Огненный цветок во власти ветра

Глаза над тенью твоей

             

Легко потушить спичку. Не дай разгореться её гневу. Пеплом боль на душе лежит.

                    Огонь яростно пылает. Капли маслянистых слюней стекают по острым клыкам надоедливо дышащего зверя. Каждый шорох и движение не в силах ускользнуть от чёрных глаз врага. Медленно делая шаги в сторону столпившихся, он совершает последний и говорит:              - Наконец, мы все вместе. Устал ждать в своём логове каждого из вас. Да и вы не торопитесь на чаепитие, – еле сдерживался ухмыляющийся демон. - Как ты смеешь являться сюда, бесовщина ты поганая! – всхлипнул Чонган и пошатнулся в сторону, схватившись за сердце. - Дедушка! – резко откликнулась Мей и велела юным ученицам скорее укрыть старика в тёмных спальнях.              Она видела сквозь образ демона разъярённый пожар. Что-то, что также горело под её белоснежной кожей, где бесконечно громко билось сердце. Гнев и чувство опасности так и ломились, лишая разума молодую кицуне.        - Танака! Это последний день в твоей никчёмной жизни, когда ты ещё сможешь язвить, – прорычала лисица, покрываясь густой янтарной шёрсткой. - Маленькая лисичка злится… Лисичка злится… – бездумно повторял серый зверь. - Хватит игр, пришло время покончить с тобой, – уверенно вышел вперёд черновласый воин, пристально направив свой пустой взгляд на противника. - Ты первым падёшь, мой неверный сын, – демон резко обратился к Кадзу и как ужаленный бросился убивать. - Я растил тебя в любви… Обучал великому искусству… Давал всё, что ты захочешь… А взамен что ты дал мне? Что ты дал мне, синоби?! – выл Танака и скалил зубы, стирая в порошок. Он наносил удар за ударом, но промахивался. - Ты забрал у меня всё, что было так любимо и бесценно! Стёр мой род с лица земли и заставил убивать ради своих прихотей! Я был ребёнком… Это ты называешь любовью, чёртов ублюдок?!!! – направив остриё своего меча в морду демона, юноша изо всех сил бросился в атаку.              Звон клинка безжалостно разрезал густой и мокрый воздух вокруг поединка. Лишь гул в ушах не давал обоим сосредоточится и взять вверх над эмоциями. Тем временем искусница заметила ещё одного приближающегося гостя.        - Оставьте его мне на сладкое, – улыбнулась гейша и направилась в сторону боя.              Она была готова к смерти. К любому исходу событий, лишь бы осталось жива её истинная слепая любовь, которая смогла бы подарить свою кому-то другому.        - Рэн, не надо! Он убьёт тебя! – не нужно было и мгновения, чтобы Мэй узнала свою давнюю подругу. Её постоянную уверенность в себе и красоту румяных щёк, которую встретишь не часто.              Девушка будто парила над землёй, переходя в лёгкий танец. Её изящные белоснежные запястья делали полные обороты вокруг себя, будто тело гейши могло растянуться в любом направлении, как по волшебству. Искусница намеревалась сделать заключительное движение в боевом танце и последнее движение она подготовила именно для демона. Последнюю возможность посмотреть гейше в глаза и прочитать всю ту боль, что в своё время он смог причинить маленькой и беспомощной девочке в глухой деревушке.        - Ты не очень-то рада меня видеть, дочь моя, – менее грубо прохрипел зверь, увидев ту, в которую верил когда-то больше всего.              В минуту бой между демоном и синоби прекратился. Танака напоследок окинул взглядом Кадзу и заставил того свалиться с ног. Юноша начал задыхаться. Его что-то душило, душило так, будто сейчас от высокого давления разорвётся собственная шея, и он не мог с этим справиться. Лисица сразу почувствовала опасность, кинулась к синоби и принялась что-то шептать над ним.        - Не получилось оправдать твоих надежд, папочка? – будто ликовала от истинной правды гейша и тем самым ещё больше набиралась гнева и чувства мести, – Не достигла высот, не исполнила твою мечту... Пыль, на которую ты просто зря потратил время...              Искусница в глазах не менее разъярённого существа становилась всё больше и опаснее. Медленные шаги Водяной Лилии заставляли мёрзнуть всех окружающих, даже самого зверя. Но эти шаги были посвящены только ему. Тому, кто разрушил всё, что могло бы сулить маленьким жителям старенькой деревушки умеренную и спокойную жизнь. Видеть, как их обнимают друзья на ручье возле дома, вдыхать свежий утренний запах ярко-зелёной травы, чувствовать тепло солнечных лучей перед отправкой за грибами в родные леса. Всё, к чему так хотела успеть прикоснуться маленькая Рэн. Всё, к чему больше не сможет – Гейша-убийца.              Резко дёрнувшись с места, искусница набросилась на зверя, стремительно и точно вонзила в него заготовленные в рукавах кимоно острые ножи. Теперь она вдыхала нечто иное. Запах горячей алой крови, грубого железа и затаившегося страха противника… Ей так казалось, ведь больше всего на свете теперь она желала этого. Желала каждую ночь во снах и на яву.        - Твоё последнее слово, грязная тварь? – громко завопила гейша и резким взмахом руки вонзила клинок ему прямо в область сердца. - Для тебя, – не заставляя себя долго ждать, с улыбкой победителя на лице тихо прорычал демон.        Собравшиеся войны не сразу поняли, что произошло. Лишь кицунэ почувствовала страшный запах смерти.        - Нет! – вскликнула Мэй, – Что ты наделал! - Не смей, хвостатая. Её больше нет, – синоби схватил кицунэ за руку, чтобы остановить и не дать наделать глупостей.              Острые когти существа пронзили худое тельце девушки насквозь. Казалось, что от очередного малейшего движения оно просто развалится на мелкие кусочки.              Как и прежде, бледноликая Рэн, которая всё же розовела при виде теперь близких ей людей, в последний раз почувствовала долгожданную свободу и бесконечную любовь к юному синоби, что так и не смог заполнить её по сей день кровоточащую рану. Затем опустились стремительные руки, ушла жизнь из стройных и грациозных ног, потухли прежне горящие синим пламенем глаза. Пустое тело красавицы медленно опустилось на ярко-зелёную траву и с наступившим рассветом солнца блестело, как переливающийся ручей у того самого родного её душе дома.              Зверь, каким бы острым не казался его взор и каким бы мстительным не был его замысел, всё же не позволил повести себя с маленькой девочкой, как со всеми, кого он безжалостно раскидывал по сторонам на поле боя. С его маленькой девочкой-убийцей… Безумно. Болезненно. Любя.