//Удивительно, неудачи похожи на бумажные салфетки: тянешь одну, а вытаскиваешь десять.//
Сквозь темную мутную пелену беспамятства до слуха девушки доносились тихие звуки. Элизабет чувствовала жжение в груди, боль в горле и ничего более. Она не чувствовала своего тела. Веки были настолько тяжелы, словно их нагрузили балластом или склеили самым прочным клеем. Она пыталась открыть глаза, но выходило лишь шевелить глазными яблоками под пеленой век. Кто-то извне, кажется, произнес короткую фразу, но разобрать что-то не удалось. Она постаралась напрячь извилины и вспомнить хоть что-то, но получилось лишь вызвать приступ сильнейшей головной боли. Эта боль была настолько сильной, что губы девушки невольно разомкнулись и из них вырвался не то вздох, не то крик – она не понимала. Снова кто-то что-то сказал и снова она не могла разобрать. Девушка ощущала, как ее душа пульсирует на грани возвращения к жизни и окончательного провала в вязкую бездну беспамятства. Совладать с телом не получалось. Словно отрывки из сна, начали мелькать воспоминания. Воспоминания всех тех пяти дней, проведенных в гневе супруга и поиске пистолета. Небывалая злость буквально пропитала каждую клеточку ее тела и с кровью побежала по венам. Не зря говорят, что злость, ненависть и страх являются одними из самых сильных чувств, испытываемых людьми. Из-за них совершаются самые ужасные поступки и именно они являются двигателем многих негативных деяний человечества. Картинки, мелькающие перед глазами взбудоражили сознание девушки, практически полностью вырывая ее из бездны. Она почуствовала свое тело, пусть пока очень слабо и с перебоями, но почувствовала. Своими тонкими пальцами слабо сжала постельное белье и безрезультатно попыталась вынырнуть в сознание. Она отчаянно боролась, словно утопающий, пытающийся всплыть и отчаянно хватающийся за тонкую жизненную нить. Рывок сознания и она почувствовала, как дёргается все ее тело, как ноют синяки и шрамы. Она почувствовала свое тело. Она почувствовала себя живой. Ладно, наполовину живой. В ушах стоял звон, словно по ним с силой ударили, как любили это делать мальчишки в младшей школе. Веки все ещё были тяжелы, но ей удалось открыть их на мгновение. Четыре темных пятна. Она разглядела перед собой четыре темных пятна, являющихся, скорее всего, людьми. Девушка сильнее сжала покрывало и напряглась. Открыла глаза ещё на мгновение. Пятна начали приобретать очертания. Одно из них было одето во все белое и сознание подсказало, что это врач. Два других ничем особо не выделялись и трудно было понять, кто эти люди. Когда же она наткнулась взглядом на четвертое пятно, а точнее, на огненный цвет в самом его верху, девушка вздрогнула. Не составило труда понять, что это Майкл. Ещё один рывок. Звон в ушах начал стихать и девушка могла уловить отдельные фразы. Больница...госпитализация...отказ...нестабильное состояние...обязательная психологическая консультация... Девушка распахнула глаза. Несколько раз медленно моргнула. Уставилась вперёд. Из знакомых в помещении были только Беттани и супруг. Домработница участливо помогала доктору в белом халате, раскладывая таблетки в таблетницу, а Майкл хмуро выслушивал какого-то молодого человека. Он выглядел приятно, на вид не более двадцати пяти. В руках держал блокнот и что-то фиксировал в него, попутно сосредоточенно объясняя что-то Томпсону. Девушку никто не замечал, а она и не хотела сейчас подавать признак того, что пришла в себя. Но, судьба, по обыкновению своему, решила иначе. Горло девушки резко запершило, создалось ощущение того, что в него воткнули сотню иголок и каждую прокрутили. Она закашляла, привлекая к своей персоне взгляды всех присутствующих. Беттани облегчённо вздохнула, увидев, что девушка пришла в себя. Женщина быстро подошла к кровати и, приподняв голову Элизабет, помогла ей выпить воды. Беттани всегда очень волновалась и помогала. Врач смотрел на Элизабет с безразличием. Он напоминал потасканного временем человека, с грузом обид на душе, которому было плевать абсолютно на все и на всех, а единственным желанием являлось желание дожить эту жизнь и красиво уйти. Он окинул девушку взглядом и вернулся к каким-то бумагам. Майкл смотрел на супругу суровым усталым взглядом. Он смотрел так всегда и ничего нового не было. Молодой человек же, рассматривал девушку каким-то непонятным взглядом. Нельзя было точно различить, сожаление или безразличие это. Девушка не знала его. – Вот рецепт, обо всех лекарствах я уже рассказал вашей домработнице, а теперь мне пора. Мужчина в белом халате подхватил свой врачебный кейс и, резко развернувшись, покинул комнату, перекидываясь взглядом с Майклом. Рыжеволосый бросил пару слов незнакомому молодому человеку и удалился вслед за врачом. Беттани поправила Элизабет подушку и аккуратно накрыла девушку одеялом. – Беттани, верно? – молодой человек заговорил неожиданно. Его приятный, хриплый, словно от курения голос, отражался от каждой стены, наполняя комнату. Он не говорил слишком громко, как это иногда делал Майкл, чем пугал девушку, но и не тихо. Прост и спокоен был его голос, – вы можете оставить меня и Миссис Томпсон на пару минут? Я бы сам хотел сообщить ей. Беттани кивнула. Тепло улыбнулась девушке и поспешила покинуть комнату. Элизабет напряглась. Молодой человек сделал несколько шагов и оказался у кровати. Он подвинул стул и уселся на него. Поправил свои темные волосы и внимательно посмотрел на девушку, словно изучая. – Миссис Томпсон, мое имя Томас. Томас Браун. Я являюсь штатным психологом и психотерапевтом, работающим в клинике, где вы наблюдаетесь, – девушка хотела выдавить из себя хоть пару слов, но не смогла, – не напрягайтесь, прошу, – участливо проговорил молодой человек, сложив свои руки в замок, – вы слабы сейчас и я не требую каких-то ответов, но надеюсь, что во время наших сеансов вы расскажете мне, что всё-таки произошло и происходит с вами. Мне известно лишь то, что вы с мужем не можете зачать ребёнка и проблема может таиться непосредственно в вашем психологическом состоянии. Майкл не посвящал его в подробности, это точно стало ясно. Оно и понятно, никакая информация о том, что происходит в этом доме, не должна вытекать за его пределы. – С...сеансов? – только и смогла выдавить из себя девушка. – Да, – он кивнул, как бы подтверждая свои слова. Его лазурные глаза сверкнули, – сегодня ваш супруг подписал все документы и соглашения о том, что вы можете ходить ко мне на прием. Уверяю вас, это будет вам...полезно. Он как-то нервно перевел взгляд на свои наручные часы и кивнул собственным мыслям. – Мне нужно идти и заканчивать бумажные вопросы с нашими сеансами. Как только вам станет легче, жду вас на приеме. Молодой человек улыбнулся. Его улыбка не была натянута, она вышла действительно искренней, обнажившей ямочку на правой его щеке. – Всего доброго, Миссис Томпсон. – Всего доброго, Мистер Браун, – выдавила из себя девушка. Это была слишком сложная информация после пробуждения и воспринять ее удавалось крайне тяжело. Элизабет прикрыла глаза, ее телом все ещё овладевала усталость. Девушка не до конца осознавала, что происходит. Ей нужно было время на восстановление. Беттани дала выпить какой-то порошок, назначенный доктором и после него на Томпсон накатила волна усталости. – Сильное обезболивающее, – прошептала Беттани, когда сероглазая находилась уже в полудрёме.***
Следующее пробуждение вышло безболезненным и, можно сказать, приятным. Разлепив веки, Элизабет заметила кромешную тьму за окном. Вероятно, она проспала очень долго. Комнату освещала лампа, стоящая на тумбе возле кровати. Там же девушку ждал стакан прохладной воды, таблетница и листок с назначениями. Потянувшись, Элизабет отметила, что абсолютно не чувствует боли. Хорошие препараты дали должный эффект. Она села на кровати, холод пробежался по спине и темноволосая поспешила набросить одеяло на плечи, как любила делать в холодные вечера. Она пробежалась взглядом по листу с лекарствами и, убедившись в том, что сейчас ничего пить не нужно, встала с кровати. Ноги коснулись холодного пола и по ним словно прошёлся электрический разряд. Девушка покинула комнату. Дом был, на удивление, практически пуст. Она не увидела всех тех охранников в строгих костюмах, свет был погашен и стояла тишина. Неужели, все это было сном? Хотелось бы, но нет. Ей сильно захотелось выпить крепкого кофе и, наплевав на весь режим питания, девушка пошла в кухню. Раньше Элизабет не доводилось готовить на этой кухне, а кофе она варила от силы пару раз. Ей было попросту запрещено. Как и запрещено посещать многие комнаты в этом доме. Но сейчас она наплевала на запрет. В последнее время вообще на многое ей было все равно, ведь каждый день девушка ощущала, как балансирует на грани жизни и смерти. Поставив турку на огонь, Элизабет присела на стул, устремляя свой взгляд во мглу за окном. – Как ты себя чувствуешь? – голос прозвучал со стороны двери так неожиданно, что девушка чуть не свалилась со стула. – Прекрасно, – голос был наполнен сарказмом и вызвал у мужчины смешок. Майкл прошел в кухню и сел напротив девушки. Помещение медленно наполнялось тягучим приятным ароматом кофе. – Вижу, тебе уже лучше. С понедельника ты обязана посещать психолога. – Что за аттракцион невиданной щедрости? – Я не такой тиран, каким ты считаешь меня, – выдохнул мужчина и тут же поднялся со стула, немного нервно пнув его ногой, – пей, не буду мешать. Она была крайне удивлена, но промолчала, лишь задала волнующий вопрос, когда Майкл уже почти удалился из комнаты. – Почему больше нет охраны? Нашли того, кто пронес пистолет? – Да, – коротко и сухо. – И кто это был? – Не задавай лишних вопросов, – шикнул мужчина и удалился.***
Здание дорогой частной клиники. Девушка в бежевом брючном костюме и двое охранников, сопровождающие ее. Внутреннее волнение и страх неизбежного. Она должна посетить этого психолога, если не посетит по доброй воле, то ее заставят сделать это насильно. Каблуки отстукивали ритм ее шагов по полу, создавая иллюзию уверенности этой дамы в себе. Но она абсолютно не была уверена. Нужный этаж. Нужная дверь белого цвета с табличкой, на которой написано имя психолога и полное название его должности. Девушка остановилась в полушаге от двери и слегка нервно расправила складки жакета из мягкой ткани. Глубоко вдохнула и надавила на ручку, открывая дверь. Что принесут эти приемы: гармонию и спокойствие, или ещё большие проблемы?