Алый изумруд

Гарри и сам не заметил, как заснул, убаюканный звуками потрескивания бревен в камине. Он так и остался лежать в кресле на краю гостиной, пока его не разбудило чувство, будто его окатило волной ледяной воды. Тогда мальчик встрепенулся, вскочил с пригретого местечка и настороженно огляделся. Было немного за полночь и остальные гриффиндорцы давно разбрелись по спальням, потому и в комнате стояла глухая тишина, прерываемая лишь шелестом крыльев птиц, парящих у замка. В голову пришла мысль о том, что может быть, все исчезли, и он остался один во всем замке. «Какая глупость. Куда бы подевались сотни школьников и десяток неслабых магов? Это еще не вспоминая о директоре…» - но даже так Гарри казалось, что школа опустела, оставив его наедине с редкими питомцами, да ожившими портретами. Поттера нельзя было назвать общительным или нуждающимся в общении ребенком, однако перспектива остаться одному его пугала, как бы ему не хотелось признаваться себе в этом. Постаравшись выкинуть глупые мысли из головы, Гарри подошел к приоткрытому окну. Порыв ветра принес за собой не только холод ноябрьской ночи, но и отголосок такой знакомой магии, отзывающейся мурашками по всей коже. Прилив сил от осознания подтолкнул Гарри на подоконник и не прошло и минуты, как он сидел на крыше башни, напротив божества. Локи улыбался немного снисходительно, но тепло. От этой улыбки дыхание сбивалось сильнее, чем от столкновения с троллем. - Ты пропал на несколько месяцев, – наконец смог упрекнуть его Гарри – и даже не предупредил. - Прости, дитя. Один послал ко мне своих воронов с требованием присутствовать в охоте на Сехримниров, и мне пришлось уйти в Асгард с ними. – Локи вздохнул и свесил ноги с края кровли. – Что-то произошло пока меня не было? Гарри подавил нервный смех. - Нет, ничего особенного. – нарочито будничным тоном произнес он. – Разве что, я разок убил тролля, ворвавшегося в школу. Лицо Локи в этот момент стоило всего, что он пережил.       Они проговорили до самого рассвета. Локи периодически обронял ругательство, сетуя на халатность и глупость всего предподавательского состава во главе с директором, хотел даже лично явиться и устроить школе разбор полетов, благо, Гарри сумел его отговорить, такого Хогвартс, удержавшийся не одну войну, не переживет - развалится. На следующий день он еле стоял на ногах, едва не заснул на истории магии, чем сильно удивил Гермиону с Драко (то есть единственных кто бодровствовал на этом уроке).        Близилось рождество и Хогвартс в напряженном ожидании зимних экзаменов был похож на улий. Больше нельзя было сидеть в общей гостиной, не обращая внимания на все вокруг, везде стоял такой шум, что единственным местом отдыха для Гарри стала спальня. Хотя надо сказать, что даже там насладиться тишиной удавалось не всегда, Рон, пропустивший всю теорию прошедшего полугодия судорожно перечитывал свои немногие конспекты и подсчитывал, можно ли получить что-то не хуже "удовлетворительно" исключительно за практику. Гермиона напротив, волновалась из-за практических заданий - магия давалась ей с трудом. Ей не состовляло никакой сложности заучить все даты магических войн, восстаний гоблинов (все тридцать шесть!), но что-то мешало ей с такой же легкостью и незамысловатой уверенностью создавать магию как-будто из ничего (она винила энцикопедию про физике , которую прочла от корки до корки за год до появления в их кухонном окне белой с вкраплениями черных пятен совы с письмом) как получалось у Гарри, Панси и Рона. Из-за этого Поттеру почти не удавалось перекинуться с ней ни словечком, зато Панси, предложившая помощь с практикой в обмен на помощь с теорией до того, как до этого додумался Уизли, проводила в ее компании часы. Накануне прихода Локи у Рона с ней даже случилась ссора, после того как Грейнджер отказалась помогать с конспектами зелий, сославшись на то, что на это время у нее уже запланирована тренировка с Паркинсон. Ситуация разрешилась благодаря последней, а конкретнее ее связи с Забини Блейзом, у которого как и у гриффиндорки, были проблемы с применением, но не теорией. По итогу сформировались две пары Гриффиндор-Слизерин, надивиться которым не выходило не у учеников, ни у преподователей. Гарри подобный расклад был только на руку, поскольку отвлекающих факторов стало на порядок меньше, что благоприятно сказалось на его настроении. Компанию ему стал составлять Драко, близкие друзья которого объединились с, казалось бы, их если не противниками, то соперниками, отчего ему осталось только последовать их примеру. Каждый из них был уверен в своих силах и об экзаменах они не волновались, потому время они проводили в развлечениях и разговорах.       Нередко Гарри сидел под ивой у замерзшего озера и наблюдал за играми однокурсников и старшекурсников. Особенно интересной оказалась игра в снежные крепости и снежки, которая была "усовершенствована" магией, что сделало ее более увлекательной (и опасной). К великому его сожалению, близнецов Уизли, которые устраивали самые жаркие и "экстремальные" баталии, наказали за то, что те заговорили снежки повсюду летать за Квирелом и бить его по тюрбану, так что до начала следующего семестра времени на подобные развлечения у них не осталось. На минувшей неделе профессор Макгонаголл составляла список тех, кто уезжает из Хогвартса на каникулы и Гарри записался одним из первых. Он не мог дождаться конца семестра и едва удерживался от того, чтобы потребовать разрешить ему сдать все экстерном.        Перед отъездом из замка в комнатах Гриффиндора стояла суета. Гостиную уже в который раз переворачивали верх дном, в надежде найти уползшую шахматную пешку, недовольную своим хозяином, набор миниатюрных золотых кубков (Симус наслал на Томаса чихоточное проклятье, потому что подумал, что тот умыкнул их, что сподвигло подключиться к поискам старосту), заколки, браслеты, шпильки, булавки, пуговицы, кольца и невесть что еще. Гарри был уверен - если хорошенько встряхнуть пышный, объемный ковер у камина вывалившихся оттуда безделушек хватит на небольшой антикварный магазинчик. В переполохе у Рона куда-то подевалась крыса, отчего у того случилась мини-истерика (одной из причин стал в том числе и абсолютно не собранный чемодан и раскиданные по всей гостиной пожитки (тут не лишним будет упомянуть, что Рон как раз и был одним из тех, кто переворачивал гостиную)), но к счастью, трагедии не произошло, Короста оказалась в чемодане Перси (как она попала туда история умалчивает).       В день начала рождественских каникул Гарри выбежал из комнаты с рассветом и увлеченно проглатывал овсянку, запивая апельсиновым соком. Он так и не привык к тыквенному, предпочитая что-то менее эксцентричное. Столовая была почти полностью пуста, все еще спали, но Поттер проснулся еще ночью, и так и не смог заснуть, ворочаясь, ерзая по кровати от кипящего в нем предвкушения, так что как только в окно хлынули предрассветные слабенькие нитки света он вскочил с кровати, не в силах пролежать ни одной лишней секунды. Он пронесся по пустым коридорам с несвойственной ему в обычные школьные дни энергией и задором, и даже поедая тосты не мог удержаться на месте. В нем словно была какая-то пружина, не позволявшая ему усидеть спокойно на одном месте и двух минут. Вот так все время до отъезда он провел шатаясь по замку на подкашивающихся от переизбытка чувств ногах.        Между тем у входа в гостиную Гриффиндора творилось нечто интересное, точно привлекшее бы внимание Дамблдора, будь он в школе. Гермиона, как и Гарри, выскользнула из гостиной рано, чтобы избежать столпотворения и долгой очереди в вагоны, но прямо у входа столкнулась с человеком, которого у картины Полной Дамы уж точно не ожидала увидеть. Панси стояла, облокотившись на стену, и с отрешеным видом листала какую-то сомнительную на вид потрепанную книжонку, помещающуюся в ее ладони. На обложке был изображен череп с вырезанной верхушкой черепа, из скола которого вытекало что-то синеватого оттенка. Названия Гермиона разглядеть не сумела, но было похоже, что это было что-то на латыни, на корешке были слова "Mori ta..." дальше ей прочитать помешали пальцы, перекрывающие буквы. - Так и будешь пялиться на мою книгу, Грейнджер? Не надо делать такое настороженное лицо, она не запрещена - Паркинсон легко оттолкнулась от стены и подошла к оторопевшей гриффиндорке, а потом прибавила потише - здесь, в Англии, по крайней мере.       Гермиона с подозрением покосилась на собеседницу и отпустила, наконец портрет Полной Дамы, который все это время придерживала за красиво вырезанную и покрашенную позолотой раму. Дама забурчала что-то о проклятых жаворонках, которые не дают ей спать который уж раз за это утро, и прихватив шубу, в которую куталась как в одеяло, грациозно уплыла на другую картину, что была подвешена ближе к потолку. - Ты что тут делаешь? - Грейнджер через силу заставила себя проигнорировать последнюю фразу слизеринки. - Сейчас только шесть утра! Ты разве не должна быть в подземельях? - Вообще-то сейчас пятнадцать минут до седьмого часа. Не такая уж и рань, между прочим. А я вообще расчитывала, что ты выйдешь пораньше, полчаса тебя прождала!       Гермиона глубоко вздохнула. Она планировала провести спокойно хотя бы утро перед отъездом, но прямо сейчас осознала, что возможно с мечтами о спокойствии следует попрощаться. - Зачем ты вообще меня ждала? - спросила она с плохо скрытым раздражением.       Но вдруг случилось непредвиденное. Всегда спокойная и холодная Паркинсон заределась, вспыхнула и отвела взгляд от смущения. Бледные обычно щеки покрылись румянцем, а губы сжались в тонкую полоску, будто пытаясь удержать во рту рвущуюся наружу речь. Резким, неуклюжим движением она смахнула слезшую на глаза челку, этим движением едва не уронив из рук книгу. От этого смутившись еще больше, Панси процедила, словно нехотя, сквозь зубы, старательно отводя взгляд: - Ну, знаешь, история, все дела... Я когда прошлый раз тест писала - "тролль" был, а сейчас - аж "выше ожидаемого". -Ага. - не переставала недоумевать тупо ответила Гермиона - ты мне похвастать пришла? -Да нет же! - Паркинсон едва не застонала от стыда. Все-таки не выдержав такого, она сунула руку в сумку, достала небольшую коробочку, чуть ли не силом впихнув ее в руки ошарашенной гриффиндорке и буркнула - Я пораньше ухожу, родители сейчас во Франции, просят... - она оборвала себя и продолжила, не в силах вытерпеть гнетущую тишину - это тебе. Подарок типа.       Гермиона кивнула. В горле пересохло и только этим жестом она смогла выразить смешанные, непонятные чувства, подступившие к горлу. Панси тоже кивнула, и поспешила вверх по лестнице, к кабинету директора, сгорая от стыда, неловкости и чего-то еще, приятно осевшего в груди.