Когда ты меняешь точку зрения, ты видишь вещи, невиданные раннее. Реборн
***
Меня зовут Кокоро Кобаяси, тринадцать лет, за всю свою жизнь слово «сумасшедший» я сказала как минимум шесть тысяч раз. Карма это или судьба, гадать можно вечность, виновники все равно не исчезнут. С появления треклятой системы вся моя безбедная, беспечная жизнь явно, прошу простить грешную душу, пошла по конкретной пизде. Даже не верится, что когда-то жаловалась на отсутствие мужского внимания. Теперь же не остается ничего иного, кроме как давиться им. Безвольно встряхиваю плечом, буквально каждой клеточкой тщедушного тела ощущая чей-то пристальный взгляд с последней парты, и, не слушая нудную лекцию учителя об не менее нудной Древней Греции, смотрю на распахнутое настежь окно. Типичный солнечный день лета. Красные, усталые школьники исправно тренируются на уроке физкультуры, члены дисциплинарного комитета с забавными прическами Элвиса Пресли бдительно следят за устоявшейся дисциплиной, а насыщенно зеленый цвет веток деревьев не спешит сменяться сумрачной сухостью. Ни одного намека на подозрительность утреннего звонка. Лишь бы Реборн не решил собственноручно отдать эту долбанную книгу, которая даром мне сдалась. Учебе я перестала уделять внимание еще с самого первого класса начальной школы, поэтому его помощь определенно будет лишней. Вот только кто меня, такую недалекую глупую девчушку, будет слушать? — В древние времена гонцу, который приносил плохие вести, отрубали голову, — нарочито небрежным тоном сказал Оширо-сэнсэй, игнорируя неуместные замечания особых шутников. — К счастью, современный мир уже не применяет на практике такие жестокие методы… Хах, загадочная опасная фраза под стать витавшему в воздухе тягучему настроению полной неопределенности. Однако в моем случае голову отрубать скорее будут мне, нежели профессиональному киллеру, который наверняка совершенствовался все то время нашего долгосрочного «расставания». Самого замечательного расставания за всю жизнь, к слову. Надеюсь, мы не сойдемся вновь. Это будет страшно и очень, очень стремно, даже хуже его туманных намеков. Впрочем, я рада, что не понимаю его. Шестое чувство подсказывает, что правда не придется по вкусу. Оставшийся учебный день я ожидаемо просидела как на иголках, смиренно дожидаясь какого-либо сомнительного происшествия. Расслабиться удалось только после столкновения с неуклюжим первогодкой, который, коротко извинившись и незаметно всучив в мои руки потрепанную книгу, спешно сбежал к своим друзьям. К не такому уж удивлению, на светло-голубом обороте было написано неброское название черным выделяющимся шрифтом «Тригонометрия». Интересные у него связи, хотя вполне возможно, что это камуфляж и под личиной непримечательного мальчика прячется отъявленный головорез? Кто знает, я не слишком сведуща в мире мафии, если не считать обширную фантастическую информацию, почерпнутую из различных криминальных романов. Путь к дому прошел без трудностей, разве что задержалась ради повседневной беседы с Такеши, который уговаривал меня прийти на приближающийся тренировочный матч со средней школой Кокуе. Отказываться было невежливо, поэтому я нехотя согласилась, отчасти жалея, что вообще решила привести его непутевую душу к бейсболу. Вместо того чтобы увлечься спортом и оставить мою несчастную тушку в покое, Ямамото с неиссякаемым энтузиазмом тащил меня туда за собой. Вселенная, почему ты такая жестокая? И уже в своей комнате, удивленно пролистывая страницы книги, где были приклеены многочисленные закладки и заметки с подробными пояснениями, я получила одно любопытное сообщение: Реборн [10:08] Будет неприятно, если ты окажешься полным неучем в том, в чем я прекрасно разбираюсь. В горле почему-то образовался тошнотворный комок, вторив спешно захлопнувшейся раскладушке телефона.***
— Ты мне нравишься, Кобаяси Кокоро-тян! — воскликнуло чудаковатое недоразумение в одних синих семейниках, преследовавшее уже какой год, перед тем как низко поклониться в чисто японских традициях. — Пожалуйста, встречайся со мной! Я нервничала. Нет, даже не так, я ОЧЕНЬ нервничала. Растерянно перебирала пальцами края хлопковой белой рубашки, бросала молчаливый просящий помощи взгляд на окружающих и не верила в скорость вываливающихся событий. Только вчера мне впервые за несколько лет долгого молчания позвонил кошмар всего моего детства, а уже сегодня признается надоедливый верткий сталкер. Позвольте сойти с поезда, милые пассажиры, это моя станция. Эх, как же хочется провалиться сквозь землю. — П-понимешь, Т-тсу… то есть Савада, твое признание очень милое, но довольно неожиданное, — запинаясь и все больше впадая в отчаяние от стольких взглядов, направленных на нас двоих, неловко продолжаю мямлить. — И вообще мне в первый раз признаются в одних трусах, поэтому я не знаю, как реагировать. Кроме того, я плохо знаю тебя… Лгун из меня пока выходит замечательный, учитывая, что о целях для захвата я знала более чем объемную информацию. К примеру, Тсунаеши — потенциальный социопат, обожающий читать подростковую мангу и воротивший нос при малейшем упоминании кофе. Не радужная картина, но к такому роду вещей у меня уже выработался своеобразный иммунитет. По мере того как собственная речь все больше разрасталась в своем объеме, его лицо все сильнее наполнялось невиданной решительностью и потухающим огнем на лбу. Кстати об огне, его кто-нибудь видит, кроме меня? Или всех интересуют только необычные причиндалы между его ног? Могу поздравить себя, каким-то образом собственный сталкер стал страдать еще и повадками затаенного эксгибициониста. — Я… я не уверена, Тсунаеши, — заламывая руки в замок, снова оглядываю собравшуюся вокруг толпу в поисках какой-либо поддержки или лиц друзей, терпя очередную неудачу. Где этот приставучий Такеши, когда он так нужен? Прямо сейчас я бы не отказалась и от двух таких. — Так да или нет, Кокоро-тян? — сделав шаг вперед, напористо напирал японец, воинственно сжимая руки в кулак. — Я влюбился в тебя с первого взгляда и готовился к этому дню так долго, как только это возможно! Хочешь, принесу цветы? Тебе ведь нравятся ландыши? Или яблочный сок? Я столько раз видел, как ты его пьешь! Мои чувства — не подделка, поверь мне. Я верю, но лучше от этого совсем не становится. А ведь казалось, что он будет играть в молчанку целую вечность. По крайней мере, обычно Тсунаеши буквально выдавливал из себя слова, что уж говорить о полных словосочетаниях, которые приравнивались чуть ли не к настоящему подвигу. Отступив назад, всерьез обдумываю вариант ударить чужую голову школьной сумкой с многочисленными учебниками при излишне подозрительном движении, как резко наталкиваюсь спиной на чью-то мужскую грудь. Ласково, но твердо Ямамото завел меня за свою фигуру, укрывая от пристального внимания бренного влюбленного, не отпуская запястье: — Ты ее пугаешь, Тсунаеши. Пожалуйста, возьми себя в руки и смирись с отказом. — Н-нет, это н-невозможно! — суматошная паника привычно появилась в карих глазах, а в действия вернулась неконтролируемая судорога. — Я-я не хотел, Ямамото-кун, все должно было быть по-другому… К-кокоро-тян, ты не так поняла, просто сегодня день не задался с самого начала! Ко мне заявился странный репетитор, и он… он вдруг выстрелил в меня пулей, поэтому я н-не… — Тсуна, — повторил Такеши более угрожающим тоном, крепче сжав пальцы на моей руке. — Она отказала тебе. Формально я ему ничего не говорила, но свое замечание благоразумно придержала при себе. Пока ситуация складывалась как нельзя лучше, и сущей глупостью будет мешать их плавному разговору. Пускай запальчивое выступление Тсуны показалось довольно занимательным, глубоко внутри что-то засосало под ложечкой. Приезжий репетитор? «Волшебная пуля»? Звучит как бред, но кандидаты на данную роль, к сожалению, имеются. Надеюсь, мои мысли останутся голыми домыслами. Убедившись в том, что сумел отрезвить несчастного, низко повесившего нос парня, Ямамото, напоследок кинув на него нечитаемый оценивающий взор, увел нас по направлению к школе, избегая любопытные расспросы попадающихся школьников. Мысленно я возблагодарила небеса за то, что он еще никогда не смотрел на меня таким взглядом. — Где Хана? — озадаченно хмурясь, прошептала я через минуту. — Ее задержал Хибари, чтобы обговорить какие-то детали насчет прошлогоднего фестиваля, — улыбнувшись, махнул рукой, притворно округлив глаза. — Представь себе, он заставил ее писать отчет из-за какой-то промашки в архиве! — Это в его репертуаре, — прыснув в кулак, кивнула в ответ. — Но Хана сама виновата, никто не осудит, если хотя бы один год она откажется от роли старосты. — Наверное, — равнодушно пожал он плечами, стушевавшись под моим неодобрением. — Ну что? Ты не можешь винить меня за то, что я хочу проводить вместе больше времени. — Мы и так все время находимся поблизости друг от друга, — неловко пробормотала я под нос. Остановившись, японец задумчиво, чуть печально посмотрел прямо в мое лицо, сказав удрученное: — В последнее время ты меня избегаешь. Сконфуженно замолчав, неуклюже отбрасываю его ладонь с собственного запястья, всеми правдами и неправдами молясь за то, чтобы за этой темой не последовала логичная про любовь и остальной опасный для жизни абсурд. К счастью, оставшийся путь до самого класса Такеши покорно безмолвствовал, заставляя ощутить отголоски проснувшейся совести. Он ведь всего лишь подросток, осознавший влюбленность в глупую подругу детства, которая утонула во всевозможных ярлыках системы, что даже начала воспринимать его как будущего психопата. Но ведь мои подозрения не беспочвенны, а вполне доказанный феномен. Возможно. Я же не схожу с ума? Иначе так называемая система, по сути, испортила чуть ли не все не зародившиеся отношения с ни в чем не повинными людьми, впрочем, доверять от этого я ей все равно не перестала. Хотя бы из-за ехидно вылезшего профиля при первых шагах переведенного ученика из Италии.«Я люблю тебя настолько сильно, что хочу убить» Статус: «Садист», «Лучший Киллер Современности», «Хамелеон», «Аркобалено Солнца» Имя: Ренато Ландино Возраст: 26 Рост: 161 см Вес: 48 кг Профессия: Киллер Любимое занятие: спать, ухаживать за оружием, издеваться над окружающими Дополнения: Яндэрэ. Имеет посттравматическое стрессовое расстройство. Нарцисс. Любит эспрессо. Жертва «Проклятия Аркобалено». Дружественный показатель: 25 (снисхождение, любопытство) Любовный показатель: 22 (насмешка, привязанность, надежда)
Боги, только не это… — Меня зовут Реборн.***
Примечание.
Эксгибиционизм — это постоянная или периодическая потребность в демонстрации своих половых органов незнакомым людям, обычно противоположного пола в общественных местах. Нельзя путать их с нудистами, которые не испытывают сексуального возбуждения и не демонстрируют свою наготу намеренно.