The Heiress of Slytherin

Последние несколько дней прошли для Гермионы довольно мирно. Большую часть своего свободного времени она проводила в главной библиотеке Малфоев, читая о разных видах магии. Она очень завидовала тому, что Драко имел всё это в своем распоряжении, и придурок даже этого не ценил. Впрочем, он проводил с ней в библиотеке несколько часов каждый день или уговаривал ее прогуляться в саду. Одним теплым днем он даже запланировал пикник в беседке у озера. Солнце отражалось в воде, и, пообедав, они провели некоторое время просто общаясь, сидя на краю пристани и опустив ноги в воду. Драко сдержал свое слово и слушал, как Гермиона говорила с ним о том, что она чувствует, когда ее отец вернулся в ее жизнь. Он поделился своими умозаключениями, основанными на вещах, которые он слышал от родителей на протяжении многих лет. Было интересно получить другую перспективу, и Драко был вдумчивым, умным и хитрым. Она должна была признать, что ей никогда не было скучно с блондином. Гермиона только начала ценить то, как он бросал ей вызов. На четвертый день после ухода отца Гермиона сидела с Нагайной в своей комнате, читая книгу по магии крови, когда в ее дверь постучали. Когда она пошла открывать, то была несколько удивлена, увидев, что там стоит ее отец. Он казался раздраженным и встревоженным, если такое возможно. Пригласив его войти, Гермиона спросила, не хочет ли он, чтобы она позвала домашнего эльфа, чтобы сервировать чай. — Думаю, чай был бы кстати, — сказал ее отец, поэтому Гермиона позвала Трикси, которая взяла на себя обязанность служить ей во время ее пребывания в поместье, и эльфийка принесла чай и печенье, прежде чем с хлопком удалиться, оставив отца и дочь одних. — Как ты пьешь чай? — Гермиона указала на сервировку. — Просто немного сливок, — ответил ее отец. Приготовив ему чай, Гермиона протянула чашку отцу и принялась обслуживать себя. Темный Лорд ухмыльнулся, наблюдая, как его дочь готовит и подает чай так же хорошо, как и чистокровные, несмотря на то, что ее не воспитывали таковой. — У тебя безупречные манеры, Гермиона. Где ты научилась правильно подавать чай? Волшебница склонила голову в знак благодарности за комплимент. — Моя приемная бабушка по материнской линии была ярым сторонником социального этикета, но также и миссис Уайт очень помогла мне усовершенствовать мою технику и стиль. — Похоже, она была достойным наставником. — Да, она была очень любезна, обучая меня и восполняя пробелы в знаниях, касающихся некоторых чистокровных обычаев. Я благодарна ей за доброту. — Ммм, — был единственный ответ. — Полагаю, тебе интересно, почему я здесь в это время. Я последовал твоему совету, и проверил, в целости и сохранности ли мои крестражи. Хорошо, что я сделал это. — И были ли они именно там, где вы их оставили, отец? — с любопытством спросила Гермиона. Прежде чем ответить, Волдеморт посмотрел на дочь долгим внимательным взглядом. — Нет, как оказалось, один из моих крестражей был взят, — затем он полез в свою мантию и вытащил медальон, передав его дочери для осмотра. На его лицевой стороне была изображена буква «S» в форме змеи, всё тело которой было инкрустировано зелеными камнями. Сам медальон был сделан из тяжелого золота, и к нему была прикреплена длинная цепочка. Она посмотрела на отца, который жестом показал ей открыть его. Внутри вещицы лежал небольшой кусок исписанного пергамента. Гермиона вопросительно взглянула на своего отца, а он лишь снисходительно махнул рукой. — Прочитай вслух, дочь. — «Темному Лорду. Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочтешь это, но я хочу, чтобы ты знал, что это я раскрыл твой секрет. Я похитил настоящий крестраж и собираюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти в надежде, что, когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты снова будешь смертным. Р.А.Б.» Глядя на пергамент и перечитывая его про себя, Гермиона была впечатлена тем, что кто-то разгадал тайну ее отца. То, что этому человеку удалось найти один из его крестражей и украсть его, вызывало беспокойство, но более важным был вопрос: где он был? Разглядывая подпись, ее заинтересовала последняя буква… «Б», как Блэк… Значит, отец отдал медальон еще одному последователю? Указав на драгоценность, Гермиона спросила: — Вы передали этот медальон члену семьи Блэков на хранение? Волдеморт ухмыльнулся дедуктивным способностям дочери. — Не совсем. Крестраж был помещен в хорошо охраняемую пещеру. Я попросил эльфа одного из моих самых доверенных последователей пойти со мной, чтобы установить защитные чары, — нахмурившись, он продолжил: — Не знаю, как был взят медальон. — Если эльф был связан с домом Блэков и его хозяин приказал ему вернуться, эльф смог бы это сделать. Повиновение своему хозяину — высший закон для этих существ. Это превосходит любые чары, защитную или другую магию, предназначенную для обеспечения безопасности. Для защиты своей семьи эльфы могут даже обойти чары Фиделиуса. Не исключено, что как только эльф вернулся, он рассказал своему хозяину о произошедшем. А так же мог отвести своего хозяина обратно в пещеру, чтобы изъять медальон, — предложила Гермиона. Волдеморт сцепил пальцы вместе, обдумывая информацию, которой поделилась его дочь. — Понятно, значит, если эльфу прикажут вернуться к своему хозяину, у него не будет другого выбора, кроме как подчиниться? — Да. Ты помнишь имя того Блэковского эльфа, которого ты использовал? — ее отец отрицательно покачал головой в ответ. Гермиона на мгновение задумалась. — Как ты думаешь, леди Малфой может его знать? Она была связана с домом Блэков до замужества, поэтому я убеждена, что она может располагать информацией о том, какой эльф был связан с какими членами семьи. Волдеморт встал и жестом показал Гермионе следовать за ним. Они шли через поместье, пока не достигли еще одной пары больших дубовых дверей, которые были открыты. Подняв руку и жестом приказав Гермионе оставаться снаружи, ее отец вошел внутрь, и Гермиона услышала, как он тихо разговаривает с лордом Малфоем. Вскоре в конце коридора появилась леди Малфой, направляясь в ее сторону. — Добрый день, Гермиона, — улыбаясь сказала Нарцисса. — Здравствуй, Нарцисса, — ответила Гермиона. — Отец сказал мне ждать его здесь. Он внутри, разговаривает с лордом Малфоем. Нарцисса кивнула и жестом пригласила младшую волшебницу проследовать за ней в комнату. Как только Гермиона вошла в большое помещение, она сразу поняла, что это личный кабинет лорда Малфоя. В одном углу был портрет женщины, а в другом — мужчины, удивительно похожего на Люциуса, с такими же серыми глазами и длинными светлыми волосами. Там были диваны из темной кожи, богатые темно-зеленые гобелены и красивый камин напротив большого панорамного окна с видом на сады. Люциус встал, когда его жена и Гермиона вошли в комнату, и подошел, чтобы поприветствовать их обеих. После приветствия и взаимного обмена любезностями, Темный Лорд воспользовался возможностью, чтобы напрямую обратиться к Нарциссе. — Нарцисса, мне стало известно, что пропала одна из моих вещей, которая была доверена члену твоей семьи. Гермиона предложила попросить тебя о помощи, просветив меня о связи между домовым эльфом и его хозяином. — Конечно, мой Лорд, я буду рада помочь вам всем, чем смогу, — прямо сказала Нарцисса, в то время как Люциус пристально смотрел на Гермиону. Она только слегка незаметно кивнула ему. Темный Лорд жестом указал на свою дочь. — Дочь, не могла бы ты просветить Нарциссу о предмете нашего разговора, — Гермиона склонила голову и обратила внимание на благородную блондинку. — Нарцисса, есть ли среди членов семьи Блэк кто-то с инициалами Р.А.Б.? — вежливо спросила Гермиона. Женщина на мгновение задумалась, но затем медленно кивнула и ответила: — Да, мой кузен Регулус Блэк, его второе имя — «Арктурус» в честь нашего деда. — Служил ли ему эльф, который был связан с ним или с Домом Блэков? — Да, его звали Кикимер, — хозяйка поместья с отвращением вздохнула. — Он был обязан служить семье Блэков и был особенно близок с Регулусом. Он ненавидел Сириуса, и, полагаю, это чувство было взаимным, — Нарцисса посмотрела на Гермиону, которая бросила своему отцу вполне удовлетворительный взгляд, хотя до сих пор не понимала, почему это так важно. Темный Лорд вздохнул. — Если бы ты позвала этого эльфа, Нарцисса, думаешь, он бы пришел? — Я не знаю милорд, я член семьи Блэков, и хотя Сириус жив где-то там, он был выжжен с генеалогического древа. Гермиона вопросительно посмотрела. — Простите, что прерываю, но… Сириуса выжгли с генеалогического древа Блэков? — Да, — кивнула Нарцисса, — это было во время его учебы в школе, кажется, на шестом курсе. Его родители хотели, чтобы он присоединился к Темному Лорду, но он отказался, поэтому его изгнали из семьи. Гермиона выпрямилась в волнении. — Отец, я читала о чистокровных родословных, и, если я правильно помню, в то время главой дома Блэков был Арктурус, разве нет? — ее отец кивнул, не понимая, к чему ведет его дочь. — Нарцисса, ты знаешь, кто удалил Сириуса из семьи? Старшая волшебница в замешательстве посмотрела на мужа, и Люциус, не будучи уверенным в том, что она хочет этим сказать, требовательно спросил: — Гермиона, почему эта деталь так важна? Девушка улыбнулась и покачала головой. — Разве никто больше не читает? — она ухмыльнулась своему отцу, который с весельем наблюдал за ней. — Это важно, потому что только глава дома может лишить наследства законного преемника. Если бы Орион был официальным главой твоего дома, Нарцисса, только он имел бы право лишить наследства своего сына. Но, если твой дед был еще жив, то это пришлось бы сделать ему. Существует также особое заклинание, которое отделяет законного наследника от родословной, что удалит его не только с генеалогического дерева, но и из всей семейной собственности с кровной защитой. Если Сириус не был изгнан должным образом, у него по-прежнему есть все права, предоставленные наследнику благородной семьи, и доступ ко всем хранилищам и собственности. Люциус посмотрел на Гермиону с чем-то вроде ошеломленного недоверия. Но прежде чем он смог что-то произнести, портрет позади него заговорил: — Девочка совершенно права в своих рассуждениях, сын. Люциус в шоке повернулся. — Отец, ты уверен? Портрет строго кивнул. — Прошу простить моего сына и наследника, юная мисс. Я — Абраксас Малфой. Мой Лорд, рад вас видеть, я не знал, что у вас родилась наследница. Волдеморт склонил голову в приветствии. — Я сам узнал, когда она уже была в Хогвартсе. Нагайна нашла ее, опознав ее магическую подпись, и рассказала мне о ее существовании. Абраксас Малфой, это моя дочь — Гермиона. — Она довольно симпатичная, — Абраксас улыбнулся молодой девушке, — и, кажется, очень умна. Скажите, юная Гермиона, как вы получили такую информацию. Это известно только наследникам мужского пола в своем доме. — Для меня большая честь познакомиться с вами, лорд Малфой, — Гермиона улыбнулась портрету. — За время учебы в школе мне удалось наткнуться на несколько старых дневников, принадлежащих Салазару Слизерину. Большинство его личных дневников написаны на парселтанге, и я, как его прямой потомок и дочь моего отца, могла получить к ним доступ. Там было довольно много информации о древней магии крови, связанной с традициями чистокровных. — Понятно, — он перевел взгляд на своего сына, который выглядел раздраженным из-за того, что от него скрывали такое знание. — Люциус, я думал, что ты уже нашел мои личные дневники. Я понятия не имел, что, содержащаяся в них, информация не была передана. Если ты пойдешь в мои старые покои, то за портретом твоей матери ты найдешь волшебный сейф. Твоя кровь откроет его. Люциус с облегчением кивнул. — Я закрыл комнаты сразу после твоей смерти в прошлом году, отец. — Я понимаю, сын мой. Но вернемся к утверждениям Гермионы. Она права в своем предположении, что Сириус никогда должным образом не был изгнан из его собственного дома. Орион сказал мне, что Вальбурга в приступе ярости выжгла старшего сына с фамильного дерева в доме на Площади Гриммо, 12, который находится под заклятием ненаносимости. Арктурус был крайне недоволен ею, так как невозможно было исправить нанесенный ею ущерб. То, что Сириус никогда не был лишен наследства должным образом, не общеизвестно. Поскольку семья Блэков была вовлечена в магию крови, предполагалось, что все правильные заклинания и ритуалы были соблюдены. Впрочем, домашний эльф Кикимер связан со всем домом Блэков, и — как одна из его членов — Нарцисса может позвать его. Он будет обязан откликнуться на ее призыв. — Это хорошая новость, отец, — сказал Люциус, а затем посмотрел на своего Лорда. — Желаете, чтобы Цисси позвала эльфа, милорд? Гермиона деликатно откашлялась, отчего все в комнате посмотрели на нее с любопытством. — Да, дочь, тебе есть что добавить? — милостиво спросил Темный Лорд. Люциус удивленно приподнял брови; он был уверен, что никогда раньше не слышал, чтобы его Лорд говорил с кем-либо подобным тоном. — Да, сэр, — она мило покраснела, — если Кикимер был верен Регулусу больше всего на свете, то, скорее всего, он был подавлен его смертью. Также логично предположить, что если этот эльф всё еще привязан к дому Блэков, у него до сих пор может быть ваша собственность, даже если на площади Гриммо больше никто не живет. Возможно, мы могли бы использовать это в своих интересах? Волдеморт на мгновение задумался о том, о чём говорила его дочь. — Ты предлагаешь сделку? Ярко улыбнувшись, из-за того, что ее отец следует за ее мыслью, Гермиона кивнула. — Думаю, да. Если у него всё еще есть предмет, и он всё еще цел, эльф может быть готов с ним расстаться. Но что, если хозяин приказал Кикимеру избавиться от него или попытаться уничтожить? Он может не захотеть расстаться с медальоном, если Нарцисса не уверит его, что она выполнит задание. — Полагаешь, Регулус дал ему предмет с указанием уничтожить его? — Гермиона только кивнула в ответ. Волдеморт размышлял над этим несколько мгновений, а затем взглянул на свою дочь, у которой залегла складка между бровями, и он начал понимать, что это означает, что она думает о чем-то важном. — Что у тебя на уме, дитя? Вздохнув, волшебница в беспокойстве закусила губу. Она не была уверена, что должна озвучивать то, о чем думала, но, учитывая ситуацию, возможность была слишком хороша, чтобы позволить себе ее упустить. — Что ж, если эльфу было приказано уничтожить медальон, и если это принесло бы нам его преданность… возможно, для нас было бы полезно позволить ему это сделать, — при виде мрачного лица отца она поспешила его успокоить. — У вас есть другие, отец. Мы могли бы использовать то же заклинание, что и раньше, чтобы… вернуть вам недостающую часть. Думаю, это может быть лучшим вариантом. Собственность Блэков, скорее всего, находится под усиленной охраной, а это значит, что Кикимер — наш единственный путь туда. Сириус Блэк всё еще в бегах, и у него до сих пор есть доступ к дому. Кроме того, он — крестный отец Гарри Поттера и бывший член Ордена Феникса, — Гермиона прервала мысль, зная, что ее отец поймет, что она пыталась донести. — И никто бы не подумал заподозрить эльфа в том, что он преданный шпион Темного Лорда. — Или один из его верных последователей, — Гермиона улыбнулась. — Кроме того, я не думаю, что Дамблдор так уж дальновиден, когда дело касается большинства магических существ. У него есть доступ к хорошо охраняемому месту, и я полагаю, что он не преминет использовать его для проведения собраний Ордена, особенно если подозревает, что вы могли вернуться. Этот человек невероятно предсказуем. Тогда было решено, что Нарцисса позовет Кикимера, как только будут приняты меры, чтобы гарантировать, что подготовленный для Волдеморта ритуал, вернет еще одну часть его души. Примечательно, что в частном разговоре Темный Лорд потребовал от Люциуса гарантии того, что он всё еще владеет крестражем, отданным ему много лет назад. Люциус мысленно улыбнулся абсолютной гениальности и хитрости Гермионы. Это было почти как если бы все они были фигурами на большой шахматной доске, а маленькая волшебница передвигала их по своему усмотрению, по пути жертвуя фигурами так, как посчитала нужным. Темная Королева планирует и делает ход, чтобы… для чего? Люциус хоть убей не мог понять, в чем заключался ее эндшпиль, но он был уверен, что он у нее есть. Единственное что он знал, так это то, что она спасла его от неприятной и, возможно, роковой участи, если бы его Лорд был им не доволен. Одно это заставило его задуматься. Она явно нуждалась в нем по какой-то — еще неопределенной — причине.