Я буду любить тебя вечно...

      Лето. Ночь. Двое влюблённых удобно устроились на берегу Чёрного Озера. Мужчина привалившись спиной к огромному валуну, обнимал со спины юношу, устроившегося между ног старшего.       —Северус?       Если бы кто-нибудь год назад сказал Гарри, что сейчас он будет наслаждаться компанией самого страшного, ужасного, злого, ненавистного преподавателя Хогвартса, обнимать и даже целовать, мальчик бы просто рассмеялся, или же покрутил пальцем у виска. Или же посоветовал бы провериться у психиатра. Это было настолько абсурдно, но теперь казалось единственно правильным, будто без Северуса, его тепла, надёжных сильных рук, крепко прижимающих к себе, Гарри не мог существовать.       Тогда, после отработки более полугода назад, жизнь обоих кардинально поменялась. Снейп до сих пор не совсем понимал, как он мог допустить, чтобы Поттер так нагло вклинился в его жизнь, протоптав с грацией слона дорожку к его сердцу. Но, несомненно, любил чувство тепла и покоя рядом со своим мальчиком.       Днём приходилось скрывать истинное отношение за маской холодного колючего безразличия и топить эмоции в море сарказма. Но ночью, уединившись в покоях профессора или же на берегу озера, куда Гарри не без боя раз за разом вытаскивал Северуса, рамки и маски слетали. Оказавшись рядом, все было дозволено: прижимать к себе всем телом, целовать до умопомрачения, выстанывать имя на пике наслаждения и просто любить.       Подобно звезде на небе занял место зельевар в жизни Гарри. Днём — холодный и безразличный снаружи, но такой страстный, кипящий эмоциями, любящий и такой горячий внутри. Совсем как звезда.       Они вели двойную жизнь, скрывая лишнее и показывая людям только то, что им можно было видеть, но, несомненно, для обоих эти дни были лучшими в жизни.       Юноша запрокинул голову назад, устраивая её на плече, поцеловал мужчину в щеку, бережно погладив рукой другую, покрывшуюся дневной щетиной и заглянул в глаза.       Лицо Снейпа не выражало абсолютно ничего, как обычно бывало, когда Снейп надевал привычную дневную маску безразличия. Если бы не открытые глаза и непрерывные поглаживания вдоль торса мальчика рукой, можно было подумать, что мужчина спит.       При звуке своего имени Северус вздрогнул, встрепенулся и вопросительно посмотрел на Гарри.       –Все в порядке? Ты сегодня какой-то слишком задумчивый.       «О нет. Все совершенно не в порядке. Все кошмарно», — хотелось сказать Снейпу, но вместо этого:       –Да так, думаю.       –О чём? — немного задорно спросил Гарри, высвобождаясь из кольца оплетающих его рук и усаживаясь на бёдра партнёра лицом к лицу и обхватив ногами торс.       От неожиданно возникшей тяжести уже не маленького мальчика на своих ногах мужчина издал звук, отдалённо напоминающий покряхтывание.       –Поттер! — прошипел он, однако больше ничего не сказал, обратно погружаясь в свои мысли.       –Что сразу «Поттер»? Я уже много лет, как Поттер. У меня имя есть, и ты его прекрасно знаешь.       Мужчина ничего не сказал и, скорее всего, машинально положил руки на бёдра Гарри, слегка поглаживая. Молчание, отсутствующий взгляд… Происходило что-то странное, что-то случилось — Гарри это чувствовал.       –Северус? Что случилось?       Будто бы очнувшись от оцепенения, профессор наконец-то сфокусировал взгляд на студенте, нахмурился, будто бы обдумывая что-то очень важное.       Северус знал, что нельзя уже откладывать этот разговор, что нужно предупредить о том, что произойдёт завтра. Но так не хотелось рушить хрупкое состояние покоя, которым он никак не мог насладиться, надышаться, насмотреться на своего Гарри. Это сейчас он обнимает и целует, а завтра… что будет завтра? Когда Северус сделает это? Ах, лучше об этом не думать и наслаждаться, возможно, последними счастливыми минутами своей несчастной жизни.       –Нам нужно уже идти, скоро светает.       –Ну Сеееев, давай ещё посидим, тебе же тоже нравится. Время ещё есть, — и прильнул к груди зельевара, прикрыв глаза, слушая ухом размеренный стук сердца, вдыхая знакомый аромат каких-то трав. Было так спокойно, что Гарри, наверное, мог бы так всю жизнь просидеть в объятьях любимого человека.       Северус шумно вздохнул и с нажимом провёл рукой вдоль позвоночника юноши, уткнулся носом в макушку с копной непослушных чёрных волос.       –Так что случилось? Ты так и не ответил. Это связано с Тёмным Лордом? «Ну же, Северус, соберись. Совсем я что-то раскис».       –Гарри… я не могу тебе прямо сказать, но, — Северус замялся, прочистив горло, не зная с чего начать, –скажи… ты мне доверяешь?       –Конечно! О чем речь!       –Это хорошо… — протянул Северус, и чуть позже добавил, –Тогда… я хочу, чтобы ты мне пообещал, что выслушаешь внимательно все, что я скажу, и запомнишь это. Может быть, ты не все сейчас поймёшь, но позже, вероятно, все же смысл дойдёт.       –Хорошо, обещаю.       –Зная тебя и твою склонность к поспешности, я хочу, чтобы ты не делал поспешных выводов. — достаточно мягко сказал Северус и сделал паузу, подыскивая формулировку и прижимая к себе ещё ближе. — Не суди человека и его поступки, не зная всю правду о нем и о мотивах его действия. Это чревато непоправимыми последствиями. И помни, что ты пообещал это запомнить и понять.       Гарри поднял голову и удивленно посмотрел на Северуса, не моргая, пытаясь осознать сказанную фразу. Получалось плохо. Только было ужасное предчувствие, что скоро случится что-то страшное, непоправимое.

***

      Ночь. Астрономическая башня. Старец с длинной седой бородой в серых одеждах, кажется, вот-вот упадёт от бессилия. Группа людей в чёрном обступили его полукругом, как гиены, будто дожидаясь, когда же жертва испустит дух.       –Северус… Прошу тебя…       –Авада Кедавра!