Алый изумруд

Хельга сладко зевнула. Этот месяц показался троице чистым блаженством. Они спали 24/7, отсыпаясь за несколько лет. К их компании присоединилась не только милая Элизабет, привыкшая к ним, теплой постели, еде и магии, но и несколько новых успешных экспериментов: Генрих Гонт, Мэри Блэк, Иоанн Уизли и Харольд Лавгуд. Все дети до сих пор относились к сестрам и брату крайне настороженно, но с радостью съедали все, что им подавали, пытаясь наесться за всю голодную жизнь. Хельга с Кандидой лишь понимающе переглядывались, наблюдая за этим. Они тоже старались съесть как можно больше, когда только попали сюда. Сами дети вели себя тише воды, ниже травы, почти все время сидели в комнатах, иногда собираясь вместе. "Ничего, скоро привыкнут" – подумала волшебница. Она покачала ногой, коснувшись ею травы и вздрогнула, из-за скатившейся на стопу, влаги росы. Хельга сидела на ступеньках своего дома, вглядываясь в поднимающееся солнце. Феникса, сидящая на её плече, ворчливо проворковала что-то и попыталась клюнуть хозяйку в голову, очевидно затем, чтобы охладить пыл встающей ни свет ни заря девушки, но та лишь рассеянно запустила пальцы в золотые пёрышки, поглаживая. Успев таки клюнуть Хельгу в висок, умная птица сразу же отлетела куда подальше, опасаясь лишения своего золотого покрова. В сердцах чертыхнувшись на птицу, Хель всё-таки проиграла бой со своей ленью и осталась сидеть. Почувствовав безопасность разленившейся хозяйки, Феникса спикировала вниз и мягко уселась на перила, показательно величаво процокав поближе. Хель успела лишь фыркнуть на зазнавшегося питомца, как ее одиночество нарушила подкравшаяся сзади сестра, ущипнувшая ее за талию. Она вскрикнула, направив режущий ветер в Кандиду, с досады от того, что та увернулась, ударив ее по коленке. Та лишь снисходительно захихикала, усаживаясь вперёд, на ступеньку ниже. На Кандиде было лёгкое лазурное платье, а растрёпанные волосы торчали, развеваясь по лёгкому ветерку. Хель привычно подхватила длинные локоны сестры, и превратив лежащий рядом камень в гребень, начала прочесывать им темные волны. Они часто укладывали друг другу волосы, зачастую заручившись помощью Годрика. Тот тоже мастерски заплетал их, не приветствуя, однако, столь полюбившихся им обеим украшения для волос и заколки. – Доброе утро – пробормотала девушка, ластясь к тонким рукам сестры. Те на мгновение замерли. – И тебе привет – откликнулась Хельга. Проведя гребнем по непослушным вихрям, она задела прядку с колтуном и не обладая большим запасом терпения, дёрнула её на себя, вырывая запутавшиеся волосы, не обратив внимания на недовольный вскрик. – Не куксись, иначе от них не избавиться. – Волшебница начала бодро насвистывать задорную мелодию, поглаживая расчесаные волосы. Она начала переплетать их, словно пряла шелковыми нитями, укладывая в тугую косу. Завершив плетение синей лентой, Хель соскользнула со своей ступеньки, и уселась на сырую землю, заглядываясь на результат своей работы. Кандида уложила тяжёлую косу на плечо, придерживая ее руками. Все же Хельге казалось, что образ сестры не завершен. Дотянувшись до стебелька цветущего у её ног ириса, она сорвала его и заплела в волосы челки ведьмы. – Тебе идёт... – завороженно пробурчала под нос Хель, потянувшись поправить цветок. – Ах, правда? – Кандида смущённо дотронулась до лепестков, но сразу убрала свои пальцы, когда их коснулись пальцы сестры. – Не уходи отсюда! – Она отпрянула, подскочила, и простучав босыми пятками по лестнице забежала в дом. Хельга положила руку на место, где пару секунд назад сидела её сестра. Кандида всегда была непредсказуема, так что ей ещё остаётся, кроме как смиренно сидеть и ожидать ее прихода? На удивление быстро, вновь послышались приглушенные удары ног о каменный пол, а вскоре предстал и сам источник звука. Запыхавшись, Кандида держала в руке незрелый цветок подсолнуха с лишь немного посеревшими семенами. Рухнув рядом с сестрой она торопливо закрепила его в золотых волосах сидящей. – Вот теперь и тебе досталось украшение – Кандида была довольна, это подчеркивал оставшийся на щеках после бега румянец. – Мы давно не покупали новых украшений, не думаешь? – Хельга с энтузиазмом поправила цветок. – Предлагаешь выбраться в люди? – Кандиде ответила наглая ухмылка сестры. – Мы не выходили отсюда столетиями. Так что да, предлагаю. *** Девушки, украшенные цветами, одетые в яркие одежды, сбегали по лестнице, стуча невысокими каблуками. На этот топот из своей комнаты выглянул Годрик. – Опять прорыв в исследованиях? Не припомню когда вы в последний раз так наряжались. – Гриффиндор ошеломленно смотрел на тугие платья с подвязками. Не так давно сестры сами высмеивали столь тугие одеяния, представляя, как трудно, наверное, дышится знатным дамам, и даже вычисляли примерное количество смертей от таких вот тряпок. Годрик полностью придерживался их позиции. Он сам бы ни за что не стал так сильно перетягивать талию. – Решили куда-нибудь выбраться! – жизнерадостно известила брата Хельга, не обращая внимания на попытки сидящей на плече Фениксы цапнуть хозяйку за ухо. Она слегка покрутилась, развевая подол платья. – Не слишком ли броско выглядит? – Отнюдь, – Годрик сравнил на броскость лимонный цвет платья и сверкающее этим днём ясное солнце. Результаты были неутешительные: солнце может хоть за облаками скрыться. В отличие от этого... непотребства. Причина такого выбора крылась в отсутствии чувства прекрасного у Хельги и, пожалуй, в наличии чувства юмора Кандиды. – Самое то для того, чтобы смешаться с толпой – В голосе звучал неприкрытый сарказм, но Хель осталась довольна. – Только за птицей своей следи. С таким оперением быстро в твоих юбках затеряется. Хельга уже приготовилась ответить брату, но её привлек тоненький голос подошедшей Элизабет. – Дозволено ли будет мне с вами пойти? – Она подняла на старших оленьи зелёные глаза. Не переговариваясь, глядя на эти глаза, сестры поняли, что у них появился новый спутник. *** – Ты посмотри, Марта! – Зашептала одна девушка другой, указав на странных девушек, взявшихся из ниоткуда в их селении. Они привлекали глаз каждого, кто находился на этой дороги. Цветастые, пышные платья с длинными шлейфами, идеально прямая осанка, расправленные плечи, уверенный шаг... Две девушки излучали величие и изящество, демонстрировали благородные манеры, скользили по пыльной дороге подобно лебедям, рассекающим гладь озера. За руки они держали третью, одетую в скромненькое бумажное бурое платье. Ее волосы были не столь пышны как у девушки в синем платье, но и не так коротки и кудрявы как у девушки в жёлтом, они были будто выдраны с одной стороны, были тусклы и неприглядны. Девчушка шла, настороженно глядя по сторонам, и не обладала и меньшей частью благородной выдержки спутниц. – Две знатные, да дурнушка. – И впрямь дурнушка... За благородными дамами спряталась, подобно мыши серой! – В их разговор вмешалась третья. – Ох, голову свою ставлю, бастард! Кто ж ещё в такой одежде, да с такими дамами пойдет! Как пить дать бастард! – Да кто же их самих знает, откуда в наших краях благородным дамам взяться? – Мне госпожа Лукреция сказала, мол, приезжает к нам сам Папа! Авось за ним и потянулись! – Вот только интересно, зачем он им надобен... – За благословеньем может? – А может и за женитьбой, поговаривают, Папа наш Иннокентий, даже во Францию ездил, деву под стать искал! – Да ты что! Так разве можно ему, Папе, свадьбу играть? – Ему может и нет, да только брат с ним, Джонатан. Вот уж кто жених завидный! Говорят, он и лицом не дурен, и нравом кроток. – Не он ли тоже в церковники собирается? – Собирается, да только может и передумает. – С братом-та Папой? Ой, сомневаюсь! – Тише! Гляньте, сюда идут! – Неизвестные девушки действительно устремились в их сторону. Одна вдруг совсем не изящно толкнула другую локтем и что-то гневно начала втолковывать второй. Кинув в говорящих острый взгляд, последняя кивнула, соглашаясь и отвернулась. – Сплетницы, норны подери! Кандида, почему ты мне помешала?! – Хельга пыхтела и дулась. Она ненавидела людей, которые вмешиваются в личную жизнь других и судачат за их спинами. – Ты бы ещё куриц прокляла! Кудахчут и кудахчут, нам какое дело? Всех не заткнешь. – Кандида хмыкнула.– А так ты ещё и внимание привлечешь! – А так-то мы не привлекаем. – фыркнула зельеварщица. Феникса согласно вскрикнула, огорошив толпу зевак, которые странно полядовали на них. Элизабет тихо погладила птицу по хвосту. *** Когда девушки наконец, выторговали все, что хотели, солнце уже тонуло в горизонте. Деревенька уже полнилась слухами о них. Становилось холоднее и девушкам пришлось наложить чары на себя и Элизабет, чтобы не замёрзнуть. Голыми плечами и руками они ещё сильнее выделялись из кутающейся в накидки толпы. Троица свернула на последнем повороте, и наконец вышла из деревни. Раздался грохот деревянных колес, топот копыт и испуганное ржание лошади. Повозка, ехала очень неровно, лошади толкались, едва не переваривая своих пассажиров, кучер мертвой хваткой уцепился за поручни. За ней бежало ещё несколько лошадей со всадниками. Когда кортеж уже приближался к девушкам, стоявших возле главной дороги, дверь распахнулась и из нее выпал спиной кто-то. Человек упал на землю, прямо под копыта приближающейся лошади. Всадник не смог бы остановить лошадь за такое время, и человек уже понял, что он умрет, затоптанный напуганной лошадью. Он закрыл глаза, прижался к земле, в слепой надежде, что лошадь проскочит через него. Ничего не произошло. Неуверенно он открыл глаза и приподнялся на локтях, окончательно пачкая в грязи дороги дорогие рукава. Лошади не было. Кортеж остановился почти сразу, к нему подбежали люди. Лошадь, которая неслась на него, лежала поодаль, завалившись на бок, а рядом стоял чудом уцелевший всадник. Взгляд упавшего зацепился за двух странных девушек, стоявших рядом, которые, судя по всему, за что-то отчитывали третью, младшую. Они были одеты в красочные платья, слишком дорогие, чтобы принадлежать к низшим сословиям. Он был уверен, что не встретит здесь таких девушек. Люди стояли возле него, помогая подняться, загораживали тех, кого он хотел рассмотреть. Он моргнул. А потом моргнул снова. Три загадочные девушки исчезли. Позже он задаст вопрос стражникам, видели ли они трёх дев у дороги. И будет крайне растерян, когда ему сообщат, что никого не видали. Несмотря на уговоры брата, он отправится поутру распрашивать местных сплетниц, не видали ли они давеча кого необычного. А получив ответ, прибудет к воротам.