Тем, кто ранен, и тем, кто их лечит, — одинаково больно. Нет ничего веселого в том, чтобы знать, что ценимое тобою так легко готовы разрушить.
Савада Емицу
***
Он почти не изменился.
Все те же острые худые плечи, выделяющийся на общем фоне обыденности жгучий, холодный взгляд и насмешливая ухмылка на тонких губах, как шальная пуля.
В самое сердце. Неудивителен столь сильный восторг падших перед подобным очарованием бедных девушек в классе.
Возможно, если бы я не видела эти вездесущие статусы, словно из какого-нибудь заправского симулятора свиданий, не знала об его прерванной связи с собственной матерью и не поддерживала все это время связь, то тоже присоединилась к кругу его почитателей.
Сложно сказать, хорошо это или плохо.
У каждого из вариантов истории существуют как свои плюсы, так и свои минусы.
Кроме того, кажется, он даже немного… помолодел? По крайней мере, его рост определенно стал гораздо ниже, а черные бездонные глаза с завитыми возле ушей бачками, наоборот, больше.
Хотя в то время я была еще совсем маленькой, весь окружающий мир казался одной сплошной колоссальностью.
Но, оглядывая чужую ученическую форму, можно смело сказать, что по размерам она бы явно не подошла двухметровому, пускай и чрезмерно худощавому взрослому мужчине. Да и это «проклятие» беспокоит не меньше. Кто такие Аркобалено? И причем тут солнце?
Если это такие ласкательные прозвища для мафии, то в жизни меня, определенно, будет уже нечем удивить.
На очередной брошенный в свою сторону взгляд Реборн, перестав с преувеличенным интересом рассматривать классную доску, незаметно подцепил кончик страницы из своей тетради и, бесшумно вырвав его, черкнул пару строк, перед тем как аккуратно бросил на мою парту.
Причем все так же не глядя на меня.
Не то чтобы я была против его игнорирования, чего уж греха таить, лично для меня это стало бы настоящей божьей благодатью.
Однако это немного нервировало.
Не знаю, чего следовало бы ожидать после стольких звонков, разговоров и совместного прошлого, но явно ничего хорошего. И это затяжное молчание только усугубляло нынешнюю ситуацию.
С опаской раскрыв приземлившуюся аккурат на открытую тетрадь записку (стоит отметить завидную меткость киллера), против воли давлюсь воздухом при прочтении:
«Лучше следи за тем, что говорит учитель. Налюбоваться вдоволь сумеешь и на перемене»
Мда, идеальный пример нарцисса в реальности.
И, очевидно, его и впрямь волнует моя никому не нужная успеваемость.
Как же неловко…
Перевернув белую бумажку, спешно строчу ответ, не так ловко передавая скучающе подпиравшему рукой голову итальянцу, тщетно надеясь, что на этой ноте данной переписке придет счастливый конец:
«Да, ты тот еще красавчик. Но! Что ты здесь делаешь?»
Ожидания не оправдались. Отклик пришел тогда, когда его не ждали.
«Фортуна улыбнулась мне, позволив убить двух зайцев одним выстрелом»
Напоминает нестандартную реакцию Савады, ужаснувшегося при виде Реборна.
Принимая во внимание утренний инцидент и лепет несчастного мальчишки, выходит, что связь здесь идет отнюдь не тонкая, скорее уж жирная и чрезмерно яркая. Интересно, практикуют ли в мафии частное репетиторство?
«Ты же не репетитор Тсуны?»
«Встретимся возле школьных ворот после уроков, раз тебе так не терпится узнать»
В принципе, я не настолько любопытная особа.
«Я пообещала Такеши, что поддержу его на сегодняшней тренировке, поэтому не смогу»
Вместо письменного ответа Реборн впервые за весь разговор повернул свою голову ко мне и, прищурив глаза, растянул губы в очаровательнейшей улыбке. Более угрожающего и содержательного совета этот свет еще не видывал.
***
Принимая во внимание недавние обстоятельства, становится неудивительным тот факт, что весь оставшийся день я просидела как на иголках, усиленно строя ни в чем не повинное личико.
Мало было неприятных школьных слухов после позорного признания Савады, так еще каким-то боком объявился бывший любовник моей матери в роли персонального одноклассника. Мило, что сказать.
Интересно, значит ли это, что Савада тоже связан с мафией? Или он является целью Реборна? Звучит как бред, учитывая, что согласно статусу киллер значительно поднялся по карьерной лестнице, то есть убийство обычных замкнутых школьников несколько… негуманно. И совершенно не профессионально.
Несмотря на то, что этих двоих явно что-то связывает.
Нечто среднее между повседневным буллингом и гиперопекой конченного психопата.
Надо сказать, что эта парочка подходит друг другу. Обособленный, неуверенный в себе Тсунаеши, мямлящий что-то о личном пространстве, и насмешливый, жесткий в своей манере Реборн, который буквально выталкивал его из зоны комфорта в самое пекло посредством обидных подножек, тычков и… игрушечного (
наверное) оружия.
Честное слово, в какой-то момент мне даже стало жаль бедного парня, который был готов на стенку лезть от бессилия и льющихся нескончаемым потоком слез, несмотря на то, что он являлся моим собственным сталкером.
И почему-то, когда ситуация была совсем ужасной, Савада обязательно смотрел на меня. Не имею ни малейшего понятия, что он пытался найти, но такие взгляды его чем-то успокаивали, позволяя закрыть глаза на сумасшедшие выходки вышеназванного садиста.
Последнее совершенно не радует.
Не поймите превратно, я не какая-нибудь стерва, и будь на чужом месте
нормальный, адекватный парень, то просто махнула бы на происходящее рукой, умилившись быстрорастущей популярности, но передо мной стояло живое воплощение одного из самых стремных типов яндэрэ.
Сохранять спокойствие — слишком затруднительное и сложное занятие.
Поэтому приходилось беззастенчиво прятаться за широкой спиной Такеши, игнорируя творящуюся вокруг вакханалию.
Причем мое мнение насчет этого разделяла одна лишь Хана, грозившая доложить обо всем главе дисциплинарного комитета, который, узнав подробности о Саваде, сразу же оставил меня в покое, перестав отправлять замученного Тетсую как какого-нибудь посла.
Даже Ямамото, вот же простодушный дурак, находил в нездоровых отношениях Реборна и Тсуны нечто веселое, всерьез раздумывая над тем, чтобы простить второго.
Хех, вполне в его духе.
— Я понимаю, почему ты
не можешь пойти на эту тренировку, Кокоро, но я не понимаю, почему ты
не хочешь пойти, — разуваясь, Такеши обиженно надулся. — Твоя ка-сан… неужели она не может приготовить себе ужин сама? Насколько я помню, Момоко никогда не ужинала дома.
— Спасибо, что напомнил, — хлопнув дверцей шкафчика, я наигранно раздраженно вздохнула, надеясь, что это его устыдит и данные придирки наконец закончатся.
Не могу же я ему сказать, что из страха перед смертью согласилась встретиться с новеньким учеником после уроков? Да этот миленький бейсболист живьем съест и не подавится, обвинив во всех грехах планеты.
— Мне жаль, — тон был наполнен сочувствием, в противовес резко и громко хлопнувшей дверце его обувного шкафчика. — Прости, что я такой «недалекий», Кокоро.
Устало прислоняюсь лбом к стоящей напротив прохладной металлической поверхности, вслушиваясь в чужие удаляющиеся шаги, и не сдерживаю удивленного возгласа, когда замечаю неодобрительно скрестившую руки под грудью Курокаву:
— Х-хана?! Что ты здесь делаешь?
— Однажды он сорвется на тебе, а не на своем «любимом» бейсболе, — покачав головой, вместо внятного ответа произнесла она, непринужденно продолжив. — Может, зайдем за мороженым по дороге домой?
— Я бы с радостью, но мне нужно зайти в супермаркет за продуктами для якисобы, — не моргнув и глазом, спокойно соврала я.
— Хорошо, купим мороженое там.
— Я бы хотела все обдумать
одна, Хана, — и сконфуженно добавляю. — Прости.
За что я ценила ее больше всего, так это за до боли щемящее понимание. Хана никогда не задавала лишних вопросов, не лезла в душу, когда ее не просили, и сохраняла завидное хладнокровие, по сравнению с другими личностями.
Перед тем как уйти, она неловко бросила, ободряюще улыбнувшись:
— Тсуна всегда был придурком, не беспокойся на его счет.
Черт, чувствую себя до жути скверно, обманывая такую хорошую подругу. Хотя как ни крути, мне даже на руку то, что она списала все на утренний инцидент, о котором я уже успела забыть.
Ответа на признание Тсунаеши на удивление не требовал, казалось боясь любого непрошеного упоминания об этом, отчего значение данному событию придавалось не слишком большое. Надеюсь, он не отыграется за это дома.
Угх, куда катится моя жизнь? Я опасаюсь собственной же квартиры!
Сетуя на дьявольский менталитет с виду скромных японцев (не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся), медленными шажками направилась в сторону выхода из средней Намимори, молясь за то, чтобы там никого не оказалось, вопреки противному закону Мерфи.
Ожидания оправдались, возле ворот стояли лишь несколько членов дисциплинарного комитета, которые, пафосно встав в строжайшую стойку, сложили руки сзади своих спин.
Для приличия я постояла с ними несколько минут, тревожно поглядывая на наручные часы и тоскливо провожая спины уходящих школьников. Какие беззаботные, наверняка их не мучает своим неприкаянным видом система симулятора свиданий.
— Вы кого-то ждете? — спросила восточная пародия на Элвиса Пресли, нелепо тряхнув собственной прической батона.
— Не то чтобы жду, скорее заставили, — буркнула я под нос, натянув на губы милую улыбку. — Я пообещала показать школу недавно переведенному ученику.
Покивав с умным видом, парни вновь замолчали.
Тишина продолжалась бы еще минут десять точно, пока я бы наконец не ушла домой, если бы ее не прервал опаздывающий объект всех моих нерадостных размышлений, который, нагло проигнорировав само существование стражей порядка, сухо приказал следовать за ним, уведя по направлению общественных кафешек и кофеен.
Ходить я старалась на расстоянии метра, прикладывая все усилия для того, чтобы быть ничем не примечательной парочкой незнакомцев. Жаль, что это не работает в обе стороны.
Не иметь никаких общих дел с убийцей — мечта, да и только.
Вздрогнув при случайном соприкосновении с кончиками его холодных пальцев, я спешно взяла обеими ладонями протянутый стаканчик горячего кофе.
— Аккуратнее, — раздраженно сказал он на проявленную неуклюжесть в виде брызнувших коричневых капель и, сделав несколько глотков своего эспрессо, облокотился тазом о стоящие сзади светлые перила кофейни, из которой мы недавно вышли.
— Спасибо, — подавляя предательскую дрожь в коленях, с трудом выдавливаю из себя, чувствуя, как сжимается сердце в предчувствии чего-то плохого и чрезмерного опасного.
Смешно, учитывая, что Реборн представлял собой одну сплошную опасность.
— С тех пор как мы виделись в последний раз, — вдруг начал итальянец тягучим, задумчивым тоном. — Когда ты была нескладной и странной девчушкой, ты сильно изменилась.
Пока не ясно, в лучшую ли или худшую сторону.
А я уже и успела забыть то мерзкое чувство всепоглощающего, накрывающего с головой, противоестественного трепета. От одних мыслей из-за чужих слов к горлу подкатывает желчная тошнота.
Просто заткнись.
Заткнись-заткнись-заткнись.
— Странно, я думала, что хорошая дочь, — отстраненно отвечаю, не притрагиваясь к бумажному стакану.
— Ты до сих пор любишь читать книги? — интересуется не столько из вежливости, сколько из-за собственного интереса. Это видно по его блеснувшим весельем глазам. — Помню, твоя мать никак не могла заставить тебя оторвать взгляд от детской энциклопедии, когда мы посещали рестораны.
Потому что я не хотела присутствовать на ваших чертовых свиданиях. Хотела исчезнуть от этих фальшивых улыбок и витающего в воздухе дискомфорта.
Меня хватает только на жалкий, отрывистый кивок.
— В таком случае, думаю, тебе придется по душе эта информация, — словно дожидаясь этого своеобразного «разрешения», Реборн вытянул из сумки яркую тонкую брошюру и любезно ее протянул. — Когда-то я нашел ее очень любопытной.
На обложке заглавными желтыми буквами было написано гротескное «Как устроена мафия?».
Я до боли зажмурила глаза и медленно проморгалась. Название не менялось, как и холодная хищная усмешка наблюдавшего за моими растерянными беспомощными трепыханиями губительного киллера.
***
Примечание.
Буллинг — задирание (травля, от англ. bully — задирать, запугивать) — агрессивное преследование одного члена сообщества другими (особенно среди школьников и студентов).
Сосу-якисоба или якисоба, «жареная лапша в соусе», — блюдо японской кухни, заимствованное из Китая в начале XX века. Предком якисобы является чаомянь. Хотя соба — это гречневая лапша, якисобу готовят из яичной пшеничной лапши тюка-соба. Её поливают японской разновидностью вустерского соуса.
