Отличник

Любое, даже самое крохотное действие в мире подчиняется законам физики. Сила тяжести, трения, тяготения, законы, утвержденные сотни лет назад — всему есть физическое объяснение. Майкл Тёрнер обожал физику, ведь это та наука, где нет места домыслам и догадкам, а есть только факты, которые можно доказать опытным путем. Последний опыт тянулся уже целую неделю. Стоило им с Сарой встретиться, как учебники и задания летели прочь, уступая место жадным поцелуям. О’Нил поражал напор Тёрнера и та страсть, с которой он терзал ее губы. Казалось, что Майкл — опытный любовник, а не робкий девственник, он с каждым днем позволял себе зайти немного дальше: очертить дорожку поцелуев к груди, скользнуть ладонями под ее теплый свитер и несильно прикусить кожу на плече, вызывая мурашки, разбегавшиеся по девичьему телу. А Сара каждый день уходила от Тёрнера в мокрых трусиках, совершенно не понимая, как отличник вскружил ей голову. После уроков она мчалась к школьному крыльцу, где ее ждал Майкл, чтобы скорее перейти к самой интересной части их обучения. Надо отдать должное Тёрнеру, ведь даже когда дело доходило до поцелуев, он оставался весьма строг, и, если Сара получала в этот день плохую отметку, ограничивался лишь объятиями и легким поцелуем в щеку, хотя сам безумно хотел стереть губами ее помаду. Их занятия больше не длились ровно два часа, а тянулись до позднего вечера, ведь они смотрели фильмы, готовили вместе ужин, болтали и, конечно же, целовались. Сегодня Сара получила «отлично», поэтому после уроков с гордо поднятой головой вышагивала к крыльцу, где ее уже ждал Майкл. Неожиданно дорогу ей преградил Джон, останавливаясь прямо между ней и Тёрнером. — Сара, привет, — Холл приобнял девушку за плечи. — Тебя давно не видно, после уроков сразу сбегаешь. Может, сходим в кино? О’Нил выглянула из-за его плеча, замечая, как помрачнел Майкл, недовольно глядя на Джона. Она переводила взгляд с одного парня на другого, совершенно не зная, что сказать, и кусая губы. — Сейчас у Сары по расписанию занятие со мной, — вмешался Тёрнер, встав рядом с девушкой. — Можете созвониться вечером, чтобы не тратить мое время, я не обязан торчать здесь и слушать, как вы договариваетесь о свидании, — взяв за руку, он потащил ее к выходу. О’Нил послушно плелась за ним, сопровождаемая недоумевающим взглядом Джона, хотя и сама хотела бы понять, что сейчас произошло. Майкл тащил ее за собой, словно родитель, что ведет домой непослушного ребенка, и, стоило им свернуть на их улицу, как Сара одернула руку, останавливаясь на тротуаре. — Что ты делаешь? — обернулся Тёрнер, нахмурив брови. — Мы почти пришли. — То, что давно следовало сделать. Что на тебя нашло? — Я все сказал еще у школы, мое мнение не изменилось, — бросил Майкл. — Идем, здесь холодно. Он демонстративно поежился, пряча руки в карманы, но О’Нил не сдвинулась с места, все еще гневно оглядывая собеседника. Вдруг ее глаза округлились от сомнительной догадки, которая вдруг показалась ей до невозможности забавной, и она, хихикнув, спросила: — Ты что, ревнуешь? Майкл дернулся, точно от хлесткого удара, хмурясь еще сильнее, так, что теперь из-под густых бровей злобно сверкали два изумруда. Он выпрямился, поправляя лямки рюкзака, и качнул головой, отгоняя непрошеные мысли. — Нет, — серьезно проговорил он. — Ревновать можно только своего партнера, а у нас с тобой просто занятия во внеурочное время. Сара пошатнулась, чувствуя, как голова загудела, и сжала руки в кулаки. Слова неприятно разрезали душу, отрезвляя разум, и О’Нил с грустью поняла, что для Тёрнера все это было простым развлечением, уроками с привилегиями. Она отошла от него, шагая к самому порогу и старательно пытаясь открыть дверь ключом. — Тогда нам стоит закончить занятия, — голос дрожал, и Сара вдруг осознала, что за какие-то пару недель этот чертов ботаник занял не только ее мысли, но и сердце. Она шумно выдохнула и отвернулась, чтобы снова не очаровываться сочной зеленью его глаз. — Что? Почему? — удивился Тёрнер, в два шага сокращая расстояние между ними. — Мы не можем вот так все бросить, у нас ведь физика. Завтра контрольная, или ты забыла? Сара потерла лоб, силясь справиться с нахлынувшим напряжением. Она обернулась к Майклу, натягивая на лицо дежурную улыбку и глядя на снежинки, таявшие на его нелепой шапке. — Потому что, Тёрнер, я сама справлюсь. До этого ведь как-то училась и дальше буду, — она распахнула дверь, прикрывая глаза, когда в лицо ударило рвущееся на холодную улицу тепло. — Счастливо оставаться, — О’Нил было шагнула за порог, но Майкл преградил путь рукой, грозно глядя на девушку. — Что еще? — Судя по излишней экспрессивности, ты злишься, и я хочу узнать, на что. А еще у нас с тобой сейчас занятие по физике. И хочешь ты этого или нет, но я проведу его, даже если придется кричать тебе формулы, стоя под окном, — он выпрямился, бросая победный взгляд на девушку, на что та прыснула от смеха. — Удачи. — Ладно, кричать во все горло зимой плохая идея, так ведь можно и заболеть, — он в задумчивости уставился на дверную ручку, а после, утвердительно кивнув самому себе, вновь обратился к Саре. — Хорошо, если ты так хочешь, я не буду больше возиться с твоим обучением. Но сегодня проведем последнее занятие. Сара лишь вымученно кивнула, представляя, как следующие два часа Майкл будет пытаться объяснить ей законы Ньютона и даст десяток сложных задач, которые она, как обычно, не решит. Вот только раньше все заканчивалось поцелуями, тогда как сейчас ей хочется вылить ему на голову остывший чай, приправив его прическу долькой лимона. Убедив себя, что больше ей не придется видеться с Тёрнером, О’Нил немного успокоилась, тогда как в сердце продолжала зудеть тоска. Она все же заварила им чай, пока Майкл раскладывал на столе в гостиной учебники и тетради, а после подошла с двумя кружками к парню, что широко улыбнулся, увидев девушку рядом. Вот уже битый час он объяснял ей основные силы, действующие на тела, но Сара упорно отказывалась понимать — или слишком хорошо притворялась, — строя из себя железную леди и сдержанно кивая, когда, наконец, понимала, о чем говорит Тёрнер. Майкл в очередной раз повторил все определения, заставив произносить Сару следом, но она лишь фыркнула, со скучающим видом листая учебник. Все-таки физика не была ее наукой. — Если ты хочешь, чтобы я все поняла, объясни на доступных примерах, а не на камнях и пружинках. — Ладно, — Майклу не нравилась эта идея. Физику он понимал с полуслова, поэтому наблюдать за О’Нил для него было сродни пытки, хотя парень терпеливо повторял заученные еще в средней школе правила. — Вот смотри, есть ты, маленькая железная леди. И есть Джон — красивый и сильный магнит. Он зовет, и ты бежишь к нему, значит, на тебя действует сила притяжения. О’Нил хихикнула и закатила глаза. Заметив ее улыбку, Майкл вмиг посветлел. Озарение, точно Ньютоново яблоко, больно стукнуло по голове, и он воодушевился, понимая, что Сара понемногу оттаивает. — А какая сила ты в этом примере? — она прикусила карандаш, с вызовом глядя на парня. — Сила сопротивления, которая не дает тебе приблизиться к магниту, замедляя скорость. — Нет, — покачала головой Сара. — Что нет? Кажется, я отлично подхожу для этой силы. — Нет. Ты идиот в этой истории, Тёрнер, — О’Нил вскочила со стула. — Думаю, я разобралась со всеми силами. А тебе пора идти. У тебя по четвергам вроде какая-то супер умная передача по ТВ. Майкл неуверенно поднялся, все еще обрабатывая в голове ее слова, точно компьютер новую информацию. Он подошел к девушке, но она попятилась, и тогда Тёрнер повторил маневр, оттесняя Сару к стене, когда пазл в голове, наконец, сложился в целую картинку. Губы сами растянулись в глупой улыбке, и он уже бесстыдно нависал над девушкой, что недоверчиво поглядывала на парня. — Чего тебе? — храбрилась Сара, упираясь ладошками в грудь Майкла. — Отойди. — Нет, — он осторожно взял ее запястья и, не давая девушке опомниться, резко свел ладони над ее головой, прижимая к стене. — Что ты о себе возомнил? — Сара ерзала из стороны в сторону, брыкаясь, точно взбесившаяся кошка, и силясь вырваться из цепкой хватки отличника. — Отпусти. Наше занятие закончилось, собирай вещи и вали из моего дома, — находиться так близко было невыносимо, и О’Нил прикрыла глаза, прячась от зеленых омутов, что увлекали своим спокойствием. — Кажется, мы забыли выучить еще один закон, — прошептал Майкл, наклоняясь ближе и едва касаясь ее губ своими. — И какой же? — Сара снова дернулась, но стальные тиски его рук сжали запястья лишь сильнее. — Тело, прижатое к стенке, не сопротивляется, — он прикусил её нижнюю губу, запуская волну удовольствия по всему телу и волнительные мурашки, сосредоточившиеся в пояснице. — Не припомню подобного у Ньютона. — Это закон Майкла Тёрнера. Казалось, от жара их тел температура в доме повысилась на несколько градусов, а возбуждение, витавшее все это время в воздухе, было готово взорваться в любой момент, как газовый баллон, устраивая настоящий пожар. Майкл жадно сминал ее губы, пока Сара таяла в его сильных руках, что теперь легли на талию, привлекая девушку ближе. Язык хозяйничал у нее во рту, пробегаясь по ровному ряду зубов, и щекотал нёбо, вовлекая ее язык в страстную борьбу. О’Нил улыбнулась, довольно отмечая, что ее уроки поцелуев не прошли даром, и с каждым разом Майкл поражал все сильнее, как и сейчас, когда пробирался короткими поцелуями к шее, кусая нежную кожу, оставляя обжигающие следы. Ощутив уже ставшую привычной в его присутствии влагу в трусиках, Сара ловко выбралась из его объятий и взяла Тёрнера за руку, увлекая на второй этаж в свою комнату. Майкл замер в нерешительности на пороге спальни, и О’Нил засмеялась, толкая парня на кровать и усаживаясь на него сверху, принимаясь расстегивать пуговицы на его рубашке трясущимися от желания пальцами. — Сара, что ты… — Молчи, Тёрнер, иначе твой несносный язык все испортит, — она прикусила его горло, вынуждая Майкла расслабиться, и он скользнул ладонями вверх по ее бедрам, забираясь под юбку и оглаживая ягодицы через тонкие колготки. — Но мы ведь не… — В первый раз ты все равно облажаешься, так что расслабься и постарайся не кончить за тридцать секунд, идет? — Майкл согласно закивал, резко переворачиваясь и подминая под себя девушку. Он снял с себя уже расстегнутую усилиями Сары рубашку, открывая обзор на шикарный торс. Аккуратными, неторопливыми движениями Тёрнер стянул с нее мешавшую одежду, смущенно залюбовавшись стройным телом, пока Сара завороженно выводила ноготками узоры на его рельефных плечах. Осторожно, едва касаясь пальцами, он провел ладонью невидимую дорожку от шеи до живота, с удовольствием замечая, как разбегаются мурашки по нежной коже. О’Нил прятала под ладонями порозовевшие щеки, ведь до Майкла никто не смотрел на нее с таким восхищением. — Ты очень красивая, — он оставил невесомый поцелуй на плече, и Сара тихо вздохнула и прикрыла глаза, чувствуя, как влажный язык скользит по коже, оставляя лишь томное наслаждение, от которого по телу мягкими волнами растекалось тепло. Сара выгнулась навстречу его губам, когда они опустились к ложбинке между грудей, а затем к животу, и мучительно медленно поднялись обратно. Она уже давно обхватила ногами его торс, призывно ерзая под Майклом от нестерпимого желания ощутить его в себе, и слабо усмехнулась, встречаясь с недоуменным взглядом. О’Нил толкнула его на кровать, снова устраиваясь на нем сверху и расстегивая брюки. Выудив из кармана серебристый квадратик, Майкл с трудом распечатал упаковку, не позволяя Саре ему помочь. Она тихонько хихикнула, обхватывая ладонью уже твердый член и, как бы сказал сам Тернер, стала совершать возвратно-поступательные движения. Усмехнувшись собственной мысли, О’Нил покачала головой, заметив растерянность Майкла. — Нужно раскатать, — стараясь сохранять серьезность, произнесла Сара. — Я покажу. Тёрнер шумно выдохнул, стоило горячим пальцам коснуться его возбужденной плоти, увлеченно наблюдая за девушкой. О’Нил сама потянулась за поцелуем, нарочно отвлекая Майкла, но тот подхватил ее под ягодицы, медленно опуская на свой член. Сара простонала ему в губы, не в силах оторваться от сладкой пытки, и в наслаждении прикрыла глаза, осторожно двигая бедрами, давая им обоим привыкнуть друг к другу. — Ты очень теплая внутри, — голос Майкла предательски дрожал. Он смотрел за своими руками, скользившими по округлым бедрам и тонкой девичьей талии, пока Сара кусала губы от невероятного удовольствия, стараясь выкинуть из головы странные комплименты Тёрнера. Он слабо подавался бедрами навстречу, довольно прикрывая глаза и вздрагивая каждый раз, когда ладони О’Нил скользили по его груди. Она сама задавала нужный темп, от которого оба сходили с ума, позабыв о неловкости, сковывавшей их еще пару минут назад. Майкл резко поднялся, укладывая Сару рядом и нависая над ней, глядя в небесно-голубые глаза, в которых плескалось недоумение, интерес и дикое желание. Она обвила руками его шею и потянула парня на себя, но он напрягся, скользнув одной рукой по ее бедру и спускаясь ниже. Осторожно, точно боясь причинить боль, он согнул ее ногу в колене, поднимая к плечу, и резко вошел. Сара громко застонала от неожиданного, но такого чувственного движения, прикрывая глаза. — Что ты… — Удивлен, что ты не знаешь. Эта поза доставляет удовольствие обоим партнерам, — сбивчиво говорил Майкл сквозь участившееся дыхание, продолжая размеренно двигаться внутри нее. — Ты значительно сужаешься, а я могу войти глубже. — Ага, ясно, — бормотала О’Нил, царапая его плечи, внезапно осознавая, что от его слов заводится еще сильнее. — Лучше заткнись и поцелуй меня. Майкл впился в ее губы, и Сара растворилась в дурманящей близости, без остатка отдаваясь захлестнувшему желанию. Чувствовать его в себе и легонько касаться мягких губ казалось невыносимо правильным и оглушающе приятным. Нежные движения сменились яростными толчками, приближая обоих к спасительной разрядке. — Ма-айкл, — простонала Сара, прикрывая глаза и содрогаясь всем телом, уносясь куда-то высоко к звездам и качаясь на волнах безмятежности. Тёрнер кончил следом, рыча что-то бессвязное и придавливая девушку своим весом. Сара обхватила его руками, зарываясь пальцами в густую каштановую шевелюру, и прикрыла глаза, предаваясь сладкой неге и тая от близости этого невозможного, но такого нужного человека.

***

Они лежали в кровати под теплым одеялом, все еще не осознавая, что только что произошло. Майкл ласково перебирал ее разметавшиеся по подушке волосы, а Сара выводила ноготками узоры на его животе. — Майкл, — она замерла в нерешительности, а тело натянулось, точно струна. — М? — Теперь, когда все… свершилось, — она отстранилась, — ты уйдешь к той самой девушке? — Нет. — Что? — удивилась Сара, поднимая голову и встречаясь с озорно блестящими изумрудами его глаз. — Я уже лежу в ее постели и никуда не собираюсь.