал это от него различными подавителями достаточно долго, не дал даже возможности почувствовать зов, не хотел, чтобы столь интимная сторона наших отношений проходила на глазах экипажа. Что уж говорить теперь, когда мой метаморфизм вступил в основную фазу трансформации и скрывать что-то от ксенобиолога и медика по совместительству глупо. Мне пришлось раздеться, чтобы не порвать в клочья форму. С момента начала изменений мое тело значительно увеличилось и теперь я пытался смущенно прикрыть свой расшалившийся орган. — Что изменилось? Что спровоцировало реакцию? — он пристально смотрел мне в лицо, словно сканировал, а в глазах читалось неверие. От этого становилось безумно больно. — Катализатором стал стресс, и сейчас мое тело возвращается к изначальному ввиду, — хотя прекрасно осознавал, что это вовсе не конец. В конце-концов тело примет тот вид, какой наиболее предпочтителен моей паре. И это станет сюрпризом для нас обоих, возможно, даже произойдет смена пола (хотя мне бы не хотелось, я нравлюсь себе таким, как есть). Вздохнул и прикрыл глаза. Накатывала новая волна боли. Жар расползался по телу, обжигая кожу и заставляя вскипать кровь. Член болезненно пульсировал. Я пьяными глазами смотрел, как мой аскорианец проверяет силки, а после разделывает тушку неизвестного мне животного, очень похожего на мастела анималис, водившегося у нас на Данебе моим же кортиком. Единственное отличие — наличие ряда острых зубов. Черт! Я холил и лелеял этот клинок, силами стольких бессонных ночей доставшийся мне по окончании Межгалактической Военно — Космической Звездной Академии, ценой стольких скандалов с семьей в попытках доказать, что я личность и что-то значу, а не только способен раздвигать ноги и пополнять племя данебцев своими спиногрызами. Мое возмущение Дэн пропустил мимо ушей, и его резонное: «Мы должны были с голоду умереть?», заставило меня заткнуться в прямом смысле слова. Он прав. Сейчас не время для понтов и гордости. Похоже, мы тут застряли. Возможно, надолго. Мне оставалось лишь покорно принять это, тем более накатила новая волна боли и тело продолжило трансформацию, а измученное сознание стало уплывать, погружая меня в состояние полутранса, полубреда… После, я не осознавал сколько времени прошло, но пришло облегчение, короткое, буквально в несколько минут. Я слышал, что состояние трансформации схоже с родовыми схватками. О да, теперь я понимаю, через какие муки проходят самки, рожая детей. Я еще ни разу не вынашивал потомство, поскольку мой возраст не так давно перевалил рубеж совершеннолетния. Да и учеба в Академии дала мне передышку и возможность отсрочить этот процесс. Дэн крутился у костра, оглядывая окрестности, я же наблюдал за ним и откровенно любовался. Нет, не так. Я безумно хотел его. Даже руки сводило. И когда вдруг перед моим лицом, распространяя божественный аромат настоящего жаркого, замаячило румяное истекающее соками и еще шкворчащее плавящимся жиром бёдрышко, растерялся. Попросту не понимал, что от меня хочет Альтури. — Ешь, давай! Чего застыл? — мой охотник вложил в ладонь узкую косточку, а я все никак не мог отвести от него глаз. «Боги! Он великолепен, и это все мне…моё!» — впился зубами в предложенное блюдо, представляя на самом деле его плечо, куда поставлю метку. *** Дэн Альтури-Шаевич Пойманная зверушка оказалась вполне съедобна. Но маловата для нас двоих. Едва хватит насытиться. Мы оба немаленькие. Да и автономной энергетической подпитки из системы челнока мне хватит не надолго. Непонятно, на какой срок мы застряли на Клио и когда нас смогут вытащить. Я из-под опущенных ресниц поглядывал на Эр Джея. «Надо же, пара… моя пара! С чего вдруг? Я вовсе не собирался так рано связывать свою жизнь с кем-то. Ещё не все желания исполнены и не все мечты реализованы. Никогда бы не подумал, что судьба мне предназначила его. Да, особей женского пола у нас на Проксиме нет. И все аскорианцы вынуждены искать пару в разных уголках Вселенной. Я все-таки надеялся, что предназначенный мне… человек, назову его так, будет уроженцем хотя бы Земли. Но, видимо, у судьбы на меня другие планы. Мне в пару достался данебец, чтоб его помотало по Галактике. Все, что я слышал об этой расе, не открывало даже тридцати процентов сведений о них. И я сейчас ощущал себя слепым котенком, тычущимся влажным носом в поисках материнской груди. Эту расу можно назвать эндемиками. Они безвылазно живут на своей планете. Время от времени в период гона или течки меняют пол. Эта способность, видимо, досталась им от предков, имеющих сходные черты с земноводными или рептилиями. А случаи, подобные нашему, вообще из разряда исключений, где счет один на миллион. Фрай со скоростью и аппетитом голодного волка, поглощающего свою долю жаркого, и с выражением предоргазменного блаженства облизывал свои тонкие узловатые пальцы. И делал это так эротично, что меня накрывало странным томлением, а член готов был порвать ткань комбинезона, но приходилось терпеть — его организм нестабилен, а я не пятнадцатилетний юнец, который лезет в штаны каждый раз при вставшей эрекции. Из-за оттопыренной щеки Фрая торчала длинная кость голени, которую он по всей видимости не собирался выбрасывать. Хотя я так до конца и не смог понять, почему. Но догадка буквально крутилась на языке. Возможно таким образом он стимулировал выработку желудочного сока, для активации ускоренного обмена веществ. Но даже ежу было понятно, что уже через полчаса он снова будет хотеть есть. Трансформация его организма почти завершена и на конечном этапе ему необходима энергия, а пища — самый быстрый способ ее восполнить. Запасы воды закончились очень быстро, учитывая состояние моего данебца. Да и было их, как говорит папа, кот наплакал. Мне пришлось еще раз отправиться за древесным соком. Сладковатая, чуть тягучая его консистенция не могла утолить жажду, как простая пресная вода. Но выбора не было, приходилось пить, что смогли добыть. Связь со Сканией тоже наладить не удалось. Сильные помехи из-за бури, бушующей в верхних слоях атмосферы, не давали пробиться сигналу. И теперь передо мной встала задача, как обеспечить нас продуктами питания и безопасным местом для ночлега. А значит уже вечером, до захода солнца мне придется идти охотиться. Вопрос в том, что в приоритете. Но тут я быстро все для себя расставил по полочкам. Сначала безопасность будущей пары, а значит организация ночлега, а после добыча пропитания. Спать мы могли в челноке, в жилом отсеке. Только придется модифицировать две отдельные расположенные по обе стороны отсека узких койки в одну. Ибо вместе мы на одной не уместимся, а ему на последней фазе становления необходим тактильный контакт. Я как и все аскорианцы не маленький — почти семь футов. Да и мой данебец, после завершения трансформации, думаю, будет не меньше, хотя и немного у'же в плечах, да и стройнее что ли. Но с койками проблем возникнуть не должно. Достаточно запустить программу «Трансформер» в приложении и подключиться удаленно к материнскому компьютеру Скании. Лишь отсутствие связи напрягало. Если не получится удаленно подключиться к «материнскому кораблю», то придется искать другой выход. Ближе к закату одного из Солнц, жар у Эр Джея спал. Он смог поесть еще и половину брикета сублимированного бобового пюре и выпить несколько глотков сока, что мы нацедили с дерева. К этому моменту кожа данебца приобрела естественный для этой расы оливковый цвет с синеватыми разводами в области надбровных дуг. Более темными в местах шишковидных наростов и почти незаметными у маленьких чуть выступающих бугорками ушек. Они выглядели настолько мило и аккуратно, что мои руки зудели от желания потрогать, приласкать. Но приходилось держать руки при себе. Мой внутренний зверь обиженно сопел. Но я предпочел не обращать на него внимание и заняться оборудованием спальных мест. Из того, что мне удалось выяснить о данебцах и их спаривании, я понял, что жар и всё сопутствующее изменениям будет проходить постепенно, как бы накатывая волнами. Причем передышки после каждой волны будут становиться все короче и короче, вот тут-то и важна тактильность. Так что времени у меня было в обрез. Стоило позаботиться не только о ночлеге, но и еде, и воде. Таскать Эр Джея за собой в его состоянии я попросту не мог. С каждым разом ему будет все хуже, а мне необходимо обеспечить его защиту. Неизвестно какие представители фауны обитают здесь на Клио. Уже сейчас я ощущал влияние на меня его феромонов, и с каждой минутой оно становилось всё сильнее и сильнее. Что будет час спустя, даже представить боюсь. Охотиться, когда голова затуманена любовной горячкой, тот еще геморрой… Сначала я решил осмотреться. Место, где находился наш челнок, окружали огромные раскидистые деревья с жесткой зонтичной кроной и длинными, свисающими вниз, мечевидными листьями. Довольно плотными на вид, с блестящей, серебристой, будто покрытой лаком поверхностью обращенной к солнцу. И темно-фиолетовые с обратной стороны. Местами между пучками листьев висели крупные шишкообразные плоды, напоминающие земной ананас. Надо будет подняться повыше к кроне и достать плод. Челнок наш при падении пропахал носовой частью довольно большую и широкую полосу, размежевав местную флору, хотя повреждения его были минимальны — пара небольших сколов огнеупорных пластин корпуса и небольшая трещина на фюзеляже. Но это поправимо, при наличии инструмента. А он у нас имелся. И что самое удивительное, челнок не вписался ни в одно дерево, проскочив меж ними как шпулька, и закопался носом в грунт почти наполовину. Подняться в воздух в таком положении мы не сможем, значит пока останемся здесь. Эр Джей охал и сжимал зубы, время от времени закусывая синеватую губу острыми резцами, отчего по подбородку текла тонкая струйка бурой крови, пачкая грудь. Привалившись к боковой стене челнока он в моменты сильной боли подтягивал к себе стройные ноги, видимо, желая свернуться в клубок, и голодным взглядом смотрел на меня. Я, будто очнувшись, оторвался от созерцания его, дернулся и опустился рядом. Притянул к себе за плечи дрожащее тело и уткнулся носом в «волосы» на его голове, вдыхая смешанный аромат мускуса, с нотками лимона и мяты. Кстати, аромат мой любимый. Эти редкие солнечные плоды — лимоны, появились на Проксиме после одной из поездок деда на Землю. Кожа данебца стала холодной и липкой от выступившей на теле испарины, а дыхание тяжелым, рваным.  — Ты бы постелил под себя китель, Эр Джей, — предложил, чуть отстранившись от его головы, — почва стала совсем холодной. Данебец цеплялся за меня в это мгновение не хуже примата за ветку. Он поднял расфокусированный взгляд, дав понять, что среагировал на мой голос, но и только. Сам даже не пошевелился, однако аромат его стал острее, насыщеннее, и не издал не звука. Нитевидные отростки на голове, хаотично двигаясь, оплетали мои руки и шею, все время потираясь и нежно лаская кожу. Ощущения были приятными, щекочущими. Данебец неосознанно ластился. Меня повело, а из горла раздалось тихое урчание. Мой внутренний зверь чувствовал пару и стремился соединиться, пометить. Тряхнул затуманенной близким спариванием головой. Надо уже было взять себя в руки и организовать спальное место для своей пары. Осторожно отцепив его руки от своей груди, накрыл его своей собственной форменной курткой и поднялся. Вечером, ближе к закату стало прохладнее. Все же Клио не Проксима Центавра и не Земля. И, видимо, климат здесь больше походил на земную пустыню, где с заходом солнца температура падает чуть ли не до нуля. Эр Джей лишь разочарованно вздохнул и облизал губы. Он делал это неосознанно, а взгляд был по-прежнему расфокусирован словно у обдолбыша, находящегося под психотропными препаратами. Я разместил его практически прислонив к косяку шлюза, чтобы по возможности быстро обезопасить нас, скрыться в челноке. Боги! Я никогда не был романтиком, во мне больше цинизма и практичности, но в эти припухшие розовые на фоне голубовато-оливковой кожи губы мне хотелось яростно впиться поцелуями. Сминать, терзать и покусывать. Сплетаться языками, смешивая жидкости во рту, наслаждаться его насыщенным кисловатым вкусом и ароматом лимона и мяты, тонкой ноткой добавившейся к мускусу. Ещё раз мотнув головой, отгоняя образ разморенного моими ласками Эр Джея, поправил встопорщившиеся шалашиком брюки и отправился мастерить нам «супружеское ложе». Докатился, блин! Вот папа обрадуется! А дед Олег наверняка станцует ирландский рил. И это произошло со мной, кто противился подобным отношениям всеми фибрами души, поэтому и сбежал на Терру в поисках покоя, лишь с желанием изучать животных и бредить открытием новых видов и Миров. Судьба — та еще насмешница. С постелями я провозился достаточно долго, но так и не смог трансформировать их в одну. Связаться с основным кораблем не удалось, видно буря так и бушевала. А сделать это при помощи рук и инструмента дедовским способом не удалось по той причине, что ящик с инструментами, чтоб его размотало по Вселенной, оказался пуст. На дворе третье тысячелетие, а проблемы с безалаберностью всё те же. Солнце уже село и в спальном отсеке было почти темно. Я с трудом различал детали обстановки, и беспокойно огляделся: как там Эр Джей? Данебец по-прежнему сидел на том же месте, где я его оставил, и, казалось, даже не шевелился. Лишь суетливо сжимал пальцы рук на вороте моей куртки и облизывал губы. У него снова был жар. Это было заметно даже сквозь цвет его кожи, теперь она приняла зеленовато-розовый оттенок. Большие миндалевидные глаза обзавелись длинными пушистыми ресницами. А тонкие нитевидные отростки на голове сменились гривой густых длинных до пояса волос цвета блэк-деним, где абсолютно черные пряди перемежались полупрозрачными белыми, отчего они в своей массе казались присыпанными пеплом. Но моему данебцу это очень шло. Его тонкокостное лицо казалось ещё выразительнее. Едва я наклонился над ним с намерением поднять на ноги, как справа за спиной раздался тихий предупреждающий полурык-полувздох, заставивший резко подхватить Эр Джея на руки и оглянуться. От того, что я увидел, мои собственные волосы поднялись дыбом на голове, а коса нервно оплела руку до локтя. **** Ночные гости **** Дэн Я поднял взгляд, с трудом оторвавшись от своей пары. На меня из ближайших кустов, на краю прогалины смотрели два больших светящихся глаза. Миг, и на поляне, где так удачно приземлилась наша посудина, появился огромный зверь, напоминающий земного волка. Он медленно переставлял мощные лапы, пригнув вниз лобастую голову, с широко посаженными глазами, над головой вибрировали два мощных кожистых рога, с натянутой между ними тонкой вибрирующей перепонкой. Зверь зло скалил огромные клыки и чуть пригибался к земле. Шикарная особь. Всегда мечтал о подобной зверушке в качестве домашнего питомца. Стараясь не делать лишних движений, притянул к себе Эр Джея и сделал шаг назад. Нет, я вовсе не трус и справиться с таким крупным зверем мог бы и в одиночку, и даже ментально подчинить его. И даже при своем семифутовом росте не лишен быстроты, смекалки и маневренности в движении. Запросто бы справился и с этой махиной. Я не самая маленькая особь среди аскорианцев, спасибо генам отцов. Но их было три, судя по появившимся чуть позади по бокам от первого ещё по паре светящихся глаз. Сделав ещё шаг назад, перешагнул порог открытого шлюза нашего летательного средства, с трудом подтаскивая ничего не соображающего капитана, локтем ткнул в пульт, с первого раза продавив кнопку, и вздохнул, когда створка поползла влево. Эр Джей застонал, а снаружи словно только и ждали этого. В еще не полностью закрывшийся шлюз метнулась огромная когтистая лапа. Пневматическая дверь с шипением придавила пытавшегося достать нас зверя, раздался визг, мощное горловое рычание и лязг зубов. Челнок порядком тряхнуло. Заболтало из стороны в сторону, но лапа исчезла. По корпусу прошлись длинные когти, оставляя за собой искореженный металл и лопнувшие керамические пластины. Лишь когда дверь шлюза отделила нас от разбушевавшихся зверей, я смог выдохнуть. Грудь горела от нехватки воздуха — оказалось все это время я не дышал вовсе, — мышцы нервно подрагивали. И лишь Эр Джей, казалось, не осознавал ничего из произошедшего. Он тяжело вис на мне, тыкался горячими влажными губами в шею, рвано дыша. Меня от его ласк чуть вело, голова кружилась. Ни о какой охоте до утра не могло быть и речи. Я никогда не оставил бы свою пару в опасности. А его запах, скорее всего, привлекал хищников. Необходимо было взять себя в руки и, наконец, довести его до жилого блока. Едва я сделал шаг, как челнок вновь тряхнуло, отчего я повалился на переборку между отсеками, едва не выпустив из рук свою ношу. С трудом выровнявшись, довел капитана до кубрика. О том, что уложить его одного теперь не было и мысли. Осторожно опустив его на заранее откинутую от стены койку, лег сам и подтянул его на себя, ударив локтем по пульту на стене. С боков выстрелили фиксировочные ремни, туго спеленав нас обоих. И вовремя. Металл корпуса взвизгнул, нас в очередной раз тряхнуло и закружило по поверхности почвы, видимо, высвободив из земляного плена. Челнок перевернулся набок и стукнулся о ствол дерева. Думаю, к восходу местного солнца от внешней оболочки мало что останется. Но сейчас меня это меньше всего занимало. Проснувшиеся инстинкты хищника пытались взять верх над моей сущностью. В груди раздавалось раскатистое мурчание. Я не знаю, кто был в предках у аскорианцев, но похожее свойство я наблюдал на Терре в исследовательском центре у земных кошек и у смилодона с Сантуриуса. Дед рассказывал, что когда-то на Земле водились и более крупные их сородичи, так похожие на нашего смилодона, но без клыков. Нет, конечно клыки были, без них крупным хищникам никуда, но не такие огромные, как у последней сантурийской кошки. Жар у капитана Фрая спал, видимо, изменения вошли в новую фазу. Да и внешне он изменился. Стал более хрупким и высоким. Кожа обрела розово-золотистый оттенок, зрачки вновь стали круглыми, но цвет глаз остался прежним. И теперь эти глаза ошалело смотрели на меня. Нас крутило и болтало, снаружи слышался визгливый скулеж и грозный рев огромных хищников, а мы с Эр Джеем целовались как подорванные. Кусались и вылизывали друг друга. Я ощутил как его колено настойчиво вдавилось между моими. А довольно большой с чуть заострившейся головкой член пульсировал у меня на бедре, оставляя влажные пятна текущей смазки. Он терся об меня и судорожно всхлипывал. Я же с трудом сдерживался. Его не останавливало даже то, что движения обоих были ограничены фиксировочными ремнями. На фоне всего происходящего, это выглядело настоящим безумством. Пиром во время чумы, как сказал бы мой дед Олег. Я же надеялся, что с окончанием трансформации у Эр Джея, волки нас покинут. Когда, наконец, вымотавшийся капитан уснул, я смог успокоиться и трезво осмыслить ситуацию. Здесь, в изломанном волками челноке, мы оставаться больше не могли. Надо еще как-то будет выбраться наружу и проверить челнок на предмет повреждений. Если повреждения незначительные, то возможно придется делать ремонт узлов и блоков. Хотя я мало в этом понимаю. Это в компетенции моего близнеца. А я с детства был далек от всего, что касалось техники. Если же все намного серьезнее, чем мне представляется и поврежден узел связи, то челнок придется покинуть взяв лишь самое необходимое. И отправиться искать что-то другое в качестве жилья. За своими думами я не заметил, как взошло солнце, и за стенами нашего челнока наступила абсолютная тишина.