gypsy queer

      Парни сами не поняли, как стали неразлучны. После той ночи на лугу Фрэнк заладил врываться в замок Джерарда после вечерней трапезы. Поначалу Уэй пытался скрыться за маской безразличия, но она рассыпалась, как только Фрэнк начинал заливисто смеяться, что смех эхом пробегал по всему замку. Брюнет показал Айеро свой сад - второе по счету место, которое Уэй не забросил. В саду росли вишни, сливы и красные, словно молодая кровь, розы. Парни болтали в небольшой беседке часами, пока восход не начинал розоветь на небосводе. Ещё Джерард любил водить Фрэнка по окрестностям, вроде заброшенной деревушки и речки неподалеку от деревни.       Фрэнку очень нравилось проводить с вампиром почти все свое ночное время. Иногда он приходил слишком рано, пока Джерард ещё спал, и втихаря мыл полы речной водой или протирал полки, обвешанные узорчатой паутиной. Парень и сам не заметил, как влюбился в Уэя. Он не мог описать это чувство никак иначе, потому что его сердце начинало биться в несколько раз быстрее, когда он только заходил в замок, ощущая его прохладу на своей коже. Но ему так же было понятно, что его чувства безответны. Юноша понимал, что вампир и не взглянет на обычного смертного. Он же просто-напросто цыган. Обычная гадалка да попрошайка, но точно не любовь всей его вампирской жизни.

      Когда ночь взяла свои права, Уэй, облачившись в плащ, вышел из дома и хотел было направиться к лугу, как его тонкий слух уловил прекрасную мелодию... лютни. Эти ласковые звуки понравились Джерарду. Впрочем, он слышал что-то такое впервые, поэтому, заинтересовавшись, брюнет побрел в сторону деревни.       В эту ночь табор уснул слишком рано, даже уставшая за день Джамия не смогла найти в себе сил посидеть рядом с Фрэнком и посплетничать о его новом знакомом. Она ушла к себе, обняв парня на прощание и пообещав, что в следующий раз абсолютно точно будет сидеть на вышитых подушках несколько часов и без умолку болтать с другом о парнях. Однако Фрэнку совсем не хотелось ложиться спать, когда на улице было так свежо и так красиво. Сверчки, словно собравшись в целый оркестр, громко трещали, создавая свою мелодию, которая разбавляла кваканье лягушек у песчаного берега реки, на котором сейчас сидел парень. Его ловкие пальцы перебирали тонкие струны на лютне, переплетая высокие ноты между собой и создавая мелодию его любимого романса. Он тихо напевал что-то себе под нос, смотря на спокойную гладь воды, отражавшую полнолунное сияние. Прохладная вода мочила его босые стопы, грозясь забрать юношу с собою, утянуть на илистое дно. Но он знал, какими коварными были речные русалки, и просто сидел на своем месте, опасаясь сдвинуться с мягкой травы.       Звук лютни становился все громче с каждым шагом. Постепенно, пройдя сквозь узкие улочки забытого города, вампир вышел реке. Оттуда лились звуки нежной песни, только сам музыкант был скрыт за высокой темно-болотной травой. Обогнув заросли камыша, Джерард увидел знакомую кудрявую макушку Фрэнка. Юноша играл на своей небольшой лютне, смотря вдаль и не замечая никого позади себя. Уэй присел рядом, когда его возлюбленный закончил свой тихий романс. Возлюбленный? Да, Джерард втрескался в цыгана по самые кончики своих острых ушей, хотя сам упорно отрицал это. Но чувства Уэя были выше его самого. Как часто мужчина ловил себя на мыслях о Фрэнке? О его узорчатых руках, глубоких глазах и звонком смехе. Если начать считать, то можно очень быстро потеряться.       — А вот и ты! — Джерард сел рядом с Фрэнком, — Не думал, что найду тебя здесь. Что играешь?       — Ох, привет, — Фрэнк отложил в сторону свою лютню, обратив свой взор на вампира. — В последнее время очень много думал и решил сочинить мелодию. Как тебе? — он взял небольшой плоский камушек, который заметил в траве, и запустил его по водной глади, наблюдая, как он ловко отскакивает и уходит на дно.       — Она восхитительна, — без тени сомнения ответил Джерард, — О чем ты так много думал, Фрэнк?       Вампир подсел ближе, сняв обувь и закатав чёрные штанины, брюнет опустил ноги в прохладную воду и вверх поднял голову, рассматривая темный фиолетовый небосвод:       — Звезды сегодня мерцают так ярко. Почему именно сегодня? Я слышал, что звезды давно мертвы. Ты думаешь это правда? Как они могут быть такими, будучи мертвыми?       — Я думал о своих чувствах... И о звездах тоже, — тихо просмеялся Фрэнк, придвинув свою руку к кисти вампира. — Ты похож на звезды... Такой же необыкновенный в своей мертвенной красоте. Ты знал об этом?       Уэй подавился воздухом, когда тёплая ладонь цыгана накрыла его ладонь. И если бы его алая кровь могла достать до бледных скул и щек, то он бы вмиг покраснел.       — Ты, кажется, пытаешься меня смутить. О каких же чувствах ты думал, Фрэнк? — Джерард неуверенно посмотрел парню в глаза, кусая внутреннюю сторону щеки. — Что тебя беспокоит?       — Я... Я не думаю, что сейчас самое время об этом говорить, но, — Фрэнк ненамеренно сжал свою ладонь, чувствуя как вампир переплел их пальцы, от чего он чуть было не задохнулся от собственных чувств. — Ты... Ты мне нравишься, Джерард. Я бы отдал все, чтобы вечность убираться в твоём замке, смотреть на твои сливы и петь песни на старой телеге. Я знаю, что прошёл какой-то месяц, но... Но мне кажется, что я глупо влюбился, — с какой-то вопросительной интонацией сказал последнее слово Фрэнк, закрыв от страха глаза. Он никогда не признавался в своих чувствах, поэтому сейчас его сердце будто замерло, заставив его дышать чаще.       Сердце вампира пропустило... ах, да. Джерард замер на секунду, не веря словам сидящего рядом юноши. В глубине души вампир знал, что любит Фрэнка, пусть сам упорно это отрицает. Уэй думал, что Айеро никогда в жизни не ответит вампиру взаимностью. Фрэнк смертен, а Джерард обречён на вечную жизнь в обличии живого и одинокого мертвеца. Но тем не менее Джерард не думал отвергать чувства юноши. Пусть хотя бы в один век своей бесконечной жизни он будет по-настоящему счастлив.       Уэй сократил расстояние, крепко обняв зардевшегося юношу.       — Я тоже люблю тебя, Фрэнк.       Казалось, что от столь сильного прилива чувств сердце вампира забьётся вновь: так отчаянно он обнимал парня, шепча признания в любви.       Фрэнку на миг показалось, что он чуть было не умер от переполнявшего его сейчас счастья, когда вампир обнимал его, крепко прижимая к своей груди. Он вдыхал его пряный аромат, сминая на спине его рубаху, и юноша просто тонул в этих ощущениях. Фрэнк так же сильно обнимал его, с трепетом запуская пальцы в его волосы и признаваясь ему тысячу раз в любви на румынском.       — Джерард, — тихо прошептал он, на миг прервав объятия и заглянув в темные глаза. Фрэнк нежно провел большим пальцем по его щеке, поглаживая нежную кожу, и затем плавно опустил руку на его шею, притягивая вампира к себе для поцелуя. Он нежно сминал чужие губы, иногда сталкиваясь зубами о его острые клыки, и прижимался к нему всем телом, чуть ли не забираясь на чужие бедра.       Когда Фрэнк приник к губам Джерарда, вампир замер на секунду. Все его тело трясло от переполнявших чувств: казалось он ожил и умер снова. Очнувшись, брюнет положил холодные ладони на щёки Айеро, сокращая расстояние между телами. Джерард не умел целоваться, неуверенно, но страстно отвечая на поцелуи цыгана. Оба, потерявшись в ощущениях, упали на траву. Фрэнк навис над Джерардом, продолжая терзать его губы.       — Я люблю тебя Фрэнк, люблю до беспамятства, — шептал вампир меж поцелуев, смущенно зажмуриваясь.       Фрэнк отпрянул на секунду от Джерарда, ложась на мягкую траву у рогоза и камышей. Он уложил свою голову на сложенные в локтях руки и взглянул на прекрасное ночное небо.       — Это получается, что мы теперь вместе, верно? — сказал он, повернув голову к вампиру. Юноша нежно смотрел в его глаза, впервые в жизни чувствуя переполнявшую его нежность и любовь.       Джерард улыбнулся уголком губ, придвигаясь к возлюбленному ближе.       — Получается так, — радостно прошептал вампир, не отрывая взгляда.       Уэй лёг на руку Фрэнка, ластясь и вдыхая уже привычный, но такой же любимый запах масел и корицы. Они долго лежали в тишине, наблюдая за мерцающими звездами. Природа затихла для них. Лишь где-то вдалеке кричала ворона на хрупкой липовой ветке, да камыши стукались о речную гладь, подчинившись дуновениям ветра. Влюблённые молчали. Сейчас они были самыми счастливыми людьми на Земле.       Внезапно Джерарда прервал эту тишину, неуверенно спросив, он поднял глаза к цыгану:       — Фрэнки, а можно я тоже тебя поцелую?       — Конечно, — ответил он, приподнявшись на локте. — Только обещай не кусаться, — он приблизился к лицу вампира в ожидании поцелуя, снова обняв его за шею.       Присев на траве, Джерард долго колебался, покусывая губы и отводя стыдливый взгляд. Фрэнк целовался слишком хорошо, и вампир просто не хотел его разочаровать. Зажмурившись, Уэй пересилил себя. Быстро поцеловав парня, совсем по-детски, едва прижавшись своими губами к чужим губам. Вампир отпрянул, смущенно отведя взгляд.       — Я думал, что вампиры не стесняются таких вещей, как обычный поцелуй, — сказал Фрэнк, зарываясь пальцами в смольно-черных волосах и уверенно целуя вампира. Он слегка дрожал, боясь случайно простонать в поцелуй, когда Джерард, ответив на поцелуй, прижал парня ближе к себе и смял в пальцах легкую ткань на бедрах цыгана.       — Я просто давно не целовался, — прошептал Джерард в чужие губы. Вампир подался всем телом вперед, отвечая на настойчивые поцелуи. Сплетая языки, Фрэнк покусывал нижнюю губу вампира, от чего последний, не выдержав, простонал. Джерард резко отпрянул от Айеро, закрыв рот рукой.       — Прости! Я не специально...       — Ничего, все в порядке, — заигрывая сказал он, прикусив свою нижнюю губу. — Это даже в каком-то смысле очень мило и... приятно, — Фрэнк снова приблизился к лицу вампира, нежно, слегка невесомо проведя носом по его щеке, и поцеловал смущенного парня, повалил его на спину. — Ты такой красивый, мне просто сложно поверить, что я не сплю.       — И как мне заставить тебя поверить, что ты не спишь? — глупо прошептал Джерард, впервые смотря на Фрэнка снизу вверх.       — Джерард, ты такой ребенок, — звонко засмеялся Фрэнк, обняв своего возлюбленного и уткнувшись носом в его бледную шею. — Неужели тебе не снятся сны?       — Снятся. Разные снятся, а что? — Джерард все ещё не понимал о чем говорит его возлюбленный. Уэй подавился воздухом, почувствовав на шее горячее, опаляющее дыхание юноши. Брюнет закатил глаза на секунду, надеясь, что Айеро не заметит за ним такую реакцию.       — Что ты делаешь?       — А я тебе снюсь? — он оперся одной рукой на траву рядом с головой вампира, нежно поцеловав его в шею. Фрэнк все еще был девятнадцатилетним подростком, для которого многое было впервые. Он быстро возбуждался и был слишком активным для уже давно не молодого Джерарда. Ему хотелось попробовать все на свете и многое узнать. В его крови просто бурлил юношеский максимализм, который он никак не мог унять.       — Мне снилось, как мы гуляем вдоль ночного города. Ещё мне часто сниться твой с-смех, — скулил Джерард сквозь громкие стоны. Шея была очень чувствительным местом на теле Джерарда. Вампир закусил губу до крови, стараясь быть тише. Жилистые пальцы сминали рубашку на спине.       — Я не понимаю к чему ты клонишь..       — Давай займемся любовью? Здесь, — он начал расшнуровывать рубашку на груди парня, смотря на Джерарда, чьи клыки слегка виднелись из приоткрытых искусанных губ.       Джерард закусил губу, округлив глаза. Любовью? Занимался ли брюнет ею когда-то?Вампир не знал. Вернее – не помнил. Конечно, он думал о чём-то таком с Фрэнком, но Уэй и представить не мог, что это случится так скоро.       — Ты думал обо мне в таком плане? — резко выдохнув, пробормотал Уэй, помогая юноше расшнуровать рубашку.       — Конечно, и не говори, что ты сам об этом не задумывался, — сбито шептал Фрэнк, пытаясь снять с парня брюки. Его пальцы дрожали то ли от возбуждения, то ли от некого волнения из-за того, что он боялся сделать что-то не так. Он боялся торопить события, но в то же время у него совсем не получалось ждать и быть терпеливым, потому что юноша был абсолютно точно уверен, что Джерард ни за что в своей жизни не смог бы сделать первый шаг.       — Погоди, — смущенно вскрикнул Джерард, закрывая глаза руками. — Мне кажется, я пока не готов.       Подтянув штаны, Вампир сел на траву. Отдышавшись, он взял в ладони лицо Фрэнка. Прикоснувшись лбами, он прошептал:       — Только не думай, что я не хочу этого, милый! Я люблю тебя, Фрэнк, люблю до беспамятства. Я не хочу разочаровать тебя своей неопытностью.       Пересилив смущение, Джерард глубоко поцеловал Фрэнка, поглаживая его мягкие щеки. Оторвавшись от губ, Уэй приник губами к шее возлюбленного, исписывая её мокрыми поцелуями, чуть зажимая кожу между губ и зубов, оставляя маленькие засосы.       — Ох, Джерард, — шумно выдохнул парень, откинув голову назад. — Я же сейчас... О боже, давай правда попробуем в следующий раз?       Фрэнк нехотя отодвинулся от вампира, сев по-турецки с лютней в руках.       — У нас еще есть время до рассвета, позволь мне сыграть тебе несколько песен.       — В следующий раз я буду готов, обещаю, — грустно заключил вампир, садясь рядом. — Я был бы рад услышать песню, которая ассоциируется у тебя со мной, — последние слова брюнет почти шептал.       Завязав рубашку, Уэй поднял ласковый взгляд на Фрэнка и коротко кивнул, позволяя начать.       Парень улыбнулся, зажав струны на грифе и начав играть нежную мелодию. Он пел в унисон со своим инструментом, чувствуя приятный звон в ушах. Пальцы Фрэнка ловко перебирали струны, иногда цепляя их слегка длинными ногтями, отчего звук получался тонким и слишком легким.       В какой-то момент парень заметил, что вампир тоже начал петь вместе с ним, прикрыв от удовольствия глаза, и специально начал петь тише, чтобы услышать прекрасный голос Джерарда, который был больше похож на пение ангелов. Он утопал в водной глади и проносился над самыми верхушками деревьев, пока сверчки так же тихо подыгрывали ему, треща на фоне цыганской лютни.       А Джерард любил петь. За более чем семь веков одиночества вампиру стоило себя чем-то занять, и Джерард пел. Пел, облетая свои скучные владения. Сначала брюнет хотел выходить к жителям в виде ночного певца, но его голос казался ему слишком высоким, поэтому его пение могли слышать лишь крысы, летучие мыши да пауки. Ещё Джерард любил рисовать. В его заброшенной библиотеке было много альбомов, а так же книг, в которых чернильные буквы давно состарились и стерлись. Вампир иллюстрировал в них старые пьесы или придумывал свои истории.       Сейчас, сидя с возлюбленным, Уэй понял, что он ни капли не боится петь. Проглотив ком, брюнет запел. Сначала тихо, совсем не слышно. С каждой строчкой его голос становился увереннее, отчетливее. Благоговейно прикрыв глаза, Джерард отдал всего себя пению, не заметив, как голос Фрэнка совсем стих, и только звуки лютни аккомпанировали Уэю.       Незаметно для обоих темное небо окрасилось в светло-клубничный цвет, похожий на сваренный утром бабушкой компот. Звезды уже не были заметны, а луна растворилась за белоснежными облаками, которые надул утренний ветер.       — Нам пора, — сонно сказал Фрэнк, поднимаясь с травы. — Я зайду к тебе завтра, не скучай. Сегодня мне еще надо успеть помочь Джамии, — он поцеловал вампира в щеку на прощание и быстро побежал в табор к своему шатру, чтобы уже там запрыгнуть в кучу подушек и заснуть, глупо улыбаясь и мечтая встретить Джерарда вновь.