Никогда-нибудь

      Резко влево. Съезд с огромной автострады. Руль до упора, ногу в педаль тормоза с такой силой, словно сто семьдесят лошадиных сил под капотом без должного усердия не станут подчиняться какой-то девчонке.       Сара чувствует себя девчонкой. Всегда чувствовала. И в шестнадцать, и в двадцать шесть. Изменились лишь пара сантиметров роста, амбиции и куртка. Вместо кожанки на ней теперь безупречно сидящий костюм. Это почти иронично.       Ощущение собственной юности не покидает ее и по сей день: все еще девчонка. Она делает глубокий вдох, чтобы собраться с силами. Вместо софитов ее триумф освещают красно-синие блики сигнальных фонарей полицейских автомобилей, массово скопившихся вокруг огромного склада. Один шаг и пять минут отделяют ее от успеха: это практически Оскар мира полиции. Ей остается лишь пройти по своей красной ковровой дорожке, чтобы взять статуэтку.       Вот она, Сара О`Нил, месяцы своей жизни посвятившая этому делу: уверенной и твердой походкой направляется мимо группок полицейских, уже растягивающих вокруг места задержания желто-черные ленты. И все они учтиво склоняют головы при виде нее. О`Нил проходит мимо, так же приветливо кивая в ответ многим из них. Тем, с кем уже успела поработать ранее, и тем, кого видит сегодня впервые.       Девушка нетерпеливо шагает к складу, с долей надменности приказывая двум амбалам-полицейским, охраняющим вход в помещение, пропустить ее. Один из них открывает рот, чтобы потребовать ее значок или удостоверение, но другой спешно толкает его в бок, полушепотом ругая, мол, «отойди, придурок, это же агент О`Нил…»       Десять шагов. Полицейские курят прямо в здании, шериф стоит рядом с задержанными. Сара проходит по складу так, словно не идет, а летит на крыльях. Это крылья ее собственного успеха, если позволите. Сегодня она заслуживает всего этого. Аккомпанемент из перешептываний и свет фар полицейских автомобилей, направленный чуть ли ни к ее ногам.       ‒ Адамсон, добрый вечер, ‒ бегло здоровается Сара, от нервов запуская руку в карман идеально сидящих черных брюк. Затем девушка переводит свой взгляд на шерифа. Это грузный мужчина средних лет, который, должно быть, здорово утомился, воплощая в жизнь ее сумасшедший в отношении риска план задержания. И все же, риск, как известно, ‒ дело благородное. Тем более, сумасшедший или нет, ее план сработал, и вот добрая часть банды задержана.       Преступники стоят на коленях, их руки плотно схвачены позади спин металлическими браслетами. Они развернуты спиной к агенту и шерифу, которые меряют друг друга взглядами. Сегодня преступникам из всего перечня «прав», зачитываемых задерживаемым, предоставляется только право смотреть на стену склада, прямиком перед ними.       ‒ Агент О`Нил, ‒ соблюдает протокол шериф, одаривая ее практически уважительной улыбкой.       ‒ Надеюсь, Вы зачитали им права? – словно хочет его обидеть таким вопросом Сара. Раз уж шериф действовал сугубо в рамках протокола, здороваясь с ней едва ли не путем демонстрации друг другу удостоверений и значков, то и она не станет оставлять его выпад без ответа, мрачно уставившись на взрослого мужчину почти немигающим взглядом.       ‒ Разумеется, – шериф втягивает воздух носом так, будто он бык на корриде. Кажется, поведение молодого агента О`Нил выводит его из себя. – Разверните их, – Адамсон говорит громко, он буквально сотрясает воздух своим тоном. Возможно, надеется, что девушку это отпугнет. Однако он совершенно не понимает, с кем связался. Всего за пять лет своей возмутительно успешной карьеры Сара О`Нил прошла путь от стажера в полиции до руководителя подразделения с маркировкой «повышенной секретности» при департаменте ФБР округа Вашингтона. И ее не напугать нервным сопением, недовольными взглядами или громким голосом.       Полицейские спешно выполняют распоряжение шерифа, без особых церемоний разворачивая задержанных лицами к агенту. Сара складывает свои руки за спиной, цепляясь за запястье одной руки пальцами другой. Она проходит вдоль выстроенных в ряд преступников, останавливая на каждом из них свой взор лишь на пару мгновений. Ее удивление растет все больше и больше: ни один из задержанных ей не знаком.       «И как вам удалось не засветиться?» ‒ вопрос риторический, разумеется, но Сару это действительно интересует. Если не сказать воодушевляет узнать больше о каждом из них. Пожалуй, ей абсолютно в новинку то, как хорошо была организована эта преступная группировка. Обычно лица хотя бы половины из преступников сияют на каждой «доске почета» в отделениях полиции половины штатов. А здесь… совершенно чистый лист. И вину каждого, несмотря на то, что их поймали с поличным, а именнос семьюдесятью шестью килограммами отборнейшего кокаина, еще придется доказать.       Все задержанные осматривают ее с разными выражениями лиц. Кто-то ‒ с усмешкой, словно, не чувствуя исходящей от нее опасности. Кто-то ‒ с презрением, как будто видит в ней лишь шавку из огромной своры собак, именуемой органами правопорядка. Кто-то ‒ со скукой. И лишь один даже на мгновение не поворачивает к ней своего взгляда. Второй слева. Мужчина со спутанными черными волосами, слегка кудрявыми, чей взор направлен в пол.       ‒ Поднимите, – спокойно распоряжается Адамсон, видя заблестевший в глазах О`Нил интерес. Быть может, это тот, кто ей и нужен? Может, хотя бы он фигурировал где-то ранее? Может, знает что-нибудь важное? Или он вообще их главарь?       Мужчина не сопротивляется, когда полицейский грубо поднимает его лицо за подбородок. Сара без спешки подходит к нему ближе и вдруг замирает, всматриваясь в его черты.       На пару мгновений ей кажется, что пришедшие из памяти ассоциации – лишь плод ее больного воображения. Эта работа шутит с ее подсознанием, не иначе. Нужно выспаться или выпить виски. Иначе как объяснить эту мысль, проскользнувшую в ее сознание словно спрут? Агент немного склоняется, глядя в глаза мужчине, чей взор теперь устремлен на нее, пусть и недобровольно.       Треугольной формы лицо с острыми, выдающимися скулами и правильным подбородком, спутанные черные локоны. Его портрет завершают серо-голубые глаза с полупрозрачной радужкой. Губы изогнуты в надменной улыбке, хотя нижняя припухла. Стекающая с нее струйка крови, падающая каплями с подбородка мужчины, оказывается прямиком на рукаве формы полицейского, который тут же брезгливо одергивает руку. Задержанный сплевывает кровь, облизывая губы, и снова поднимает глаза на О`Нил. Мужчина выглядит совершенно спокойным, но вот от уверенности Сары не остается и следа. «Ты ни капли не изменился», ‒ первая мысль, закравшаяся в ее сознание. Разумеется, это лицо она вспоминает за долю секунды. Только верится ей во все это с трудом. Этого человека забыть невозможно. Эта милая ухмылка являлась к ней во снах тысячи раз. Все эти долгие десять лет, которые они не виделись. С тех самых пор, как Сара покинула Сентфор еще девчонкой, он не оставлял ее сны. Только тогда еще девчонка Сара и агент О`Нил – абсолютно разные люди. Между ними нет ничего общего, кроме темно-каштановых волос и голубых глаз, подчеркивавших вечную юность черт ее лица.       Саре на мгновение кажется, что она бредит. Точно, у нее горячка. «Этого просто быть не может!» ‒ заверяет она сама себя, пока руки непроизвольно тянутся к куртке преступника. Под удивленными, если не сказать, шокированными взглядами полицейских, Сара нервно расстегивает верхние пуговицы его рубашки, отчаянно желая найти на его груди подтверждение своих страшных догадок.       «Где твой чертов медальон, Вишня? Где он?» ‒ взгляд Сары выдает все ее мысли. Она ничего не находитмежду его ключиц, и по усмешке преступника девушка понимает, что их мучают одни и те же догадки. Только его шея пуста.       Агент одергивает руки, все еще пристально глядя задержанному в глаза.       ‒ В участок их всех, – Сара выпрямляется в полный рост, еще раз глядя на задержанного сверху вниз. Мужчина ничего не говорит ей, но ухмыляется. В его глазах сверкают огоньки, словно ему весело. Разумеется, он ее узнал. Это заметно по его взгляду, заинтересованно пробежавшемуся по всему женскому телу весьма средней, к слову, комплекции. Сара ощущает, как в горле появляется ком, мешающий говорить уверенно и твердо. Под его взглядом она снова становится девчонкой. Той самой, которую он катал на байке, учил играть в покер и которая так громко ст…       Агент О`Нил обрывает болезненные воспоминания, которые представляются ее глазам сейчас, когда она пристально смотрит на мужчину у своих ног. Даже стоящий на коленях и с наручниками на заведенных за спину руках он словно больше нее в два раза.       ‒ Я допрошу его первым, – тонкий палец с длинным ногтем, покрытый нежно-розового цвета лаком, указывает на Вишню. О, разумеется, это он. Ни малейших сомнений. Шериф Адамсон начинает командовать, как именно следует сопроводить всех задержанных до автомобилей полиции.       Решив, что дальнейший разговор приведет только к тому, что все вокруг удостоверятся в том, что ее голос слегка дрожит, Сара быстро удаляется. Махнув рукой паре полицейских у входа, она подзывает их к себе, чтобы уточнить что-то якобы очень уж важное. Но в ее голове не возникает никаких вопросов, действительно относящихся к делу. Она спрашивает полную чушь, и, переглядываясь между собой, полицейские вынуждены отвечать ей, пока О`Нил записывает весь этот бред в свой черный кожаный ежедневник, боковым зрением поглядывая за тем, как из здания склада под конвоем выводят всех задержанных.       Он идет последним. Горделиво поднимает голову, высоко задирая свой точеный подбородок и бросая на нее оценивающий взгляд, который Сара жадно ловит. Внутри словно вспыхивает маленький огонек, желая вырваться из-под ее ребер. Пока полицейские что-то говорят ей, О`Нил провожает конвой глазами. Все это выглядит так, будто агент ФБР слишком переживает за то, достаточно ли хорошо следят за задержанными. Это вписывается в норму поведения человека ее статуса, а потому успешно скрывает ее огрех.       Сара прерывает свои расспросы, засовывая ежедневник подмышку, после чего быстрыми шагами направляется к своей машине. Снова сталкивается с ним: шериф Адамсон собственной персоной усаживает его на заднее сидение автомобиля, придерживая голову. Игнорируя желание подойти к нему прямо сейчас, О`Нил садится в свою машину и вставляет ключи в зажигание. Она нетерпеливо поворачивает их, прежде чем ее пальцы словно против команд разума тянутся к бардачку. Под тоннами рабочих бумаг, пистолетом и прочей ересью, связанной с ее нынешней жизнью, лежит то, что она ищет. Наконец она чувствует металл и, уцепившись ногтями за край, тянет находку из бардачка, поднося ближе к своим глазам.       Та самая монета с драконом. Это особенная вещь. Ее талисман, если пожелаете. Агент Сара О`Нил, должно быть, чрезмерно сентиментальна, ведь она так и не смогла расстаться с этой вещью, напрямую связывая ее с этапом своей жизни, прошедшим в Сентфоре. С человеком, чьи теплые глаза вернули ее в эти удушающие воспоминания всего несколько минут назад.       Девушка делает несколько неглубоких вдохов, снова заставляя себя дышать. «Контролируй себя. Не позволяй эмоциям взять верх над разумом!» ‒ агент умело отдает себе приказы, и тело повинуется воле. Все еще сжимая в руке монетку с гравировкой дракона, Сара использует мощный внедорожник на максимум: вжимает педаль газа в пол, обгоняя все машины на своем пути и направляясь к полицейскому участку.       У нее в голове миллионы вопросов. И она хочет задать ему их все. Сара нервно сглатывает ком в своем горле, практически не всматриваясь в сверкающие рекламные объявления, а затем – в знаки, ограничивающие максимальную скорость. Ее не интересуют ничьи ограничения. У нее есть полномочия превышать любые скорости на этих дорогах. Она, черт побери, агент ФБР. И какой-то случайной встрече не выбить ее из колеи.       Или Сара лишь хотела убедить себя в этом?..