Желание

День начался как обычно. Проснувшись по привычке в 7 утра, Медузия лениво потянулась и позволила себе понежиться в кровати несколько минут. Выходной же. Откинув одеяло, женщина ощутила холодок, на который кожа незамедлительно откликнулась мурашками. Всё-таки контраст температур был на лицо. Ох, уж эти первокурсники и их стремление к экспериментам. В результате последнего в мае выпал снег, температура обиделась и ушла резко вниз. И ведь необратимо. 3 месяца им так ещё мучиться. Грелись большинство в Зале Двух Стихий и в своих комнатах, где сооружали кто что. Академик Черноморов сотворил большую печь, чисто в стиле русской души. В коридорах дети закутывались во всевозможные куртки, дублёнки, шубы. Под ними в несколько слоёв были надеты футболки, свитера, толстовки… Разноцветные пингвины вобщем ходили по всей школе. Толкни одного - повалятся все. Кто-то с тёмного подал идею устроить турниры по типу боулинга, где в качестве кегль были бы ученики со светлого, но Поклёп быстро прикрыл эту лавочку. Нашарив ногами тапочки в форме собак (подарок академика на этот Новый год), Меди отправилась в душ. Быстро закончив с утренними делами, Медузия посмотрела на часы, удостоверилась, что время уже подходящее для завтрака и покинула комнату. На лестнице, рыжеволосая столкнулась с академиком. Мужчина был весь в своих мыслях и почти налетел на преподавательницу, но в последние секунды вдруг опомнился и аварии удалось избежать. И в этот момент что-то изменилось, когда она посмотрела на академика. Непонятно. Неуловимо. Но Меди ощутила вдруг лёгкое першение в горле и в носу что-то защекотало. «Простужаюсь что ли», - подумала про себя доцент Горгонова. Но подумала вскользь, сразу же забывая об этом. - Академик, вы летаете в облаках, - улыбнулась Медузия, прислушиваясь к своим дальнейшим ощущениям. Но всё уже затихло. - Если бы, Меди, если бы, - вздохнул Сарданапал. – Всё думаю над тем, как нам исправить ситуацию с погодой, но будь я не ладен, придумать ничего не могу. Вот сорванцы, - усмехнулся директор. - Всегда знала, что наши дети самые способные, - хмыкнула женщина, поправляя выбившуюся прядь за ухо и отвечая на приветствие учеников, которые начали медленно и вяло тянуться в зал. Но такими были только старшекурсники. Младшие же уже носились как угорелые. Толи пытались согреться, толи энергия их распирала. При чём бегали они всегда маленькими группками и никогда по одиночке. Даже опаздывали на уроки и то по человека 4 минимум. Ну, конечно, к Меди никто больше одного раза не опаздывал. А вот к добродушному и всепрощаещему академику запросто. Директору хватало шмыгающих носов и переполненных слезами глаз, чтобы сразу всё простить. Одна такая мини-банда, проносясь мимо преподавателей, задела академика и он подался вперёд. Не упал, конечно, но опереться на Меди был вынужден. Горячее дыхание Черноморова заставило кожу доцента покрыться мурашками, совсем как с утра от холода. Медузия дёрнулась. Откуда такая реакция. - Ох, расшалились, - пытаясь быть серьёзным, произнёс пожизненно-посмертный глава Тибидохса, оглядываясь на остановившихся ребят, которые тут же потупили головы и глядели исподлобья большими, дрожащими глазами. – Вы ж всё-таки вперёд иногда смотрите, - сдавшись, улыбнулся Сарданапал. Заверив Черноморова, что такого больше не повторится, первокурсники постарались ретироваться как можно быстрее. Ладно-то академик, но вот задели они и Медузию. Хотя, задел её Сарданапал, но ведь они-то задели его и получается, что и Меди тоже… Вобщем, они поскорее убрались оттуда, опасаясь гнева рыжеволосой преподавательницы. На неё большие глаза и дергающийся подбородок не подействуют. - Вот проказники, - улыбкой проводил удалившихся ребят Черноморов и обратился к Медузии, которая тоже повернулась в сторону детей, собираясь их отчитать, но не успела. - Завтра выходит срок сдачи отчёта по успеваемости учеников, - чуть смущённо начал академик, - ты бы очень меня выручила, если бы … Но Меди его не слушала. В голове крутилась только одна мысль, что Сарданапал стоит прямо за ней… близко… Если Горгонова чуть подастся назад, рука академика окажется на её ягодице… Он её слегка сожмёт… Прижмёт к стене… Медузия дёрнула головой, пытаясь вытряхнуть эти образы, которые ей так услужливо нарисовало воображение. Господи, о чём она думает! Что за мысли!? - Меди? - Что? ... А, да, я согласна, - глухо отозвалась Горгонова, не зная с чем соглашается и моля про себя о том, чтобы вопрос академика требовал такого ответа, а не полного. Ведь тогда она будет выглядеть чертовски глупо, если он спрашивал допустим о её предпочтениях в пряниках (задавать несвязанные друг с другом вопросы было в стиле Черноморова), а она тут соглашается невесть с чем. - Прекрасно, - директор Тибидохса просиял, - можно попросить Зуби тебя замен…, - академик прервался на полуслове, потому что Горгонова резко пошла вперёд, даже не дослушав его. Удивлённый, Сарданапал поплёлся следом. Меди решительно открыла двери Зала Двух Стихий, как-то рассеянно прошла до преподавательского стола, проигнорировав «Доброе утро» от нескольких учеников и села на своё привычное место. Попыталась сфокусировать взгляд на том, что сегодня подавали. Хм, блинчики с мёдом. Да, отлично, она их любит. Мёд тоже любит. Академика… Стул рядом с ней со скрежетом отодвинулся. Она чуть дёрнулась, повернула голову в сторону. Сарданапал. Ну конечно. А кого она ожидала там ещё увидеть? Она выдавила из себя улыбку. Но Сарданапал, чуть наклонившись и касаясь её руки, всё равно спросил: - Ты в порядке? Меди как прошибло током. На прикосновение Черноморова разом откликнулось всё тело женщины, начиная от вставших дыбом волос, до как будто туго затянутого узла внизу живота. - Наверное, простудилась. С утра горло саднило, - и ведь не соврала. Что-то такое она чувствовала. Академик уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут невесть откуда вырос Поклёп и начал орать, что дети обнаглели и нужно всех зомбировать и т.д. Сарданапал отвлёкся, а Меди была и рада. Весь завтрак она просидела пунцовая. Доцент Горгонова только и могла думать, что об академике, его руках… Как же ей нравились его руки! …пальцы… Меди сидела и не могла остановить воспоминания об их немногочисленных ночах, проведённых вместе. Как академик её касался, как целовал… Его взгляд на неё… Как же она жалела, что сейчас в зале они не одни… Господи, да что же за мысли у неё в голове?! - Милая, ты в порядке? – по другую сторону от Медузии сидела Великая Зуби. Она чуть наклонилась, дабы взволнованно заглянуть в лицо подруги. - Всё в порядке, - чуть резче, чем хотела, ответила Меди, резко встав из-за стола и поспешно направилась к выходу. «Куда угодно, лишь бы отсюда», - думала про себя Горгонова, спиной чувствуя вопросительные и непонимающие взгляды Зубодерихи и академика. Зал остался позади, а с ним и всё тепло. В коридорах было зябко. Но это и лучше. Меди нужно было охладиться, привести мысли в порядок. Перестать думать об академике, о том, как ей хочется впиться в его губы, ощутить его сильные руки на своей талии, а может и чуть ниже… Так, хватит! Горгонова прижалась лбом к холодной стене. Сердце стучало, щёки пылали. Успокоиться. Нужно успокоиться. Из зала появились первые насытившиеся ученики. Медузия отпрянула от стены и поспешила к себе в комнату. До вечера она справится, она разберётся в себе, чтобы быть в порядке для работы над отчётом. Вот, она уже думает о чём-то другом. Вспоминает какое число, сопоставляет это с вопросом академика, который она пропустила. Так держать, так и нужно. *** Без четверти семь Меди стучится в кабинет Черноморова. После негромкого разрешения войти, она переступает порог, даже не пытаясь гладить сфинкса, спрыгнувшего к ней под ноги. Она слишком сосредоточена. Весь день она потратила на то, чтобы привести мысли в порядок, успокоила себя тем, что это просто весна на неё так действует, ведь все по парочкам: ученики, Зуби с Готфридом, даже Поклёп с Милюлей. Директор Тибидохса сидел в рубахе, без своей дублёнки, к которой в последнее время очень прикипел сердцем. Надобности не было. В кабинете было намного теплее, чем в коридорах. -Чаю, Меди? – улыбаясь и вставая со своего кресла, которое поспешно отбежало на кривых ножках к окну, предложил академик. - Кофе, пожалуйста, - ровным голосом отозвалась Медузия, снимая пальто и шарф, которые аккуратно положила на спинку дивана. Она обошла стол академика, разглядывая разные тетради, листы, на которых Сарданапал начал уже что-то писать. - Я вот попытался там… - смущенно кашлянув, начал академик, разливая кофе по чашкам. - Но как-то вяло, - хмыкнула Медузия, улыбаясь уголками рта. Она повернулась к академику, который поставил на стол две чашки и небольшой кофейник. Присела на краешек стола, взяв чашку и слегка подув, отпила. Запах кофе был приятный, бодрящий. Черноморов снова уселся в кресло. - Видит бог, Меди, я старался, - чуть смущённо улыбнулся Сарданапал. - И поэтому затянули с отчётом до самых последних сроков? – Меди поставил чашку на стол и посмотрела на академика. – Сколько раз я вас просила записывать даты сдачи и отдавать мне, - её взгляд упал на пальцы академика. Он обхватил ими перьевую ручку, слегка поглаживая подушечкой пальца по всей длине. Горгонова запнулась. Голос дрогнул. Сарданапал был близко. Слишком близко. А она ещё молодец, уселась на стол. Ты же отчёты пришла делать! ... Если бы он сейчас чуть протянул руку. Если бы дотронулся до её бедра, скользнул в сторону… Раздвинул бы ноги… Щёки доцента заалели. Она поспешно поднесла чашку к губам. Чёрт бы побрал это Магщество с их отчётами! Она весь день потратила на самовнушение, что завтра уже всё пройдёт, а тут опять. - Не ругайся, Меди, - произнёс Черноморов, чуть наклонив голову и пристально посмотрел на женщину. «Да что же он так смотрит? - занервничала Медузия. – Неужели всё понял? Подзеркалил?» - Тебе не стало лучше с утра? - Чуть полегче. Завтра буду совсем в порядке, - ответила Горгонова. Но ответила как-то вяло, как будто мыслями была где-то далеко. А нет. Мыслями она была очень даже близко. Очень близко. Меди так старалась подавить в себе эти развратные мысли, что на происходящее вокруг внимания и сосредоточенности уже не хватало. Отстранённость Медузии академик воспринял как знак того, что всё же с женщиной что-то не так. Что-то её беспокоит. Конечно, беспокоит! Завалить бы его на стол и так отделать! Откуда Сарданапалу было знать, что сейчас Горгонова всеми силами старалась скрыть все свои мысли даже от себя самой и её это невероятно раздражало. Сидит здесь, мечтает о том, чтобы отыметь своего учителя на этом огромном столе как какая-то ведьмочка с Лысой горы! Абсурд! Взрослая женщина ведь уже. Самокритика так захлестнула Медузию, что та невольно ослабила защиту, в которую зачем-то стучался академик Черноморов и весь поток её мыслей о том, что она хочет сделать с ним, где, сколько раз, что она хочет, чтобы он сделал с ней вдруг перестал быть только её. Медузия вскинула голову, посмотрев в округлявшиеся глаза Сарданапала…