Ты слышишь — кончилась война

«Я не хочу ждать, пока Тандер покусает еще какого-нибудь командира! И я слишком хорошо его знаю! Может, этот оплавок ничего не придумал, и Тандер правда блочил его частоту и врал насчет несуществующих приказов, меня это ни капли не удивило бы… но ведь Тандер не запомнит с одного раза, что в армии так делать нельзя. Он снова что-нибудь нарушит, и как ты думаешь, что будет, если его спалят на вранье насчет Леозака? Я не понимаю, как он умудрился себе руку разодрать и не спалиться, что это он сам, а вовсе не фантомные боли, но второй раз это точно не получится. Ты же слышал, что там говорили про самоповреждение и саботаж? Поверь моей интуиции, очень скоро все кончится полным шлаком, если не вмешаться. Шоквейв, он тебе жизнь спас. Имей совесть, я же не прошу тебя лететь на эту ржавую колонию и объявлять себя самым главным десептиконом, а? Просто убеди ИИ. И Вирля. Не знаю, насколько Вирлю дорог Леозак сам по себе, но крейсер окупит все расходы. Это настоящие координаты и настоящие коды доступа». Правая рука Шоквейва до сих пор болела, хотя после травмы, причиненной Тандеркрэкером самому себе, прошло три цикла, а после не менее болезненного ремонта — почти цикл, двадцать один грун. Шоквейв так и не вспомнил офицера ВВС, которого Тандеркрэкер укусил. Фейсплейт казался знакомым… но у сотен джетов, пропавших без вести в последние ворны войны, был схожий разрез линз и та же форма челюстей. Шлем, деталь легко заменяемая, но сильно искажающая внешность, выглядел абсолютно типичным. Голос… опознать меха по голосу в принципе малореально. «Добро пожаловать в систему», вновь всплыло в памяти, и Шоквейв уже не понимал, вызывает эта концепция внутренний протест у него самого или он невольно заразился эмоциями Тандеркрэкера и Скайварпа. Неизвестный офицер мог быть сколько угодно прав насчет субординации — но вряд ли это имело хоть какое-то значение. Не нужно было хорошо знать Тандеркрэкера, чтобы почувствовать, насколько тому чуждо это понятие. ИИ видел воспоминания Шоквейва — на этот раз вежливо попросив перекачать их на терминал самостоятельно, — но до сих пор никак не прокомментировал происходящее с Тандеркрэкером и Леозаком. — Послушай… — Шоквейв так и не привык называть ИИ по имени, больше похожему на кличку животного. — Скайварп хочет отдать крейсер в обмен на атаку колонии. И координаты колонии, по его мнению, можно вытащить из памяти крейсера. — Моя копия отыскала колонию уже давно и сейчас находится там. — Почему тогда твоя копия не вмешалась? — Полагаю, это было невозможно или нерационально. Мне понадобилось около двух ворн на создание каждой из автономных копий, — продолжил ИИ после короткой паузы. — Чтобы сделать копию способной уничтожить армию летающих кибертронцев и их корабли на открытом пространстве, предположительно потребуется не меньше пятнадцати ворн, и это будет одна попытка, поскольку самовосстановление займет столько же времени. Я могу больше, чем ваш бог Праймус, но я не всесилен. Ты обратил внимание, что Тандеркрэкер солгал насчет способности местного ИИ или моей копии, если они уже встретились, устроить землетрясение? Я не настолько хорошо читаю эмоции при мнемохирургическом соединении, поэтому вопрос к тебе: Тандеркрэкер в это верит? Сейчас, вспоминая, Шоквейв тоже не мог ответить на этот вопрос. Все эмоции отошли на задний план, когда Тандеркрэкер вдруг понял, что у Леозака, в отличие от командования колонии, нет никаких причин его не убивать. Холодная ярость Леозака действительно была жуткой до замирания искры. И он, скорее всего, был прав: землетрясение ничем бы им не помогло, а только добавило бы проблем. И только сейчас, пересматривая смазанные кадры, Шоквейв различил на потолке камеру наблюдения и всерьез разозлился на Тандеркрэкера. Даже если тот знал, что ИИ способен подменить записи, зачем было рисковать, обсуждая возможность уничтожения колонии? Неужели Тандеркрэкер считал, что ему нанесли оскорбление, которое можно смыть только живым энергоном, и готов был умереть, пытаясь отомстить? Но он очевидно волновался за Леозака… — Не знаю. Но почему нельзя вмешаться отсюда? Здесь ведь своя маленькая армия. И ты можешь открывать порталы прямо на планету. Разве крейсер это не окупит? — правая рука снова задергалась от локтя до пальцев, ладонь свело, но Шоквейв уже привык не обращать внимания на короткие спазмы в серво. — Моя копия запросила бы помощь, если бы сочла это необходимым. Вероятно, у нее есть причины считать, что Леозака пока что не убьют. Ничего чрезвычайного не произошло, то, что его приговорили к заключению, а не к дезактивации, вполне приемлемый вариант. Проявления насилия в его адрес были практически неизбежны. — Я могу поговорить с Вирлем? — Он скажет тебе то же самое. И сейчас его все равно нет на станции. — Хорошо, тогда передай ему мою просьбу о встрече. — Если Скайварп хочет избавиться от крейсера, мы с Вирлем будем рады его приобрести, если договоримся о цене, — вдруг предложил ИИ. — И на эти деньги Скайварп имеет полное право нанять меха, арендовать тот же крейсер и атаковать колонию, если считает нужным. Юридически у него не меньше прав объявить себя преемником независимого Воса и претендовать на вывезенные с Кибертрона блага, чем у любых других представителей его подвида, не отправленных в отставку из СБ или ВВС. Чтобы продать крейсер легально, ему в любом случае придется объявлять себя представителем властей независимого Воса. Даже если кибертронские законы, регулирующие эту конкретную ситуацию, с тех пор переписывали, колониями никакие новые редакции пока что признаны не были. Если Скайварп официально объявит себя представителем Воса раньше колонистов, ни один суд не сможет обжаловать сделку. Пусть Скайварп приведет крейсер сюда. Мы готовы купить его и в рассрочку, но, основываясь на опыте общения со Скайварпом, мы хотим видеть этот крейсер здесь до заключения сделки. Сам Скайварп тоже должен быть здесь, поскольку официально он на данный момент дезактив. — То есть проблема именно в возможных претензиях колонистов? — Не только их. Мы нейтральная станция. Если мы хотим сохранить независимость, мы не должны ни на кого нападать. Союз кибертронцев системы Ригель и Таможенный союз терпят меня, только пока верят в мою стопроцентную нейтральность. Мое первое Я, Страж, так пугало органиков, что они взорвали меня-планету, разогнав крупный астероид до скорости света. Теперь от их цивилизации не осталось даже праха. Вирль составил план, как спровоцировать их на агрессию в сторону десептиконов, Тандеркрэкер написал и внедрил программы, перехватывающие сообщения их разведки, чтобы я мог дистанционно заменять их на выгодные нам, Леозак отвез его туда и обеспечил безопасность. К сожалению, когда органики перестали отслеживать корабли, идущие к обломкам меня-планеты, большую часть того, что теоретически могло быть цело сразу после столкновения с астероидом, уже невозможно было восстановить. Возможно, хоть и маловероятно, что моя копия, отправившаяся в колонию джетов, уже уничтожена, — продолжил ИИ тем же равнодушным тоном. — Если ты убедишь Скайварпа спасти Тандеркрэкера, собрать мои детали и отомстить за мою смерть, а также поможешь ему с организацией процесса, я помогу тебе создать новый корпус. На той планете должны быть источники киберматерии и хотя бы часть необходимого оборудования. — Когда это случилось? Уничтожение цивилизации органиков? — Шоквейв перебирал в памяти крупные конфликты с органическими видами. Судя по упоминанию астероида, это была не крошечная планетка с чрезмерно высоким мнением о себе, это действительно была цивилизация… значит, минимум семьдесят ворн назад. Либо Перн, либо Марклар, и оба конфликта унесли сотни жизней десептиконов. — Но ведь копия — только часть тебя. Почему ты считаешь ее смерть собственной смертью? — Возможно, здесь уместнее аналогия с органическими родственными связями. Родитель, ребенок. Не уверен, что меха способны понять, что эти слова значат для тех, кто размножается сам, без помощи Праймуса и его копий.