Разукрась мои воспоминания

Дружба между мужчиной и женщиной – это отношения либо бывших любовников, либо будущих. © Джордж Бернард Шоу

      Вылетев как ошпаренная из дверей магазина, Саша чуть было не пополнила свой список жертв на сегодня, чудом не сбив с ног грузчика, что так трепетно нес в руках тяжеленную коробку с товаром. Спешно извинившись, она продолжила свой путь дальше, но запоздало поняла, что возвращаться домой ей сейчас совсем не хочется; первым делом ей нужно успокоиться и привести мысли в порядок. В голову не пришло ничего лучше, чем зайти в кафе, находившееся неподалёку, и выпить чашку ароматного кофе.       Погода на улице оставляла желать лучшего. Тёмные грозовые тучи заволокли и без того покрытое облаками небо, заполняя собой последние просветы и грозясь вот-вот разразиться дождём. Ветер начинал усиливаться, прогибая под собой кроны деревьев, и словно в спешке срывал с них жёлто-оранжевый наряд.       Пошёл дождь. Александра не стала раскрывать зонт, посчитав это глупой затеей при таком ветре. Мокрые светлые пряди волос продолжали хлестать её по лицу, но казалось, девушке было не до этого. Она была полностью погружена в свои мысли, вовсе не обращая внимания ни на погоду, ни на промокшее пальто, что так неприятно липло к телу. В этот момент её занимал лишь один вопрос: «Почему»?       Потратив на дорогу около десяти минут, девушка успела вымокнуть до нитки. Войдя в кафе, она первым делом скинула с себя мокрое пальто и шарф, надеясь немного согреться. Она и не заметила, когда успела так сильно продрогнуть, — «Только бы не заболеть», — словно в подтверждение её мыслей девушка несколько раз чихнула, чем вызвала всеобщий приступ негодования у немногочисленных посетителей.       Как только героиня выбрала столик, ей навстречу сразу же выплыла молоденькая официантка в белом переднике: — Здравствуйте, вы выбрали, что будете заказывать? — официантка старалась выдать самую милую улыбку, на которую была способна, но по её уставшему лицу было видно, что смена сегодня выдалась нелёгкая. — Здравствуйте, можно мне… — но договорить Саша не успела, прямо за спиной официантки возник мужчина, на лице которого читалось явное раздражение и недовольство происходящим. Неудивительно, ведь бегать за своей бывшей ученицей под проливным дождём – сомнительное удовольствие.       Учитель мягко перебил бывшую школьницу: — Подойдите немного позже, Ирина, — прочитав имя официантки на бейджике, он продолжил, — мы ещё не выбрали, что хотим заказать, — делая особый акцент на слове «мы», Михаил добродушно улыбнулся официантке и добавил, — пожалуйста.       Зардевшись краской от носа, до кончиков ушей, молоденькая девушка спешно удалилась, быстро черканув что-то в своём блокноте. «М-да… А он не теряет своей хватки. Все так же сводит с ума одной только улыбкой», — подумала Саша, глядя вслед семенящей черно-белой фигурке, которая в этот момент чуть не разбила забранную с соседнего столика посуду.       Повернув взор к своему бывшему учителю, девушка наблюдала за каждым его действием, думая о том, что за два года он ни капельки не изменился. Каждое движение, каждый взгляд и полуулыбка, брошенные украдкой, постоянно выбивающаяся прядка отросших волос – все это казалось до боли тёплым и родным.       Тем временем, вновь прибывший молодой человек снял с себя насквозь промокшее пальто и сочувственно оглядел его, видимо пожалев, что сегодня утром не удосужился взять с собой зонт. Сев прямо напротив девушки, он начал растирать свои ладони друг о друга, надеясь хоть чуточку согреться. — Ну и погодка сегодня, да, Саш?       Она не сразу нашлась, что ответить. Вопрос казался ей до боли глупым и неуместным. — Вы преследовали меня от самой книжной лавки только для того, чтобы поговорить о погоде? — говоря это, она неотрывно глядела в окно, где уже вовсю разбушевалась гроза, как бы намекая, что сейчас не лучшее время для прогулок.       Задорный блеск в глазах Михаила на секунду погас, видно, что слова Саши его несильно, но ощутимо задели. — Ну, во-первых, не вы, а ты. Согласись, мы слишком много с тобой пережили, чтобы сейчас сидеть здесь и фамильярничать, — после этих слов, девушка невольно вздрогнула, словно по её коже прошёлся слабый электрический импульс. — А во-вторых, — продолжил он, — ты так быстро убежала, что обронила вот это, — из недр пакета мужчина достал две небольшие книжонки и положил их посередине стола.       По лицу Саши было видно, что она удивлена и смущена, а ее внутренний голос все твердил: «Боже, только бы он не начал отпускать едкие комментарии по поводу книги».       Замешательство на лице девушки не укрылось от Михаила Александровича, а его губы растянула ехидная улыбка. Всё-таки за время, что они были знакомы, он успел неплохо изучить её и мог догадаться о природе подобной реакции на происходящее. Желая добиться более ярких проявлений эмоций от бывшей ученицы, он продолжил: — А я и не знал, что ты читаешь подобное, — говоря это, он указал пальцем на бумажное издание романа «Розовые сны», а его хищный взгляд продолжал с жадностью изучать мимику собеседницы, желая уловить малейшие изменения.       И без того смущенная девушка покраснела ещё больше, ей казалось, будто её поймали за чем-то постыдным и непотребным. Она и сама не понимала, почему так реагирует на слова Михаила, ведь знает, что это лишь дешёвая провокация с его стороны. Большая часть людей, проживающих в этом богом забытом городке – даже в руках книгу не держала. А она лишь изредка позволяет расслабиться своим мозгам, покупая не очередное произведение мировой классики или учебную литературу, а обыкновенную бульварщину. Потому что ей, как и всем нормальным девушкам, иногда хочется помечтать о принце на белом коне, который вытащит из любой передряги. Всё это Саша прекрасно осознавала. Но все же, почему ей было так стыдно признаться в этом перед ним? — Это не ваше… Это не твоё дело, — только и смогла из себя выдать она, запинаясь, и продолжая неотрывно смотреть в окно. По какой-то причине она не могла смотреть ему в глаза и делала вид, что происходящее за окном её интересует больше, чем непрошенный гость из прошлого. — Да ладно тебе, не дуйся. Я же пошутил, — учитель поднял руки в примирительном жесте, как бы говоря, что не будет дальше развивать эту тему. — Знаешь, ты не похожа на человека, который переживает о том, что дважды за день чуть не покалечил бывшего… Учителя, — припоминая недавний инцидент, он пытается подвести девушку к интересующему его вопросу.       Про себя девушка раздражённо отметила, что: «Лучше б ты ногу сломал и там остался», но вслух произнесла совершенно другое: — Извини, я была слишком беспечна. В моих планах не было пункта кого-то сегодня калечить, уж тем более бывших учителей, — сделав особый акцент на слове «бывших», она быстрым движением достала телефон из заднего кармана джинсов и принялась усиленно в нем что-то искать, пытаясь хоть немного отвлечься от неприятной темы и сбежать от пристального учительского взора. — Тебе повезло, что этим кем-то оказался я. И, так уж и быть, по доброте душевной я прощу тебе этот дерзкий поступок, — добавил парень, пытаясь разрядить обстановку. — Да уж, просто несказанно повезло, — фыркнула девушка, обратив внимания лишь на первую часть фразы.       Собираясь с мыслями и придавая своему голосу большей серьезности, Михаил продолжил: — Саш, почему ты так резко убежала из магазина? Что это был за… Взрыв ненависти ко мне? Если честно, наша встреча была очень неожиданной, мне до сих пор больно, — в подтверждение своих слов он потирал ушибленный затылок, — но несмотря на это, я рад встретить тебя, спустя столько времени. Я даже не поверил сначала, когда увидел знакомое лицо. Ты сильно изменилась, похорошела и… — замявшись на этом моменте, он неотрывно смотрел на короткие волосы девушки, по которым медленно стекали дождевые капли. — В школе у тебя была другая прическа, — выдал парень, как только подобрал нужные слова. Ведь он отчётливо помнил, как девушка трепетно относилась к своим длинным ухоженным волосам.       Будто в подтверждение своим воспоминаниям, Михаил вспомнил случай, когда на одном из уроков истории его бывший ученик, Кирилл Корчаков, приклеил жвачку к кончикам волос Александры Сметанниковой. Такого водопада слез и гримасы ужаса на лице учениц, молодой учитель за свою недолгую педагогическую практику не видел, хоть происшествие обошлось малой жертвой – школьница отделалась потерей лишь двух сантиметров волос.       Пока собеседник вспоминал историю, произошедшую несколько лет назад в десятом классе, Александра серьезно задумалась над его вопросом. Сам вопрос не застал её врасплох, скорее наоборот, она знала, что рано или поздно он заговорит об этом, но ответа на него не могла дать даже самой себе.       «А ведь и правда, почему я так отреагировала? Почему обозлилась, а затем накричала на него как взбешенная истеричка, лишь завидев кольцо на пальце? Ведь все, что было – давно прошло, наши пути разошлись и это закономерно. Ведь с самого начала, глубоко в душе я понимала, что все это недолговечно, но старалась не думать об этом, откладывая подобные размышления в долгий ящик и наслаждаясь настоящим моментом. Но сейчас у меня своя жизнь, а у него своя. Обиды и недосказанность нужно оставить там, в далёком одиннадцатом классе, когда я была влюбчивой сопливой школьницей, страдающей от нехватки общения», — кажется, будто девушка сама себя пытается убедить в закономерности подобного исхода событий, и, что сейчас выкидывать подобное просто нелогично с её стороны.       Устранив противоречия с внутренним «Я» и подписав с ним мировую, она подумала о том, что стоит поумерить свой пыл в отношении историка. Но, чем больше девушка начинает думать, тем более сложной становится ситуация: «Наверное, я тоже должна радоваться нашей встрече, ведь именно этот человек заставил меня взглянуть на мир под другим углом. Но почему мне так сложно это сделать? Почему, глядя в такие родные, бездонно-голубые омуты и слушая его чуть хриплый голос, мне тяжело даже подумать о том, что кто-то кроме меня видит задорный блеск в его глазах? А может, я сама себя накручиваю и это лишь больное воображение? И весь этот калейдоскоп эмоций возник из-за обиды на неосторожно-брошенные им слова в магазине? Ведь мудилой меня назвали впервые в жизни».       Тряхнув головой, тем самым отгоняя все нерешенные вопросы, она обратила наконец свой взор на собеседника, после чего, с полным сожаления взглядом ответила: — Прости, я не хотела, — вздохнув, и для большей убедительности потупив взгляд на край стола, продолжила, — сегодня выдался очень тяжёлый день и… Просто ты оказался не в том месте, не в то время. Попался под горячую руку.       Взглянув на учителя, она удивилась, насколько внимательно и заинтересованно он её слушал, а затем продолжила: — Я тоже рада тебя видеть, правда, — на этой фразе Саша поняла, что действительно не соврала, ведь именно эти слова дались ей с удивительной лёгкостью.       Последовал тяжёлый вздох. Сделав вид, что ответ Саши удовлетворил его любопытство, мужчина решил временно отложить столь неприятный разговор, так как понимал, что большего от неё сейчас не добьётся. Жестом руки он подозвал официантку, желая, наконец сделать заказ и хоть как-то прервать напряженную атмосферу, что так ощутимо нависла над ними.       Через несколько минут Ирина уже стояла возле столика и принимала заказ: — Вы, наконец определились, что будете заказывать? — пролепетала она, обводя взглядом посетителей и задерживая его на мужчине.       «Он женат, идиотка», — мысленно ругала официантку Саша, заметив на её лице совершенно другой макияж, более вызывающий, чем был раньше.       Михаил решил взять бразды правления в свои руки, потому что девушка и вовсе, казалось, не подавала признаков жизни, очевидно в мыслях находясь далеко за пределами кафе. Сделав как можно более хитрый прищур, он продолжил: — Можно пожалуйста два больших латте и клубничный чизкейк для надувшейся барышни, — скосив глаза в сторону девушки мужчина заметил, что его слова не оставили ее равнодушной. Казалось, что она сейчас вот-вот лопнет от возмущения. — Латте со сливками или без? — спросила девушка, не отрываясь от записи заказа в блокнотик. — Сливки только в один кофе, если можно. — Хорошо. Заказ будет готов через пять минут, — после этих слов Ирина быстрым шагом направилась к другому столику, снова оставив старых знакомых наедине.       «Мне кажется, или её юбка стала короче»? — глядя в след удаляющейся фигуре, размышляла Саша. — Господи, о чем я только думаю? Мне должно быть все равно, — продолжала сокрушаться девушка после очередного бредового вопроса, подкинутого воспаленным сознанием. — Ха, а ведь правда, юбка действительно стала короче, — повеселел Михаил, подтверждая мысли собеседницы, которые та, из-за своей нерасторопности, озвучила вслух.       Она решила не подавать виду, что это замечание не предназначалось для чьих-либо ушей, и продолжила: — А вы, Михаил Александрович, только на чужие юбки и засматриваетесь. Не положено вам по статусу то, — колкое замечание девушки не прошло мимо ушей парня, и он решил продолжить игру. — А ты, Александра, — начал парень, повторяя манеру общения собеседницы, — хватит следить за тем, на кого засматривается твой преподаватель. — Попрошу заметить, бывший преподаватель, — невозмутимым тоном, ответила она.       Услышав это, парень улыбнулся, а затем продолжил: — То есть ты не отрицаешь факта, что следишь за тем, на кого я засматриваюсь? — растягивая каждое слово, самодовольно произнёс историк.       Зардевшись краской, девушка хотела было возмутиться и накричать за такую наглую провокацию, но встретившись взглядом, она увидела, что в его голубых глазах плясали чертята. «Он ведь только и ждёт, чтобы я сорвалась на него», — и, вовремя собравшись, спокойным тоном произнесла: — До твоей личной жизни мне нет никакого дела. Всё в прошлом, — «пускай получит то, что заслужил», — решила девушка и принялась рассматривать свой маникюр.       Последние слова, произнесенные Сашей, стальным эхом отзывались в ушах парня. От холода и безразличия, которыми сочился голос девушки, его брови нахмурились, а в глазах потух азартный огонек.       Повисшую тишину нарушил приближающийся цокот каблуков Ирины. Остановившись с подносом возле столика, она услужливо поставила заказ перед посетителями, а затем, глядя на парня, краснея и запинаясь, добавила: — Если ещё что-то понадобится, то… Я к вашим услугам. — Спасибо, — сухо выдавил он, даже не повернув головы к официантке.       Молоденькая девушка не ожидала такой резкой смены настроения парня, об этом говорило её вытянувшееся от удивления лицо. Тем не менее, кое-как собравшись, Ирина быстро ретировалась, посчитав, что не хочет попасться под горячую руку клиенту и остаться без чаевых.       Обратив внимание на резко погрустневшего преподавателя, который даже не заметил «любезности» официантки, Саша начала корить себя за излишнюю резкость в общении: «Блин, я как обычно все испортила, — прикусив губу, она исподлобья посмотрела ковыряющего трубочкой кофе историка. — Он ведь это не всерьёз? Всего лишь пытался начать разговор. Так, нужно брать ситуацию в свои руки».       Кашлянув в кулак, девушка решительным движением пододвинула к себе стеклянный стакан, верх которого был сдобно украшен сливками. После того, как девушка отпила немного горячего напитка через трубочку, она заговорила: — Спасибо за то, что принёс книги, — немного замявшись, она продолжила, — и за кофе спасибо, это мой любимый. Приятно, что ты не забыл, — исподлобья взглянув на бывшего учителя она поняла, что попалась на очередную его уловку. Во взгляде, который минуту назад выражал вселенскую скорбь по всем бездомным животным мира, сейчас вновь чертята отплясывали джигу-дрыгу. У девушки уже просто не осталось сил злиться на прозорливость этого человека, и, безоговорочно капитулировав, она взяла и улыбнулась от всей души, добровольно погрузившись в эти бездонные голубые омуты.       В следующую секунду, парень с девушкой, глядя друг на друга и, понимая всю комичность и абсурдность ситуации, просто засмеялись. Смех был настолько искренний и заразительный, что некоторые гости рядом стоящих столиков тоже начали подхихикивать, глядя на веселящихся молодых людей. А были люди, которые глядя на молодую парочку и вовсе крутили пальцем у виска, намекая на то, что такое поведение в общественном месте неприемлемо. Но им в этот момент было безразлично мнение окружающих.       Слушая заразительный смех парня, который за два года ничуть не изменился, Саша поняла, что действительно рада видеть человека, с которым связано так много тёплых воспоминаний. Ведь все, что навсегда остаётся с человеком – это память, хранящая пережитые эмоции и воспоминания, которые не в силах извлечь из головы и стереть ни один человек. А с этим парнем слишком многое связано, чтобы просто взять и вычеркнуть его из своей жизни. — Как я мог забыть? — уже чуть успокоившись, добавил Михаил. — Прости, что? — недоумевала девушка, ведь из-за взрыва хохота у обоих, она давно потеряла нить разговора. — Как я мог забыть, какой кофе ты любишь? — искренне недоумевал молодой человек, — если на протяжении долгого времени мы приходили в это кафе, чтобы готовиться к экзамену. Неужели забыла? — Конечно же, нет! — возмутилась девушка больше, чем нужно было. По интонации, с которой была произнесена эта фраза, парню сразу же стало ясно, что она лжет.       «Странно, я ведь даже и не вспомнила об этом, когда после инцидента в книжной лавке направилась сюда. Действительно, ведь мы сюда приходили минимум два раза в неделю, начиная с десятого класса. Сначала как учитель и ученица, а затем…», — довести мысль до конца девушке не дали, настойчиво перебив. — По твоему картинно-серьезному лицу видно, что ты вспомнила об этом только после моих слов, — усмехнулся Михаил, ничуть не обидевшись на забывчивость девушки. — Какими судьбами ты здесь, Саша? Если мне не изменяет память, то сейчас ты должна учиться в другом городе, разве нет? — больше утверждая, чем спрашивая пропел историк. — Да, ты прав. Два года я проучилась в Москве, там же и жила. Но в начале сентября мой факультет переехал в другой корпус, который по счастливой случайности оказался в моем родном городе. Поэтому, оставшиеся три года я смогу доучиться здесь, — от парня не укрылось печальное выражение лица девушки, подводя к выводу, что она не горела желанием возвращаться. — Вот это везение, мне б так повезло в свое время, — смеясь, начал было он, — но мне кажется, или ты не очень-то этому рада? — как можно более мягче, спросил учитель.       Вымученно улыбнувшись, девушка начала прокручивать возможные варианты ответа, а затем, повернувшись к окну, уклончиво ответила: — Да, есть на то причины, — в попытке сменить тему разговора, Саша задала встречный вопрос. — А как сложилась твоя жизнь? — глаза девушки загорелись искренним любопытством.       Почесывая затылок, тем самым взъерошивая и без того лохматые волосы, Михаил стал думать над тем, как лучше описать прошедшие два года. Не найдя в своей голове ничего лучше, он начал рассказ: — Не сказал бы, что жизнь как-то поменялась за это время. Работаю там же, получаю свои кровно заработанные. Подрабатываю репетиторством, если вижу, что ученику это нужно. А так, — после недолго паузы, он продолжил, — я для себя определился, что эта работа мне действительно нравится. Школьники, а в особенности школьницы – народ забавный, правда ведь, Саня? — после этих слов, историк задорно подмигнул своей бывшей ученице. — Вам виднее, Михаил Александрович, — ответила Саша, театрально закатив глаза, взявшись за расправу над чизкейком. — Знаешь, — продолжила она, — несмотря на твоё ребячество, а порой и вовсе несерьёзное отношение к работе, школьники тебя всегда любили и уважали, — говоря это, девушка ни капли не лукавила. — О каком несерьёзном отношении к работе ты говоришь, Сметанникова? — картинно удивившись, историк отвёл взгляд в сторону, делая вид а-ля «я тут не при делах». — Я лишь практиковал инновационные методы преподавания истории, не более, — если бы Саша не знала правды, то решила бы, что он говорит это на полном серьёзе.       Вспомнив некоторые из них, девушка прыснула в кулак, чуть не подавившись кусочком пирога. — Ты, наверное, говоришь о случае, когда прямо на уроке раскуривал трубку пародируя при этом Сталина? Помню, что зашедшая Ирина Степановна не оценила твоих инновационных методов, — подхихикивая, напомнила Саша. — Между прочим, после этого шоу, весь класс на отлично написал политический портрет, — хмыкнул горе-учитель. И не важно, что пародия на Сталина была лишь отмазкой для завуча, которая так не вовремя зашла в класс. — О, тогда могу напомнить ещё один случай. Когда ты ввалился в класс за двадцать минут до окончания урока, источая свежайший запах перегара, — уже смеясь во весь голос, продолжала тему девушка. — Кажется, под нос ты бубнил что-то вроде: «Я им, блять, покажу Кузькину мать». Это тоже был авторский метод? Очевидно, для лучшего запоминания личности Хрущёва? — больше утверждала, чем спрашивала она. — Нет, тогда я просто надрался, — ответил Михаил, полностью признавая свое поражение. — Между прочим, с тобой вместе, мелкая, — выставляя указательный палец в сторону девушки, он победно улыбнулся, доказывая, что помнит все детали того дня и прошедшего вечера.       Поняв свой просчёт и пытаясь исправить положение, Саша решила направить тему разговора в другое русло, сделав вид, что вовсе не расслышала последних слов: — Оправдываешься, будто наш преподаватель по философии после недельного запоя, — изрекла она, вспоминая нелепые оправдания Лунтика, коим являлся философ, прозванный старшекурсниками по причине постоянного поиска последним философского подтекста в сомнительном детском мультфильме.       Проглотив наживку, парень с неподдельным интересом стал расспрашивать бывшую школьницу обо всех преподавателях факультета, с которыми поддерживал хорошие отношения после завершения обучения. Так сложилась судьба, что девушка поступила в тот же университет, который в свое время закончил её учитель. Поэтому с большой охотой делилась рассказами об их общих преподавателях. Саша решила не упускать такую возможность, и тоже разузнала о парочке скелетов в шкафах нынешних наставников.       Пока парень с девушкой делились впечатлениями о студенческой жизни, попутно предаваясь воспоминаниям о прошедших школьных деньках, вылавливая из них самые яркие моменты, погода за окном значительно улучшилась. Чёрные тучи, подгоняемые ветром, начали рассеиваться, подобно плохому настроению и недопониманию между старыми знакомыми. Сквозь образовавшиеся просветы начало проглядывать сентябрьское солнце, давая надежду, что эта осень не так безнадёжна, как казалась на первый взгляд.