***
Весна 2017. Темные переулки этого города принимали подростка, одетого во все чёрное, как какую-то часть себя. Он мог скрыться здесь от чужих глаз и побыть в одиночестве после очередной шумной вечеринки в компании людей, что считают себя его друзьями. Глупцы. У него нет друзей. Есть лишь огромное эго и куча родительских денег. Есть машины, девушки и клубы, но нет, пожалуй, самого главного: родительской любви. В очередной раз он сидел в своем одиноком месте, где редко кто проходил и думал о сути своего существования на этой планете. Зачем он здесь? Чтобы ежедневно подвергаться насилию со стороны отца, имеющего психическое расстройство и заливающего это дело алкоголем, а потом компенсирующего свои проступки деньгами? Чтобы видеть отсутствие любви в семье и натянутые улыбки для очередного глянцевого издания? Зачем? Где-то возле его ноги пробежала крыса. Этот район буквально кишит ими, что совсем не удивительно. Майкл выкурил несколько сигарет подряд, бросая окурки в лужу и наблюдая за тем, как они плывут в ней. Плотнее укутался в куртку, промерзнув до костей и встал с железных перил. Он отправлялся домой, готовясь снова погрузится в пучину семейных скандалов и ссор. Время давно перевалило за полночь, этот город спал и лишь беспокойные подростки шлялись по подворотням. Это город контрастов. Выйдя из бедного затхлого района, парень попал туда, где возле домов стояли дорогие машины и все было увешано сотнями камер. Где мужчины в солидных костюмах курили сигары в своих кабинетах и целовали дам, одетых в дорогие платья и драгоценные камни. Дом, в котором проживает семья Томпсон, находится в начале улицы. Парень взглянул на окна и удивился тому, что внутри горел свет. Обычно, в такое время родители спали. Парень ускорил шаг, интерес окутал его. Хотелось узнать, что такое стряслось, что этот дом не спит. Внутри было тихо. Такое ощущение, что прислуга просто забыла погасить свет и все сейчас действительно спят. Парень передвигался по коридорам, стараясь не создавать лишнего шума. Он поднялся на второй этаж, но и там никого не было. Заглядывал в каждую комнату и находил лишь кромешную пустоту. – Никого нет, – голос раздался из-за спины, заставив парня вздрогнуть и резко обернуться. В таком состоянии отца он не видел ещё никогда. Даже во время самых сильных приступов мужчина обычно выглядел куда лучше, но сейчас... Он был похож на ходячего мертвеца сейчас. Под глазами залегли такие огромные круги, что становилось не по себе. Сквозь бледную кожу было видно вены, губы дрожали, а руки мужчина сжимал в кулаки. Глаза горели, а голову он склонял то в один бок, то в другой, старался выкрутить. Казалось, вот-вот он выгнется и поползет по стенам, словно демон. Майкл напрягся. Он часто задышал, поворачиваясь к отцу всем корпусом и смотря в упор. Он чувствовал, что произошло что-то ужасное. – Где мать? – парень сделал шаг вперёд. – Надеюсь, уже в аду! Мужчина громко захохотал, а по щекам его потекли слезы. Он был не в себе. Больной. Психически больной человек. А можно ли его называть человеком? Он сделал шаг в сторону, открывая Майклу часть обзора. Он увидел ноги, свисающие с постели.***
Наше время. – Она лежала там задушенная, – губы мужчины дрогнули, словно где-то в его горле сейчас стоял ком. Он быстро и резко сжал челюсти, скрипнув зубами, дабы сдержать свои эмоции и продолжил абсолютно безэмоциональным голосом, словно только что не хотел сорваться, – он убил ее и несколько часов смотрел на тело. Он псих. В тот день я сорвался. Знаешь, хотелось свернуться калачиком и рыдать, но я сделал иное. Не знаю, что управляло мной тогда. Я взял с кухни нож и несколько раз вонзил в его грудь. И я не чувствовал жалости. Тогда я впервые почувствовал, как во мне бушует его наследственность, – он усмехнулся, – и с каждым днём я ощущаю это ещё больше, – он резко осекся, – но я никогда не допущу твоей смерти. От услышанного по ее щекам катились слезы. Девушка смотрела на супруга стеклянными глазами, изредка моргая. Он, словно ничего и не рассказывал ранее, открыл ноутбук и, введя пароль, открыл почту. Сообщение из клиники. Мужчина быстро пробежался взглядом по рекомендациям, но на одном пункте задержался более внимательно. – Эти придурки рекомендуют тебе посещать психолога, – он усмехнулся, – но мы ведь и без него обойдёмся, – девушка промолчала, – да, милая? – прозвучало это с нажимом. Она кивнула, – вот и прекрасно. Можешь идти, а я займусь делами. Она покинула комнату так быстро, как только могла. Мужчина принял более расслабленную позу в кресле и глубоко задумался о том, кто же всё-таки пронес пистолет.***
Пять дней спустя. Элизабет сидела на своем излюбленном месте – на холодном кафеле ванной комнаты. Струи прохладной воды нещадно ударяли по светлой коже. Пять дней. Это были худшие пять дней в этом доме. Это были дни, в которые Майкл совсем потерял голову в погоне за "призраком, оставившим пистолет". В первый день его практически не было видно в доме. Мужчина проводил все свое время в комнате управления камерами наблюдения, собрав всю охрану и просматривая записи. Им удалось засечь мужчину. На голове его был капюшон, он вошёл в коридор, положил пистолет на тумбу и скрылся в уборной. Через несколько минут вышел оттуда и прошел по коридорам, скрывшись в зоне недосягаемости видеонаблюдения. Майкл и его люди не могли выяснить ничего и мужчина начинал выходить из себя. Элизабет он не трогал, поэтому девушке удалось побыть одной. Во второй день в доме была усилена охрана. Призвали всех, кому мужчина доверял и не очень. Ужесточились досмотры персонала. Майкл основательно заняться вопросом безопасности. Никто ничего не понимал. Дом кишил мужчинами в черных костюмах. Они метались, словно муравьи в муравейнике, постоянно делая доклады боссу. Элизабет боялась и нос высунуть из комнаты, она второй день подряд проводила одна. Никто не следил за ее распорядком, питанием и за ней, в принципе. Лишь по-прежнему не давали выхода из дома. На третий день начался ад для девушки. Физическое насилие сменилось психологическим давлением, что было, пожалуй, ещё хуже. Она не знала, где Майкл научился столь знатно промывать людям мозги, но уже к концу третьего дня ее голова кипела от давления со стороны мужа. Хотелось закрыть глаза и больше не открывать. Он устраивал такие допросы, что девушка невольно чувствовала себя самым опасным преступником. На четвертый день всё-таки возобновилось и физическое насилие. Он творил с ее телом ужасные вещи, стараясь при этом выудить нужную информацию, максимально давя на разум и сознание. Пятый день стал самым сложным. Она не помнила большую часть этого дня потому, что организм был крайне истощен. Она то и дело проваливалась в беспамятство, ощущая буквально, как жизненные силы покидают ее. Прибыл врач. Он снова возвращал девушку в этот мир после очередного приступа, а она ненавидела его за это. В тот день хотелось потерять сознание и больше никогда не очнуться. Сейчас шел шестой день этой каторги и она даже боялась представить, что может произойти. С раннего утра девушка спряталась в ванной, надеясь, что тут дьявол ее не достанет. Ее все больше и больше посещали дурные мысли. Ей все меньше и меньше хотелось жить в этом мире. – Элизабет, милая! Его голос, внезапно прозвучавший из-за двери, заставил девушку вздрогнуть подобно грому среди ясного неба. Ее тело бросило в жар, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Ногтями девушка впивалась в нежную кожу своих рук, стараясь не закричать от безысходности. – Выходи, нужно поговорить! Он снова будет выпытывать у нее подробности той ночи. Она уже сто раз успела возненавидеть себя за ту неудачную попытку убийства. Можно было догадаться, что она не найдет в себе сил нажать на курок. Но, она не догадалась вовремя, за что сейчас поплатилась. Девушка не рисковала долго испытывать терпение мужа, поэтому поднялась с пола душевой, выключила воду и, одевшись, вышла из ванной комнаты. Он явно был не в духе. Вся ситуация с пистолетом выводила мужчину из себя и он терял всякие возможности контроля над своими внутренними бесами. Он снова измывался над ней. Умелое психологическое давление и пара ударов привели к тому, что девушка потеряла сознание, не выдержав нагрузки. Лицо Майкла в этот момент осталось непоколебимым. Он лишь вызвал врача, что остался в доме, и покинул комнату, даже не взглянув на бессознательное тело своей супруги. Потеряй она сознание не тогда, когда разум его занят лишь поисками человека, пронесшего в дом пистолет, Майкл бы предпринял что-то самостоятельно. Но сейчас все его чувства были отключены, в том числе, банальное человеческое сострадание, которое все же присутствовало где-то глубоко в ледяном сердце этого мужчины. Он вновь сидел в своем кабинете, наполненном дымом сигарет и рассматривал оружие. Взгляд бегал по номеру, а челюсти с каждой секундой сжимались сильнее. Он затушил остаток очередной сигареты в элегантной пепельнице и выудил из секретного кармана ключи от ящиков своего стола. Сначала он хотел просмотреть личные дела своего персонала, но взглядом наткнулся на кое-что более интересного. Его озарило и мужчина быстро схватил в руки синюю папку, раскрывая ее. Кажется, решение проблемы было найдено.