Wasteland Souls

— С ума сойти… — Диппер едва не подавился воздухом, когда перед ними открылись двери Акадии. На самом деле легендарное поселение синтов было не чем иным, как обжитой старой обсерваторией. Да и как обжитой… Это больше походило на приют для бездомных. Что, по сути, так и было. Отличало это место от любого другого поселения лишь техническая оснащённость. Почти все стены и каждый свободный угол были заставлены компьютерами, мониторами и прочим оборудованием, о назначении которого Диппер мог лишь догадываться. Выглядело это всё весьма внушительно! Но в остальном… Такое же ржавое и унылое пристанище, как и всё на поверхности. Весь мир сейчас походил на одно гигантское кладбище кораблей. Это было грустно осознавать, но пора было уже принять как факт и начать обращать внимание на другие вещи, в частности на обитателей тех или иных мест. Вот они всегда были разные. И именно это сейчас поразило Пайнса больше всего. Здешние жители отличались от других ровно столько же, сколько жители Даймонд-Сити от Добрососедства. Или от Фар Харбора. По сути — ничем. — И это… Это всё синты?.. — Диппер говорил шёпотом, словно боясь быть услышанным, но на самом деле у него просто спёрло дыхание от удивления. — Ну, не все… Но по большей части, да. — Сайфер снял с лица респиратор и, непринуждённо сунув руки карманы плаща, направился вглубь помещения. Оно было довольно тёмным и прохладным. Складывалось впечатление, будто синтам не нужны ни свет, ни тепло, но скорее всего дело было в банальной нехватке ресурсов. В конечном счете, на помощь внешнего мира им рассчитывать не стоило. По крайней мере, пока что. — Но ведь они же… Как их отличить? — Пайнс резко отскочил в сторону. Мимо Диппера прошёл один из местных жителей. Высокий мужчина средних лет. В очках и с наспех завязанными в высокий хвост волосами. Грубые морщины на лице, шрам на переносице, судя по всему, от не столь давней драки, потрёпанная рабочая одежда. Он удивлённо посмотрел на Пайнса, но, быстро потеряв к нему интерес, отвернулся, а после и вовсе скрылся за одной из многочисленных дверей. — В этом и вся загвоздка, Сосна. Никак. — Сайфер схватил за шиворот своего нанимателя, который уже успел зазеваться на другого местного жителя, и потянул за собой. — Разве что вскроешь их черепную коробку и проверишь на наличие чипа, а так… Точно и наверняка ты сможешь распознать лишь старые модели. Все новые идентичны обычным людям. — Честно говоря, это просто рвёт сознание, — скомканно пробубнил Диппер, смахнув с себя руку Сайфера. Он тоже стянул себя защитную маску, но не стал натягивать вместо неё уже привычную бандану, так как в этих стенах ему прятаться было не от кого. Сайфер пожал плечами. — Дело привычки. Наверное. Или отношения. — Билл осмотрел помещение, прикидывая, куда им идти дальше, и решив, что очень важного вида человек, занимающийся подключением какого-то оборудования, сможет им помочь, направился к нему. — Мне никогда не было дела до того, кто передо мной. Человек, гуль, синт или супермутант… Для меня имеет значение лишь союзник он мне или же смотрит через прицел ружья. — Звучит очень логично. И, наверное, правильно… — Диппер не мог пересилить себя и всякий раз бросал взгляд то на одного, то на другого жителя Акадии. — Да, думаю, мне просто надо привыкнуть к этому. Но пока очень неоднозначные ощущения. — Это потому, что ты раз за разом пытаешься примерить себя на одну из этих ролей. Диппер промолчал, смущённо уставившись себе под ноги. Почему-то становилось неловко от того, насколько хорошо Сайфер его понимал. Или просто удачно предполагал? Но в любом случае, это не было чем-то неприятным и отталкивающим. В конечном счёте, если кто-то понимает его, значит, и себя он однажды поймёт, так? — Да брось, — Билл довольно и широко улыбнулся. — Я ещё на Ричарде заметил, как внимательно ты его разглядывал, при этом то и дело поглядывая на себя. Или как на меня периодически пялишься. Диппер смутился ещё пуще и даже почувствовал, как покраснел, а кончики ушей начали весьма ощутимо гореть. Он логично не стал отмечать, что на Сайфера он пялился совсем по другим причинам… И был чертовски рад, что не всё его наёмник так уж проницательно понимает. Не понимает ведь? Ох, святой Атом, надеюсь, что не понимает! — Проще надо быть, Сосна, проще. — Билл добродушно хлопнул своего нанимателя по спине, пытаясь не то приободрить, не то просто вывести из этого зажатого состояния. Таким поведением Диппер лишь собирал уже на себе любопытные взгляды, а подобного допускать было нельзя. Ни здесь, ни тем более где-либо ещё. — Иначе изведешь себя раньше, чем доберёмся до Института. И в итоге закончишь, как они. Сайфер кивнул на местных жителей. — Ведь далеко не все здесь синты. Кто-то осознает себя человеком и просто помогает угнетённым и ущемлённым в правах существам. А кто-то, будучи человеком, считает себя синтом. Почему? Если бы знать. Человек довольно сложное создание. Склонное ошибаться и делать неверные выводы на основе ложных или же неполных фактов. У кого-то просто деменция, у кого-то травма или другое заболевание, сказывающееся на головном мозге. Паранойя, например. А что ты на меня так смотришь? Вообще-то, это самый распространённый случай. Ты и сам не далёк от этого, между прочим. Так что осмотрись и хорошенько подумай, готов ли ты к такому. Неужели поиск совершенно ни на что не влияющей правды стоит того, чтобы закончить свою жизнь вот так? Забитым в угол жалким существом. Ты способен на больше. На гораздо большее, Сосна. Сайфер хотел сказать кое-что ещё. Что пацан ЗАСЛУЖИВАЕТ гораздо большее. Но промолчал. Проглотил эти слова, как горькую пилюлю. Ведь сказать подобное — это не просто отметить прекрасные навыки и светлую голову парня. Это значит признать свою эмоциональную привязанность. Нет, нельзя такое говорить. Любая мысль, любая идея — лишь плод воображения одного человека, но вот если её высказать вслух… Она обретает форму, получает вес. Это уже перестаёт быть делом лишь одного человека. Это создаёт между людьми связь. Укрепляет её. И туже затягивает на шее петлёй. Билл нервно сглотнул и коротко мотнул головой. Они как раз подошли к важному на вид человеку, который тут же обратил на них внимание и отвлёкся от своих дел. Загорелое лицо с аккуратно стриженной чёрной шевелюрой и ухоженной бородкой. Светлый, пусть и немного запачканный пиджак, под стать ей рубашка и чёрный галстук. — Я могу вам чем-то помочь? — уточнил он, достав из кармана платок, и принялся небрежно вытирать об него руки, правда, местная грязь уже не сильно-то и оттиралась. — Добрый день. Меня зовут Билл Сайфер, а это Диппер. Мы бы хотели поговорить с ДиМА. — С ДиМА? — немного нахмурившись, уточнил мужчина, более пристально и подозрительно осмотрев незнакомцев. — По какому вопросу? — По довольно распространённому, я полагаю. Видите ли, вот этот молодой человек… — он указал на Пайнса. — Не вполне уверен, что он человек. Мы бы хотели проконсультироваться на этот счёт. Важного вида мужчина понимающе кивнул и спрятал платок обратно в карман. По всей видимости, этот ответ его более чем устроил, так что настороженный прищур исчез с его лица. — Действительно, эта проблема наиболее часто здесь встречается. — Он бегло осмотрелся, будто бы кого-то выглядывая, а после махнул рукой и кивнул куда-то в сторону. — Идёмте, я вас сам провожу. Меня зовут Фарадэй. Я занимаюсь техобслуживанием систем ДиМА. Сразу должен предупредить, что он сейчас очень занят, так что на долгую беседу не рассчитывайте. С этими словами он направился вглубь помещения, где располагалась не особо приметная ржавая лестница, ведущая вниз. Сайфер и Диппер направились за ним. — Понимаю, отношения с Фар Харбором у вас сейчас натянуты до предела, — решил продолжить светскую беседу Билл, стараясь создать впечатление вежливых гостей, которые не хотят доставлять никому проблем. — Но не волнуйтесь, мы не займём много времени. — Благодарю за понимание. Да, сейчас у нас не самые простые времена. Ситуация с жителями порта сильно усложнились… Но мы не теряем надежды на мирное урегулирование всех вопросов. Тем не менее мы никогда не откажем в помощи, и если разговор с ДиМА вам чем-то поможет… Что ж, мы будем только рады. Билл хотел продолжить этот любезный разговор, но тут из-за его спины выскочил Диппер и, поравнявшись с Фарадэем, прежде чем наёмник успел его отстранить, быстро, но предельно осторожно спросил: — А подскажите… Вам знакома девушка по имени Касуми? Сайфер попытался схватить Пайнса за предплечье, но тот, словно почуяв этот ход, ловко увернулся. Вот же неугомонный пацан… Дальше останавливать его не было никакого смысла, так подобная перепалка могла вызвать лишь больше вопросов и подозрений. — Накано? — Фарадэй бросил хмурый взгляд на Пайнса. — Да, конечно, я её знаю. А она вам зачем понадобилась? — Да как бы… — Диппер смущённо почесал затылок, пытаясь подобрать слова. Он прекрасно понимал, что мог затронуть довольно скользкую тему, но считал своим долгом вмешаться. Ведь если так посудить, они уже косвенно были втянуты в эту проблему. Да, пусть Билл тогда и наврал, что они идут на поиски пропавшей девушки. Но они ведь пообещали помочь. А значит, хоть что-то должны были сделать. — Она нам не понадобилась, нет. Просто… Просто перед тем, как приехать в порт, мы встретили её отца. Скажите, она здесь? Может, мы могли бы с ней увидеться? Или хотя бы передать ей что-то. — А, ясно. — Настороженность вновь исчезла с лица технического специалиста, и на её месте даже проступила улыбка. — Кендзи и вас озадачил её так называемым спасением. Фарадэй жестом изобразил в воздухе кавычки и продолжил. — Нет, Касуми здесь уже нет. — Он на секунду остановился и, тяжело вздохнув, направился дальше вниз по лестнице. — Ушла сегодня утром с какой-то девушкой и старой моделью синта. — Нора и Ник? — с нескрываемой надеждой в голосе поинтересовался Пайнс. — Подробностей не знаю, но, насколько мне известно, она решила вернуться домой. Надеюсь, она не пожалеет о своём решении, а её родители смогут её понять и принять. — Я уверен, что смогут! — тут же выпалил Диппер, на что Фарадэй лишь коротко пожал плечами. — Она хорошая девочка, нам будет её не хватать. Но главное, чтобы она была счастлива, где бы при этом ни находилась. И кем бы ни являлась. — Да… Думаю, что это действительно самое главное, — согласился Пайнс, стараясь не обращать внимание на Билла, выражение лица которого так и говорило: «если ты это понимаешь, то какого черта мы вообще тут делаем?». Они спустились на два этажа вниз. Второй этаж, как понял Диппер, был оборудован под жилое помещение. Кровати, шкафы, какие-то мелочи и личные вещи. А вот третий… Сразу можно было понять, что являлось центром всей Акадии, её сердцем или, скорее, головным мозгом. Компьютеры и прочие вычислительные машины были везде. Мигали и переливались всевозможными лампочками и подмигивали цифрами на дисплеях, а в центре помещения — сам ДиМА. Это был синт старой модели, которого крайне сложно было спутать с человеком. Вместо кожи он был обтянут странным материалом, который ни по цвету, ни по фактуре не походил ни на что человеческое — серое и безжизненное. Из-под этого кожуха в местах стыковки материала торчали провода, микросхемы, катушки напряжения… А несколько довольно массивных ламп торчали прямо из головы. Почему-то Дипперу сразу подумалось о том, каково быть таким. Жить и осознавать себя… кем? Человеком? Нет, от человека внешне тут были одни лишь очертания. Машиной? Вряд ли, машины в принципе никак себя не осознают. Или совершенно иной, новой формой жизни? Превосходящей или лишь пытающейся сравняться с человеком? — Здравствуйте, — голос ДиМА вырвал Диппера из размышлений, да так, что тот непроизвольно вздрогнул. Почему-то было очень странно слышать такой мягкий и ровный голос, ни капли не напоминающий механический. Лидер Акадии спокойно смотрел на незнакомцев, ожидая их дальнейших действий. — Я… мы… — замешкался Пайнс, медленно подходя к синту, но после лёгкого толчка Сайфера в спину откашлялся и более уверенно продолжил. — Здравствуйте, ДиМА. Меня зовут Диппер. — Не стоит так нервничать, юноша. Подходите ближе. Судя по всему, вы хотите со мной что-то обсудить. Смею предположить, что вы, Диипер, как и многие приходящие сюда, сомневаетесь в природе своего происхождения. Электрические разряды поблескивали в лампах на голове синта, а через стыки обшивки было видно, как крутятся подвижные детали и шестерёнки внутри механического тела. — Всё так. — Диппер коротко кивнул и, немного уняв волнение, подошёл ещё на пару шагов. — Я совершенно не понимаю, кто я. Кем я был и кем являюсь сейчас. — В данном случае всё просто. — ДиМА склонил голову и изобразил улыбку. Удивительно, но она казалось даже вполне искренней и живой. — Вы — это вы. Но если вас интересуют формальные моменты вашего происхождения… Как вы сами чувствуете себя? Кем ощущаете? Пайнс опустил взгляд себе под ноги и попытался сосредоточиться на ощущениях. Но, разумеется, всё было как обычно. Ничего особенного, за что можно было бы зацепиться, а серый бетон пола тоже не давал ему никаких подсказок. — Я не знаю. Мне кажется, что я человек. Но… как чувствуют себя синты? — Он вновь поднял взгляд на ДиМА, словно спрашивая это у него. — Никто же не может испытать и того, и другого на себе, верно? Чтобы сравнить. Просто… Наверное, я бы считал себя человеком, если бы не ряд странностей, которые со мной происходят. — Что за странности? — Ну, во-первых, я помню себя только несколько последних месяцев. — Диппер пожал плечами, понимая, что, по сути, в данной странности ничего уж такого странного не было, но озвучить это всё же стоило. — Пришёл в себя посреди Пустоши, одетым в форму Института. А иногда во сне вижу образы. — Какие? — Разные. И не очень четкие. Но я точно знаю, что у меня есть сестра. Правда, я не уверен, что это именно моя сестра… Ну, вы понимаете. ДиМА кивнул. — Да, это может быть память того человека, на базе которого вы были созданы, — спокойно ответил синт. — Такое часто наблюдается. — Знаю, поэтому это не главное. — Диппер на пару секунд замолчал, подбирая слова. Он до сих пор не был уверен в том, как правильно описывать то, что с ним иногда происходило. — Самое странное — это мои периодические необычные… состояния. — Состояния? — ДиМА склонил голову уже на другой бок и теперь выглядел озадаченным. — Они словно рефлекторные. В состоянии аффекта или просто когда делаю что-то на автомате… — Пайнсу всегда было как-то неловко говорить об этом. Возможно, потому что звучало это всё как бред сумасшедшего. Даже Билл при их первой встрече лишь посмеялся над ним… А ведь он меньше остальных был подвержен влиянию предрассудков. — Я способен на то, чему многие учатся и тренируются годами. При этом я совершенно не отдаю себе отчёт в том, как и почему это делаю. Просто делаю и всё. Вы когда-нибудь сталкивались с чем-то подобным? — Честно говоря, нет, — всё с той же озадаченностью на лице качнул головой синт. — Это очень необычный случай. Он замолчал, и искры в лампах на его голове при этом как-то активнее начали поблескивать. Это продолжалось секунд десять, так что Пайнс на всякий случай решил о себе напомнить. — Но… может быть, у вас есть какие-то соображения на данный счёт? Почему это может происходить? Ещё секунд пять тишины, и ДиМА словно откуда-то вернулся — моргнул и, вновь склонив голову на другой бок, обратился к Дипперу. — Я бы сразу отмёл вариант того, что вы были уже созданы таким. С этими необычными состояниями. — Выражение лица синта потеряло задумчивость и теперь было как будто опечаленным. — Воспоминания и образы вам могли достаться от человека-прототипа, но не мышечная память. Ваше тело не может помнить того, чего действительно не испытывало, в отличие от вашего сознания. Поэтому остаётся только два варианта. Вы можете быть человеком с амнезией. Где ваше подсознание и мышечная память по какой-то причине не подверглись влиянию фактора, который её вызвал. Но также вы можете быть синтом с не полностью стёртой памятью. — Такое бывает? — Диппер озадаченно нахмурился. Он впервые слышал о подобном. — Технически такое возможно, — всё так же почему-то грустно кивнул ДиМА. — Обычно стирание памяти синта происходит как нечто похожее на обнуление. Объект полностью забывает совершенно всё и становится пустым сосудом для новой жизни. Как чистый лист, на котором он заново может написать свою историю. Но если что-то в данной процедуре поменять… Хм. Да, полагаю, что память тела синта могла по какой-то причине сохраниться. Но это точно делалось не здесь. Мы ничем подобным никогда не занимались и не пытались. А случайно произвести такой эффект вряд ли смогли бы. В Институте? Вероятно. В Подземке? Вряд ли, но не стоит исключать. А если брать в расчёт сознание человека, а не синта… Институт? Возможно. Старые технологии, сохранившиеся в одном из Убежищ? Тоже имеет место быть. Думаю, что ответы вам следует искать в этих направлениях. — Что ж… — Диппер раздосадованно вздохнул и попытался вежливо улыбнуться. — По крайней мере, круг теорий немного сузился. Спасибо, что уделили нам время, это правда многое для меня зна… — Это ещё не всё, — перебил его ДиМА. Он внимательно посмотрел на улыбающегося ему Пайнса и, немного помолчав, продолжил. — Во всех оставшихся вариантах… Ваша память… Она была стёрта добровольно. — Ч…что?.. — вежливую улыбку словно стёрло с лица Диппера. Кровь отхлынула от лица, кожа побелела. А внутри словно что-то с оглушительным звоном оборвалось. И разбилось вдребезги. Он нервно сглотнул, губы мелко задрожали. Сердце бешено забилось в груди, а лёгкие словно забыли, как правильно захватывать воздух. В больших карих глазах застыло не удивление, а самый настоящий ужас. — Почему… почему вы так решили?.. — совершенно не своим, сдавленным и тихим голосом спросил Диппер. — У меня было достаточно времени изучить вопрос потери памяти как людей, так и синтов. — ДиМА говорил всё так же спокойно и размеренно. И всё так же грустно. Теперь стало понятно, почему. — И я успел заметить некую закономерность, что потеря памяти — это довольно спонтанный и хаотичный по результату процесс. А судя по вашим словам, с вами, кем бы вы ни являлись, была проведена весьма тонкая работа. Ювелирная, я бы даже сказал. Поэтому это не может быть ни травмой, ни заболеванием. Ни тем более насильственным стиранием памяти. Вы сами пошли на этот шаг. — Н…нет… — Пайнс отступил назад. Ватные ноги едва держали его, и если бы не невесть откуда подскочивший Сайфер, то точно бы навернулся. Тот крепко подхватил его за плечи и даже что-то сказал, но Пайнс ничего не слышал и не видел. В ушах стоял гулкий звон, а перед глазами потемнело. — Этого… Этого не может быть! Я не… — К сожалению, это самое точное из всего, что я могу вам сказать. Синт вы или человек, но память вам стерли по вашему же собственному желанию. Ваше сознание не сопротивлялось процедуре, какой бы она ни была. — Я… я не мог… Я же… — Язык заплетался, взгляд испуганно бегал из стороны в сторону, словно у попавшего в ловушку зверя, а потом за стадией отрицания пришёл торг. Диппер подался вперёд, едва не вырвавшись из хватки Билла, и впился в ДиМА вопрошающим взглядом. — Наверняка есть что-то другое! Другие причины! Пожалуйста, подумайте ещё! — Мне очень жаль, Диппер. — Синт прикрыл глаза, словно с трудом произнося свой окончательный вердикт. — Это единственно возможная причина происходящего с вами. Пайнс слабо качнул головой и перестал противиться попыткам Сайфера удержать его на месте. Всё было, как во сне. В кошмарном сне. Он сам… Он сам сделал это с собой?.. Да как такое вообще… Мысли путались и спотыкались друг об друга, не в состоянии задержаться ни на мгновение. Ворох вопросов. Судорожные попытки найти хоть какое-то логическое объяснение. Предположение. Да хоть жалкое оправдание! Хоть что-то! Просто чтобы понять. Неужели он так многого просит? Он просто хочет знать. — Зачем?! — непроизвольно вырвалось у него будто из самого нутра и эхом пронеслось по залу. Но, разумеется, никто не ответил. Молчал ДиМА, молчал и Фарадэй. Молчал Билл и все мигающие и подмигивающие цифрами мониторы суперкомпьютеров. А что самое страшное — возможно, и не было никого в этом мире, кто сможет ответить Дипперу на этот вопрос. Руки с силой сжались в кулаки. Тряслись. От злости, от обиды… и на кого? На себя самого? — Идём, Сосна. Здесь мы узнали достаточно, — шепнул ему на ухо Сайфер и потянул в сторону выхода. Пайнс больше не сопротивлялся. Совершенно. Да и в принципе не очень различал, что происходит вокруг. Как они попрощались с ДиМА и Фарадэем, как поднялись наверх, и вышли из здания… Всё было как в тумане. Лишь на свежем воздухе, каким в принципе могла похвастаться здешняя пустошь, он начал приходить в себя. Билл вывел его за пределы обсерватории и усадил на сваленную кучу досок, а сам уселся напротив на капот насквозь проржавевшего пикапа и закурил. Что свидетельствовало о том, что не только Диппер погряз в пучине размышлений. Всё вокруг было таким же. Деревья, камни, едва заметно пробивающееся солнце из-за свинцовых туч, затхлые радиоактивные лужи… Всё это было таким же, как и пару часов назад, когда они пришли сюда. Но при этом уже никогда не будут прежним. Теперь это всё было каким-то иным. Чужим. Вновь совершенно непонятным и незнакомым. Всё это время он думал, что по крайней мере себе-то он может доверять. Ни людям, ни синтам, возможно, немного Биллу, да, но себе он верил без каких-либо сомнений и опасений. И именно он сам себя и предал. Как вообще такое можно было предположить? Хотел узнать правду во что бы то ни стало? Думал, и бил себя в грудь, говоря, что готов принять любой исход развития событий. Что ж... Вот она правда. Всего лишь небольшая её часть, а он уже облажался. Не справился. Не смог. И как понять, готов ли он идти дальше? Сможет ли выдержать то, что узнает? Сможет ли понять? Принять? Или хотя бы смириться... Ещё сегодня утром, он был уверен, что сможет. Что точно сможет! Но сейчас... Сейчас он не был уверен вообще ни в чем. — Ты как? — выдохнув очередную порцию дыма, тихо спросил наёмник. Он посчитал, что дал достаточно времени пацану на рефлексию и дальнейшее топтание на месте пойдёт уже во вред. Как бы то ни было, но надо было двигаться дальше. Ну, или как минимум обратно в порт, пока их не учуяли и не выследили волки. — Не знаю… — Диппер слабо мотнул головой, не поднимая взгляда. — Я сбит с толку. Насколько это в принципе возможно. Так растерян не был, даже когда очнулся не пойми кем в Пустоши. Всё словно… Всё как вверх дном перевернулось. Сайфер затушил сигарету и слез с капота. Чтобы себя хоть чем-то занять, он заглянул в кабину в поисках чего-нибудь полезного. — Неужели эта деталь так важна? — довольно равнодушно спросил он, шарясь по козырькам, а после потянулся к бардачку. Тот был закрыт, но, ловко выудив из кармана отвертку и шпильку, наёмник быстро вскрыл простенький замок. — Деталь? — Диппер горько усмехнулся и едва удержался, чтобы не заплакать. — Это не просто деталь, Билл. Это нечто… Это нечто из ряда вон. Слёзы подступали всё ближе, и Пайнс, резко вдохнув, задрал голову вверх, пытаясь не допустить их шквала. — Но это факт, — Сайфер пожал плечами. Он прекрасно видел, что пацан был на грани срыва, но вмешиваться не хотел. Тот должен был сам разобраться со всем этим дерьмом и сделать выводы. Правда, хотелось, чтобы эти выводы были сделаны нужные. — Впрочем… Если ты считаешь, что этого не могло быть… Что тебе мешает думать так и дальше? Диппер тяжело вздохнул и проморгался. Опустив голову, он постарался как можно более незаметно смахнуть со щеки одну всё-таки проступившую слезинку. Очень не хотелось, чтобы Сайфер это видел. — В этом-то и проблема, Билл. Я никогда не задумывался о таком варианте. Просто потому, что считал его невозможным. Но когда ДиМА сказал об этом… — резко замолчав, он посмотрел куда-то вдаль. — Где-то в глубине души я понял, что это так. Что так оно и есть. И это осознание… Как пулей в голову, понимаешь? В одно мгновение оно изменило всё моё восприятие себя. Всего меня. Понимание, которое, как мне казалось, я сумел достичь… Я ведь даже почти смирился с тем, что мне всё равно, кто я на самом деле. Ну действительно, так ли это важно? Но теперь… В бардачке не нашлось ничего особо путного, но перед тем, как сунуть в карман хотя бы пару пачек сигарет, Билл настороженно замер. И пока Диппер его не видел, даже позволил себе закрыть глаза и раздосадованно цокнуть языком. — Теперь?.. — стараясь ничем не выдать своей заинтересованности в этом вопросе, уточнил наёмник. — Теперь это приняло иной оборот. — Пайнс вновь повернулся к Биллу. Тот вылез из кабины пикапа и направился в его сторону. Прошёлся неторопливой походкой, пристально на него смотря, и остановился напротив. Буквально в паре шагов, так что Дипперу пришлось едва ли не задрать голову, чтобы продолжить смотреть ему в глаза. — Там что-то есть, — тревожно, но очень уверенно продолжил он. — Там, в моём прошлом… Что-то важное. Что-то ОЧЕНЬ важное. Что-то, что я захотел забыть ценой всего. Сайфер продолжал сверлить Диппера взглядом. Совершенно нечитаемым. Хотел убедиться, насколько Пайнс осознаёт то, что сейчас говорил? Проверял его решимость и адекватность суждений? Или что-то другое? Что бы то ни было, Диппер упрямо смотрел на него. Уверенно, стойко, заворожённо. Доверчиво и влюблённо. Впрочем, и сам наёмник не очень понимал природу своих чувств сейчас. Обида за то, что пацан сделал такой выбор, не сумев остановиться? Или же гордость за его упорство? Желание переубедить или же во что бы то ни стало дать этому ублюдку всё, что ему только вздумается? На мгновение дрогнула рука. То ли в попытке придушить, то ли вытереть ещё влажную дорожку от слезы на веснушчатой щеке. — Есть идеи, что именно? — довольно резко убрав руки в карманы, Сайфер отвернулся и отошёл в сторону. Сел на ту же кучу досок, только сбоку от Пайнса. Диппер немного удивлённо помолчал, но не стал заострять на этом внимание. — Нет. Ума не приложу, что бы это могло быть. — Он пару раз шаркнул ботинком по земле, а потом с силой пнул какой-то камень, внимательно проследив за его траекторией. — Может, я сделал что-то страшное? Но тогда насколько страшное, что я решил поступить так радикально. Билл молчал, так что Диппер продолжил рассуждать вслух. — Не думаю, что прежний я сильно отличался от меня настоящего. Я имею в виду, взгляды. На свою жизнь, на мир в целом. Уверен, что и прежний я тоже дорожил своим прошлым. Ведь… Ну, а как можно иначе? Весь наш жизненный опыт очень важен, каким бы он ни был. Поэтому… Что такое особенное я решил скрыть? Для чего? От кого? От себя самого?.. Господи… — Диппер глубоко вдохнул и запустил обе пятерни себе в волосы, с силой зачесывая их назад. — Вместо одного вопроса я получил с десяток новых. Такое ощущение, что падаю в какую-то пропасть и даже не вижу дна. — Дай-ка угадаю… — Сайфер усмехнулся. — Теперь ты не успокоишься, пока не узнаешь, насколько глубока эта кроличья нора? — Я должен узнать правду, Билл. Почему и ради чего я решил пожертвовать всем. Некоторое время Сайфер молчал. Словно что-то решая, а не просто подбирая слова для следующего вопроса. Но и это тоже. — А если ты пожалеешь? — По поводу чего? — Ну… Вдруг прежний ты сделал всё для того, чтобы забыть и забыть навсегда. Вдруг ты захотел начать всё с начала и идти вперёд. А вместо этого вернёшь себя туда, откуда начал. — Нет. — Диппер уверенно качнул головой. — Если я хоть что-то о себе знаю, так это то, что люди не должны бежать от своего прошлого. Каким бы оно ни было. Нужно принимать его. Ценить, уважать. Хотя бы для того, чтобы не совершать тех же ошибок. Нужно уметь смотреть в глаза своим страхам и решать проблемы, а не избегать их. Что бы ни скрывал мой разум… Что бы я ни совершил — это часть меня. Неотъемлемая часть меня. И, чёрт побери, я имею право её знать! Сайфер как-то неоднозначно хмыкнул и поднялся на ноги. Диппер не видел его лица в этот момент, но когда тот повернулся в его сторону, оно было всё таким же спокойным, будто ничего и не случилось вовсе. — Что ж… — Билл пожал плечами и непринуждённо улыбнулся. — В таком случае в Фар Харборе нам больше нечего делать. Воспользуемся советами ДиМА и наведаемся в Подземку. Пока что это самое простое и очевидное. А по Убежищам и Институту… Будем искать зацепки дальше. Идёт? Диппер кивнул. Сейчас, высказав все свои мысли и опасения вслух, он почувствовал облегчение. Словно он скинул огромный груз с плеч. И не просто скинул, а… разделил его? Да, было стойкое ощущение, что часть этой ноши подхватил на себя Билл. В своей привычной манере, как ни в чем не бывало, закинул себе в рюкзак, и вот уже готов двигаться дальше. И как только ему это удавалось… Так просто принимать вещи такими, какие они есть. В том числе и самого Диппера. И вот уже не так сложно и тяжело было идти дальше. По крайней мере, теперь у Пайнса были на это силы. Вчера вечером он совершенно не знал, может ли доверять Биллу. Сегодня же всё свелось к тому, что, похоже, одному лишь Биллу он теперь и мог доверять. Диппер поднялся на ноги и, отряхнувшись, нацепил на лицо респиратор, заодно скрывая за ним возникшую улыбку.