Stuck with U

      Мне всегда было тяжело уснуть в незнакомом месте. Место моего вынужденного «заточения» оказалось типичным тому примером. Несмотря на весьма комфортную кровать, заснуть никак не получалось. Когда я, наконец, смогла улечься и почти провалилась в сон, мой желудок предательски заурчал. Нет, ну что за скотство?! Не одно, так другое! Несколько минут я стойко игнорировала попытки организма напомнить о том, что его надо питать не только духовной пищей. Спустя непродолжительное количество времени, я позорно капитулировала, обреченно откидывая одеяло. Мне кажется, попади я в стан врагам — продам родину за сэндвич. Вот ничего с собой поделать не могу!       Прищурившись от подсветки на телефоне, я мрачно обозрела время. Три часа ночи! Вот что мне не спится?! Прикинув, что мой «сосед» скорее всего дрыхнет, я сочла резонным не одеваться полностью. Футболка хозяина дома, использованная мною в качестве ночной рубашки, была велика на несколько размеров и вполне годилась вместо халата.       Осторожно ступая на цыпочках, я спустилась по лестнице. Чертова привычка ходить на высоких каблуках! Даже без обуви я стараюсь хотя бы таким образом искусственно увеличить свой рост. В доме стояла зловещая тишина, нарушаемая разве что моим разбушевавшимся желудком. Он урчал так громко, что вполне, думаю, мог разбудить хозяина дома. В кухне я не стала включать свет. Не хватало еще, чтобы меня поймали за ночным чревоугодием! Распахиваю холодильник и снова машинально щурюсь от яркого света. М-да, кажется, хозяин не особо следит за своим питанием!       Огромный холодильник был практически пустым. Не считая батареи банок с пивом и контейнеров еды из доставки. Из «нормальных» продуктов были только яйца и молоко. Черт! Даже бутерброд сделать не из чего. — Господи, ну кто так живет?! — удрученно прошипела я себе под нос, невольно отмечая некую схожесть и с моим холодильником. — Я, — спокойный голос раздался в тот самый момент, когда я, встав в позу страуса, пыталась рассмотреть содержимое нижней полки.       От неожиданности я подпрыгиваю и едва не огласив кухню истеричным визгом, резко оборачиваюсь. Хозяин дома с полупустой бутылкой виски в руках окидывает меня пристальным взглядом, даже не стараясь скрыть своего интереса. Облокотившись о кухонную тумбу, наглый засранец, ухмыляется. — А тебе идет моя футболка! — даже в полумраке, освещаемом лишь падающим из холодильника светом, я вижу похотливый блеск его глаз. — А тебя видимо дикари воспитывали! — от души хлопаю дверцей хранилища продуктов, несмотря на то что мой желудок снова отзывается протяжным стоном. — Ты всегда такая злюка? — Шеннон устраивает свой не самый худой в этом мире зад на стуле и включает освещение над барной стойкой. — Или только, когда голодная? Детка, ты… — Не называй меня деткой! — я готова взорваться от злости. — Прости, — он вдруг начинает гоготать. — Но одно лишь воспоминание о твоем ари… аристо. бля… Короче твое имя я не могу без хохота выговорить!       Я закатываю глаза, стараясь сохранять спокойствие. Вот дернул черт родителей так поднасрать мне с именем! — Тони, — мрачно говорю я, наблюдая то, как он снова краснеет от едва сдерживаемого хохота. — Можешь называть меня Тони. Что теперь смешного?!       Несколько секунд он честно пытался побороть смех, зажав рот обеими руками, но природа взяла свое и он оглушительно загоготал. Закатив глаза, я отвернулась от этого придурка, снова открывая холодильник. Плевать, что он там обо мне подумает, но я жутко хочу есть. — Твой мужик во время секса тоже зовет тебя Тони? — едва продышавшись, наконец задает вопрос Шеннон, делая внушительный глоток.       Пытаюсь выхватить бутылку из его рук. Он и трезвый-то тот еще придурок, а как выпьет, то просто невыносим. В секунду угадав мой маневр, мужчина поднимает емкость высоко над головой. Пытаюсь достать ее, несмотря на бесполезность поступка. Вот спасибо вам мама с папой! Ни имени нормального, ни роста! — Не твое дело! — не оставляя попыток отобрать бутылку из рук откровенно издевающегося мужика, подпрыгиваю как детеныш кенгуру. — Какой у тебя рост? — он снова ржет в голосину, перехватывая емкость в другую руку. — Полтора метра что ли? — 153! — соплю как сердитый сурок, кидая на него злобный взгляд.       Замечаю на барной стойке вазу с фруктами и схватив яблоко откусываю огромный кусок. Набив полный рот, остервенело жую, глядя на то, как Шеннон ставит на стойку бутылку и, прикрыв лицо руками, дергается, как эпилептик. Ну вот что за урод?! Сам-то не особо высокий! Всхлипнув, он вытирает глаза и сдерживая смешки смотрит на меня. — Серьезно?! — он недоверчиво на меня косится, считая это глупой шуткой. — Оу, сочувствую. Ну, мне нравятся миниатюрные стройные девушки… — Ну, да, — ядовито вставляю свой комментарий. — На их фоне ты выглядишь высоким и статным! — Не, — Шеннон хмыкает. — В постели с ними… — Замолчи! — прикрываю глаза ладонью, испытывая огромное сожаление от того, что не могу одновременно и уши заткнуть. — Избавь меня от подробностей своей интимной жизни!       Сделав глоток виски, мужчина еще раз фыркает, но действительно замолкает, продолжая осматривать меня. Я начинаю смущаться от столь пристального внимания, машинально сдувая с лица упавшую прядь. Пучок, в который были собраны мои волосы растрепался от прыжков и сейчас волосы лезут в глаза. Поборов непонятно откуда взявшуюся робость, машинально заплетаю косу. — Раз уж приперся, — ко мне постепенно возвращается самообладание. — Может скажешь, что можно нормального поесть в твоем доме? — У меня хлопья есть, — хмыкает Шеннон. — В шкафу. На верхней полке.       Сердито смотрю на него исподлобья. Он что реально не понимает, что я не достану до верхней полки?! Однако, судя по ехидному выражению лица, все он понимает, но просто откровенно издевается. Снова сдув упрямую прядь, иду к указанному шкафчику. Обернувшись уже со злостью, смотрю на хозяина кухни. Он нарочито спокойно клацает в телефоне, не обращая на меня внимания. Игнорируя правила хорошего тона, встаю ногами на кухонную тумбу под тем самым шкафом. — Слезь! — сердитый оклик со спины дает понять, что за мной все-таки наблюдают. — Тебя не учили вести себя нормально в чужом доме?!       Игнорирую выпады в свой адрес и, распахнув дверцы, мрачно обозреваю содержимое. Веганские галеты?! Вот бы не подумала, что этот дебил — веган! Наконец вижу упаковку тех самых хлопьев. Пофиг, что сейчас ночь, а подобные блюда едят на завтрак.  — Слезай со стола, кому говорю! — слышу уже за своей спиной и меня дергают за футболку. — Ты придурок что ли?! — только и успеваю вскрикнуть, после чего влекомая силой инерции от слишком резкого движения Шеннона, лечу вниз с тумбы, продолжая сжимать в руках коробку.       Предполагаемого контакта моей спины, а того хуже головы, с полом, к счастью, не происходит. Я попадаю прямиком в объятия хозяина дома. Несколько секунд он молча держит меня на руках, без тени улыбки глядя в мои, наверняка испуганные, глаза. — Не фиг было лезть с ногами на стол! — Шеннон ставит меня на пол. — В следующий раз так легко не отделаешься.       Меня еще немного подтрясывает, но я с трудом сдерживаюсь, чтобы не запустить «трофейной» коробкой в голову мужчине. — Если бы ты не издевался и сам достал мне эти чертовы хлопья — я бы не полезла за ними таким варварским образом! — гнев постепенно возвращает мне самообладание. — Или побоялся сам при мне на стул лезть?! Ты бы тоже не достал их без какой-то помощи! — Ой, тебя-то я повыше буду, — фыркает Шеннон, окидывая меня презрительным взглядом. — Меня и подростки выше! — достаю из холодильника молоко, а из шкафа с посудой — тарелку. — Зато мой рост не равен объему моего зада!       Кажется мне удалось задеть его, ибо в ответ я слышу лишь сердитое сопение. Придумывает, наверное, остроумный ответ. Хотя что-то мне подсказывает, что просто не знает, что сказать. Не придумав, что ответить, Шеннон опирается задом на кухонную тумбу и сделав демонстративно большой глоток, внимательно смотрит на меня. Фыркаю, мысленно вручая себе корону победительницы. Все мое внимание сейчас занимают хлопья. Едва не постанывая от того облегчения, что испытаю, когда, наконец, утихомирю голодный желудок, наполняю тарелку хлопьями. Высыпав все до последней крошки и подавив желание постучать по донышку, щедро заливаю поздний ужин или слишком ранний завтрак молоком. Блаженно прикрыв глаза, двигаю ближе наполненную едой ёмкость. Резко приходит осознание, что чего-то не хватает до полного счастья. Обозреваю барную стойку в поисках необходимого мне предмета и мрачно смотрю на хозяина дома. — Что? — он делает настолько показушно-удивленные глаза, что я начинаю злиться. — Дай ложку, — сердито прошу я, понимая, что без данного столового прибора не смогу обеспечить транспортировку хлопьев в своей организм. — Извини, детка, ложек у меня нет, — выделив голосом ненавистное мне обращение, мужчина попытался сделать грустное лицо. — Так что ешь руками! — Что?! — я распахиваю глаза так широко, что они готовы вылезти из орбит. — Да, блин, как такое может быть?! У всех есть ложки! — А у меня нет, — Шеннон жмет плечами, всем своим видом показывая искренность слов. — Переехал недавно, да и не фанат я готовить что-то. Питаюсь или пиццей или китайской лапшой. Кстати, могу предложить тебе палочки. Если ими очень быстро махать, то даже суп съесть сможешь. — Издеваешься? — выдавливаю из себя. — Чуть-чуть, — мужчина ухмыляется и бросает мне бамбуковые палочки. — Развлекайся.       Подмигнув и прихватив бутылку, Шеннон уходит с кухни. Во мне поднимается такая волна гнева, что цунами на ее фоне кажется легкой качкой. — Сука! — не найдя ничего более умного и желая хоть как-то отомстить наглому мужику, швыряю ему вслед тарелкой с несчастными хлопьями, залитыми молоком.       С оглушительным звоном емкость прилетает в стену, по счастью (или к сожалению) не попадая по назначению. Шеннон возвращается и несколько секунд молча рассматривает огромное пятно на стене, с которого стекают молочные ручейки. — Бля, я же пошутил! — покачав головой мрачно комментирует мужчина, обозревая то, что я натворила. — На, — раскрыв один из ящиков, Шеннон достает ложку и кладет на стойку. — Хотя теперь она тебе уже не нужна. Можешь слизать хлопья с пола или со стены и надеюсь ты порежешь свой язык и отучишься сквернословить. А если вдруг побрезгуешь, воспользуйся этим, — он раскрывает другой шкаф и достает полотенце. — Короче будь добра, убери за собой.       Сказав это Шеннон выходит из кухни, оставляя меня в крайней степени замешательства, граничащей с желанием убить одного мудака прямо сейчас. — Ах, да, — он оборачивается и смотрит на меня почти с умилением. — Можешь даже повторить свой трюк с залезанием на стол, но спешу тебя предупредить — хлопьев больше нет. Как и какой-то другой еды тоже. Доброй ночи, детка!