***
Если честно, Джерард совсем не думал над тем, что он скажет Майки, когда увидится с ним. Он не знал, нужно ли было вообще что-нибудь говорить, потому что лично ему было достаточно простых объятий с братом. Топчась на месте в бараке, обустроенном под склад, Джерард не находил себе места. Он грыз ногти на руках, тяжело вдыхая и выдыхая каждый раз. На его лице проступал пот, несмотря на то, что вокруг было совсем не жарко; по телу гулял озноб, цепляясь своими колючими лапками за кожу на спине. Хоть Уэй и просил себя мысленно успокоиться, он всё равно вздрагивал от каждого скрипа и шороха, боясь, что в барак зашёл кто-то посторонний и теперь следил за ним. И опасения Джерарда были вполне ясны: Торо и он в буквальном смысле сбежали со двора, не отработав и половины дня. Кудрявый заверил приятеля, что он обо всём позаботился, с тем, с кем надо, договорился, и проблем не должно было возникнуть, но парень всё равно почему-то нервничал. Вдруг сквозняк гулом прошёлся по огромному помещению, сзади послышалось движение. Дверь за спиной Джерарда открылась. Парень, сглатывая ком в горле и словно давая себе пару минут на то, чтобы собраться с духом, развернулся, встречаясь со взглядом пары усталых глаз, так сильно напоминающих его. Уэй, даже не думая о том, чтобы тратить время на лишние слова, бегом подошёл к Майки и заключил его в свои крепкие объятия, шепча что-то про Бога и про то, что он мечтал об их встрече с того самого дня, как оказался тут. Брат Джерарда только мягко улыбнулся, обнимая близкого человека в ответ. В этот момент Джерард, которого на протяжении всего этого времени словно что-то сковывало, вздохнул с облегчением. Радость наполнила каждую клеточку его тела, растекаясь по венам долгожданным теплом. Молодой человек чувствовал, как Майки пальцами сжимает ткань его рубашки на спине и горячо дышит ему в шею. Уэй понял, что парень плакал, потому что почувствовал что-то мокрое и холодное на своей коже, что было ничем иным, как слезами. Джерард с удовольствием тоже сейчас разрыдался бы от счастья и чего-то ещё — то ли из-за грусти, то ли из-за облегчения, — но он старался сдерживать себя, желая казаться сильнее, чем он был на самом деле. — Как ты? — шёпотом спросил Джерард, всё ещё не отпуская брата от себя. — Я переживал за тебя. Майки ещё долго ничего на это не отвечал, продолжая прерывисто дышать. Уэй не собирался торопить его, потому что он и так, без слов, знал, что парень испытывал то же самое, что и он, на протяжении всех этих мучительно долгих дней. — Я очень скучал, — продолжил молодой человек, нежно поглаживая младшего брата по голове. — Ты в порядке? Майки, всхлипывая, всё-таки отстранился от Джерарда. — Да, — тут же отозвался он, стараясь не встречаться взглядами. Старший парень нахмурился. — Майки, — он прикоснулся к руке парня и сжал её, — что-то случилось? Ты можешь рассказать мне. — Нет, всё в порядке, — заверил младший, кивнув в подтверждение своих слов. — Просто… Я ещё не привык. — К такому действительно сложно привыкнуть, — Джерард грустно улыбнулся. Уэй прошёлся взглядом по Майки, надеясь, что тот поднимет свои глаза на него, но парень продолжал стоять с опущенной головой и смотреть в пол. Почему-то Джерарду показалось, что его младший брат выглядел немного подавленным; а ещё он постоянно вздрагивал, когда слышал гул сквозняка, свистящего в помещение. — Как в бараке? — решился спросить Джерард, мягко улыбнувшись парню. — Соседи нормальные? При упоминании слова «соседи» Майки широко раскрыл глаза, словно вспомнив что-то. — Да, — коротко ответил он, игнорируя первый, заданный его братом вопрос. Джерард тяжело вздохнул, подумав о том, что пытаться что-то выведать у Майки — пустая трата времени, которого у них и так было немного, потому что по младшему было видно, что он не хотел сейчас отвечать ни на какие вопросы, и старший прекрасно его понимал. Парень переживал большой стресс, как и все здесь, как и сам Джерард. Молодому человеку тоже тяжело далось смириться с мыслью, в каком именно месте он сейчас находился; особенно тяжело это давалось тогда, когда ещё не было известно, что случилось с его младшим братом. Если честно, за это время Джерард успел напредставлять себе много чего ужасного, и в какой-то момент он даже чуть не поверил в то, что выдуманные в его голове образы и события, были на самом деле. Уэй знал, что так только больше накручивал себя, но он ничего не мог с собой поделать. Оставшееся время они просидели в тишине. Джерард обнимал Майки, шёпотом, словно боясь, что их может кто-нибудь услышать, рассказывая ему, что им нужно будет сделать, когда они выберутся отсюда. Размышления-мечты о будущем, в котором всём будет хорошо, успокаивали младшего из братьев, и на какое-то время он даже перестал, как уже начало казаться, привычно для себя дрожать. Греющие душу слова оставались в памяти и дарили новые надежды. Была бы воля Уэя, он больше никогда бы не отпускал от себя Майки. Прошло совсем мало времени, поэтому он хорошо помнил, как тяжело ему давались длинные дни разлуки, дни, которые проходили в истязание себя догадками и надеждами. Нельзя словами передать, насколько сильно Джерард любил Майки. Он уже успел потерять одного близкого человека — отца, и больше он не был готов к потерям. Джерард всегда знал, что настанет день, когда ему придется расстаться с Майки, знал, но надеялся, что это произойдет как можно позже, а лучше, чтобы этого никогда не случалось. Пятнадцать минут. Всего каких-то пятнадцать минут им давалось на то, чтобы встретиться и пообщаться наедине; чтобы снова почувствовать друг друга в своих объятиях, услышать биение сердец. Прекрасное мгновение, которое на то и было мгновением, что длилось совсем мало, разорвалось, вытягивая из какого-то своего мирка парней, когда в барак постучался Рэй, с сожалением в голосе сообщая, что им пора заканчивать. Джерард не мог и не хотел отпускать холодные ладони брата из своих рук, но делать было нечего. Он оставил невесомый поцелуй на щеке у Майки, попросив его беречь себя, и, обняв на прощание, пообещал, что они ещё обязательно встретятся.***
Когда-то Джерард подрался со своим одноклассником. Матиас (тот самый одноклассник) задирал Уэя с самого первого класса, и в какой-то момент парень не выдержал. Он врезал ему что есть мочи, попав кулаком по носу. Джерард не был достаточно сильным, чтобы сломать Матиасу что-нибудь — хотя в глубине души, чего греха таить, ему очень хотелось бы сделать это, — но у того всё равно пошла кровь, из-за чего обоих отправили в кабинет директора. Сколько бы Уэй не доказывал, что не он начал первым, его всё равно никто не слушал. Месье Гроссо, такое ощущение, вообще пропускал все слова мимо ушей, не желая тратить времени на оправдания Джерарда. По итогу родителей мальчика вызвали в школу. Дональд и Донна, наверное, полчаса точно выслушивали от родителей Матиаса, как они расстроены и оскорблены поведением их сына, Джерарда. В тот момент Уэю было невероятно стыдно за себя, ведь из-за него его маме и папе приходилось краснеть. Вдвойне было обидно за то, что мальчик правда не был сильно виноват, ведь не он первым полез. Матиас же в это время сидел на одном диване с Уэем, перед кабинетом директора, и мерзко улыбался, спрашивая у него каждые пять минут: «Видишь, что ты натворил?». Джерард же ничего на это не отвечал, тяжело вздыхая и про себя радуясь огромному синяку на пол лица у одноклассника — так ему и надо было. Выйдя из кабинета директора, Дональд и Донна ни слова не сказали своему сыну, который наоборот думал, что на него будут кричать за несвойственное ему плохое поведение — как оказалось, нет. На следующий день о том, что тот самый мальчик, который ни с кем почти не общался, «побил» своего одноклассника, узнала вся школа. После этого, кстати, издевательства над Джерардом резко прекратились. Да, иногда проскальзывали шутки в его сторону, но они были столь незначительными и безобидными по сравнению с тем, что ему говорили до этого, что он даже не обращал на них никакого внимания. В чём-то школа напоминала Джерарду концлагерь. Нет, конечно, сравнивать эти два места было странным, но что там, что здесь действовали одни и те же «законы», которые, как правило, никем не оглашались, но имели место быть. Если ты слаб, морально или физически, рано или поздно беспощадное общество захочет «прожевать» и «проглотить» тебя. Не важно, какой ты человек, не важно, что ты сделал или, наоборот, не сделал, потому что всем плевать, потому что всем нужна груша для битья. Уэй думал, что пока ему везло и его не трогали лишь потому, что он особо не высовывался. Может быть, ещё потому, что общался с Рэем, который имел авторитет среди пленных — и, наверное, именно это играло ключевую роль. Но парень прекрасно понимал, что это всё равно не давало ему гарантий на то, что когда-нибудь он не станет новой мишенью. Он и правда был слаб по сравнению с остальными, что делало его отличной добычей для некоторых зверей, обитающих здесь, рядом с ним, и поджидающих подходящего момента, чтобы напасть и разорвать на куски. — Привет, — сказал Джерард, присаживаясь возле Миши на его кровать. — Всё хорошо? — спросил он, замечая бегающий взгляд мальчика. Миша поднял красные от слёз глаза на Уэя, всхлипывая и грустно улыбаясь ему. Джерард нахмурился. — Что случилось? — встревоженно спросил парень, заправляя за ухо подростка отросшие волосы и пальцами стирая с его лица слёзы. Опустив взгляд вниз, Джерард заметил багровые синяки на руках мальчика выше локтей. Он выдохнул, прикрывая глаза и сглатывая. Миша продолжал молчать, с особым вниманием наблюдая за реакцией Уэя. — Тебя били? — хрипло прошептал Джерард, облизывая пересохшие губы. Подросток, как и ожидалось, не смог бы понять заданного ему вопроса, даже если очень сильно хотел бы. Парень выжидающе посмотрел на Мишу, а потом, не спрашивая у него разрешения, потянулся к его рубашке, аккуратно скидывая ткань с хрупких плеч и оставляя мальчика сидеть в одной лишь майке. Джерард отложил вещь в сторону, ещё раз поднимая взгляд на тело подростка, чтобы получше осмотреть его с плеч до кончиков пальцев на руке. На его ключице, с правой стороны, и на плече, с левой стороны, красовалось ещё по два синяка, разных размеров. Уэй прошёлся взглядом по каждой из гематом, опуская взгляд ниже и рукой показывая мальчику, чтобы он приподнял края майки и дал ему взглянуть на живот. На боку у Миши было ещё одно синее пятно, заходящее на часть спины. Джерард обвёл пальцами его контур, почувствовав, как подросток вздрогнул от его холодного прикосновения. — Ты ведь не расскажешь мне, кто это сделал с тобой? — Уэй задал ещё один вопрос, который снова был в никуда. Миша его не понимал. Совсем. Джерард опустил лицо в ладони, думая над тем, что ему вообще нужно было делать, увидев этот ужас. Парень знал, прекрасно, чёрт его возьми, знал, что, даже если бы подросток мог рассказать, кто его избил, он всё равно ничего не сделал бы, потому что он никак не сможет постоять за него — он даже за себя постоять не может. Лезть в драку было слишком опасно, а пытаться договориться с теми ублюдками, которые издевались над мальчиком, означало рыть яму под себя. Безвыходная ситуация. Уэй не хотел быть забитым до смерти своими соседями по бараку, но и смотреть на Мишу, всего синего от побоев, было невыносимо больно. Он ведь был ещё совсем ребёнком. Он никому ничего плохого не делал. Он просто был немного слабее, нежели остальные. Вот и всё. Джерард сидел с закрытыми глазами, погруженный в свои мысли, поэтому даже не заметил, как Миша придвинулся к нему ближе и наклонился вперёд, начиная аккуратно поглаживать его по голове, видимо, думая, что этим сможет как-нибудь его утешить. Уэй, подняв взгляд на мальчика, замер, чувствуя, как к горлу подступил ком. — Всё в порядке, в порядке, — заверил Джерард, кивая, словно стараясь убедить самого себя в том, что это было правдой. Как казалось, Миша понимал, что происходило что-то плохое, но, похоже, совсем не понимал, что именно, потому что он выглядел озадаченным, увидев побледневшее лицо Джерарда. В этот раз Уэй, как бы сильно того ни хотел, не смог улыбнуться мальчику в ответ, потому что у него просто не было сил на то, чтобы выдавить из себя хоть что-нибудь. Попрощавшись с подростком, Джерард чувствовал себя подавленно. Он и не заметил, как дошёл до своей кровати, на которую забраться так и не успел, потому что кто-то окликнул его, тем самым заставив остановиться. Джерард стоял возле окна, смотря через стекло на раскачивающиеся от ветра ветки деревьев. Он был так увлечен разглядыванием природы, что не заметил, как к нему подошли сзади. — Эй! — грубый, хрипящий голос донёсся до ушей парня. — Уэй! — Матиас подошёл к Джерарду, поворачивая его к себе лицом. — Чем занимаешься, пухлый? — Вы ко мне? — парень держался довольно хорошо, хотя, на самом деле, внутри него всё трещало по швам от ожидания, что же будет дальше. Он прекрасно знал ответ на этот вопрос. Он знал, что обращались именно к нему и ни к кому другому. Мужчина, явно превосходивший Джерарда в росте и силе, угрожающе направился в его сторону. Другие пленные, заметив неладное, в ожидание обратили внимание на Уэя и его собеседника — глупое сборище зевак. Джерард молчал, ненавистно глядя на Матиаса и его друзей, вечно прячущихся за его спиной. Уэй не собирался никак реагировать на провокации задиры. — Так жрать хотел, что язык проглотил? — Матиас залился смехом, больно дёргая Джерарда за коротко подстриженные волосы. — Отвечай! С кем говорю?! — Ты кто такой вообще? — спросил мужчина, подходя к Уэю и буквально впечатывая его в стену возле его кровати. — А какое тебе дело? — бросил Джерард, чувствуя, как бугай, стоящий напротив него, сильнее сжал кулаки. — Интересно, — сказал он, склоняя голову набок, разглядывая зажатого между ним и холодной поверхностью стены Уэя. — Не боишься, что такое красивое личико могут испортить? По школьному коридору прошлась волна смеха. Джерард тяжело вздохнул, снова предпринимая попытку уйти. Матиас, заметив это, схватил мальчика за портфель, потянув на себя, и выхватил из его рук учебники и тетрадку, «нечаянно» уронив их на пол и наступив на них грязной обувью. — Что тебе надо от меня? — спросил Джерард, пытаясь выбиться из захвата мужчины, который продолжал насильно удерживать его. — Я видел, ты общаешься с Мишей, — он приблизился ближе к парню. Из его рта сильно несло, из-за чего Джерарду показалось, что его может вот-вот вывернуть наружу. — Придурок, ты что делаешь?! — Уэй посмотрел на Матиаса, который уже начал в открытую издеваться над ним. Джерард наклонился, чтобы поднять свои вещи с пола, как кто-то толкнул его в спину, и он упал. — Да, и что? — сглатывая и чувствуя, как каждая мышца в его теле напряглась, спросил молодой человек. — Ничего, — пожимая плечами, ответил мужчина. — Хочешь дам тебе совет, малёк? — Не хочу, — выпалил Джерард, готовясь к тому, что сейчас ему точно прилетит удар промеж глаз. — Перестань с ним ошиваться, иначе тоже получишь, — пропустив мимо ушей дерзкий ответ Уэя, всё-таки сказал он. Джерард, кое-как поднявшись на ноги, обвёл взглядом всех, кто окружал его и Матиаса. — Ну что, мелкий засранец? Что-нибудь скажешь мне? Или продолжишь молчать? — подросток начал смеяться со своих слов, в которых, на самом деле, не было ничего смешного. Джерард молчал, не отводя взгляда от мужчины, который, посчитав, что парень всё понял, отпустил его и уже хотел было уходить, победно улыбаясь, как услышал короткое, но тем не менее твёрдое «нет» себе в спину. — Я буду делать, что хочу, и общаться, с кем хочу, — сказал он, выпрямляя плечи и показывая, что не боится его — конечно же, это было совсем не так. — Да, скажу, — себе под нос проговорил Уэй, чтобы его никто не услышал. — Сейчас так скажу. Джерарда уже всего трясло. Он пытался уйти, чтобы избежать конфликта, но было понятно с самого начала, что его не отпустят просто так. Матиас желал самоутвердиться за счёт Уэя, а подростки, столпившиеся вокруг них, только и делали, что хотели зрелищ — раз хотят, то получат. — Что ты сказал? — мужчина удивлённо уставился на Джерарда, который продолжал стоять на своём, несмотря на то, что какая-то часть его умоляла сказать, что он пошутил. Та уверенность, которая была у него, когда он дерзил пленному, куда-то резко улетучилась. Уэй замер. Молодому человеку казалось, что сейчас ему никто не сможет помочь. Он был совсем один, хотя вокруг были люди. Джерард направился к Матиасу, что ещё какое-то время широко улыбался, пока не увидел, с какой скоростью к нему стал приближаться Уэй. Улыбка сползла с его лица, а он сам принял тревожный вид, даже отступив на пару шагов назад. Джерард думал, что теперь ему точно не избежать драки. Он ничего никому не сделал, ни с кем не ссорился и вообще старался не высовываться всё это время. Парень просто хотел помочь ребёнку, которого обижали, и он правда не мог бросить его, даже если это угрожало его здоровью и жизни. Уэй был готов получить удар. Был готов вытерпеть боль. Он только не был готов умереть, потому что дал обещание Майки, что они ещё встретятся. Джерард никогда не врал своему брату, который, наверное, точно не переживёт, если узнает, что старшего забили до смерти в тот же день, что они виделись. Джерард замахнулся и со всей силы ударил Матиаса по лицу. Задира вскрикнул, упав на пол. Толпа детей, наблюдавшая эту картинку, резко замолчала, гул в коридоре затих, все ошарашенно и немного испуганно глядели на Уэя. Тут же Джерард согнулся пополам, прижав кулак, которым он бил, к себе, тем самым пытаясь унять тупую боль в запястье и неприятное жжение в костяшках. Джерард никогда раньше не дрался до этого, и можно было сказать, что это был его первый раз, когда он смог дать отпор. Наверное, он даже немного гордился собой. Когда Джерард уже взглядом начал искать что-то острое, чем можно было бы защищаться хотя бы первое время, он почувствовал, как к нему кто-то подошёл, прикрыв собой. — Что происходит? — спросил знакомый голос, и в нос Уэю ударил ярко выраженный, горький запах сигарет. — Фрэнк, лучше тебе уйти с дороги, — мужчина встал напротив парня, который даже не шелохнулся, проигнорировав чужие слова. — Я ещё раз спрашиваю: что происходит, Мэтт? — он оставался непоколебимым, и вообще казалось, что ему было всё равно на то, что этот бугай, в два раза больше его, с лёгкостью мог убить его одним лишь ударом — хотя, может быть, ему и правда было всё равно. — Это наши дела, — сказал Мэтт, продолжая сверлить Джерарда взглядом, который даже не поднимал на него глаз, взглядом остановившись где-то в районе затылка Фрэнка. — Я так не думаю, — усмехнулся Айеро. — Отстань от него. — С каких пор ты защищаешь таких, как он? — не скрывая недовольства и отвращения, спросил Мэтт, складывая руки на груди. — С теперешних. Проваливай, иначе сначала тебе придется подраться со мной. Джерард не знал, почему Мэтт отступил, ведь он был сильнее Фрэнка, сильнее во много раз, как казалось на первый взгляд. Перед своим уходом, он сплюнул прямо под ноги Фрэнку и сказал Уэю, что ещё вернётся по его душу. Парень не сомневался, что мужчина не врал, когда говорил это, поэтому знал, что рано или поздно он всё равно получит, ведь Айеро не будет постоянно рядом, да и на кой чёрт ему заступаться за него ещё раз? И почему он сделал это сейчас? — Спасибо, — тихо сказал Джерард, когда Мэтт ушёл. — Ага, — Фрэнк даже не взглянул на Уэя, пройдя мимо него и приземляясь на свою кровать. — Обалдел?! — заверещал Матиас, прикрывая свой нос рукой, пытаясь остановить идущую кровь. — Совсем с ума сошёл?! Придурок! Джерард ухмыльнулся, закидывая в свою школьную сумку тетрадь и учебники, частично пострадавшие из-за грязных ботинок одноклассника. Поднявшись, Уэй с гордостью за себя посмотрел на то, что сделал со своим задирой. Он никогда не был злым, совсем никогда, но в этот момент он не чувствовал ни сожаления по поводу того, что сделал, ни сочувствия по отношению к чуть ли уже не рыдающему мальчику, потому что тот сам был виноват. В тот день, когда Джерард дал сдачи, он впервые в своей жизни почувствовал себя по-настоящему сильным. А ещё он понял, что в этом мире всё-таки есть справедливость, ведь его обидчик наконец-то получил по заслугам. Всё-таки в школе было намного проще постоять за себя, нежели в том месте, где сейчас находился Джерард. Парень прекрасно понимал, что, если бы не Фрэнк, ему пришлось бы несладко. Айеро остановил Мэтта на какое-то время, но это не означало, что он не вернётся завтра. Уэй знал об этом, знал, но всё равно был благодарен Фрэнку хотя бы за то, что тот дал ему уверенность в том, что в ближайшие пару часов ему никто не попытается переломать пару ребер. Ещё Джерард очень сильно переживал из-за Миши. Он даже и не думал, что его могут избивать, хотя об этом можно было догадаться с самого начала. Гематомы были такими большими… Картина худого тела с багровыми пятнами, занимающими почти всю поверхность кожи, всплывала в памяти каждый раз, когда парень закрывал глаза, пытаясь поймать сон. В итоге этой ночью у Джерарда так и не получилось уснуть; его снова одолела бессонница.