Великий. Красный.

      — Да сколько можно!? Соглашаясь, я думала что добраться до этого монастыря будет как-то проще!       Айка раздраженно вздохнула, и с неприязнью взглянула на очередного скелета преградившего путь. Тот проигнорировал ее возмущенный выкрик, и все с тем же неприятным поскрипыванием, что и прочая встреченная девушке нежить, начал приближаться.       К несчастью для скелета, за те несколько часов, которые драконорожденная уже провела в пути, действия по окончательному упокоению стали ей привычны. Покрепче сжав кабанье копье в руках, она встала в стойку, и подпустив скелета чуть ближе, нанесла сбивающий в сторону удар по руке, в которой тот сжимал ржавые остатки меча. И тут бы, согласно всем изученным девушкой пособиям, ей и совершить колющий удар навстречу… Но такую ошибку она уже успела совершить.       В тот раз только металлическая поперечина охотничьего копья не дала нежити воспользоваться ее ошибкой. Но и она же намертво застряла меж ребер, не давая Айке вернуть оружие. Последовавший за этим крайне неловкий “танец” двух противников, которые ни отойти, ни приблизиться друг к другу не могут, она пообещала себе никогда не вспоминать.       И все же именно этот неудачный опыт позволил ей не совершать более таких промахов. А потому, после удачного попадания по руке скелета, вместо выполнения заученного движения, она дернула копье назад, перехватывая то ближе к наконечнику, и повернув тело нанесла размашистый удар тыльной его частью по черепу.       Даже не взглянув на осыпавшиеся наземь кости, Айка вскинула копье на плечо, и пошла по тропе дальше. Решение последовать совету колдуньи и пойти через лес, тем путем, что она использовала для редких отлучек к монастырю, оправдало себя. На пути скелеты встречалась, но все поодиночке, и больше случайно, привлеченные, очевидно, самой драконорожденной, вынужденной пробираться через ветки кустов и прочую растительность, которая свидетельствовала о стремлении леса отвоевать некогда проложенную человеком тропу. У основных же дорог, ведомая остатками привычных людям стремлений, нежить должна была встречаться в куда большем числе. По крайней мере, так говорила Эленора, и драконорожденная, памятуя прошлый вечер, была склонна верить этим ее словам.       А встречать большое число скелетов Айке очень не хотелось. Ведь стоит ей сейчас получить рану, и Асии, чтобы помочь, рядом нет. Колдунья, хоть и согласилась на предложение, но отпускать от себя ключ к собственному исцелению отказалась категорически. И винить ее Кирю не могла, она и сама лишний раз не хотела бы подвергать целительницу опасности, так что с этим условием согласилась легко. Да и с пустыми руками из дому ее не выбросили. Хоть помогать Элеонора была вовсе не обязана, но дала и оружие, и средства для лечения. “Не больше двух за день”, — вспомнила Айка слова колдуньи, глянув на переброшенную через плечо сумку, в которой покоилось несколько флаконов с зельями.       Начав было вспоминать прочие напутствия колдуньи, драконорожденная была вынуждена прерваться. Вновь неподалеку она почувствовала затхлый запах магии, которым тянуло от нежити. “Ну вот, еще один”, — продираясь через куст, девушка не могла не подумать с усмешкой о том, что встреча с чем-то столь выбивающимися из нормальной жизни становится для нее обыденностью.       На этот раз, правда, ей пришлось стремительно отпрыгивать в сторону — очередной скелет, оказался вооружен пилумом, который без промедления в цель и метнул. Однако другого оружия у того не оказалось, и дальше все закончилось еще быстрее чем обычно.       — Не то чтобы я жаловалась, но это вообще нормально, что они такие слабые? — удаляясь от останков спросила Айка, — С одним таким и простой человек без проблем справится. Непонятно даже, для чего Элеоноре было возводить такой барьер. Тут даже желанием сохранить секретность не объяснить — монахи сами бы все сделали. Не тысячи же их тут?       — Ты не права, — ответил дракон, и умолк. А Айка, пройдя в тишине с сотню шагов, закатила глаза.       — Ну и в чем я не права? Ты же сам все видишь. Мне даже ту`ум использовать не приходится. Простые удары… палкой.       — Простыми ударами палкой ты нанесла раны тому существу, которое называла ангелом.       — Да, а перед этим она вытерла мной пол.       — И тебе удалось это пережить. Ты смотришь не на то, драконорожденная. Чем дальше, тем больше вещей, которые кажутся тебе простыми, будут непосильны для других людей.       Слова дова заставили Айку задуматься. В чем-то он был прав, ведь по представлениям девушки ангелы, пусть и падшие, должны быть сильны. Она не могла быть уверена насколько, игры и литература ей казались не лучшим ориентиром в этом вопросе, но в самом факте превосходства их над людьми почти не сомневалась. Но если тогда она едва не погибла, то сейчас наоборот, удивлялась легкости с которой все происходит. Хотя даже в таких условиях ей довелось получить рану.       — И все же я пока еще слабая, — констатировала с неудовольствием Айка.       — Несомненно.       И снова дракон умолк, но дальше требовать от него продолжения беседы девушке и не хотелось.       Тем более что, спустя слишком долгое по ее мнению время, лес начал редеть, и сквозь ветви удалось разглядеть шпили расположившегося на нагорье монастыря. До того драконорожденная даже расслабилась немного. Сверкающий после дождя в лучах солнца лес, запах свежести, красоты природы. Лишь попадающиеся на пути скелеты, да липнущая к ботинкам грязь слегка портили впечатление.       Но сейчас, побеседовав с Одавингом, девушка собралась. Напоминание о собственной слабости хорошо предостерегало от того чтобы позволять себе терять бдительность. Тем более что самое сложное было еще впереди.       Лес , хоть и куда более редкий, подступал к самой скале, на вершине которой расположилось аббатство. Но тропа на этом не заканчивалась. Извилистым путем она шла дальше, к каменистой возвышенности, и по ней до самого верху, минуя стены, окружавшие монастырь с прочих направлений.       Айка не медлила. Путь, указанный колдуньей, действительно оказался безопаснее и незаметнее. Еще сильнее она в этом уверилась, когда опираясь в пути рукой о шершавый камень скалы, сумела подняться достаточно высоко. Открывшийся вид не вызывал оптимизма. Пусть и не тысячи, но явно не меньше нескольких десятков скелетов виднелось на подступах к воротам монастыря. И пусть драконорожденная не могла не признать некоего удовольствия от сражений, прорываться через такое количество нежити с боем она бы не хотела.       “Избавиться от некроманта и экзорцистов”, — мысленно повторила она условия, которые поставила перед ней колдунья взамен на помощь с немертвым драконом. И если с первой частью Айка даже не сомневалась, слишком уж заметны в своем худшем проявлении были дела неизвестного повелителя нежити, то вот с последним… Ее до сих пор терзали сомнения. Не смотря на предвзятое отношение, она не могла отбросить шанс того, что оставшиеся церковники были не плохими людьми. Но и выбора особого не оставалось. В то, что их с Асией просто отпустят, веры не было. Не после демонстрации намерений Генри.       Подъем, тем временем, оказался позади. Горная тропа привела девушку к маленькому дворику с колодцем в центре, зажатому меж каменных зданий монастыря. Раньше, вероятно, это место было куда чаще посещаемо, но с современностью пришло в запустение. Изъеденные ржавчиной ворот с цепью, как и дырявое ведро возле них, не оставляли в этом сомнений.       Безлюдности окружения Айка была только рада. Ведь ответственный за все происходящее некромант засел где-то тут. По крайней мере так утверждала Элеонора. И как бы драконорожденная не сомневалась в ее искренности и честности, но других источников, с помощью которых можно было бы найти виновника всего происходящего, у нее не было.       Не задерживаясь на одном месте, только лишь осмотревшись, Айка двинулась к достаточно узкому проходу меж каменных стен, который через два десятка шагов закончился невысоким кованым забором. К счастью девушки — в нем была калитка, и даже не запертая, что избавляло от нужды лезть через верх, рискуя нанизаться на острые вершины. Однако на этом везение закончилось. Металлические петли не смазывали годами, если не десятилетиями. А потому, стоило драконорожденной потянуть калитку на себя, как на всю округу разнесся душераздирающий скрип металла. Где-то в стороне испуганно захлопали крыльями птицы, а эхо еще несколько секунд отзвуками гуляло по округе.       В первую секунду девушка рефлекторно вжала голову в плечи, будто бы в надежде что эта ее оплошность останется незамеченной. Но почти сразу выпрямилась, и огорченно вздохнув, зашагала к основному монастырскому двору уже не таясь. Почти сразу, впрочем, замерев как вкопанная.       Поднимаясь к монастырю, она прекрасно рассмотрела округу, и выглядело все так, что у нежити не было возможности проникнуть на территорию аббатства. Но открывшаяся ей картина говорила об обратном. Ведь двор был полон недвижимых, беспорядочно лежащих тел, нередко обезображенных от ран. Драконорожденная даже не пыталась считать - слишком много их было.       Нервно сглотнув, Айка осторожно двинулась дальше. Зрелище ужасало, но ей удалось, хоть и не без труда, сохранить самообладание. И почти сразу она начала подмечать странности. Это даже помогло успокоиться. Обдумывая частности, было легче не возвращаться к мыслям о масштабе произошедшего.       А вещей, способных вызвать недоумение, хватало. В первую очередь бросалась в глаза то, что среди останков не было видно ни одного распавшегося костяка. Пусть Одавинг и намекал на то, что справиться с нежитью — не такая уж простая задача, но она не могла поверить, что ни один восставший скелет не пал в сражении, и еще меньше верилось в ситуацию, когда все эти люди погибли даже не пытаясь себя защитить.       Вторым примечательным моментом было отсутствие следов разложения на телах. Прошло немало времени с того момента как появились первые сообщения о нападениях чудовища у реки, а значит и трагические события в монастыре должны были происходить примерно тогда же. И пусть Айка не была тем, кто хорошо разбирается в мертвецах, но даже ее знаний хватало, чтобы знать — от этого места должен распространяться такой смрад, что она услышала бы его еще на подъеме, да и сами тела уже выглядели бы… еще ужаснее чем предстали ее взору.       Но этого не было. Хотя многие из погибших и оказались изуродованы ранами, но те кто выглядел целее, скорее напомнили бы восковые фигуры, чем тех, кто лежит тут уже не один день. А кровь, бурыми пятнами застывшая на камнях, уже давно высохла, не оставляя места предположению о недавнем падении монастыря.       Ну и, наконец, деталь, которую двушке было наиболее неприятно изучать. Сами раны, ставшие, очевидно, причиной смерти всех этих людей. Пусть драконорожденная и не видела прошлым вечером себя во всех подробностях, но общее представление о виде рассеченной клинком плоти ей позволяло составить и то, что удалось рассмотреть до того как Асия исцелила ее.       И раны у мертвецов на площади выглядели не так. Совершенно не те, какие ожидаются от оружия. Глядя на них, можно было бы предположить скорее столкновение с диким зверем.       — Ничего не понимаю, — пробормотала Айка вслух, надеясь на возможную подсказку от дракона, — Такое впечатление, что их раздирали голыми руками.       Став на колено у ближайшего к ней мертвеца и с трудом преодолевая отторжение, девушка внимательно всмотрелась в лицо, будто исцарапанное до крови, приметила отсутсвующий клок волос и раны на его месте…       — Или, — ...взгляд ее сместился чуть ниже, к шее, где недоставало крупного куска плоти, — рвали зубами.       — Браво, — послышался голос, но вовсе не тот, что Айка ожидала услышать, — Весьма точный вывод. Еще и правильный.       От неожиданности девушка заметно вздрогнула и сжала покрепче древко копья. Впрочем, первой ее реакцией на появление кого-то рядом было и вовсе заполошно отскочить в сторону. Только узнавание голоса обратившегося к ней остановило от этого.       — Значит, я оказалась права? Их убили не скелеты, — как могла спокойно произнесла Кирю, поднимаясь на ноги.       — Очевидно это так, “сестра”, — издевки в последнем слове говоривший и не думал скрывать.       — Не надо, Курт, — оглянулась девушка к экзорцисту, — Я ведь не монашка.       Играть в эту игру и дальше драконорожденная не собиралась. Из ее договора с Элеонорой выходило так, что ей придется напасть на человека перед собой. И бить, притворяясь ему другом, она не собиралась. Наоборот, хотелось спровоцировать его. Разозлить. Вынудить самого обозначить себя врагом. Иначе…. Слишком сложно ей было нанести удар первой.       И руша все надежды девушки, священник впервые с момента их встречи улыбнулся, пусть это и была скорее усмешка.       — Что же. Хорошо, что ты бросила притворство. На мою сестру по вере ты не походила ни капли, это раздражало. Ну да неважно. Ты тут за демоном? — И неверно истолковав обращенный к нему вопросительный взгляд девушки, экзорцист продолжил говорить, — Оружие. Сумка для эликсиров. Ты не выглядишь как кто-то, кто пришел сюда на экскурсию.       — Некромант…. — ответила девушка, растерявшись, — Я тут в поисках того, кто поднял всю эту нежить в округе.       — Верно, — Курт спокойно кивнул, — Именно пробравшийся в эту обитель и осквернивший ее демон ответственен за происходящее.       — Ладно, допустим, — Айка встряхнула головой, отгоняя растерянность, — И почему ты так спокойно мне об этом говоришь? Разве ты не должен держать подобное в тайне?       В ответ на это экзорцист лишь плечами пожал.       — Мне не впервой объединяться с наемниками, когда мы преследуем общие цели. Тайны в происходящем уже нет, а единственный способ ее сохранить — убить свидетеля… — В этот момент Айка напряглась, но священник покачал головой, — Не то, что может позволить себе последователь учения Его.       И глядя на человека перед собой, Кирю поняла совершенно отчетливо — она не сможет напасть на него первой, не говоря уже о том, чтобы убить. Если он был искренен. А если нет… Лучше, по ее мнению, было бы вновь ошибиться, поверив в добро, чем ошибиться иначе, совершив подлость в ответ на честность.       — Хорошо. Как я поняла, ты не против решать проблему вместе. Тогда и я согласна.       “И пусть колдунья делает, что хочет!”, — приняла окончательное решение Айка. Тем более, на секунду задумавшись, она поняла, что озвученное требование “избавиться” можно трактовать по-разному.       — Я рад, что наши цели оказались схожи. Было бы неуместно отвлекаться на выяснение отношений пока враг рядом, — последовал кивок экзорциста.       — А вчера казалось, что мы тебе не понравились, — не могла не отметить перемены в его поведении Айка.       — Не люблю притворство. Еще и Генри странно оживился. Кстати… — будто только сейчас вспомнил, священник едва не хлопнул себя по лбу, — А где он? Покидали вы нас вместе.       В этот момент, не смотря на расслабленность собеседника, драконорожденная ощутила как внутри пробежал холодок. Она не планировала договариваться с экзорцистами, а потому и легенды для исчезновения сопровождающего у нее не было. И все что оставалось — сказать лишь часть правды. Лгать не обманывая.       — Он завез нас под барьер. А после, столкнувшись с нежитью, отправил в лес, к дому местной колдуньи. Сам появился позже, и остался там. А я сидеть в гостях, пока вы сделаете всю работу, не захотела.       — Генри… Все охотой на ведьм занимается, — экзорцист покачал головой, — На самом деле, мы ждали его. Но времени не так много, придется рассчитывать на твою помощь.       — Я уже согласилась работать вместе. Но что именно вы собираетесь делать? Ты сказал, что… демон неподалеку, но не выглядишь готовым к нападению. Да и второй экзорцист, Томас? Где он?       — Пока что прямой угрозы нет. При нашем появлении демон скрылся в подземелье, и брат Томас следит за спуском.       — Так… И что требуется от меня?       — Занять его место. Демон отступил в подземелья не вступая в бой. Слишком очевидная ловушка, — на эти слова Курта девушка с пониманием кивнула, ведь и сама в первую очередь об этом подумала, — И руки наши оказались связаны. В одиночку идти нельзя, но и обезопасить себя от удара в спину необходимо. Неразрешимая для двоих ситуация.       — И тут так удачно появляюсь я, — произнесла Айка с усмешкой, — Но разве за это время тот на кого вы охотитесь не мог сбежать?       — У подземелья лишь один вход. Оно… Не предназначено для того чтобы можно было покинуть его незамеченным.       Священник заметно нахмурился, видом будто предостерегая от дальнейших расспросов на эту тему. Но драконорожденную и так не слишком интересовали церковные тайны, и без них хватало того, что нужно узнать:       — Хорошо. Значит я сторожу спуск, пока вы разбираетесь с демоном. А если что-то случится? Тут явно все не так просто, взять хоть погибших. Сколько уже они тут лежат?       — Сообщение о странном поведении аббата пришло четыре недели тому назад. Вскоре после этого, судя по тому что мне известно, все и случилось.       — А вы не спешили, — девушка оказалась крайне удивлена тому, сколь давно на самом деле случилась трагедия в этих стенах.       — Изначально группа собиралась из-за подозрений в том, что аббат впал в ересь. Мы должны были заняться обычным расследованием, и не предполагали, что придется иметь дело с демоном.       Пока шел разговор, Курт жестом позвал девушку за собой, и направился к зданию храма.       — То есть вы сами лишь недавно узнали о происходящем?       — Именно так.       — Но как же…. — Айка едва не проболталась, вспомнив что еще две недели назад Ситри было известно о неладном в этих местах, но вовремя остановила себя.       Благо запинка ее осталась незамеченной — именно в этот момент экзорцист осовбодил от перчатки обезображенную шрамами руку, и макнув пальцы в емкость с водой у входа в храм, перекрестился.       — Значит к бою с демоном вы не готовы, — произнесла она вместо этого, следуя за священником под своды храма, на этот раз уже почти не морщась от неприятных воспоминаний.       — Нам с братом Томасом по силам с ним совладать. Если сможем действовать сообща.       — Да, я уже поняла. И вернемся к моему прошлому вопросу. Если что-то действительно произойдет — чем я вам помогу просто находясь тут?       Экзорцист, что тем временем пересек молельный зал, и пройдя в сторону от алтаря замер у спуска в крипту, оглянулся к Айке:       — Просто следи за тем, чтобы ничего не случилось. Немертвые за пределами монастыря не могут пробраться внутрь, но… Зачем-то демон обставил все именно так. Так что в случае появления тут нескольких — принеси им покой. Но если будет совсем плохо — закрывай ход в крипту и беги в Бульбон. Враг, как и мы, не сможет открыть хранилище изнутри. Расскажи о произошедшем отцу Роберту — он знает что делать. И вознаградит тебя за помощь, — последнее священник добавил, будто опасаясь что девушка может просто уйти никому ничего не сказав.       План Айке совершенно не нравился. Пусть она понимала, что назначенная ей священником роль важна, недовольства от того, что она окажется не у дел, пока внизу будет идти бой, это не уменьшало. И все же резон в словах Курта был, да и, судя по всему, он очень не хотел допускать ее в крипту. Так что попытки спора были бы бессмысленны.       С явной неохотой, но девушка кивнула экзорцисту, более ничего не добавив. Только и уселась, демонстративно, на парапет у входа в подземелья, да уперла копье в каменный пол.       — Вот и хорошо, — произнес, уже спускаясь вниз, священник, прежде чем оставить Кирю в одиночестве.       — Оскверненный монастырь. Подземелье с демоном. Надеюсь, если из него выпадет кристалл, ты не станешь засовывать его себе в лоб, — произнесла она ему вслед негромко, но услышана уже не была.       Прошло несколько минут с того момента, как звук шагов окончатель стих, а девшке уже надоело. Сама ситуация когда внизу, совсем недалеко, происходило уже, возможно, сражение, а сама она должна была сидеть и ничего не делать — злила неимоверно. Все естество девушки требовало сорваться с места, и действовать. Что угодно, лишь бы не бессмысленно полировать тканью пониже спины камень парапета.       Ее хватило еще минут на пять. А после, сердито выдохнув сквозь сжатые зубы, Айка вскочила таки на ноги. В борьбе с желанием все же пойти вслед за экзорцистами в подземелье, она несколько мгновений провела недвижимо, но затем отошла от спуска на пару шагов.       После чего нанесла укол в воздух перед собой. За ним еще один, а затем отскочила назад. Отработка ударов, стоек, движений — все это она делала уже далеко не первый раз, но подобное времяпрепровождение хорошо помогало выбросить из головы лишние мысли и отвлечься. Благо о цели своего пребывания в храме девушка не забывала, и на вход все время поглядывала.       Вот только шаги послышались вовсе не с той стороны, отчего Айка среагировала пусть и с небольшим, но опозданием. И к тому моменту, когда из-за алтаря появилась фигура в сутане, драконорожденная лишь начала поворачиваться на звук. А неизвестный времени не терял, и пусть с некоторой неуклюжестью, но достаточно стремительно побежал к девушке, стоило ему только ту заметить.       И действовала Айка не задумываясь. Отработанное движение в ответ на предполагаемую угрозу опередило какие-либо размышления о происходящем. Лишь когда с чавкающим звуком наконечник копья вонзился в грудь человека, она успела испугаться собственных действий. Но долго это не продлилось, ведь неизвестный, вытянув руки вперед, всем весом подался вперед, и только крестовина копья не дала ему скользнуть по древку дальше.       — Мертвец!?       Стоило драконорожденной лишь чуть рассмотреть нападавшего, и сомнения в его состоянии мгновенно отпали. С разодранным горлом люди не живут. Однако этот, в отличие от уже привычных скелетов, все еще обладал плотью. И был куда крепче, быстрее.       В этом она убедилась почти сразу — стоило оттолкнуть мертвеца от себя, высвобождая копье. Только лишь преграда на его пути исчезла, и мертвец вновь ринулся в атаку, не давая воспользоваться выработанной на скелетах тактикой, вынуждая девушку отступать в попытках сохранить дистанцию. А когда ей все же удалось нанести удар древком по голове, тот лишь покачнулся на мгновение, но все так же упорно продолжал натиск.       Но удивление прошло, а Айка хоть и растерялась в первые мгновения, но достаточно уверенно, тычками копья, не подпускала нежить к себе. Пусть мертвец и оказался неприятно быстр, его неуклюжесть и ограниченность в движениях оставалась заметна.       Отступив ближе к выходу из храма, в молельный зал, драконорожденная, нанеся удар пяткой копья в грудь противника, оттолкнула того на несколько шагов, а сама, развернувшись, вскочила на скамью, и перепрыгнула через ее спинку на следующую.       Новый вид нежити, казалось, во всем превосходил встреченных ранее скелетов, но это впечатление оказалось ложным. Ведь стоило между мертвецом и Айкой возникнуть преграде, как тот замер. И если скелеты обладали хотя бы зачатками интеллекта, слишком уж слаженно они действовали в группе, то новая нежить, которую девушка уже решила для себя именовать “зомби”, показала полное отсутствие даже намеков на мышление. Ведь мертвец не попытался обойти скамью, или же, пусть и неуклюже, но вспрыгнуть. Несколько мгновений он разглядывал неожиданное для себя препятствие. А затем незамысловато ударил по нему рукой.       И Айка оказалась шокирована, ведь от этого удара скамья из толстого дерева с оглушительным треском просто переломилась. Но удивление не помешало драконорожденной воспользоваться ситуацией. Слишком уж в удобном положении оказался отвлекшийся от нее зомби, и отступив на шаг в сторону, девушка сделала выпад.       С хрустом наконечник вонзился в висок, проламывая кость, а мертвец, получив столь неожиданный для себя удар, едва не вывернул копье из девичьих рук, опав в мгновение, подобно марионетке с обрезанными нитями.       Вздохнув, и все еще крепко сжимая в мелко подрагивающих руках древко, Айка еще несколько раз ткнула в тело копьем, и убедившись в отсутствии реакции, перешагнула через обломки скамьи.       Чуть успокоив дыхание, она внимательнее осмотрела недавнего противника. Ничего примечательного, впрочем, не заметив. Тело в изодранной сутане, причем открытая ее взору спина оказалась повреждена едва ли не больше груди в которую ей приходилось наносить удары копьем. Изодранная и рваная, она выглядела так, будто на человека перед ней набросилась собака, искромсав одеяния на лоскуты.       Драконорожденной вспомнились слова Курта о ее правоте в предположении о том, что погибших во дворе будто зубами кто-то загрыз. А стоило этой мысли сформироваться, как по спине девушки побежали мурашки. Десятки тел снаружи. Подозрительно не подверженных разложению тел.       Айка бросилась ко входу в храм. Ей очень хотелось ошибиться, но сомнений в том, что приготовленная некромантом ловушка стала ясна, у нее уже почти не осталось. И окончательно они развеялись, когда драконорожденная все же оказалась по ту сторону дверей, по инерции сделав еще несколько шагов от них. Мертвецы уже не лежали.       Каждый из них оказался на ногах, и неспешно, повинуясь неслышимому никому кроме немертвых зову, ковылял к церкви. До тех пор, пока в поле их зрения не вбежала запыхавшаяся от волнения девушка. Десятки блеклых глаз сосредоточили свой взор на ней, и такое внимание пробуждало в человеческой части ее души первобытный ужас. Что-то из древних инстинктов кричало ей о том, что нужно бежать, без оглядки бежать прочь, спасая свою жизнь. И Айка действительно готова была сорваться в постыдную панику, но вместо этого, остатками самообладания, сделала единственное, что могла. То, к чему старалась себя приучит с той самой ночи перед походом в церковь. Попыталась обратить сковывающий льдом страх в горячий гнев.       И вторая часть ее естества отозвалась. Драконорожденная уже не могла сказать, причастны к этому чувства Одавинга, или же она сама оказалась достаточно зла. Зла на себя, за проявленный миг слабости, зла на колдунью, в обмен на помощь с драконом отправившую ее сюда, зла на некроманта, что погубил всех этих людей, превращая в послушные своей воле куклы, и зла на самих несчастных, готовых растерзать ее на части, в слепом подчинении чужой воле и ненависти немертвых к живым.       Ярость жгучей магмой прокатилась по венам. Отзываясь на удары сердца, она поднималась все выше, пока клокочущим раскаленным комом не замерла в горле.       Внутренние переживания девушки не заняли и нескольких секунд. Мертвецы, влекомые столь желанной для них живой целью, только-только сорвались в подобие неловкого бега.        Выбора у Айки не оставалось, но она и не желала в тот момент ничего иного. Все, чего ей под гнетом собственных чувств хотелось — даровать им материальное воплощение. И выдержки ей хватило только для того, чтобы подпустить как можно большее число немертвых ближе, прежде чем обжигающей волной с ее уст не сорвалось столь желанное в данный миг слово: — “YOL”!       Волна бушующего пламени рванулась навстречу немертвым, заставляя их тела вспыхивать подобно сосновой щепе, ярким и жарким огнем. Один, два, пять… Дальше за вспышкой драконорожденная уже не видела. Да и не пыталась разглядеть.       С глухим рыком в саднящем горле, она рванула в сторону. Туда, куда огненное дыхание, порожденное ее криком так и не смогло дотянуться. И где было еще достаточно целей для того чтобы выместить ничуть не утихнувшую злобу.       Удар, и наконечник копья входит в глазницу ближайшего мертвеца. Айка не удивляется. Ни тому, что смогла попасть, ни тому, с какой легкостью удалось раскрошить твердые кости, прорубая путь острому металлу, ни тому, сколь легко удается вырвать застрявший наконечник. Все это было совершенно неважно. Значение имела лишь ярость, и те, на кого ее можно было выплеснуть.       Пинок в грудь отправляет начавшее оседать тело под ноги двум другим. Мертвецы, вновь демонстрируя неспособность реагировать на быстрое изменение обстановки, даже и не подумали уклоняться. Копье вонзается в затылок первому упавшему, а футбольный удар заставляет безвольно мотнуть головой второго.       Драконорожденная уже не смотрит на них. Противники, подобные тому, который совсем недавно оказался для нее испытанием, ложились к ее ногам один за другим.       Губы расплылись в хищной улыбке. Ощущения пьянили. Все еще клокатавшая на фоне злоба отступила, но не ушла. Всего лишь дала место новым чувствам. Азарту, радости, восторгу от чувства собственного превосходства над врагом.       И это как окрыляло Айку, так и заставляло забыться. Она уже не пыталась защитить себя, она сама бросалась в атаку, даже не думая избегать скоплений немертвых. И далеко не сразу почувствовала, что картина боя изменилась.       Первый раз мертвецу удалось лишь ухватить ее за рукав, разрывая не предназначенную для такого обращения ткань. Драконорожденная не придала этому значения. Второй раз упавший мертвец успел вцепиться зубами в кожу ботинка, прежде чем пятка копья приземлилась ему на темечко. За ними последовал третий, четвертый, и множество других.       Айка была слишком увлечена, чтобы заметить — скольких бы она не одолела, этого было мало. Противников не становилось меньше, напротив, они прибывали. Из жилых помещений, с монастырской кухни, из прочих зданий монастыря. И чем больше их становилось, тем чаще она ошибалась.       Танец боя вновь привел ее к лестнице храма, где уже догорали замершие на камнях тела. Драконорожденная, оказавшись на ступень выше, желала уже нанести удар потянувшемуся следом мертвецу удар. И даже почти успела это сделать. Но тут на спину ей кто-то навалился.       Девушку качнуло вперед, копье вонзилось таки в намеченную жертву, но вовсе не туда, куда должно было. Возможности выдернуть его обратно уже не было, грузное тело повисшего сзади монаха лишало свободы движения, а вспыхнувшее болью плечо заставило разжать руки.       Удар локтем оказался бесполезен, как и попытки достать мертвеца головой. Все что оставалось девушке — упасть на спину, надеясь что удар затылком о ступени окажется для немертвого достаточен.       Надежда эта оказалась тщетна, но и своего Айка добилась — падение вынудило мертвого монаха разжать челюсти.       Плечо жгло пульсирующей болью, и она возвращала ясность мыслей. Качнувшись в сторону, пока копошащийся под ней мертвец вновь не пустил в ход зубы, драконорожденная оказалась спиной на ступенях, но сделать уже ничего не успевала.       Сверху тут же навалился еще один немертвый. Ладонь его сомкнулась на девичьей шее. Это не было попыткой удушения, мертвец оставался для этого слишком туп. Он всего лишь пытался вырвать себе кусок столь желанной им плоти. Но лучше положение Айки это не делало.       Попытки вдохнуть оказались тщетны, в глазах темнело, а беспорядочные удары наносимые ей по намертво вцепившейся в шею руке не пиносили никакого результа. Не то положение и сила чтобы как-то повредить кость.       Зрение почти оставило девушку. Кольца тьмы от края видимого протсранства были все ближе к центру. Все, что было перед ней в этот момент, обезображенное ранами мужское лицо. Довольно глупо было в ее положении, вглядываясь в него, пытаться понять, сколько лет было этому монаху прежде чем он умер, отчего на его подбородке недельная щетина, и какого цвета были при жизни блеклые и ничего не выражающие ныне глаза. Глупо. Но и иного ей не оставалось. Не смотря на то, что тело все еще отчанянно старалось обрести свободу, она не видела и не слышала уже ничего вокруг. Угасающему, готовому покинуть ее в любой момент сознанию, была доступна лишь тьма. И память о том, что еще видели глаза в последние мгновения перед ее приходом.       Тем неожиданнее была помощь. Сверху навалился еще кто-то. Лишь позднее Айка поняла, что это был еще один жаждавший вонзиться в нее своими зубами мертвец, но в тот миг ей было не до размышлений. Достаточно было того, что нового веса сжимавшая горло рука не выдержала, и согнулась в локте, разрывая хватку.       С болью воздух ворвался в ее легкие, но оттого он был лишь еще желаннее. Закашлявшись, драконорожденная рефлекторно схватилась одной рукой за шею, и вовремя, своим действием отбив вновь устремившуюся к ней ладонь.       Зрение возвращалось сквозь кроваво-красную пелену, виделись больше силуэты, чем детали. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы разглядеть как поверх уже “знакомого” ей немертвого, давя того под собой, к ее лицу в оскале тянется тот самый грузный монах, что же успел вкусить горячей человеческой крови из ее плеча, и явно желал большего.       Айка еще не восстановила дыхание, была лишена оружия, руки ее были скованы. Да и мыслить нормально она еще не могла. Иначе бы ни за что не сделала того, что случилось мгновением позже. Вновь хрипло рыча, игнорируя отдвашееся болью горло, она резко подалась головой вперед.       Лоб вспыхнул новым очагом боли, а на лицо, за разорванный ворот и на грудь посыпались выбитые ударом зубы. Несколько коротких мгновений удалось этим действием выиграть Айке. И это именно те мгновения, которых не хватало ей чтобы сделать, наконец, полной грудью вдох. — “FUS RO Dah”!,       Волна неудержимой силы как унесла прочь находившихся на ней мертвецов, так и разметала в стороны успевших приблизиться.       Хотя деталей девушка и не видела. Мало того, что зрение так и не восстановилось до конца, так еще и кровь из рассеченного лба лилась в глаза. Но для того чтобы перевернувшись на живот вскочить на четвереньки, а после и на ноги, зрение было не слишком-то и нужно. А громаду храма перед ней Айка была способна разглядеть и в таком состоянии.       Короткий забег до входа, спотыкаясь на ступенях, закончился буквально столкновением с торцом массивной двери, но боли на общем фоне Айка уже почти не ощущала. Потянуть створку на себя, закрывая. Почти на ощупь найти вторую и также закрыть. Засов пришлось искать уже без всяких “почти” в храме царил полумрак, и разглядеть в таких условиях драконорожденная не могла ничего.       После того как бронзовая задвижка зашла в пазы, девушка вздохнула с облегчением. Успела даже протереть наскоро глаза, прежде чем с той стороны послышался удар. Одинокий. Но двери качнулись на петлях.       Айка помнила, как мертвец смог переломить скамью. И пусть двери были еще массивнее, да и открывались наружу, но и нежити по ту сторону было много. Времени на отдых этот факт не оставлял. Благо тут на помощь как раз пришли обломки древесины, которые стали распором между дверьми и стеной разделяющей входящих в молельный зал на два потока.       “Это было близко”, — хотела она было сказать, но раздался лишь невнятный хрип. Повреждения горла, еще и после усугубившего их крика, оказались слишком сильны.       В пылу боя девушка лишилась оружия, но в данный момент ее мысли занимало другое. Усевшись устало на молельную скамью, и устроив ноги будто на специально для них сделанной подставке, Айка заглянула в уцелевшую сумку с эликсирами. И к ее неимоверному облегчению, флаконы оказались целы.       Откупорив один, она качнула стеклянным сосудом, поднимая осевшую на дно муть, и залпом влила жидкость в себя. Вкус оказался даже приятен. Освежающий, и холодящий, будто ментоловый, еще и слегка сладкий. Эликсир холодной волной прокатился по пищеводу в желудок, даруя секундное облегчение.       А затем все тело будто в узел скрутило. Если до того драконорожденная считала, что ей было больно, то сейчас понимала сколь сильно ошибалась. Она уже не замечала как руки судорожно вцепились в скамью напротив, оставляя в древесине следы и обломки ногтей. Ведь все тело отзывалось куда более страшными ощущениями. Но это продлилось недолго. Сознание все же покинуло Айку.